Губернатор в Лонгвуде. Объяснил свои намерения огородить железными перилами дом, двери которого, как он заявил, будут по его указанию запираться в семь или в восемь часов вечера, после чего ключи будут отсылаться в «Колониальный дом», где будут оставаться до рассвета следующего утра.
5 марта. Транспортный корабль «Черепаха» под командованием капитана Кука прибыл непосредственно из Англии, откуда он отплыл 18 декабря 1816 года. Я направился в город, где мне рассказали, что Уорден опубликовал книгу о Наполеоне, которая вызвала неподдельный интерес и, предположительно, характеризовала его в благоприятном свете. Получил несколько газет с выдержками из этой книги.
Вернувшись в Лонгвуд, нашёл Наполеона, находившегося в прямо противоположном настроении по сравнению со вчерашним днём. Он полулежал на диване с задумчивым видом, подперев голову рукой. Выглядел меланхоличным. На нём был утренний халат, его голова была обвязана большим головным платком. Щёки были не побриты. Мрачным тоном он спросил: «Что нового?», а также поинтересовался, прибыл ли корабль из Англии. Я ответил, что корабль прибыл. После того как я пересказал ему то, что слышал и что, по моему мнению, было наиболее интересным, я сообщил, что Уорден опубликовал о нём книгу, которая вызвала большой интерес. Услыхав имя Уордена, Наполеон поднял голову и спросил: «Что? Тот самый Уорден с «Нортумберлэнда?» Я дал утвердительный ответ. «Какого рода эта книга? Она за меня или против меня? Хорошо ли она написана? Какую тему она затрагивает?» Я ответил, что в книге даётся описание того, что происходило на борту «Нортумберлэнда» и здесь, на острове Святой Елены; что в книге даётся благожелательный портрет Наполеона, в ней содержится много любопытных высказываний, а также ряд опровержений выдвинутых против него обвинений. Автор книги даёт объяснение причин дела герцога Энгиенского, в целом книга хорошо написана и т. д.
«Вы видели книгу?» Я ответил, что не видел. «Тогда каким образом вам стало известно, что она благожелательна по отношению ко мне и хорошо написана?» Я ответил, что читал некоторые выдержки из книги в газетах, которые отдал ему. Наполеон приподнялся с дивана, сел и стал читать газеты, иногда обращаясь ко мне с просьбой объяснить ему некоторые места в тексте, заявив затем, что изложенные в книге факты соответствуют истине. Он поинтересовался, что именно Уорден написал о деле герцога Энгиенского. Я ответил, что Уорден утверждает, что Талейран утаивал у себя письмо от герцога в течение значительного времени после казни последнего, и что Уорден приписывает причину смерти герцога Талейрану. «В этом нет никаких сомнений», — согласился Наполеон.
Затем Наполеон поинтересовался, как книга Уордена была воспринята в Англии. Я ответил: «Я слышал, что книга была воспринята очень хорошо». Наполеон спросил, были ли министры довольны этой книгой. Я ответил, «что они пока ещё не проявили к ней какого-либо значимого интереса или неудовольствия, поскольку Уорден недавно получил назначение служить на корабле». — «Я полагаю, — заявил Наполеон, — что он написал книгу, чтобы доставить удовольствие министрам». Я ответил, что из того, что мне удалось выяснить, Уорден стремился писать только правду.
Потом я помогал ему в чтении некоторых отрывков из книги, напечатанных в «Обсервере». Наполеон подтвердил правильность изложенного материала. Он трижды с моей помощью внимательно прочитал статью, которая описывала, как императрица Мария Луиза упала с лошади в реку По и как с большим трудом удалось спасти её от гибели в водной стремнине. Наполеон выглядел очень взволнованным после прочтения этой статьи.
Далее наша беседа коснулась напряжённого положения в Англии и нищеты простого народа в этой стране. «Ваши министры, — заявил Наполеон, — несут ответственность за страдания и нищету английского народа, так как они пренебрегли возможностью воспользоваться сложившимися для Англии благоприятными обстоятельствами и обеспечить страну огромными торговыми преимуществами. Вследствие моих неудач в России Англии сопутствовали небывалые в истории мира успехи, и, в силу сложившихся обстоятельств, она получила возможность стать самой процветающей и самой могущественной страной в мире. Я всегда считал, что Англию подстерегает опасность оказаться в неестественном состоянии перенапряжения и что, если не возникнут какие-нибудь непредвиденные обстоятельства, чтобы прийти ей на помощь, она должна пасть под тяжестью созданной ею самой напряжённости и под бременем налогообложений.
Возможность стать страной процветания оказалась вполне реальной, но ваши министры, словно последние глупцы, не воспользовались представившейся возможностью, отдав предпочтение политике нанесения государственных визитов королям Европы, чтобы способствовать реализации внутренних интересов этих стран. Каждому монарху или министру следует в первую очередь, отставив в сторону все другие соображения, заботиться об интересах и благосостоянии собственной страны. Им никогда не следует проходить мимо преимуществ, созданных в силу существующих обстоятельств, чтобы максимально использовать их, особенно когда это можно сделать посредством выгодного соглашения. Те, кто пренебрегают этим, являются предателями собственной страны. Вы уже стали заложниками ненависти всех наций, вследствие ваших морских законов и установленного вами морского права, а также в связи с вашими претензиями быть владычицей морей, которые, как вы утверждаете, принадлежат вам по праву. Тогда почему бы вам не воспользоваться этим? Вы совершили самую невыгодную сделку: вы заслужили ненависть всех наций в силу ваших претензий в области морского права, не получив от него никакой выгоды. Вашим министрам совершенно незнакома ситуация, сложившаяся в вашей собственной стране.
Как мне представляется, — продолжал Наполеон, — ваши министры, безусловно, намерены превратить Англию в страну военного рабства, постепенно лишить её свободы, которая сейчас в стране превалирует, и сделать свою власть безграничной. Все эти почести, дарованные военщине, и характер некоторых других недавно предпринятых шагов являются подготовительными мерами на пути к поставленной вашими министрами цели. Я могу понять эту цель. Если необходимо, другие монархи Европы, вероятно, окажут вам помощь. Но эти монархи испытывают к вам ревность, и они не могут смириться с мыслью, что Англия должна быть единственной свободной страной в Европе. Они все помогут вам опуститься на самое дно».
Я заявил, что англичане никогда не подчинятся тому, чтобы стать страной рабов. Наполеон на это ответил: «Существуют все основания полагать, что такая попытка будет сделана».
Губернатор прислал несколько разрозненных номеров «Таймс» и с ними письма. Генерал Гурго получил письмо от своей сестры, которая сообщила ему, что сэр Джордж Кокбэрн дважды наносил визит его матери в Париже. Этот знак внимания со стороны адмирала просто привёл в восторг генерала Гурго. Граф и графиня Бертран пребывали буквально в экстазе, поскольку в том же письме сообщалось, что госпожа Диллон, мать графини, чувствует себя хорошо. Хотя я уже в течение многих лет находился в положении странника, но я никогда раньше не был свидетелем такого удовлетворения и такого чувства утешения, которые способно предоставить письмо от находившихся вдалеке родственников и друзей тем, кто разлучён со своим домом. По выражению радости на лицах обитателей Лонгвуда было легко отличить тех, кто получил известия от своих родных, от тех, кто не получил. Необходимости в том, чтобы задавать какие-либо вопросы, не было. Одна строчка письма из Европы в Лонгвуд была дороже любого сокровища.
6 мая. Адмирал через губернатора прислал Наполеону несколько французских газет. Наполеону очень хотелось получить новые сведения о Марии Луизе. Инцидент с ней на реке По, о котором он узнал вчера из газет, по-видимому, вызвал у него опасения за её безопасность. Эти опасения не уменьшились, когда он понял, что губернатор прислал ему разрозненные номера газет. Уже потом, после прочтения статьи во французских газетах о том, что было решено отказаться от проекта снабжения Парижа водой с помощью английской компании, в беседе со мной Наполеон воскликнул: «Разве я не говорил вам о том, что народ Франции не потерпит этого?» Я сообщил Наполеону, что губернатор послал мне книгу г-на Уордена с распоряжением передать эту книгу ему. Увидев факсимиле своего почерка, Наполеон от души рассмеялся.
Вечером Наполеон послал за мной. Он заявил, что уверен в том, что губернатор придерживает у себя некоторые письма и газеты; что у него нет сомнений в том, что сэр Хадсон Лоу сам получает полный комплект газет, но некоторые номера газет держит у себя, в соответствии со своей жестокой привычкой, потому что в этих номерах может быть напечатана статья, которая окажется приятной Наполеону. «Сначала, — заявил он, — я подумал, что, возможно, в таких номерах сообщаются плохие вести о моей жене, но после минутного раздумья я пришёл к выводу, что если бы это было так, то этот человек поспешил бы послать газету с такими новостями непосредственно мне, чтобы привести меня в отчаяние. Может быть, в газетах есть новости о моём сыне; когда вы завтра отправитесь в город, то постарайтесь найти полный комплект газет и внимательно просмотрите их. Вы за то время, пока я читаю одну статью, способны просмотреть десять статей. Постарайтесь достать побольше портсмутских газет, так как в них новости подаются в более сжатом виде и я не углубляюсь в них так, как это приходится мне делать, когда я просматриваю номер «Таймс».
10 марта. Наполеон пребывает в хорошем расположении духа. Мы побеседовали о книге Уордена. Я завёл разговор о том месте в книге, которое касается физиономии губернатора, и об ответе Уордена, что лицо госпожи Лоу ему нравится больше. Наполеон расхохотался и сказал: «Насколько я помню, такой разговор был. Но я высказался об этом в гораздо более резкой форме, чем это описано Уорденом. Моя точная характеристика физиономии губернатора приводится в дневнике Лас-Каза».