Пол снова кивнул.
– Я еще хотел спросить вас… – Он замялся. – Чего ради вы идете на такой риск?.. – Он осекся, не закончив фразы.
– Если бы я знал… – пожал плечами Ван. Тут по его лицу скользнула знакомая плутоватая улыбка. – Как журналист, я повидал многое. Привык лгать людям в лицо и замалчивать правду. Когда я узнал, что Инь‑Инь исчезла, сразу понял, что с ней стало. – На несколько секунд Ван замолчал, как будто задумался. – Кто знает, может, на этот раз все действительно зашло слишком далеко. – Он сунул бумаги в портфель и передал его Полу. – Не упускайте их из виду ни на минуту. Кладите под подушку. Берите с собой в туалет. Для Инь‑Инь они сейчас что‑то вроде страховки.
Портфель оказался неожиданно тяжелым. Теперь Полу не терпелось вернуться в отель, просмотреть бумаги в спокойной обстановке.
– Может, вам не стоит выходить из отеля сегодня вечером? – неуверенно предложил Ван. – Каким образом вы собираетесь завтра возвращаться в Шанхай?
– У меня есть водитель с машиной. По дороге я заеду к Да Луну, завтра после обеда встречаюсь с Чэнем, а послезавтра возвращаюсь в Гонконг.
– Только ни в коем случае не говорите об этом по телефону, пока вы в Китае.
– Не беспокойтесь.
Ван поднялся:
– Мне пора возвращаться в редакцию. Подвезу вас до отеля.
Обратный путь они проделали молча. Пол сжимал портфель обеими руками. Он был слишком взволнован, чтобы говорить. Если то, что рассказал Ван, – правда, теперь он располагал материалом, о котором, как журналист, мечтал всю жизнь. Гонконгские газеты оторвут его с руками. «Эппл» и «Саут чайна морнинг пост», по крайней мере. «Эйшн Уолл‑стрит джорнал» тоже должна заинтересоваться, не говоря об «Интернэшнл геральд трибюн» и Би‑би‑си. На них сейчас вся надежда. Они – свобода Инь‑Инь и спасение Да Луна. А для Пола теперь главное – не допустить ошибки и как можно скорее переговорить с Чэнем.
Ван распрощался с ним возле отеля «Гранд‑Нью‑Эра». Пол торопился – нужно было срочно найти туалет. На первом этаже в туалете шла уборка, ждать лифт было долго, и Пол поднялся по лестнице. Добежал до своего номера на третьем этаже, сунул ключ‑карточку в щель над дверной ручкой, потом еще и еще раз, прежде чем система сработала и на двери зажглась зеленая лампочка. Пол толкнул дверь, сунул ключ‑карту в щель рядом с дверью, чтобы включить электричество, прошел в ванную и тут же разложил бумаги рядом с раковиной. Со стороны двери послышался неясный шум, и, прежде чем Пол понял, что случилось, погас свет. Это означало, что кто‑то вытащил его ключ‑карту. В темноте Пол едва различал очертания унитаза и не сразу разглядел дверь.
– Эй! – как мог громко позвал он.
Ответа не было, но где‑то совсем рядом, буквально в паре метров, Пол услышал чье‑то учащенное дыхание. В нос ударил запах чеснока. Пол почувствовал, как сердце подскочило к самому горлу. Он вытянул руки и стал пробираться к двери, опасаясь в любую секунду упереться в человеческое тело, но кто‑то толкнул его в спину, так что Пол упал лицом на дверную раму и тут же ощутил на губах вкус крови.
– Осторожнее, господин Лейбовиц, – произнес голос со стороны его комнаты.
Мужчина говорил на мандаринском диалекте, но с акцентом, который Пол определил как пекинский или что‑то вроде того.
Пол ощупью выбрался из ванной и встал на пороге спальни. Они завесили окна темными шторами, даже светящийся красным дисплей цифровых часов чем‑то заклеили. Где‑то справа, в паре метров от него, должна была стоять кровать, напротив нее – комод с мини‑баром, рядом стол, дальше, в уголке для отдыха, – диван. Прислушавшись, Пол понял, что в комнате находится не один, а несколько человек.
– Лучше оставайтесь там, где стоите, у меня нет намерения причинить вам вред, – продолжал голос из темноты.
Не сказать, чтобы он звучал недружелюбно, пожалуй, даже сочувственно. Пол немного успокоился.
– Кто вы?
– Друг.
– Тогда включите свет.
– Я друг, который предпочел бы остаться неузнанным. – (Пол молчал.) – Я пришел предупредить вас, поскольку боюсь, что вы совершите глупость.
– Что за глупость? – не понял Пол.
– Я имею в виду обнародование переданных вам документов.
– Кто это говорит?
– Друг, которому хорошо известно, какие последствия будет иметь этот поступок, – перебил его голос, обладатель которого, как видно, не привык, чтобы ему возражали. – Вы даже не представляете себе масштабов этих последствий.
– И чего вы от меня хотите?
– Документы, которые передал вам господин Ван.
– Почему вы не взяли их у него самого?
– Потому что не были уверены, что Ван располагает нужными материалами. Кроме того, не хотим покушаться на свободу прессы. – В голосе мужчины послышалась насмешка.
– И что вы будете делать с этими бумагами? – поинтересовался Пол.
– Не ваша забота.
Пол задумался. Что ему оставалось делать? Он не имел представления о том, сколько человек находится в его комнате. Дверь в коридор преграждал любитель чеснока. Звать на помощь было бессмысленно – они мигом заставили бы его замолчать.
– Но эти бумаги… Я не могу, они слишком важные.
– Именно поэтому я и хотел бы их забрать, – спокойно перебил его голос.
– Откуда вы? – спросил Пол. – Из Пекина?
– Вы задаете слишком много вопросов.
– Кто вас послал?
– Это также не ваше дело.
– «Саньлитунь»?
– Быть может. А может, и нет.
– Кому еще могут быть интересны эти бумаги?
– Многим людям. Широка и крупна сеть Неба, но ничто не ускользнет от нее. Это знал еще Лао‑цзы.
– Не понимаю, о чем вы.
– Администрация провинции Ханчжоу также могла бы заинтересоваться этими документами. Равно как и мэр Иу. Совершенно точно – конкуренты «Саньлитуня». А как вы думаете? Ну и конечно, экологические организации в Пекине. Список можно продолжить. Вы знаете, какой любимый цвет у китайцев?
– Красный, – не задумываясь, прошептал Пол.
– О, я вижу, вы действительно понимаете эту страну, – продолжал голос насмешливо. – Красный приносит нам удачу. Но еще мы любим серый. В этой стране все серое, мы мастера серых зон. В них мы хорошо ориентируемся. Все возможно, нет ничего невозможного. Первое впечатление всегда обманчиво. Здесь вещи редко бывают таковыми, какими кажутся на первый взгляд. К сожалению, у меня нет времени углубляться в эту тему. Может, как‑нибудь в другой раз. Сейчас мой коллега у двери на несколько секунд посветит вам фонариком. Вы вынесете бумаги из ванной и бросите их на кровать. Потом вы ляжете на пол между стеной и кроватью лицом вниз и замрете. После того как мы покинем ваш номер, вы должны будете досчитать до ста, а лучше до двухсот, прежде чем подниметесь с пола. И потом будете вести себя так, словно ничего не произошло. До завтрашнего дня вам лучше не покидать этот номер. Вам ясно?
– Да, – одними губами ответил Пол.
Он не был героем. Тем более героем фильма, которому в таких случаях достаточно одного‑двух ударов ногой и пары скачков, чтобы добраться до двери. Он ощупью побрел в ванную, света было достаточно, чтобы не стукнуться головой о раму еще раз. Как только Пол снова появился в комнате, мужчина у двери выключил фонарик. Пол слышал, как бумаги упали на одеяло.
– Отлично, а теперь ложитесь, – произнес голос.
Пол встал на колени и пополз за кровать. Сердце колотилось так, что болела грудь и не хватало воздуха. Раздался шаркающий звук, словно одновременно поднялись несколько человек. На какой‑то момент снова вспыхнул фонарик, а потом таинственные гости покинули комнату.
Пол долго лежал в темноте, не решаясь пошевелиться. Сердце постепенно успокаивалось, спина начинала болеть, тем не менее вставать ему не хотелось. Игра была сыграна. Он сдался. Он хотел к Кристине. Мастера серых зон оказались ему не по плечу. Сяо синь – маленькое сердце. Где‑то зазвонил мобильник. Пол встал на четвереньки и, цепляясь за стену, стал пробираться к двери. Там он поднялся, вставил ключ‑карту в щель и включил свет. На дисплее мобильника высветилось сообщение о пропущенном звонке. От Кристины.
Собравшись с последними силами, Пол набрал ее номер. Главное, чтобы она ничего не заподозрила. Страх и волнение – последнее, что нужно беременной женщине, тем более что помочь она ничем не может. Не говоря о том, что их наверняка подслушивают. Пол рассказал Кристине об аресте Инь‑Инь и о том, что сделать для нее, по‑видимому, на данный момент ничего нельзя. Что завтра рано утром он еще раз съездит к Да Луну, а вечером, в крайнем случае послезавтра утром, вернется в Гонконг.
У Кристины не возникло никаких подозрений. Арест племянницы взволновал ее, но только на короткое время, а потом она принялась рассказывать Полу о делах в бюро и ужине с Джошем и мамой. Пол почти не слушал, он мерз. Переключил кондиционер на подогрев, до упора повернул горячий кран в ванной и несколько раз прошелся между письменным столом и кроватью. Завершив разговор с Кристиной, он разделся и погрузился в воду. Но теснота ванны давила его, собственная нагота стала вдруг неприятна, и он тут же вылез. Темнота комнаты пугала. Пол напряженно вслушивался в малейший шорох. На какое‑то мгновение ему пришла в голову мысль спуститься в холл и посидеть там, среди людей. Но вместо этого он включил все светильники и лампы, что были в номере. Потом сел перед телевизором и прибавил громкость, так чтобы было слышно в коридоре. Ноги и руки оледенели. Пол лег в постель, накрылся двумя одеялами, но и это не помогло. Он переключал с канала на канал, пока не остановился на трансляции теннисного турнира с какого‑то большого стадиона. Когда победитель закричал от радости и упал на колени, у Пола на глазах выступили слезы. Он ткнулся лицом в подушку, перевернулся на другой бок, но соленый поток не иссякал, а тело содрогалось в рыданиях, пока Пол не обессилел окончательно и, сам не заметив как, провалился в глубокий сон.
* * *
Водитель высадил его на усыпанной песком деревенской площади. Пол попросил его не уезжать, заверив, что ждать придется недолго, самое большее час. Все утро он пытался дозвониться до Да Луна, чтобы предупредить о своем приезде, но тот не брал трубку. Может, аккумулятор разрядился или Большой Дракон выключил телефон на ночь и забыл включить.