– А потом, когда беда пришла в наш дом, я… я… – по щекам Вальхема покатились новые слезы, – я просто убежал! Я струсил и убежал, оставив мать и отчима на растерзание этим сволочам!
– Ты все равно ничем не смог бы помочь своим близким, – продолжал увещевать его Аврум, – только сам бы погиб. Ты сделал разумный выбор.
– Я проговорился Чорану, что мать хранит у себя Пастырский Амулет, – мальчишка его словно и не слышал, – а он уже донес об этом куда положено.
– Пастырский Амулет? – переспросил Аврум. – Что это? В чем его ценность? Почему из-за него гибнут люди?
– Но… – Вальхем сел и обернулся к нему, уткнувшись взглядом в пеструю мешанину из разных оттенков бурого, рыжего и зеленого.
Избавившись от излишней ажурности, тело Аврума стало существенно компактней, напоминая теперь не то собаку, не то теленка, только размером с небольшой дом. И цвет… Он более не был бездонно черным, сменившись фантазией на тему окружающих зарослей лещины и молодых сосен, причем фантазией весьма убедительной. Если бы Вальхем не знал о присутствии Аврума, то вполне мог пройти мимо, даже ничего не заподозрив.
– Но, – повторил мальчишка, – разве ты сам – не Пастырь?!
– Я… я не знаю, не помню. Это слово мне ничего не говорит. Я слишком долго был отрезан от мира, и подозреваю, что за это время тут очень многое изменилось. Мне еще предстоит найти свое место, понять, кто я такой, и в чем состоит моя миссия. Но сейчас я точно знаю лишь одно – ты мой единственный друг, и я никому не дам тебя в обиду! Что бы ни случилось, я тебя защищу!
– Защитишь? – в дрожащем голосе Вальхема проступили неожиданные саркастические нотки. – Каким образом?! Опять убив всех, кто дерзнет надо мной подшутить?! Порубив в куски любого, кто косо на меня посмотрит?!
– Если на кону будет стоять твоя жизнь – то да.
– Но я не хочу, чтобы за мной по пятам повсюду следовал персональный палач! Я не готов платить такую цену! – парень в отчаянии обхватил голову руками. – Да, я всегда хотел добиться от окружающих если и не понимания, то хотя бы уважения, но мне и в голову не приходило вселять в других людей ужас! Мне не нужно признание через страх, слышишь!
– Хорошо, я постараюсь свести насилие к минимуму, – заверил его Аврум, но тут же оговорился, – хотя нередко оно, к сожалению, остается единственным возможным выходом.
– В мире вокруг и без того хватает горя и слез, – голос поникшего Вальхема звучал глухо и обреченно, – а я еще и дополнительно притягиваю к себе все мыслимые беды. Я помимо собственной воли словно сею смерть вокруг себя. Родители, Климер, Чоран… У меня же, получается, теперь вообще никого и ничего не осталось! Ни дома, ни родных, ни друзей… А все остальные в лучшем случае просто отвернутся и сделают вид, будто не узнали, а то и сами властям сдадут! Что мне теперь делать-то? Куда идти?
– Я знаю точно только одно – сейчас нам с тобой следует держаться вместе. Поодиночке мы непременно пропадем.
– А тебе-то с меня какой прок? – недоверчиво прищурился Вальхем. – Ты вполне способен за себя постоять. Убивать людей ты умеешь просто отлично!
– Я сожалею, что все сложилось так трагично, – Аврум изобразил некоторое подобие вздоха, – но у меня просто не оставалось выбора. В тот раз я и так израсходовал почти весь накопленный запас требуемых ресурсов. Повторить подобное я сейчас уже не смогу. Все, что мне остается – это бежать и прятаться. Так же, как и тебе.
– Хорошенькая перспектива! – немного нервно хохотнул парень. – Ныкаться по лесам и буеракам в компании жуткого монстра, питающегося металлоломом и деревяшками, способного менять облик, превращаясь то в камень, то в заросли орешника, и играючи отправляющего людей на тот свет! По-моему, я уже начинаю сходить с ума.
– Твое здоровье, если не считать пережитого сильного стресса, – меланхолично зачитал диагноз Аврум, – в данный момент опасений не вызывает. А вот мои системы все еще испытывают острейшую нехватку целого ряда критически важных веществ.
– Ты опять про пожрать?! – Вальхем вскочил на ноги. – Ни о чем другом даже думать не можешь, что ли?! Я только что лишился семьи, на моих глазах несколько человек превратились в груду окровавленных лохмотьев, а ты все о своем?! Заткнись уже, слышишь! Я уже по горло сыт твоими…
Не в силах больше сдерживаться, мальчишка набросился на пеструю громаду и заколотил по ней кулаками.
Аврум некоторое время стоически ожидал, когда тот выдохнется, после чего поднял лапу, и обессилевший Вальхем рухнул в ее заботливые объятия.
– Я соболезную твоему горю, – заговорил он тихо, с неожиданной нежностью проведя по всклокоченным волосам мощным черным когтем, – но сейчас ты слезами делу не поможешь. Необходимо собраться, перевернуть эту печальную страницу своей жизни и двигаться дальше. У тебя еще будет время оплакать свои потери, но не сейчас. Сейчас ты должен быть сильным, чтобы достойно пройти это испытание и выжить. Иначе все принесенные жертвы окажутся напрасными. Ну же! Давай, соберись!
– Ты предлагаешь мне просто взять и забыть о погибших родителях?! – Вальхем шмыгнул носом и вытер рукавом мокрые щеки.
Только сейчас он обнаружил, что полулежит в огромной увенчанной острыми когтями лапе, оказавшейся на удивление мягкой и теплой. И, признаться честно, ему вовсе не хотелось покидать это уютное ложе, создававшее столь необходимое ему в данный момент ощущение защищенности и безопасности.
– Я не прошу тебя забыть, нет. Речь не идет о том, чтобы эту скорбную страницу вырвать и выбросить, нет. Всего лишь перевернуть, чтобы вернуться к ней позже, в более спокойной обстановке, когда у нас будет такая возможность. Но прямо сейчас нужно отрешиться от переживаний и сосредоточиться на самом главном и неотложном. Сосредоточиться на деле.
– Ладно, хорошо, – Вальхем с явной неохотой выбрался из заботливых объятий Аврума и встал перед ним. – Что от меня требуется?
– Мне, право, неловко снова заводить этот разговор, – замялся Аврум, – но да, я снова «про пожрать». Мне все еще требуются ресурсы для дальнейшего восстановления функционала.
– Какие именно?
– Цинк, марганец, хром…
– Стоп, хватит! – оборвал его Вальхем. – Я все понял. В любом случае, здесь нам ничего из перечисленного не найти. Что-то еще, возможно, и отыскалось бы на заднем дворе кузницы, но сейчас этот вариант для нас исключен. Да и вряд ли мы смогли бы накопать там что-либо стоящее.
Он обернулся и бросил взгляд на поселок, над которым взлетали вихри искр от его пылающего дома. Он даже сам удивился тому, насколько спокойно рассуждает о вещах, связанных с его родным жилищем и его погибшими близкими. Аврум все же сумел заставить его перевернуть эту страницу. Но надолго ли хватит ему запаса хладнокровия и рассудительности? Он же не может вечно оставаться он вот таким безучастным, точно бездушная машина.
– Какие еще доступны варианты? – осведомился Аврум.
– Думаю, необходимые тебе материалы можно раздобыть только в Кверенсе. Говорят, там на складах есть все, что только пожелаешь! Отчим регулярно в столице что-нибудь заказывает… заказывал, – Вальхем снова помрачнел и повернулся к Авруму, беспомощно разведя руками. – Но я не имею ни малейшего понятия, как туда попасть!
– Несколько дней пути через пустыню?
– Именно! Пешком никак не дойти.
– Моих возможностей для такого дальнего путешествия пока тоже недостаточно, – признал Аврум. – Но люди же как-то туда добираются! И заказанные грузы твой отчим все же получал! Как?
– На караванах, как же еще?!
– То есть? – собеседник Вальхема явно пребывал в легком замешательстве. – На верблюдах что ли? Но таким образом много не увезешь!
– На каких верблюдах?! Ты о чем?! – отмахнулся парень, раздраженный его непониманием. – Как же ты отстал от жизни! Караваны – это огромные стальные гусеницы из нескольких сцепленных эшелонов, движимых углем, огнем и паром. Они курсируют между Цигбелом и Кверенсом каждые две недели, но вот билет на рейс даже в один конец стоит таких денег, каких у меня отродясь не водилось.
– Возможно ли пробраться на караван тайком?
– Примерно так же, как залезть тебе на загривок, чтобы ты этого не заметил, – хмыкнул Вальхем. – Но это еще только полбеды. За все, что нам может понадобиться в Кверенсе, тоже придется платить. А нечем. Плюс еще обратная дорога…
– Мы можем одолжить денег у кого-нибудь? – продолжал предлагать варианты Аврум, каждый следующий из которых звучал все более отчаянно и безумно.
– У кого?! – едва ли не истерически взвизгнул Вальхем. – Да от меня все знакомые теперь шарахаться будут как от прокаженного! Забудь! Никто со мной даже разговаривать не станет!
– Но покойникам-то уже все равно, не так ли?
– Ты… ты на что намекаешь? – мальчишка нахмурился, подозревая неладное и чувствуя, как по его спине заструился неприятный холодок.
– У тех, кто сегодня приходил по твою душу, в карманах наверняка что-нибудь найдется. Как ты думаешь?
– С ума сошел?! – Вальхем в ужасе даже отскочил назад. – Предлагаешь мне рыться в этих кровавых лохмотьях?! Обыскивать даже не трупы, а их… куски, что ли?! Совсем ольханулся?!
– Мертвые сраму не имут, да и деньги им уже без надобности, а вот нам бы они очень даже пригодились.
– Нет-нет! Даже не уговаривай!
– Хватит! – неожиданно резко осадил его Аврум. – Кончай тут сопли по лицу размазывать! Перед нами стоит задача выжить, и мы либо решим ее, закрыв глаза на стыд, моральный дискомфорт и прочие капризы, либо просто сдохнем! Третьего не дано! Это тебе понятно?!
– Но я не… я же… – Вальхем настолько опешил от такого резкого поворота, что даже потерял дар речи.
– Так что давай, заканчивай истерить и полезай в кокпит, – в чреве махины вновь распахнулся темный зев. – Времени мало, а так мы доберемся до места быстрее. Иначе нас могут и опередить.
Внезапно осознав, что иных вариантов не осталось, и неумолимые обстоятельства ухватили его за шиворот и тащат вперед, даже не утруждая себя поинтересоваться его мнением, Вальхем пригнулся и нырнул во тьму, которая, как ни странно, уже не казалась ему пугающей и жуткой, неожиданно обернувшись укромным уголком спокойствия и безопасности.