– Человек, выходи. Человек, иди пешком, – потребовал Вожак.
Лана не могла его застрелить. Тогда заднее стекло разобьётся, и все остальные койоты бросятся на неё.
Вот и вход.
Лана включила заднюю передачу. Ей нужно было развернуть фургон. Её руки побелели, жилы напряглись, так крепко она сжимала руль.
Когда девушка обернулась, чтобы посмотреть в заднее окно, перед её глазами возникла злобная морда Вожака. Он был всего в нескольких дюймах от неё, и разделяло их лишь тоненькое стекло.
Вожак попытался напасть.
– А-а-а!
Койот врезался носом в стекло. Стекло выдержало.
Лана была уверена, что стекло сдержит его. Койоты ещё не отрастили руки, чтобы научиться пользоваться инструментами. Они только и могли долбиться носом в стекло.
Ты моя.
– Нет, – возразила Лана. – Я принадлежу сама себе.
Задняя часть фургона вплотную подъехала к спуску в шахту. Койоты неистовствовали. Второй койот прыгнул на фургон и оказался на крыше. Он вцепился зубами в дворник и принялся яростно грызть.
– Человек, стой! – потребовал Вожак.
Лана проехала чуть назад. Задние колёса подскочили на мумифицированном трупе предыдущего владельца машины.
Теперь фургон полностью стоял в пещере, насколько он мог туда проехать. От крыши фургона до потолка шахты было всего несколько дюймов. Стены тоже прижимались почти вплотную. Фургон вошёл в пещеру, словно слишком узкая пробка в горлышко бутылки. Койотам, которые видели, как стены приближаются, пришлось решать, позволить ли фургону загнать себя в ловушку. Они предпочли уйти с дороги и отскочить к передней части фургона, чтобы снова прыгать на него, рыча, щёлкая зубами и безуспешно царапая лобовое стекло своими грубыми лапами.
Фургон остановился, он стоял прочно. Двери уже не открывались.
Отлично. Таков и был её план.
Лана развернулась на сидении, осторожно прицелилась, чтобы не попасть в огромный бак, и выстрелила один раз.
Заднее стекло рассыпалось на миллион осколков.
Дрожа от страха и возбуждения, Лана осторожно перелезла из кабины в кузов фургона. Это ещё сильнее взволновало койотов. Они пытались протиснуться в щели между боками фургона и стенами шахты, чтобы добраться до неё. Одна разъярённая голова влезла между крышей и верхней балкой.
Все они лаяли и рычали, а Вожак крикнул:
– Человек, стой!
Лана добралась до клапана бака с газом. Открутила его. И тут же почувствовала запах тухлых яиц.
Потребуется какое-то время, чтобы весь газ вышел. Газ тяжелее воздуха, поэтому он поползёт по полу шахты невидимой рекой. Польётся в самую глубокую часть шахты. Разольётся вокруг Мрака.
Почует ли монстр запах газа? Узнает ли, что Лана подписала ему приговор? Есть ли у него вообще обоняние?
Лана принялась разматывать самодельный запальный шнур. Это была верёвка длиной в сотню футов, пропитанная бензином. Она хранила её в закрытом полиэтиленовом пакете.
Лана взяла катушку и бросила в темноту шахты. Слишком далеко кидать было не обязательно.
Другой конец девушка оставила при себе и вернулась в кабину. Надавила на тормоз, включила стоп-сигналы, и шахта осветилась адским красным светом. Разумеется, увидеть газ было невозможно.
Лана ждала, вцепившись в руль. В голове у неё роились никак не связанные между собой картинки, сцены из тех времён, когда она была в заложниках у койотов, и её встреча с Мраком.
В первый раз она…
Меня зовут Геяфаг.
Лана застыла.
Ты не можешь меня уничтожить.
Лана едва могла дышать. Она думала, что потеряет сознание. Мрак прежде никогда не называл своего имени.
Это я привёл тебя сюда.
Лана сунула руку в карман и нащупала зажигалку. Простая физика. Зажигалка даст огонь. Пропитанная бензином верёвка загорится. Пламя побежит по верёвке, пока не достигнет облака газа.
Газ загорится.
Взрыв обрушит стены и потолок шахты.
Возможно, существо даже сгорит.
И Лана тоже может погибнуть. Но если выживет, она сможет излечить любые ожоги и раны. Такова была её ставка: если она сможет продержаться хоть несколько минут, то сможет исцелить себя.
И после этого она исцелится по-настоящему. Голос в её голове умолкнет.
Ты делаешь то, чего хочу я.
– Я Лана Арвен Лазар, – закричала она изо всех сил. – Мой папа любил комиксы, поэтому назвал меня Ланой в честь подружки Супермена, Ланы Лэнг.
Ты будешь служить мне.
– А мама добавила «Арвен» в честь эльфийской принцессы из «Властелина колец».
Я использую твою силу, как свою собственную.
– И я никогда, никогда не делаю то, что мне приказывают.
Твоя сила позволит мне обрести форму. Я буду питаться. Наберусь сил. А заполучив при помощи твоей силы тело, я покину это место.
Твоя сила подарит мне свободу.
Лану трясло. От запаха бензина она почувствовала слабость и тошноту.
Сейчас или никогда. Сейчас.
Никогда.
– Вожак! – крикнула Лана. – Вожак! Я собираюсь взорвать к чертям эту шахту, Вожак. Ты меня слышишь?
– Вожак слышит, – прорычал койот.
– Убирайся сам и забирай с собой своих грязных животных, иначе вы умрёте вместе с Мраком.
Вожак грузно запрыгнул на капот. Его шерсть стояла дыбом, из оскаленной пасти капала слюна.
– Вожак не боится человека.
Лана вскинула пистолет и выстрелила. В упор.
Раздался оглушительный грохот.
В стекле появилось отверстие, от которого звёздочкой расходились трещины, но оно не разлетелось, как заднее стекло.
Оно покрылось брызгами крови.
Вожак взвизгнул и неуклюже спрыгнул с капота, ударившись о землю. Ранен.
Сердце Ланы подпрыгнуло. Она попала. На этот раз точно попала прямо в цель.
Но стекло было на месте. Окно должно было разбиться. Это её единственный выход наружу.
Твоя сила подарит мне свободу.
– Я подарю тебе смерть! – взвилась Лана.
Она схватила пистолет и принялась колотить стекло, будто молотком, ломая его, но по чуть-чуть. Девушка неистово колотила его. Стекло поддавалось, но очень медленно.
Койоты могут схватить её, если атакуют сообща.
Но койоты держались поодаль. Их лидер был ранен, и они остались в смятении и без контроля.
Лана отчаянно билась, её охватила паника.
Ты умрёшь.
– Только если ты умрёшь вместе со мной! – крикнула она.
Большой кусок стекла выпал и стал раскатываться, словно замёрзшее одеяло.
Лана полезла наружу. Сначала голова. Потом плечи.
Койот прыгнул.
Она выстрелила.
Лана лезла всё дальше, ранясь, сдирая кожу, но не чувствуя боли. На четвереньках она выползла на капот. Пришлось тянуться за верёвкой. Промасленная верёвка в одной руке. Пахнущий порохом пистолет в другой.
Она принялась бешено стрелять. Раз, два, три раза – пули отскакивали от камней. Койоты срывались с места и убегали.
Лана положила пистолет на капот.
Нащупала в кармане зажигалку.
Нет.
Щёлкнула ею.
Показалось крохотное оранжевое пламя.
Ты не посмеешь.
Лана поднесла огонь к концу верёвки.
Стой.
Лана поколебалась.
– Да, – выдохнула она.
Ты не можешь.
– Могу, всхлипнула Лана.
Ты моя.
Пламя обожгло ей большой палец. Но эта боль была ничем, ничем по сравнению с внезапной ужасной болью, взорвавшейся у неё в голове.
Лана закричала.
Она зажала уши руками. Огонь от зажигалки поджёг её волосы.
Она уронила верёвку.
Уронила зажигалку.
Лана и представить не могла, что такая боль существует. Её мозг словно выскребали наружу, наполняя череп горячими, раскалёнными добела углями.
Лана закричала в агонии и скатилась с капота.
Она кричала и кричала, зная, что это никогда не прекратится.
Глава 2916 часов, 33 минуты
– МЫ МОЖЕМ ЖДАТЬ, пока он не выйдет, – сказал Сэму Эдилио. – Просто сидеть тут. Ты мог бы даже прикорнуть ненадолго.
– Я так плохо выгляжу? – Спросил Сэм. Эдилио не ответил.
– Эдилио прав, босс, – сказала Декка. – Давайте просто посидим и подождём. Может, Брианна… – она не закончила и быстро отвернулась.
Эдилио обнял Сэма за плечи и отвёл от Декки, которая начала всхлипывать.
Сэм посмотрел на массивную глыбу из цемента и стали – электростанцию. Пошарил взглядом по стоянке, посмотрел вдаль, за машины, на море. Чёрная вода поблескивала тут и там, на ней мелькали бледные точечки звёзд – грубое отражение ночного неба.
– Когда твой день рождения, Эдилио?
– Брось, чувак. Я не уйду, ты же знаешь, – сказал Эдилио.
– Даже не думал об этом?
Молчание Эдилио говорило само за себя.
– Где конец всего этого, Эдилио? И есть ли он вообще? Сколько ещё таких битв впереди? Сколько ещё могил появится на площади? Ты задумывался над этим?
– Сэм, я лично копаю эти могилы.
– Да, – сказал Сэм. – Прости. – Он вздохнул. – Мы не победим. Ты же это понимаешь, да? Я не об этой битве. Я о великой битве. За выживание. Мы проигрываем. Мы голодаем. Дети едят собственных животных. Мы разбиваемся на группы, которые ненавидят друг друга. Всё выходит из-под контроля.
Эдилио покосился на Говарда, который стоял чуть поодаль, но всё слышал. Двое солдат Эдилио тоже стояли в пределах слышимости.
– Ты должен завязывать с этим, Сэм, – настойчиво прошептал Эдилио. – Народ смотрит на тебя, чувак. Нельзя тебе говорить о том, как мы облажались.
Сэм его почти не слышал.
– Я должен вернуться в город.
– Что? Ты мне голову морочишь? У нас тут, вроде как, кое-что происходит.
– Декка может приглядеть за Кейном. Кроме того, если он выскочит, это же хорошо, разве нет? – Сэм кивнул, словно только что сам себя убедил. – Я должен увидеться с Астрид.
– А знаешь, может, это и не такая плохая идея, – сказал Эдилио. Он оставил Сэма и подошёл к Декке, отвёл её в сторонку и начал ей что-то торопливо говорить. Декка обеспокоенно посмотрела на Сэма, в её глазах стояли слёзы.
– Давай, я отвезу тебя в город, – сказал Эдилио.