— Я чувствую себя очень важной персоной.
— А после обеда мы с вами поговорим, — добавила Нина.
— Этот разговор касается нашей первой встречи?
— Отложим разговор до завтра, сейчас вам надо отдохнуть, — уклончиво ответила Нина. — Обещайте, что хорошо выспитесь и не станете смотреть старые фильмы ужасов по телевизору.
— Я никогда не смотрю фильмы ужасов в одиночку, — рассмеялся Бен.
— Моя мама бы сказала, что у нас обоих был сегодня напряженный день. И я вам открою одну маленькую тайну, — добавила Нина. — Сидя в машине там, на шоссе, я решила позвонить вам в понедельник по возвращении в Нью-Йорк, и вдруг вы оказались совсем рядом.
— Слегка помятый, но по-прежнему в здравом уме и рассудке, — мягко пошутил Бен. Беседа с Ниной доставляла ему огромное удовольствие.
— Не сомневаюсь, что врачи поставят вас на ноги, а завтра нас ждет замечательный обед. С нетерпением буду ждать встречи с вами.
— Может, вы хотя бы намекнете на то, о чем собираетесь поговорить? Мне тогда было бы о чем поразмышлять перед сном.
— Хорошо, — согласилась Нина. — Но я сделаю это только потому, что хочу немного поднять вам настроение. Перед тем как принять какое-либо решение, я долго и тщательно все обдумываю.
Возвращаясь в гостиную после разговора с Беном, Нина лицом к лицу столкнулась с Кимбаллом Хьютоном. Ким надевал пальто, и с секунду они простояли молча, не сводя глаз друг с друга.
— Желаю вам благополучно добраться до Нью-Йорка, — наконец сказала Нина.
И как она могла раньше думать, что Кима не интересуют женщины. Нельзя сказать, чтобы он нравился ей, и, кроме того, Нина почти физически ощущала стальной панцирь, в который заковал себя Ким, теперь она вдруг поняла, что есть немало женщин, которые хотели бы попытаться пробить эту броню, но они зря рассчитывали на успех. Интересный выдался денек!
— Минутку, — остановил ее Ким, когда Нина сделала шаг, чтобы пройти, — вы не согласились бы как-нибудь пообедать со мной? Я думаю, что у нас нашлось бы немало общих тем для разговора.
Нину охватило беспокойство. Неужели он знает? Может быть, Ким стоял за дверью и слышал их разговор с Беном? Хотя и сама Патриция, в минуту откровения, могла рассказать ему обо всем, и Ким решил приберечь информацию до удобного случая. Все может быть. Но Нина знала, что ей ответить.
— Благодарю, Ким, но вынуждена отказаться от вашего предложения, — с сожалением в голосе ответила она. — Наши профессиональные интересы столь различны, что нам нечего обсуждать.
— Но если мы захотим, то можем говорить не только о работе, — улыбнулся Ким, не сводя с нее пристального взгляда. — Вы всегда интересовали меня.
— Спасибо за комплимент, но мой ответ останется прежним, — твердо сказала Нина.
Она не могла не заметить, что Ким весь вечер не сводил с нее глаз, но одновременно не могла поверить, что он вдруг внезапно мог влюбиться в нее.
— Все равно у нас ничего не получится, — мягко пояснила Нина. — И не стоит начинать скоротечного романа, потому что мне не хочется уподобляться тем женщинам, которые рыскают по книжным магазинам в поисках книг, отвечающих на вопрос: какую они допустили ошибку в отношениях с вами.
К ее удивлению Ким рассмеялся.
— Первый раз слышу подобное. Ну что ж, я сделал все, что мог. Жаль, что мне приходится отступить, — проговорил он. — Но перед тем, как пожелать спокойной ночи, я дам вам один совет. Когда вы в следующий раз увидитесь с Беном Уортоном, попросите рассказать, почему Патриция именно его назначила распорядителем своего состояния.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Нина приехала в больницу в Гринвиче незадолго до полудня. Бен как раз оформлял в регистратуре свою выписку.
— Я думаю, что заключенные, покидая стены тюрем, заполняют меньше бумаг, — пошутил он, указывая на стопку документов.
— Вы — юрист, и вам, наверное, не привыкать к подобным процедурам, — ответила Нина, подходя к нему.
Они находились в канцелярии больницы — уютной, хорошо обставленной комнатке, стены которой украшали современные картины. Бен сидел за столом дежурной — пожилой энергичной женщины, углубившейся в изучение заполненных им многостраничных форм, которые так любят в больницах и страховых компаниях.
— И вы, должно быть, не первый раз держите в руках акт о дорожном происшествии, — предположила она.
— Да, но я первый раз вижу на нем свою фамилию, — улыбнулся Бен и вдруг понял, что очень рад видеть Нину и что эта радость никак не связана с ее обещанием поговорить о чем-то важном. — Я думаю, что скоро закончу.
— О, не торопитесь. Мелвин ждет в машине, а продукты мы упаковали в термоизоляционные коробки, — успокоила его Нина. Она волновалась по пути в больницу, опасаясь, что они оба испытают чувство неловкости при встрече, но все получилось так легко и естественно, что ее напряжение исчезло. — Я сказала Мелвину, что ему придется немного подождать. Честно говоря, я рассчитывала найти вас еще в палате.
— Поскольку мне нечем было заняться с утра, я решил одеться и выписаться из больницы, — Бен был одет в джинсы, бледно-голубой джемпер и белую рубашку. На ногах у него были кроссовки известной фирмы, а аккуратно сложенный плащ был перекинут через спинку стула. Если не принимать в расчет ссадины и синяки на его лице, он выглядел так, как будто собрался на загородную прогулку. — И кстати, кто такой Мелвин?
— Он работает сторожем у Клиффа и Мариссы Дугласов и попутно выполняет обязанности шофера. Он отвезет нас в ваш домик, затем вернется к Дугласам. После того как мы пообедаем и поговорим, я позвоню ему и он приедет, чтобы забрать меня.
— Так вы на самом деле не умеете водить машину? — изумился Бен.
Нина отрицательно покачала головой и собралась ответить, но ей помешала дежурная.
— Ну вот, мистер Уортон, — бодро объявила она, вручая Бену его медицинский страховой полис, копии всевозможных актов и бутылочку с лекарством. — Когда вернетесь в Нью-Йорк, обязательно побывайте у своего лечащего врача. А теперь можете идти, и советую вам хорошенько пообедать, — улыбнулась она.
Бен неловко поднялся со стула. Нина помогла ему надеть плащ, стараясь не прикасаться к нему, чтобы не причинить боль.
— Если бы я знал, что меня ждет такое обслуживание, я бы давно свалился к вашим ногам, — сказал Бен, когда они, попрощавшись с дежурной, выходили из приемного покоя больницы.
Нина рассмеялась и решила отнестись к словам Бена, как к шутке.
— Это еще не все, — сообщила Нина, когда они вышли на улицу. — Я захватила с собой карету.
Бен, не веря своим глазам, посмотрел на сверкающий лаком и хромированными деталями «крайслер-империал» и расхохотался.
— А я-то думал, что мне придется забираться в «рэйнджровер», в котором вы тогда были на шоссе.
— Разве я могла поступить так с вами? — Нина пристально глянула на своего спутника. — Мелвин, это мистер Беннет Уортон, — познакомила она мужчин.
— Рад узнать, что вы так быстро поправились, мистер Уортон, — отозвался Мелвин, высокий шестидесятилетний мужчина. — Усаживайтесь поудобнее, и я вас отвезу в усадьбу Эллиманов.
Нина первая уселась на заднее сиденье «крайслера», готовая помочь Бену, если в этом возникнет необходимость. Но Бен справился самостоятельно, хотя его лицо и исказила гримаса боли.
И Бен, и Нина понимали, что машина — не самое подходящее место для беседы на личные темы, поэтому вначале поговорили о погоде, благо день выдался великолепный, а затем Нина рассказала о том, как они с Мариссой в пятницу ехали из Нью-Йорка, опустив, естественно, некоторые подробности их беседы.
Наконец Мелвин свернул на частную дорогу, обсаженную высокими кленовыми деревьями, и вскоре они подъехали к симпатичному трехэтажному белому домику с темно-зелеными ставнями. Выйдя из машины, Нина не смогла скрыть своего восхищения. Бен отдал Мелвину ключ от черного входа и, когда тот туда направился, нагруженный сумками с продуктами, повел Нину к застекленной двери.
— Вы помните, что я сразу усомнился в окончательности вашего ответа? — спросил он, вставляя ключ в замочную скважину.
Как и в первую встречу, Бен почувствовал, что ему очень нравится Нина. Она не суетилась, не задавала ненужных вопросов, но по ее глазам и выражению лица Бен ясно видел, что она беспокоится о нем. Однако Бен понимал, что Нина не могла изменить свое решение только потому, что он стал жертвой дорожного происшествия. Она рассудительная женщина и приняла решение не под влиянием эмоций.
— Я рад, что вы как следует все обдумали, — добавил он.
— Сразу о делах. Мы ведь даже не успели войти в дом, — пожурила его Нина. Конечно, она все помнила. Как можно было забыть выражение глаз Бена, когда она собралась покинуть ресторан. Возможно, тогда и зародились первые сомнения в окончательности ее ответа. И, пожалуй, первый раз в жизни Нина пожалела о том, что не умеет водить машину. Кто знает, о чем бы они могли поговорить, если бы она сидела за рулем по дороге сюда? Но всему свое время, а в том, что они сидели рядом на заднем сиденье, тоже были свои преимущества. Иначе бы мысли о Бене мешали бы ей следить за дорогой. Нечего торопить события, вновь напомнила себе Нина.
— Когда вы сказали, что живете в домике для гостей, я нарисовала в своем воображении небольшой коттедж.
— Этот дом был построен в 1899 году и вначале был основным зданием в усадьбе, — объяснил Бен, когда они вошли в дом и он повесил в шкаф их плащи. — Моя фирма представляет интересы Эллимана и его семьи, и поэтому, когда я решил снять домик, чтобы уезжать из города на уик-энды, они предложили мне его. Обычно я приезжаю сюда в пятницу вечером, а по субботам катаюсь на велосипеде, бегаю или плаваю — в зависимости от времени года.
— Звучит очень мило, — заметила Нина, сомневаясь в том, что Бен проводит свои спортивные занятия в одиночестве. Наверняка его сопровождает такая же увлеченная физкультурой спутница. Конечно, неплохо было бы получить ответ на этот вопрос, но Нина понимала, что задавать его преждевременно, и поэтому сказала: — Наверное, это очень хороший способ снять стресс.