– Пойдем, сынок, у меня для тебя сюрприз.
– Вы же сразу отведете мальчика домой, мистер Биван?
– Именно так, Летти. Надеюсь, у вас нет никаких возражений, учитывая, что он мой сын? – Он продолжал улыбаться, обнажив все свои зубы. – Увидимся позже.
– Сегодня мисс Ингэм водила нас в церковь, – перебил его Эндрю. – Там было много народу.
– Хорошо провели время?
– Конечно, мистер Биван. Что может быть веселее, чем молиться Богу?
– Слушай, Эндрю. Кое-кто особенный хочет с тобой встретиться. – Он взял мальчика за плечи и повернул к себе. – Вот увидишь, посещение церкви – полная ерунда по сравнению с тем, куда я тебя отведу.
Мисс Ингэм улыбнулась, но в ее глазах читалась обида.
– Можно спросить, куда вы собрались?
– Это сюрприз для мальчика. У него в жизни не так много радостей. – Он наклонился к учительнице и прошептал: – Мы идем к Годвину Манну.
Мисс Ингэм засияла.
– Он хочет встретиться с Эндрю?
– Он попросил привести к нему хорошего мальчика, а я не знаю никого лучше Эндрю.
– И я. Иди с отцом, Эндрю. Тебе это понравится.
Эндрю подумал, что, может, так оно и будет. Он спросит у мистера Манна, что Бог собирается делать с темнотой и тварями в пещере. Если кто-то и мог сделать так, чтобы он не боялся, так это, конечно, мистер Манн, тем более визит к нему приободрил отца; Эндрю никогда не видел его таким жизнерадостным. Ему так захотелось встретиться с мистером Манном, что он вспомнил о темноте, только выходя во двор.
– Возьми меня за руку, сынок, – сказал отец.
Эндрю схватил его за руку и шагнул во двор. Они прошли через островок света первого уличного фонаря, и за ним отец еще крепче сжал его руку. Ему не нужно было так крепко держать Эндрю за руку, но, возможно, он забыл, насколько силен, или хотел показать, как сильно любит Эндрю. Они быстро прошли мимо ряда магазинов, напоминавших Эндрю аквариумы, и мальчик прикусил губу. Отец сжимал его руку каждый раз, когда они покидали островок света, сжимал так сильно, что мальчику стало не по себе. Ему показалось, что этим жестом отец хотел успокоить не Эндрю, а самого себя.
Эндрю нервно вгляделся в лицо отца, когда оно появилось из темноты. Отец все еще улыбался, его зубы поблескивали в свете уличного фонаря. Может он не хочет, чтобы Эндрю знал, что он на самом деле чувствует? Эндрю крепче сжал его руку как бы говоря отцу, чтобы тот не боялся. Они встретятся с мистером Манном, и бояться больше будет нечего.
Они вышли на площадь перед отелем, и отец Эндрю поднял голову. Он смотрел на самое яркое из окон под крутой крышей. Эндрю понял, что это номер мистера Манна, маяк в темноте. Отец так широко улыбался, что Эндрю видел его десны; его рот был похож на собачий, сплошные зубы. Пересекая площадь почти бегом, они не сводили глаз с окна и не заметили мать Эндрю, преградившую им путь.
Она уставилась на отца Эндрю с тем же выражением, с которым часто смотрела на самого Эндрю.
– Где ты был?
– Я же сказал тебе, куда собираюсь.
– Хочешь сказать, ты провел у Годвина весь день?
– В его компании время летит незаметно.
– Мне пришлось попросить Кэти присмотреть за магазином, – пожаловалась она. – Где мисс Ингэм? Куда ты идешь с мальчишкой?
Отец обнял Эндрю.
– Мы идем к Годвину, правда, сынок? И больше никто не скажет, что ты не такой хороший, как их дети.
– В таком виде он никуда не пойдет. Обо мне хотя бы подумайте, если вам все равно. Хотите, чтобы Годвин решил, что мы не в состоянии проследить, чтобы наш ребенок был чистым? Мой отец всегда говорил: «где чистота, там благочестие». И вообще, что Годвину от него нужно?
Эндрю чуть не вскрикнул, чуть не вырвал свою руку из отцовской ладони. Мать стояла под уличным фонарем, загородив доступ на островок света. Он боялся темноты, и еще его беспокоил запах, напоминавший запах террариума с рептилиями в зоопарке. Не может быть, чтобы рука отца была такой странной на ощупь.
– Не могу сказать, – ответил отец.
– Он никуда не пойдет, пока ты не скажешь зачем. И я тоже пойду с ним и прослежу, чтобы он вел себя как следует.
Она повернулась к ним спиной, и они пошли за ней, на островок света от уличного фонаря. Тень отца Эндрю потянулась к матери. Тень не сделает ей больно, и отец тоже, пытался убедить себя Эндрю. Мальчик крепко сжал руку отца, надеясь, что она опять станет нормальной на ощупь. Родители правы. Он снова ведет себя глупо. Он больше не маленький и не должен бояться того, чего нет. Особенно когда вокруг много всего, чего стоит бояться.
Мать снова повернулась к ним, и тень отца съежилась от света следующего фонаря.
– Буты вернулись. Можно подумать, они не понимают, что им здесь не рады. Эндрю, не смей к ним даже приближаться.
– Не буду, обещаю.
У него не будет времени повидаться с Джеральдиной и Джереми, пока он присматривает за отцом. Мальчик потянул отца в сторону магазина. Он молился, чтобы отцу стало лучше, когда они окажутся в освещенном помещении, но если с ним все еще что-то не так, если демон из пещеры все еще влияет на него, тогда Эндрю должен пойти с ним к мистеру Манну. Тогда он перестанет бояться отца, перестанет чувствовать, как отцовская рука становится длиннее, холоднее и сильнее с каждым разом, когда они входят в темноту.
Глава сороковая
Когда Диана пришла к выводу, что Уайлды не приняли ее предложение о ночлеге, у нее появилось чувство покорности судьбе, которое показалось ей сродни облегчению. Теперь она одна, как и должно было быть. Не было смысла отказываться от своих кельтских корней: в глубине души она знала, что делать. Диана не нуждалась ни в чьей защите. Ей оставалось лишь доверять своим инстинктам и надеяться, что еще не слишком поздно.
Она обошла коттедж и убедилась, что все окна и наружные двери заперты. Потом проверила все лампочки, чтобы убедиться, что ни одна из них не перегорела, а затем поднялась в спальню. Она чувствовала себя так, словно проспала уже несколько дней и ей нужно расслабиться, чтобы проснуться и увидеть то, что необходимо. Она легла на кровать и проделала упражнения на расслабление, попыталась опустошить свой разум и впустить осознанность.
Это не сработало. Случайные мысли продолжали проноситься в голове. Ночь при свете дня, подумала она, но хотя бы отец О’Коннелл погиб не в колодце, хотя имело ли это значение? Могла ли эта темнота быть тем, что друиды имели в виду, говоря о падении неба? Возможно, включенный свет мешает ей расслабиться. Диана уже собралась выключить его, когда во входную дверь кто-то постучал.
Она вжалась в спинку кровати. Неужели Манн почувствовал, что она пытается осознать происходящее, и пришел помешать ей? «Некуда бежать, Гарри найдет тебя», – вспомнилось ей. Она спустилась вниз, как будто усталость тянула ее за собой; не было никакого смысла откладывать конфронтацию. Но когда она открыла дверь, то увидела на крыльце Бутов.
Джереми выглядел встревоженным; Джеральдина казалась странно спокойной.
– Нам можно войти? – спросила она.
– Конечно, – устало ответила Диана.
Они прошли за ней в гостиную. Джереми с тревогой уставился на рисунок с альпинистами, с палками вместо рук и ног. Он прочистил горло и сказал:
– У нас не получилось уехать далеко.
– Что вас остановило?
– Фургон съехал с дороги и застрял в лесу, а теперь мы не можем его починить. Никто не хочет ехать за ним.
– Как думаете, почему?
– Все дело в этой проклятой тьме, разве нет? Не удивительно, что она пугает людей, тревожит их умы. Я не исключение. Хорошо, что мы нашли дорогу назад. Хоть в чем-то нам повезло.
– Я бы сказала, нам указали путь, – тихо сказала Джеральдина.
– Давай не будем спорить об этом при Диане, ладно? Если тебе так показалось, Джерри, не буду тебя переубеждать.
– Мне не хочется провоцировать вашу ссору, – сказала Диана как могла непринужденно, – но кто именно указал вам путь в город?
Джеральдина дерзко посмотрела на нее.
– Только один человек мог сделать это – наш нерожденный сын.
Такого ответа Диана не ожидала. Джереми воспринял ее молчание как признак смущения и поспешил вмешаться.
– Мы пришли, чтобы забрать ключи и сообщить вам, что мы вернулись. Приходите в гости, если почувствуете себя одиноко.
Диана порылась в сумочке и нашла ключи от часовни.
– На вашем месте я бы не пыталась покинуть город, – предупредила Джеральдина. – Особенно в такую темень.
– Почему? – Вопрос Дианы прозвучал резче, чем она рассчитывала.
– Думаю, мы в безопасности там, где свет. Иначе наш сын не привел бы нас сюда.
В безопасности от чего? Чем больше Джеральдина говорила, тем тяжелее становилось Диане придерживаться своего плана. Она отдала ключи Джереми, тот сразу же встал.
– Диана, если вам понадобится компания, просто приходите к нам. Неверующим следует держаться вместе.
Диана наблюдала, как они обнявшись идут по переулку в сторону Хай-Стрит. Она вспомнила о разбитом окне в книжном магазине и постаралась убедить себя, что Буты присмотрят друг за другом. У нее не было времени беспокоиться о ком-то, но она знала, что если попытается расслабиться, то не сможет отогнать от себя гнетущие мысли. Надо попробовать другой способ: пойти туда, где ей были видения, – на вересковые пустоши.
Как только Буты скрылись из виду, она заперла коттедж и взяла фонарик из машины. Ей захотелось держаться подальше от отеля, но она отважилась дойти до угла площади. Окно Манна все еще светилось тем бледным светом, который заставлял ее думать о костях, о смерти, о коже безглазой ящерицы, выползшей из пещеры. Она нырнула в ближайший переулок, хотя на этой узкой, вымощенной булыжником улочке не было ни одного фонаря.
Хотя Хай-Стрит пустовала, Диана на всякий случай спрятала фонарик под курткой и скорым шагом пошла к тропинке, ведущей на вересковые пустоши.
Она быстро поднялась по тропинке, оставив уличные фонари позади. Добравшись до вершины, Диана включила фонарик. Овал света расползался по обугленной пустоши, становился все бледнее и расплывчатее, пока не исчез в паре сотен ярдов. Она вдохнула воздух, отдававший пеплом, и выбралась на вересковую пустошь.