Он рывком кивнул.
– Потребуется устное согласие, – сказал хмурый.
Слова эти были вроде бы безобидными и даже бюрократически-скучными – кто вообще так разговаривает в обычной жизни?! Антон всегда ругался, когда авторская группа вкладывала в реплики сериальных персонажей канцеляризмы.
Но от этих конкретных канцеляризмов он вдруг липко вспотел.
– Д-да, отвезите… Пожалуйста.
Хмурый со своей группой поддержки молча развернулись и стали было спускаться по лестнице, когда за спиной Антона началась какая-то суета.
Набравшийся наконец смелости Вадя, продравшись через перепуганную хостес, образовался в ресторанных дверях.
– Коллеги, давайте все сейчас успокоимся, – начал он явно заготовленную заранее речь. – За Антона Владимировича я готов поручиться по любому вопро…
Мужчина в костюме неожиданно быстро миновал Антона (повеяло дорогим и очень редким парфюмом «D.S. & Durga») и оказался рядом с Вадей.
Очень близко.
Как будто хотел его обнять.
Антон испуганно покосился на автоматчиков – они, к счастью, резких движений пока не делали.
Хмурый что-то размеренно шептал длинному Ваде на ухо – для этого Ваде пришлось услужливо наклониться.
Вадя сначала смотрел через его плечо с вызовом, бравадой («Не иначе, еще выпил для храбрости», – невольно подумал Антон). Потом – в растерянности. Потом его глаза округлились, а челюсть отвисла; Вадя вдруг скривился, как огромный небритый младенец…
Хмурый отвернулся от Вади, с непроницаемым выражением лица миновал Антона и в сопровождении автоматчиков двинулся вниз по лестнице, не говоря ни слова – знал, что за ним и так последуют.
Спускаясь, Антон озирался, пока коллега не скрылся из виду – Вадя выглядел абсолютно уничтоженным. Из глубин «Шинка» возникли хостес, охрана («Где вы раньше были, идиоты», – задал сам себе риторический вопрос Антон) и наиболее смелые посетители, снова считавшие себя влиятельными хозяевами жизни; послышались кудахтанье и неразличимые вопросы, ответы на которые были уже не важны. Кто-то с верхнего лестничного пролета даже возмущенно прикрикнул – но с таким расчетом, чтобы автоматчики и хмурый не услышали.
Антон не знал, откуда у него это ощущение, но почему-то не сомневался: бонвивана, алкаша и матершинника Вади, которого он давно знал и даже по-своему любил, больше нет.
Парковка у ресторана, вечно забитая в три ряда несмотря на строгость запретов, была пуста – за исключением черного микроавтобуса без окон. Это был, судя по всему, сделанный на заказ «Mercedes» V-класса: морда автомобиля выглядела как положено, наподобие сухопутного бизнес-джета, а вот всё остальное больше напоминало автозак. В любой другой ситуации Антон обязательно оценил бы тонкость метафоры.
Он почему-то ожидал, что сопровождающие втиснутся вместе с ним в недра V-класса, но нет: дверь за ним закрылась – и микроавтобус сразу двинулся с места.
Антон аккуратно опустился в кожаное кресло, пустым взглядом посмотрел на проплывающую за окнами улицу и сглотнул слюну. Еще несколько часов назад он ехал в своей «Тесле» в офис, наслаждался «Музыкой к „Рыцарскому балету“» Бетховена и переживал только о сниженном лимите корпоративной карты…
Стоп.
Стоп!
Никаких окон снаружи микроавтобуса видно не было.
Антон в панике шлепнул ладонью по тому, что выглядело окном. Понял, что это какой-то очень тонкий экран – что-то такое корейцы только-только начали выпускать; кажется, технология называется Micro-LED.
Неожиданно для себя немного успокоился: в конце концов, у всего есть рациональное объяснение. Разумеется, по-настоящему высокопоставленные и/или очень богатые люди не хотят, чтобы на них пялились из проезжающих автомобилей, а глухая тонировка – удел сельских стритрейсеров. Вот и поставили микрокамеры, настроили живую трансляцию на экраны; сетап, конечно, дорогой, но технически довольно простой.
Москва за окном задергалась, пошла помехами.
Рекламные билборды зарябили, меняясь в реальном времени.
Прохожие сбились с шага, задергались, как персонажи зависшей компьютерной игры.
Окна-экраны погасли.
Антон вдруг сообразил, что от «Шинка» до Москва-Сити ехать совсем ничего, и снова распсиховался. Надо что-то делать, звать на помощь!.. Дернул ручку – но дверь была заблокирована, а пассажирский отсек скрыт от кабины глухой металлической стеной. Хотел было стукнуть в него кулаком, но испугался, передумал. В отчаянии хлопнул ладонями по коленям.
Вдруг сообразил, что в кармане лежит телефон, который привез ему хмурый мужчина в дорогом костюме.
С колотящимся сердцем вытащил трубку, ожидая чего угодно: разряженной батареи, заблокированного экрана, отсутствия сети.
Всё было, на первый взгляд, в порядке.
В список звонков заглядывать побоялся – там прятались цифры, которые… Которые были виноваты в этом безумии.
Дрожащими пальцами набрал единственный номер, который помнил наизусть, – Вадин. Тот у него был выпендрежный, состоящий из одних единиц и семерок.
Слушал гудки, не зная еще, что скажет. Пусть звонит Бибигону, в полицию, своим друзьям-чеченцам (соответствующими связями нетрезвый Вадя любил хвастаться); пусть любым способом выковыривает его из лап этих… этих…
Незнакомый, но уже хорошо знакомый женский голос из трубки сказал:
– Да, Антон Владимирович? Вам адрес напомнить?
Бросил телефон под ноги, стал топтать его подошвами своих «Red Wings». Раздавить никак не получалось: пол микроавтобуса был покрыт толстым ворсом. Телефон выскальзывал из-под каблука, никак не хотел превращаться в горстку стекла и металла. Антон, злобно шипя, поднял трубку, вытер ее об обивку сиденья и сунул в карман джинсов.
«Mercedes» замедлил ход и остановился.
Щелкнул замок. Поползла вправо широкая дверь.
Антон несмело высунулся.
Ничего страшного и даже необычного вокруг не происходило: минивэн стоял у главного подъезда башни «Инновация». Сновали обычные для этого места люди: часть похожа на бандитов, часть – на молодых прогрессивных чиновников (Антон знал, что эти роли часто распределяются противоположным образом). Автоматчиков видно не было.
Аккуратно вылез – и тут же себя одернул: ну кто и что с ним сделает среди бела дня в Москва-Сити?! Вся ситуация, конечно, по-прежнему выглядела нехорошо, но у нее сто процентов есть рациональное объяснение. Антон вспомнил, что с недавних пор в Москва-Сити переселили Минкомсвязи, – ну точно! Отсюда и чехарда на канале, отсюда и паника Бибигона!
Он расправил плечи, шагнул навстречу уже знакомому хмурому мужчине и вопросительно склонил голову – в том смысле, что давайте уже закончим с этим затянувшимся бестолковым приключением.
– Пройдемте, Антон Владимирович.
Хмурый зашагал в сторону стеклянных дверей, а у Антона снова заныло в груди: какое-то нехорошее это «пройдемте», ментовское. Может, сюда и какой-нибудь следственный отдел тоже переехал?.. Ничего, достойного внимания следственных отделов, Антон за собой не знал, но, будучи реалистом, понимал: надо будет, так найдут. Или придумают – фантазии у них там было побольше, чем у авторского коллектива сериала «Мусора».
В дверях оглянулся, посмотрел на пасмурную Москву – уже начинало темнеть. Ждал, не начнется ли снова свистопляска с билбордами и прохожими; успел дать себе слово – если начнется, то он развернется и рванет отсюда. Бегом, куда глаза глядят, в переход, в метро, к трем вокзалам, оттуда на первую попавшуюся электричку, а там…
– Опаздывать нельзя, – вдруг как-то совсем по-человечески сказал хмурый; посмотрел долго, с новым выражением, чуть ли не с жалостью.
Антон, так и не дождавшись никаких спецэффектов, шагнул в фойе.
Сопровождающий уверенно пересек шумное лобби и двинулся в направлении лифтов.
– А это, – неожиданно для себя сказал выдрессированный десятилетиями офисной работы Антон, – пропуск же, наверное, надо? Я паспорт не взял, он в офисе остался…
Хмурый не услышал – или сделал вид, что не услышал.
Антон двинулся было к турникетам, но притормозил – его спутник вильнул в сторону, открыл неприметную дверь подсобного вида, придержал ее и сделал приглашающее движение глазами.
– А если я не пойду?! – вдруг окрысился Антон.
Тут же, без паузы, в кармане зазвонил телефон. Залился громкими электронными трелями – хотя всегда, без исключений, стоял на вибрации.
Антону не нужно было даже смотреть на изгаженный подошвами собственных ботинок экран, чтобы понять, кто звонит.
Быстро, как воробей, оглянулся по сторонам – может, кто-то обратит внимание, придет на помощь? Охрана, в конце концов, для чего тут сидит…
Одернул себя: охрана башни «Инновация» явно пропускала мимо глаз и ушей и не такое. Сдулся, шагнул в подсобку за сопровождающим.
Телефон сразу заткнулся.
Антон ожидал от подсобки чего угодно, в диапазоне от удара в висок до запасного выхода на улицу, – не ожидал только того, что увидел, переступив порог.
Неприметная дверь скрывала еще одно лобби – небольшое, но намного более роскошное, чем общее. Люминесцентные колонны, турникет перед единственным лифтом, зеркала от пола до потолка, пара кресел. В них Антон узнал безумно дорогие и крайне редкие изделия бренда «Jean Gillon Jangada» – для обладания этими модернистскими шедеврами нужно было не только дурное количество денег, но и определенный кругозор, а также посредник, прошаренный в европейских аукционах.
Это Антона окончательно успокоило. Уж что-что, а «JGJ» ни прокурорские, ни бандиты в свой офис не поставили бы – неспособны на такое. Мозги не так устроены.
Хмурый сопровождающий тюкнул турникет, набрал там быструю комбинацию кнопок (ну понятно – поэтому и пропуск не нужен был) и отступил, пропуская Антона.
Двери лифта разъехались с характерным мелодичным звоночком.
Антон вошел и на автомате отступил поглубже, давая спутнику побольше места.
Но Хмурый, как оказалось, свою миссию уже выполнил.
Почему-то избегая смотреть Антону в глаза, он сказал из лобби: