Макс перевел взгляд на мину и не поверил своим глазам. Бочонок с ядерным зарядом, который он установил вертикально, сейчас лежал на боку, вдавленный в трещину. Но поразило Максима даже не это, а возможность заглянуть внутрь самого бочонка, словно его стальной корпус сделался прозрачным, как стекло. Сквозь это «стекло» Макс увидел переливающийся голубым светом шар ядерного заряда, опутанный паутиной кроваво-красных проводов.
Но все это длилось лишь одно короткое мгновение. В следующий миг слизь на дне ямы внезапно вспучилась и лопнула, как лопается пузырь на воде, а из трещины повалила наружу черная клубящаяся масса, внутри которой полыхали грохочущие огненные молнии.
Повинуйся мне, тело! — донеслось сквозь грохот, и Макс понял, что валящий из трещины густой черный дым на самом деле живой. Эта озаряемая молниями клубящаяся мерзость — и есть бестелесная плоть демона! Точнее, та ее часть, которую он высовывает из своего подземного логова, чтобы всасывать души людей и животных и заполнять собою их мертвые тела.
Поднявшаяся над ямой черная масса приняла форму огромного многоногого паука, нет, скорее раздувшейся до невероятных размеров гигантской медузы со множеством щупальцев, снабженных тысячами смертоносных жал-присосок.
«…заражение происходит через дыхание», — вспомнил Макс Юлькины слова. И сейчас же выросшие из-под земли щупальца обрушились на него, облепили комбинезон, присосались к стеклу защитного шлема, пытаясь раздавить и разорвать скафандр, проникнуть внутрь. В голове сразу зашумело, но сквозь этот шум Макс услышал, как трещит по швам его комбинезон и хрустит лицевое стекло. В окружившей его липкой и тягучей темноте он разглядел присоски, напоминающие крохотные оскаленные рты. А может, это и были рты, которые скребли зубами по стеклу, оставляя на нем глубокие дымящиеся царапины.
Повинуйся!
Сдавленный со всех сторон присосавшейся липкой мерзостью, Макс все-таки сумел сделать шаг, потом еще один. Он не видел, куда идет, но в узком туннеле и невозможно было заблудиться, а обледеневшая яма с ядерной бомбой на дне находилась прямо перед ним. Каждое движение, даже обычный вдох, давалось с огромным трудом. Максу приходилось буквально продавливаться сквозь облепившую его жалящую и стрекочущую вязкую черную массу. Но он все-таки упорно продвигался вперед. И вот настал момент, когда его ноги провалились в пустоту, и Макс вместе с клубком опутавших его дымных щупальцев рухнул на дно ледяной ямы-колодца.
Утонувший в зеленой слизи скафандр сразу покрылся коркой льда, но зверобой уже нащупал опрокинувшийся бочонок ядерной мины и выдернул его из трещины. Вот и диск временного таймера, который поворачивала Катерина, взводя мину.
Ты не посмеешь!
«Еще как посмею!» — мысленно усмехнулся Макс и изо всех сил крутанул диск в обратную сторону. Внутри мины раздался щелчок — Макс не услышал, а скорее почувствовал его — и утопленная пусковая кнопка встала на место.
Грязный, мерзкий ублюдок! — взревел голос из бурлящей вокруг темноты, и на скафандр обрушился град яростных ударов.
Максим закрыл глаза. Вот и все. Да и ему самому осталось немного. Комбинезон уже давно трещит по швам, а стекло на шлеме покрылось сеткой многочисленных трещин. Скоро защитный скафандр развалится на куски. Максим не знал, что с ним тогда будет. Да и не хотел это знать. Единственное, о чем он жалел: что больше не увидит Юльку. Как она? Выбралась ли из штольни или по-прежнему ждет его в туннеле? А потом, когда выберется, ей еще нужно как-то вернуться на Заставу. Придется в одиночку спускать с корабля спасательную шлюпку. Сумеет ли? Максим улыбнулся. Юлька сумеет. Она такая…
— Макс! Макс!
Ее голос. Максим стиснул зубы, чтобы не разрыдаться. Демон все-таки нащупал его слабое место и, прежде чем убить, решил поиздеваться над ним.
— Да очнись же, Максим!
Он все-таки открыл глаза и поднял голову.
Юлька, живая и невредимая, лежала на краю ямы, крепко сжимая в руках спущенный вниз электрический провод. За стеклом защитного шлема Макс не разглядел лица девушки, но скафандр был точно ее, Юлькин.
«Беги отсюда! Спасайся!» — хотел крикнуть зверобой, но Юлька его опередила:
— Хватайся! Я тебя вытащу!
Это не было жестом отчаяния. Она действительно верила, что сможет его спасти. Верила настолько сильно, что Макс тоже в это поверил. Да и почему он должен умирать, когда запертая в подземелье тварь уже никогда не выберется оттуда?!
Макс приподнялся на локтях, потом встал и схватился за спущенный Юлькой провод.
— Тяни!
Дымные щупальца вновь обвились вокруг него и рванули вниз, но их общее с Юлькой желание жить оказалось сильнее всей этой вытекшей из дыры в земле и плюющейся молниями черной мерзости. Макс не понял и даже не заметил, как оказался наверху у обледеневшего края ямы. Рядом натужно сопела Юлька. Она так задохнулась от напряжения, что даже не могла говорить. Но ее глаза под маской защитного шлема радостно сияли.
— Теперь бежим! — выдохнул ей в лицо Макс и, схватив за руку, потянул за собой.
Из глубины ямы, а может, и еще глубже — из самого логова демона, раздался неистовый рев, и дымные ленты щупальцев рванулись вслед за беглецами.
— Где твой рюкзак?! — крикнул Макс на бегу.
Юлька что-то промычала в ответ, извернулась, сбрасывая с плеч набитый взрывчаткой рюкзак, и сунула ему в руки. Не останавливаясь, Макс достал оттуда один из продолговатых цилиндров. Сразу вспомнилось, как он швырнул зажженную шашку вслед убегающему саблезубу. Тогда взрыв не обрушил штольню, прочный каменный свод выдержал. Но одновременный взрыв двух дюжин шашек аммонала не выдержит даже самый твердый камень.
— Спички!
Юлька живо вытащила из нагрудного кармана коробок спичек, попыталась открыть его, но вместо этого уронила под ноги. Остановившись, она присела на корточки и принялась шарить руками по земле.
— Беги! — Макс оттолкнул ее и, чтобы та не вздумала останавливаться, еще и хлопнул ладонью по тощему заду.
Но упрямая девчонка встала, как вкопанная, да еще сердито зашипела на него, а у нее в руках, откуда ни возьмись, появились еще один коробок и горящая спичка. Макс разобрал только слово «последний», но не стал ничего уточнять. Он поднес фитиль взрывной шашки к пламени горящей спички, а когда тот весело зашипел, засунул шашку обратно в рюкзак, застегнул расползающуюся «молнию» и швырнул рюкзак навстречу тянущимся из глубины туннеля дымным щупальцам.
Отброшенный Максимом рюкзак исчез в темноте. Через мгновение оттуда донесся глухой шлепок, словно рюкзак упал на что-то мягкое. Или его слизнули тянущиеся из ледяной ямы в самом конце туннеля языки черного дыма! Юля хотела сказать об этом Максу, но он не стал ее слушать — грубо схватил за руку (хотя сейчас, и впрямь, было не до нежностей) и потащил за собой в сторону выхода. Наверное, он не остановился бы, даже если она сейчас упала (а дрожащие от напряжения ноги уже почти не держали ее) — просто взвалил бы на плечи или на спину и побежал дальше.
Так они бежали целую вечность. Сердце, стучащее в висках у Юли, ударило раз сто, а то и двести. А потом за спиной что-то жадно и очень громко чавкнуло, раздался нарастающий грохот, туннель задрожал, а сверху на голову посыпались тяжелые камни. Один из них угодил Максиму в плечо, другой больно треснул Юлю по макушке — если бы не шлем, наверняка пробил бы дырку в черепе. А потом их обоих накрыла несущаяся по туннелю невидимая волна. Юля почувствовала сокрушительный удар в спину, ее ноги оторвались от земли, и она полетела вперед, беспорядочно размахивая руками, пока сбившая с ног волна не впечатала ее в стену.
Ничего не видя перед собой, кроме висящей в воздухе пыли, девушка сползла по стене. Попыталась подняться на ноги — не получилось. Попыталась вдохнуть — и тут же согнулась пополам от пронзившей грудь боли. Похоже, на этот раз она точно себе что-то сломала.
— Макс! — попробовала позвать она, но вместо этого из горла вырвался жалкий хрип. Зато получилось вдохнуть. И выдохнуть. А потом из клубящейся вокруг пыли к ней протянулась чья-то рука. Не чья-то, а Макса! Юля сразу узнала комбинезон, который сама помогала ему надеть. Вслед за рукой возникло и его серое от пыли лицо, которое смотрело на нее из-за разбитого вдребезги защитного стекла. Макс сам выломал из шлема последний кусок стекла и небрежно отбросил в сторону. Юля заметила, что несколько мелких осколков вонзились ему в лоб и в щеку, но зверобой, похоже, не чувствовал этого.
— Я же запретил тебе идти за мной, — строго сказал он.
Юля улыбнулась. Не потому что ожидала услышать от Макса что-то подобное, а потому что он остался жив. И она осталась жива. И это было так хорошо, что просто невозможно описать словами!
Она вообще стянула с головы свой шлем, откашлялась, прочищая горло, потом подняла правую руку и помахала ею перед носом Максима.
— Это было до того, как я нашла потерянную перчатку.
Макс обескуражено посмотрел на нее, потом перевел взгляд на перчатку, которую Юля совала ему под нос, и сказал:
— Все равно. Раз ты скоро станешь моей женой, то должна меня слушаться.
Юля насмешливо закатила глаза.
— Пожалуй, я еще подумаю. Если ты и дальше собираешься таскать меня по всяким темным и холодным пещерам… — Но Макс не дал ей развить свою мысль. Он и раньше-то не всегда понимал ее шутки.
— Смотри!
Юля повернула голову в ту сторону, куда он указывал. Там, сквозь висящую в туннеле пыльную пелену, пробивался слабый свет. Не ядовито-зеленое сияние логова демона, которого, кстати, после обвала туннеля Юля больше не видела, а настоящий свет неяркого северного солнца.
— Оказывается, мы совсем немного не добежали до выхода, — сказал Макс и снова протянул ей руку. — Сможешь подняться?
По его голосу Юля поняла, что Максу, как и ей, не терпится выйти на свет. В этом их желания полностью совпадали. На какой-то миг девушке захотелось немного покапризничать и попросить Макса вынести ее на руках, но она тут же отбросила эту мысль. Так они еще, чего доброго, провозятся в штольне до ночи, а ей до смерти надоели тьма и подземелья.