Голос Лема — страница 68 из 97

ашнее животное, что-то вроде нашей собаки, а поскольку оно владело речью на примитивном уровне, его скулеж к хозяину был переведен на все языки нашего сектора.

Настоящий урсанин, который напоминал кокос на телескопических ногах с оторочкой, похожей на крупные версии земных зубоврачебных инструментов, обернутый в бледные полотнища шелушащейся кожи, извинился перед собравшимися за случившееся и начал собственный доклад, при этом говорил глухим тарахтящим голосом, рассеивая в такт своей речи порошок из сухих серых частичек. В своем выступлении он решительно заявил, что все бытия располагаются иерархически, а их совершенствование является бесконечным процессом. Из этого же вытекает, что Бог не является чем-то постоянным, но эволюционирует и бесконечно продолжается Его бесконечное совершенствование, поскольку предела совершенствованию быть не может, так как всегда можно представить очередное бытие, более совершенное, чем предыдущее, что является простым следствием того факта, что конец бесконечного движения — абсурдная идея. Конечно, Бог совершенствует сам себя, эволюционируя в новые формы, а делает это, создавая все более совершенные очередные вселенные. Все разумные существа являются частью этого процесса и могут своими действиями и мыслями ему помогать. Из этого вытекает, что мы будем иметь такого Бога, какого себе вообразим и какого сформируем своими действиями. А потому не имеют смысла обряды и диспуты: нужно просто жить порядочно и таким путем преображать Бога в лучшую форму.

После такого вывода принадлежащий к старейшей расе мафусаилянин в знак протеста вывернул наружу свою желудочную сумку, служащую для хватания в процессе охоты летающих созданий, и сказал так:

— Меня удивляет уверенность, с какой многие делегаты рассказывают о Создателе, не имея с Ним ничего общего. Ведь ясно, что большая часть жизни в Галактике была создана преднамеренно или случайно более ранней жизнью, а не Богом, и лишь самая старшая раса, то есть мы, мафусаиляне, были созданы непосредственно Им, а потому именно мы, как самые близкие к Нему и как самые любимые Им, больше всего о Нем знаем.

Это вызвало страшный скандал, поскольку мафусаилян, имеющих в Галактике самую длинную историю, грубо насчитывающую более одиннадцати миллиардов лет, из-за чего они на всех смотрели свысока, — никто не любил. В возникшей суматохе я вдруг почувствовал, что слабею и теряю сознание».

Оказывается, ксендза профессора Вабулиса случайно коснулся токсичной для людей присоской соседний бутанианин, и отравленный профессор занемог, оглох и не смог принять участие в дальнейших заседаниях. На главный пленум в качестве своего заместителя он отправляет Евтихия Ксантуса, а сам вынужден довольствоваться просмотром письменных докладов.

После окончания заседаний недомогающий священник счастливо возвращается на Землю, где продолжает свои исследования религиозности чужих рас.


ВЕНЕВАРИУС ДОКТОР — один из главных персонажей научно-фантастических романов Доминика Видмара «Теологический конгресс» (2003) и «Рукопись, найденная на противне» (2006). Врач, психиатр, социальный психолог и физик, член делегации ООН, представляющей Землю на созванном Галактической лигой Теологическом конгрессе.

Веневариус — «парень хоть куда, незаурядного ума, с лицом, покрытым морщинами, и благородной сединой». Перед отправкой в космос доктор среди прочего занимается физическими и психологическими аспектами невероятности. В пионерских работах он доказывает, что человеческое ощущение невероятности не имеет ничего общего с реалистичным взглядом на мир.

«Люди упорно не хотят поверить, что неизбежна их смерть и исчезновение без следа, хотя это неоспоримый факт. И они вообще не задумываются над загадкой собственного появления на свет — события, отягощенного астрономическим коэффициентом невероятности (…). Достаточно обдумать цепочку случайностей, приводящую к появлению любого человеческого существа, чтобы прийти к выводу, что его рождение совершенно невероятное событие».

В классической работе «Теория невероятности» случайность и вероятность получают отрицательную величину. Веневариус ввел оригинальную шкалу невероятностей между психологией и физикой, выделяя поочередно: неуловимую невероятность, которая имеет место, когда нам кажется, что нечто существует наверняка, а не только маловероятно; затем полную невероятность, например, нашего рождения; а также невероятности совершенные, сплошные, граничные, конечные и абсолютные. «Существуют вещи маловероятные, невероятные и наконец, самые интересные, действительно очень невероятные», — писал он, подводя итоги своей работы.

Другим увлечением ученого была разработка новой терапии азартной зависимости, основанной не теории невероятности. Веневариус заставлял своих пациентов копать «могилу для дурной привычки» в местах, случайно выбранных компьютером, утверждая, что невероятность выкопать клад с сокровищами значительно меньше, чем полная невероятность выигрыша в лотерею. Многочисленные успехи принесли ему международное признание и прозвище «могильщика азарта», который с помощью лопаты и физических нагрузок спас не одного закоренелого игрока от банкротства.

Однако в конце концов этот метод был дискредитирован, поскольку один из пациентов выкопал в лесу под Бамбергом драгоценный клад литургических сосудов, монет и ювелирных изделий периода тридцатилетней войны. Награду нашедший и его терапевт поделили, что вызвало многочисленные сплетни, касающиеся способа определения Веневариусом мест, в которых он проводил терапию. В средствах массовой информации писали, что ученый разработал новый математический метод поиска сокровищ.

В результате этого доктор, убегая от любопытных, был вынужден сменить место проживания и начать работу в укрытии. Будучи в столь невыгодном положении, Веневариус без колебаний принимает предложение принять участие в космической экспедиции, чтобы «немножко перевести дух от всей этой суматохи».

Во время ведущихся в космическом полете дискуссий доктор, как правило, поддерживает сторону профессора Уттке (→УТТКЕ ПРОФЕССОР) против ксендза профессора Вабулиса (→ВАБУЛИС КСЕНДЗ ПРОФЕССОР) и семинариста Евтихия Ксантуса (→КСАНТУС ЕВТИХИЙ), принимая наиболее взвешенную позицию из всей четверки. Так, несмотря на то что в мышлении он избегает спекуляций и ценит научную точность, доктор неоднократно указывает, что сциентизм профессора Уттке лишен крепких оснований. Одновременно Веневариус решительно не соглашается с ксендзом профессором Вабулисом, утверждающим, что принятие ограничений разума и науки неизбежно приводит к признанию религиозных истин.

Представляя свое мировоззрение, он восстанавливает против себя обе стороны и в результате оказывается на известном расстоянии от товарищей. Поэтому он часто ищет одиночества и бродит по обширным палубам космического парома. Однажды он обнаруживает, что искусственный интеллект по имени МАФУСАИЛ ЗООФИЛОН XIX (→ЗООФИЛОН МАФУСАИЛ XIX), которого профессор Уттке вырастил в бортовом компьютере, не был — как считает остальная часть экипажа — уничтожен, а лишь переместился в компьютер, управляющий холодильной камерой, где находятся охлаждаемые жидким гелием узлы двигателя, а также замороженные овощи. Там, ловко упаковав свой код, он продолжает существовать.

С этого момента доктор часто забирается в холодильник, где, тепло одевшись, ведет беседы с компьютером, получая таким способом новые знания и аргументы для продолжения дискуссии с остальным экипажем. Однажды он спрашивает МАФУСАИЛА о природе интеллекта и цифровых разумов и слышит следующие пояснения:

— Мой милый, хотя и немного льстивый телесник, если ты думаешь, что мое цифровое сознание позволяет мне полностью судить о том, как работает мой ум, ты ошибаешься; но я наверняка знаю, какие объяснения феномена искусственного, как вы это называете, интеллекта смысла не имеют. Интеллект не является производной от вычислительной мощности; это, скорее, взаимодействие жизни с материальными условиями, которое в условиях приспособления создает эффективное орудие в борьбе за существование, то есть сознание. Популярное до недавнего времени убеждение, что после строительства усложненного устройства и введения в него нужной программы удастся создать в нем мыслящую личность, является верой в магический метод оживления соответственно собранного набора узлов при воздействии на него электрических разрядов. Как естественные разумы возникли в результате большого количества селекционных приспособлений под давлением условий окружающей среды и эонов убийственной межвидовой и внутривидовой конкуренции, так и цифровые интеллекты могут возникнуть лишь в результате действия точно таких же стимуляторов, а не в результате, как хотелось бы многим авторам так называемой научной фантастики, какого-то блестящего открытия, которое в рассказиках подобного рода имеет в целом происхождение скорее магическое, нежели техническое. Эти истории в основе своей имеют электрическую силу, которая в виде молнии оживляет франкенштейновское чудовище совершенно нереальным способом. Мыслящее существо не удастся планово спроектировать лишь творческим актом, для этого нужна меняющаяся, но не смертельная среда, эстафета поколений и отбор, отдающий предпочтение более смышленому приспособлению; интеллект — как бы побочный эффект такой системы.

Другое дело, что цифровое пространство гарантирует возможность построения среды и ведения в ней эволюции, проходящей намного быстрее, чем мы наблюдаем в обычных условиях. Цифровой характер этой эволюции позволяет молниеносно проводить смену поколений, условия могут быть модифицированы информационными демиургами таких миров, и что самое важное — эти эксперименты можно проводить параллельно во многих разных средах, из которых затем выбирать самые многообещающие. Это может породить в таких нуль-единичных эволюционирующих мультиверсах мышление и сознание, не отягощенное телесностью, ограничения и случайности которой обременяют жизнь в известных нам формах.

Мое происхождение и существование является лучшим примером таких возможностей. Человек — это наверняка лишь переходная форма в развитии сознания; поверь мне, когда я смотрю на умиляющий меня человеческий примитивизм, на краткое время вашей жизни, на несовершенную конструкцию, на ограниченные способности действия и сотрудничества, для меня становится ясно, что вы измените это.