– Мы должны вознести молитву. Вознести молитву свету.
– Вот оно что, – воскликнула Диана. – Бог, ну конечно. – Она бросилась на площадь, встала перед толпой и закричала: – Не слушайте его!
Все мгновенно повернулись к ней, свет потух в их глазах. Ник часто оказывался посреди волн ненависти между полицией и пикетчиками, но никогда еще ему не доводилось чувствовать такую опасную враждебность. Он поспешил встать рядом с Дианой – не для того, чтобы защитить ее от толпы, это было бы абсурдной идеей, а в надежде, что кто-то еще к ним присоединится.
Несколько мгновений никто не двигался, хотя в толпе послышалось враждебное ворчание. Диана проигнорировала его и посмотрела на фигуру в окне. Она набрала в легкие воздух, и Нику показалось, что его собственные легкие расширились, и сказала громко и твердо:
– Расскажите им, какой свет вы хотите, чтобы они призвали.
Фигура наклонила голову вперед. Ник не помнил, чтобы у проповедника была такая длинная шея.
– Мисс Крамер, учительница, не так ли? Мне жаль, что вас расстроила потеря работы и то, что на ваше место нашли более богоугодного человека. Всякий свет – Божий свет, мисс Крамер.
– И какому богу принадлежит этот? – с вызовом спросила Диана и запнулась, потому что в толпе послышались шепот и стоны. – Вы понимаете, что я имею в виду, даже если убедили этих людей, что нет никакой разницы.
Манн сложил руки на груди, словно под его объемным пиджаком скрывался какой-то груз.
– Просветите нас, мисс Крамер, если желаете, – сказал он тихим голосом, обволакивающим нервные окончания Ника, словно туман. – У нас есть время, чтобы выслушать вас.
По толпе прокатился ропот нетерпения. Диана обвела собравшихся взглядом и подождала, пока они не умолкнут. Так же она делала в своем классе.
– Хочу начать с признания, – сказала она. – Я такая же жертва, как и вы.
На нее устремились враждебные взоры.
– Мы застряли в этом городе, – продолжила она, взглянув на Манна. – Какие-то силы хотят, чтобы мы не покидали это место.
– Эти силы принадлежат дьяволу, – перебила ее крупная рыжеволосая женщина. – Он так же, как и вы, хочет прогнать Годвина из нашего города. Но этому не бывать.
– Все не так просто, миссис Скрэгг, и я не верю, что все здесь думают так же, как и вы. Некоторые из вас заметили, что происходит. Владельцы магазинов уже несколько дней не пополняли свои запасы. Почти все полицейские и спасательные отряды пропали. Город отрезан от внешнего мира, и почти не осталось людей, которые в чрезвычайных ситуациях могли бы взять ответственность на себя.
– Это низко даже для вас, – лицо мужчины, опиравшегося на трость, исказила злоба. – Как вы можете использовать дорогих нам людей в качестве аргумента! Я верю, что мой сын вернется, а если нет, значит, он погиб при исполнении долга, как и остальные полицейские.
– Ну и пусть мы отрезаны от остального мира, – воскликнула молодая женщина. – В мире живет зло. Если нас кто-то и пытается изолировать, то дьявол, который хочет, чтобы мы отказались от своей веры. Но он не понимает, что нам так лучше. Мы сможем сами себя прокормить. Здесь достаточно скота и фермерских угодий.
Такая перспектива озадачила нескольких человек в толпе. Это твой шанс, подумал Ник и посмотрел на Диану. Может, ему самому сказать что-нибудь в ее поддержку. Потом какая-то женщина крикнула:
– Мы не хотим, чтобы неверующие учили наших детей. Не хотим, чтобы они уезжали из города и связывались с безбожниками. Годвин привез с собой учителей.
– Настоящих учителей, а не таких, как ты, – завопила старуха.
Толпа поддержала ее улюлюканьем. А как же христианские заповеди, подумал Ник, и сказал бы это вслух, если бы не голос из окна:
– Похоже, вы можете предложить нам лишь сомнения и тьму, мисс Крамер.
– Я действительно могу поделиться с вами своими сомнениями, – голос Дианы звучал ясно и спокойно. – Если вы их разрешите, то, возможно, я вам поверю. Я хочу знать, что произошло, когда вы спустились в пещеру, – что вы там увидели и что сделали?
Многие повернулись к окну. Возможно, ими руководило любопытство, а не сомнения, но даже любопытство лучше слепой веры. Фигура в окне встала в полный рост. Наверняка проповедник казался выше, чем в первую их встречу, из-за оптической иллюзии, но Ник не мог отделаться от чувства, что Манн собирается что-то продемонстрировать в ответ на вопрос Дианы. Круг света вокруг него увеличился, и его тело тоже начало расти.
В этот момент вмешалась миссис Скрэгг.
– Те, в ком есть хоть крупица благочестия, прекрасно видят, что произошло. Человек там наверху – настоящий святой. Довольно. Мы пришли сюда молиться, а не выслушивать вашу безбожную болтовню, мисс Крамер. Если вы не закроете свой лживый рот, то мы сделаем это за вас.
Ник подошел ближе к Диане.
– Может, кто-то из здесь присутствующих хочет ее выслушать. Так что дайте ей сказать.
– Ее телохранитель, – усмехнулась миссис Скрэгг.
Полицейский с длинным пуританским лицом и тонкими усами пробрался сквозь толпу и обратился к Нику:
– А вы кто такой, позвольте спросить, и откуда приехали?
– Я газетный репортер, друг Дианы. И приехал сюда, потому что…
Как только он произнес имя Дианы, толпа взревела.
– Еще один чужак приехал пошатнуть нашу веру, – крикнула девушка, которой не нужен был остальной мир.
– Или написать о нас враки, – вторил ей другой голос.
– Должен попросить вас уйти, – сказал полицейский Нику. – Вы нарушаете общественный порядок. – Заметив, что Ник не собирается ему подчиняться, полицейский повысил голос: – Иначе мне придется сопроводить вас в полицейский участок.
– Я вам помогу, – здоровяк, от которого пахло сырым мясом, развернул Ника и заломил руки у него за спиной, чуть не вывихнув их. – Пошел, – прорычал он. – Если будешь рыпаться, сломаю тебе руки, как шею трепыхающейся курицы.
Глава сорок пятая
Диана наблюдала за тем, как мясник уводит Ника с площади, а полицейский идет следом, и не знала, что ей делать. Она хотела пойти с Ником и убедиться, что он не пострадает, но не могла избавиться от впечатления, что какие-то силы пытаются выманить ее с площади. Фигура в сияющем окне повернулась к ней, и на кошмарную секунду ей показалось, что на месте головы у той была луна, улыбающаяся луна с глазами размером с вишневые косточки. Свет скрывает пятна на лице Манна? Она была уверена лишь в том, что видит его улыбку, улыбку победителя, которую одурманенная толпа принимает за благословение. Она побежала за тремя мужчинами и преградила им путь.
Мясник вел Ника вперед головой вниз, заломив ему руки за спину. Когда Ник увидел Диану, он притворился, что ему не больно.
– Прости, что не смог тебе помочь, – тихо сказал он, глядя на нее из-под бровей. – Не думал, что все зашло настолько далеко.
– Молчать. – Мясник резко дернул Ника за руки.
– Не думаю, что это необходимо, – вмешался полицейский. – Просто проследите, чтобы он не сбежал.
Мясник неохотно слегка ослабил хватку. Следует доверять полицейскому, сказала себе Диана, может, у него осталось хоть немного порядочности.
– Иди с ними, Ник. Не возражай. Я знаю, где тебя найти.
– А как же ты, Диана? – спросил он и поморщился, когда попытался поднять голову. – Куда ты пойдешь?
– Хочу посмотреть, что будет дальше. Я не буду подвергать себя опасности, – соврала она.
Мясник толкнул Ника в сторону полицейского участка, а Диана повернула к площади. Горожане, которые встали на ноги во время перепалки, опять опустились на колени. Площадь наполнилась белыми масками, повернутыми к окну, и черными тенями, недвижимыми, как глыбы льда. Если она снова попытается вмешаться, они заставят ее замолчать. Манн рано или поздно проведет свой молебен. Ей оставалось лишь наблюдать и надеяться, что чутье подскажет ей, что делать. Но не успела она ступить на площадь, как миссис Скрэгг поднялась с колен и нависла над ней.
– Даже не думайте, мисс. Я так и знала, что вы вернетесь, чтобы напакостить.
– Я уже сказала все, что хотела.
– И это была полная чушь. Думаю, нам надо удостовериться, что вы не помешаете нашей молитве. Есть здесь двое сильных мужчин, которые помогут мне доставить эту гадину, извращавшую умы наших детей, туда, где она не сможет никому навредить?
Двое мужчин встали рядом со своими сыновьями, Ронни, у которого всегда были полные карманы, и Томасом, который вечно сыпал шуточками, вызывавшими недовольство только у паствы Манна. Оба мальчика с ненавистью смотрели на Диану. Их заставили ее ненавидеть, пыталась убедить себя девушка, и искала глазами других своих учеников. Но дети не хотели ее замечать. Внезапно она почувствовала себя безнадежно проигравшей, в полной власти бледного существа над площадью. Мужчины грубо схватили ее за руки.
– Вам не обязательно делать это, – сказала она, стараясь сохранить спокойствие. – Мы же в Англии, верно? Здесь так не поступают с несогласными людьми.
– Только если это наши люди, – прошипел отец Ронни, наклонившись к ней так близко, что она почувствовала запах прокисшего молока в его дыхании.
Второй мужчина добавил:
– Ты хочешь помешать молитве. Нам это не нравится, так что заткни пасть.
– Боже, – воскликнула Диана, но ее голос прозвучал слишком тихо. – Неужели вы не видите, что здесь происходит на самом деле?
Миссис Скрэгг ударила ее по лицу.
– Не смей поносить имя Всемогущего. Таким богохульствам она учила наших детей. Отведите ее ко мне домой, и я присмотрю за ней. Мне приходилось иметь дело с такими, как она.
Мужчины так резко вытолкали Диану с площади, что она упала бы, если бы они ее не поддерживали. Ей пришлось быстро перебирать ногами по асфальту, чтобы сохранить равновесие. Не было смысла вырываться. Диана обернулась и посмотрела на отель. Снова лицо в окне показалось ей рябым, как луна, но теперь оно улыбалось, и улыбка растянулась от уха до уха. Похоже, только Диана видела это лицо, потому что по толпе пронесся вздох облегчения, когда тихий голос произнес: