– И что этот Паук? – небрежно спросил Максим.
– Появился тут на следующий день после меня, – признался Артуро. – Со своими подручными. И они забрали дядины записи, какие-то карты, а главное, его компьютер. У меня даже не было времени за ним поработать.
Максим кивнул. Прошёл через гостиную. Толкнул незапертую дверь смежной комнаты и оказался в кабинете Дельгадо. Дима поторопился вслед за ним. Аня осталась с Артуро; они вновь любезничали на испанском, то и дело перемежая слова смехом.
– Нам ещё Пауков не хватало, – пробормотал Дима, осматриваясь в комнате. – Думаешь, он мог как-то узнать о нашем прилёте?
– Если бы знал, давно бы приехал поздороваться, – тихо ответил Максим. – У Скоробогатова все как один вежливые. Ещё не заметил?
– Что правда, то правда.
Шустов-старший хорошо выдрессировал их в последние полгода. Заходить вот так запросто в незнакомое помещение и выискивать в нём зацепки стало обычным делом.
– Сергей Владимирович наверняка оставил здесь что-то для тебя.
– Точнее, для мамы.
– Думаешь, Паук этого не нашёл?
– Он тут провёл один день. А Сальников и за семь лет не докопался до тайника в Ауровиле.
Прежде чем Дима успел что-либо ответить, в кабинет заглянула Аня. Сказала, что Артуро ненадолго отлучился – захотел встретиться с соседкой, приходившей сюда убираться. Едва Аня договорила последние слова, Максим и Дима, словно по команде, рванули вперёд. В комнате их заинтересовало многое. Следовало осмотреть письменный стол, лежавшие в углу чемоданы, книжный шкаф, но в первую очередь их внимание привлекла висевшая возле окна маска. Они уже видели две подобные маски, и всякий раз те помогали решить очередную загадку Шустова-старшего.
Здесь, как и в Клушино, как и в Ауровиле, висело рогатое изображение синего божества с тремя глазами и выпиравшей пастью. Ямараджа. Великий судья Яма, который с незапамятных времён правил миром мёртвых и самовластно определял будущие перерождения людей.
Максим первый добрался до маски. Бережно снял её с крючка. Осмотрел и крючок, и место, которое маска прикрывала. Углублений не обнаружил. Гладкая оштукатуренная стена. Максим на всякий случай ковырнул штукатурку ногтем. Ничего не добился. Затем занялся самим Ямараджей.
И вновь ничего примечательного. Деревянная маска, выполненная ещё более небрежно, чем её ауровильский близнец. Не покрашена. Просто покрыта лаком. Языки пламени вокруг бычьей морды едва намечены и больше похожи на гриву. Ручки-скиталы нет и в помине. Глазницы не прорезаны. В глазах такой смерти точно не увидишь жизнь Шустова.
– Пока пусто, – прошептал Максим и вручил маску Диме.
– Дай нож, – Дима прислонил трость к радиатору.
Максим достал из сумки нож, некогда принадлежавший Сальникову, – тот, которым пытали его жену и которым он в свою очередь собирался пытать Аню. Посмотрел, как Дима прикладывает нож к Ямарадже. Тщетно. Скрытых магнитов нет.
– В любом случае мы на верном пути, – ободряюще сказал Максим и перешёл к шкафу, взялся осматривать корешки книг. – Открытка привела к дому, где висит Ямараджа. Это точно не совпадение.
Дима не спорил. Отдал маску Ане, а сам взялся изучать письменный стол. Два пустых фанерных ящика под столешницей. Ни навершия, ни дверок – в такой при всём желании ничего не спрячешь.
– Пусто, – отчитался Дима и решил на всякий случай осмотреть стены кабинета.
Три из них были равномерно замазаны штукатуркой. Кое-где виделись вмятины и царапины, но их расположение и форма выдавали исключительно бытовое происхождение. Ещё одна стена – та, в которой располагался дверной проём, – была выложена голубенькими плитками без узора. Дима взялся простучать их, но вскоре убедился, что плитка лежит ровно и, судя по её потёртому виду, появилась тут задолго до смерти Дельгадо.
Осмотреть пол было сложнее. Его почти целиком скрывал старый, выгоревший на солнце ковёр. Ворс на нём пригладился и был едва заметен. Дима опустился на колени возле двери. Вдвоём с Аней они закатали ковёр. Увидели под ним серую гладь бетона. Никаких бороздок, колец или щелей, которые могли бы указать на скрытую крышку тайника. Напоследок сдвинули письменный стол – загнули ковёр и с этой стороны.
– Пусто, – вновь отчитался Дима.
– А у меня кое-что есть, – пробормотал Максим. – Вот.
Отвернувшись от книжного шкафа, он протянул им открытку. Дима не сразу понял, чем та приглянулась Максиму. Довольно скучный снимок полуразрушенной башни, больше похожей на гигантскую шахматную ладью. В левом верхнем углу – герб Перу с викуньей и название Художественной галереи Министерства культуры в Пуно. Дима уже читал об этом городе, расположенном на берегу высокогорного озера Титикака.
– Что… – Аня не успела задать вопрос. Дима перевернул открытку, и они увидели сделанную там надпись.
Ни марок, ни печатей. Открытка никогда не проходила через почтовые окошки. Разве что в конверте. И всего шесть слов по-испански. Помощь сестры тут не понадобилась, Дима перевёл сам:
– «Приезжай, мой друг, всё готово. Гаспар».
Надпись полностью совпадала с надписью на открытке со стелой Раймонди. Её сделали тем же почерком и теми же чернилами.
– Что это значит? – Аня растерянно посмотрела на Максима.
– Не знаю.
– Думаешь, новый указатель?
– Только не в Пуно… – взмолился Дима.
– Почему? – Аня с удивлением посмотрела на брата.
– Потому что это Титикака! Город на высоте почти четырёх тысяч метров. Мне и Леха с его тремя с половиной хватило.
– Не думаю, что придётся туда ехать, – Макс достал из сумки первую открытку. – Скорее всего, надписи сделаны в одно время.
– И что? – Дима, сравнив одну с другой, убедился в их идентичности.
– Значит, Пуно был запасным вариантом. Гаспар подготовил…
– Или кто-то от его имени, – вставил Дима.
– …подготовил две открытки и чего-то ждал. А когда пришло время, отправил одну из них отцу.
– Оставил ключи в Музее археологии Лимы, а мог оставить где-то… возле этой башни? – Аня указала на вторую открытку.
– Думаю, что так, – кивнул Максим.
– Звучит логично, – согласился Дима. – Лима была более простым, доступным вариантом. Если бы Гаспар почувствовал за собой слежку или что-нибудь вроде того, выбрал бы второй вариант – высокогорный Пуно. Наверное, знал, что его ищет Паук.
– Да, скорее всего, – Максим вернулся к шкафу и продолжил разбирать книги. – Когда Скоробогатов купил свою первую компанию в Лиме?
– В одиннадцатом. А открытка отправлена в тринадцатом. Всё сходится. И… что теперь?
– Ищем дальше.
Дима, нахмурившись, оглядел кабинет. Хотел первым найти скрытое здесь послание. Он часто опережал Максима. Сам, без подсказок, решил загадку глобуса со светодиодами. Сам отыскал углубление за маской в Ауровиле. Сам понял, как расшифровать тетради Шустова-старшего. А Максим вёл себя так, будто вполне мог справиться в одиночку. Ни разу не признал, что без Ани с Димой до сих пор копался бы в своём Клушино и знать бы не знал ни про Затрапезного, ни про загадочный дневник и Город Солнца с его то умиравшими, то возрождавшимися мастерами.
– Пусто. – Максим вернул на место последнюю пролистанную книгу. – Ни брошюр, ни чисел на корешках, ничего.
Дима, очнувшись от размышлений, сунул обе открытки в карман и поторопился к лежавшим в углу чемоданам. В спешке даже забыл о больной ноге. Аня тем временем стояла без дела. Ей общее оживление не передалось.
– А вместо крови прольётся вода, – промолвил Максим. – Может, подсказка здесь сработает?
– Ну, ничего похожего на кровь или воду я пока не вижу. – Дима встал на колени перед лежавшими один на другом чемоданами. На первый взгляд они казались кожаными. На поверку оказались фибровыми. Им было лет по пятьдесят, не меньше. Не хватало только путевых наклеек из гостиниц. Плотные, потёртые за долгие годы бока. Несколько царапин. Намотанные на ручку цветные нити – должно быть, по ним Гаспар отличал свой багаж в аэропорту на выдаче. Хотя кто сейчас ездит с фибровыми чемоданами? Такой не перепутаешь с современными, пластиковыми.
– Пусто, – с сожалением отчитался Дима.
В чемоданах ничего не было. Ни записок, ни открыток. На ощупь стенки не выдавали уплотнений или полостей.
Осмотр комнаты не принёс результата, и Дима, поднявшись на ноги, разочарованно сел на краешек стола.
– Пока у нас две зацепки, – подытожил Максим. – Маска Ямараджи. И ключи. Один из них, я уверен, открывал входную дверь. Если верить Артуро, двух замков тут никогда не было. Значит, второй ключ должен открыть что-то внутри. Замочных скважин никто не заметил? Не заметил. Ясно.
– Может, второй ключ – от чемоданов? – предположила Аня.
– Замки там есть, – согласился Дима. – Но маленькие. А ключ большой. Да и чемоданы не заперты.
Максим всё же проверил.
– Если тут что-то было, Паук это давно забрал, – с сожалением заключил он.
– Не стал бы Сергей Владимирович вот так на виду прятать самое ценное. Слишком просто для твоего папы.
– Открытку послал Дельгадо, – возразила Аня. – Значит, он и прятал.
– Нет. Прятал уже Сергей Владимирович. Просто воспользовался кабинетом и открыткой Дельгадо.
– Ладно, – отмахнулся Максим, – обсудить можно и в гостинице. Лучше пройдусь по другим комнатам. Может, там найду замочную скважину.
Аня отправилась в прихожую, чтобы заранее предупредить Максима о возвращении Артуро, а Дима остался в кабинете, уверенный, что все тайны скрыты именно здесь. Где маска, там и разгадка. Надо только хорошо искать.
Дима отошёл от стола. Решил ещё раз спокойно оглядеться. Книжный шкаф изучен. Чемоданы изучены. На письменном столе ничего не найдено. Никаких приклеенных африканских ножей или скрытых рычажков. Что ещё?
В кабинете стояли три масляных радиатора на колёсиках. Защитный алюминиевый кожух, пластиковая панель с ручкой и регулятором температуры. Ничего особенного. Хотя было довольно странно держать тут столько обогревателей. Зачем? Едва ли в Трухильо знали о настоящих морозах. И кабинет не такой уж большой, метр