— Не знаю, как это вам удается, мисс Лили, но рядом с вами мне так и хочется сделать что–нибудь запрещенное.
— И как мне остановить тебя?
— Может, попробуешь отшлепать?
Издав звук, похожий то ли на вздох, то ли на икоту, Лили пошла впереди него, покраснев и сжимая кулаки. «Старая добрая Лили Робинсон, — подумал он. — Ну что за девушка!»
Шону нравилось поддразнивать ее. Он и сам не знал, почему. Может, потому, что она так остро реагировала на это.
Восемнадцать лунок парка юрского периода были организованы по какому–то несусветному принципу. Одни лунки, когда в них попадал мяч, издавали рычащий звук, кроме того, там был вулкан, а из него выливалась искусственная лава и вырывались клубы дыма. В ответ на все звуковые эффекты Эшли радостно визжала.
Камерон позволял Шону насладиться за его собственный счет. В конце концов, это был гольф и на кону стояли деньги. Попеременно то один, то другой из них вырывался вперед.
Чарли проявила настоящий талант к гольфу. Шон встал у нее за спиной, обнял обеими руками и показал правильную стойку и захват клюшки. Она схватывала все на лету; так же быстро она поняла, как вести счет, а терминологию впитывала как губка.
Выяснилось, что Лили — никудышный игрок. Ее стойка была странной, захват просто смешным. К четвертой лунке Шон уже не мог сдерживаться.
— Может, тебе нужен небольшой урок? — спросил он. Она подняла глаза и раздраженно взглянула на него.
— У меня и так все неплохо. Какой у меня счет, Чарли?
Девочка наморщила лоб и, постукивая кончиком карандаша по карточке, стала подсчитывать очки.
— Знаешь, довольно паршивый.
— Ничего, я как–нибудь переживу.
— На двадцать три больше пара, — захихикала Чарли и бросилась бежать вслед за Камероном и Эшли к следующей лунке.
— Вечно у меня ничего не получается, — прошептала Лили.
— Это точно, — согласился Шон.
Она наклонилась, чтобы поставить мячик на метку.
— Так вот, что касается ударов…
Шон начал с основ, исправляя ее стойку и захват. К пятой лунке она била уже немного лучше, хотя ей понадобилось целых восемь ударов, чтобы добраться до нее.
— У тебя совсем нет замаха, — сказал Шон.
— Очень смешно, — ответила Лили. — Понятия не имею, о чем ты говоришь.
Шон показал ей, как обычно показывал своим ученикам. Он сделал пар до следующей лунки. Камерон сделал берди, Чарли — два удара сверх пара.
— Это называется двойной богги, — важным тоном произнесла она.
— Замах, — снова вступил Шон. — Твои руки, ноги, плечи — все должно действовать в едином ритме. Когда выполняешь патт, бей совсем тихонько.
Лили поднесла клюшку к мячу. Шон уже видел, что она сейчас совершит ошибку.
— Погоди! — Он встал позади нее. — Стой прямо, я покажу тебе, что делать.
Обеими руками он обхватил Лили сзади. В клубе Шон делал это по десять раз на дню, во время уроков. Но с Лили все было по–другому. Он заметил, что отвлекся, подумав о том, какая нежная у нее, наверное, кожа. Волосы Лили пахли свежестью и чистотой. Шон ощутил тепло ее тела. Поскольку он провел прошлую ночь с Морой, эти мысли казались неуместными. Он заставил себя сконцентрироваться и отнестись к Лили как к любому из своих учеников.
— Ты должна чувствовать это!
— Чувствовать что? Что я должна чувствовать? Хороший вопрос.
— Расслабь руки, я покажу тебе движение. Это патт, катящий удар. Надо бить очень аккуратно. — С помощью Шона она сделала отличный патт, теперь от лунки ее отделял один, может, два удара. — Чувствуешь разницу? — спросил он.
— Не уверена.
— Хочешь, чтобы я показал еще раз?
— Ни в коем случае. — Лили быстро отстранилась от него.
Очевидно, она не заметила искры, пробежавшей между ними, когда он держал ее в руках. «Так даже лучше», — подумал Шон. У него и без того достаточно проблем.
К концу раунда Лили стала играть немного лучше. Шон и Камерон подошли к последней лунке с разрывом в счете. Шон опережал племянника на три удара — достойный отрыв по любым стандартам.
— Похоже, двадцатки тебе не видать, Кам, — сказала Чарли.
— Очень мило, что ты напоминаешь мне об этом.
— Ты еще можешь победить, — сказала она. — На этой лунке есть водная преграда, видишь? Если Шон попадет в нее, ты выйдешь вперед.
Лили с улыбкой посмотрела на нее.
— Где ты научилась так говорить?
Чарли пожала плечами.
— Смотрела папины игры по телевизиру.
— Ты говоришь, как телекомментатор, — сказал Шон.
— Я тоже могу попасть в водную преграду, — вставил Камерон.
— Не попадешь, — заверила его Чарли.
— Откуда ты знаешь?
— Потому что хочешь заработать двадцать баксов.
— За нами движется именинник с толпой гостей, — предупредила всех Лили, оглянувшись через плечо и заметив приближавшуюся к ним группу. — Нам осталось всего две лунки.
Шон сделал знак Камерону.
— Ты выиграл предыдущую лунку, так что тебе начинать.
Камерон шагнул вперед и сделал нерискованный, но замечательный удар, который привел его туда, куда он рассчитывал: мяч оказался в двух ударах от лунки. Шон поставил свой мяч на метку. Отведя клюшку назад для патта, он почувствовал, как у него в желудке заурчало от голода. Помимо воли Шон вспомнил, как приятно было держать Лили в объятиях.
Мяч со звонким шепком упал в воду.
— У тебя штраф в два удара, — Чарли показала ему карточку.
— Ням–ням, — сказала Эшли.
Шон разозлился на себя. Для игры в гольф нужна прежде всего концентрация, и он знал это как никто другой. Стоило ослабить ее хоть на мгновение, и раунд был проигран.
Камерон сделал следующий удар, снова отличный, остановившись в одном патте от лунки. Преимущество Шона сократилось до одного очка, но он все еще был уверен, что выиграет эту лунку и сохранит свои двадцать долларов.
— Ах! — вырвалось у Чарли, и Эшли повторила за ней. Патт снова не удался, он ударил дальше лунки. Шону следовало сделать еще один удар, довольно длинный, чтобы загнать его туда.
Камерон легко забил мяч в лунку. Слишком опытный игрок, Камерон не выказал торжества, однако даже его осанка, когда он отходил от лунки, свидетельствовала о победе.
Шон подумал, что пока племянник еще не победил. Ему предстоял довольно трудный патт, но если все получится, счет сравняется, и они должны будут сыграть еще одну лунку. Занося клюшку, Шон услышал, как Лили шепчет Камерону: «Это всего двадцать долларов».
Камерон шепнул в ответ: «Дело не в двадцати долларах».
Потом все замолчали. Даже малышка притихла, словно проявляя врожденный интерес к игре.
Почему–то Шон снова отвлекся. Он размышлял том, как выглядит Лили без очков, а еще о том, почему она спросила, что происходит у них с Морой.
Патт не получился.
— Ура! — Чарли запрыгала от радости. — Камерон побеждает на один удар!
С серьезным видом Шон вынул кошелек и протянул Камерону двадцатидолларовую купюру. Они вышли из юрского парка и сдали взятые напрокат мячи и клюшки.
— Мне жаль, дядя Шон, — сказала Чарли. — Вообще–то, я болела за тебя.
— Тут не о чем жалеть. Камерон играл отлично, а мне не удалось собраться.
— Почему?
— Потерял концентрацию.
— Почему?
— Я думал о вещах, которые отвлекают меня.
— О каких вещах?
От любопытства ее глаза заблестели.
— Например, о том, что племянницы задают слишком много вопросов, и мне так и хочется пощекотать их! — Шутливо зарычав, Шон набросился на Чарли.
Она радостно завизжала и залилась смехом, когда он добрался до ее подмышек. Вслед за сестрой Эшли разразилась смехом и смеялась до тех пор, пока возня не прекратилась. Камерон посадил ее на плечи, и они все вместе направились к выходу.
Поравнявшись с Лили, Шон улыбнулся ей.
— Недурной получился денек.
— Я даже не знала, что играю так плохо. Мне очень стыдно.
— Брось!
— Почему то, что с виду совсем просто, оказывается таким сложным?
— Это гольф — вот почему, — объяснил он. — В любом случае, это была ненастоящая игра. Нужно научить тебя играть в настоящий гольф. — Шон и сам не знал, почему сказал это. Не знал, почему до сих пор не может забыть, как держал ее в объятиях.
— Я плохой игрок, но все же начинаю понимать, почему столько людей обожает гольф.
Шон никак не ожидал, что услышит это от нее. Он был заинтригован. Как только ему показалось, что он уже хорошо знает Лили, она снова удивила его.
— Камерон! Эй, Камерон! — послышался женский голос. К ним подбежала высокая девушка в безразмерной футболке с символикой «Парка юрского периода».
Шон и Лили обменялись взглядами. Шон взял Чарли за руку, чтобы она не вмешивалась в разговор. Все они смотрели на девушку — длинноногую, веселую, с каштановыми волосами, собранными в хвост, со скобками на зубах и в очках.
Камерона, похоже, не обрадовало ее появление.
— Привет, Бекки, — сказал он, снимая Эшли со своих плеч.
— Вот фотография, которую вы просили. — Бекки протянула ему снимок восемь на десять в целлофановой обертке. Она явно была влюблена в Камерона и не м