В полинезийской космологии господствует несколько иная система противопоставлений, чем в космогонии. Земля противопоставляется одновременно небу (состоящему из многих слоев) и подземному миру, часто ассоциирующемуся с тьмой По. Впрочем, функции верхнего и нижнего мира часто смешиваются. Связь между мирами большей частью осуществляется с помощью мифического мирового древа, по которому поднимаются и спускаются боги, герои и души мертвых. В По, где царствует хозяйка (хозяин) царства смерти Миру (Милу), души обычно погибают. Но души вождей и героев, по представлениям западных полинезийцев, отправляются на запад, в страну Пулоту, а, согласно представлениям, господствовавшим в других частях Полинезии, возвращаются на Гаваики — общеполинезийскую прародину (ср. дуалистические представления в других мифологиях, в частности в скандинавской, где мрачное царство великанши Хель под землей противостоит небесной Вальхалле).
Наряду с мифами о культурных героях и высших богах полинезийский повествовательный фольклор знает и целый ряд повествований (в прозе со стихотворными вставками — песнями), заслуживающих наименования богатырских сказок. Эти богатырские сказки, однако, так или иначе увязаны с общей мифологической системой (как и мифы о героях у древних греков), а сами герои включены в генеалогию. Кроме того, они большей частью побеждают врагов не столько благодаря своей физической силе и воинскому искусству, сколько с помощью своей магии, колдовства и чудесных родичей. К этой категории относится общеполинезийский цикл, несколько менее популярный только на западе, о Тафаки (Тахаки) и его роде, потомках Каитангата и спустившейся с неба людоедки. Их сыновья — Хема и Пунга, а сыновья последних (или одного Хемы) — Тафаки и Карихи. Сын Тафаки — Вахиероа, а его внук (реже сын) Рата. Хотя Тафаки прославлен в качестве строителя домов, а Рата — лодок, они не культурные герои типа Мауи, а типичные сказочные богатыри. Их поэтические биографии включают свойственные жанру богатырской сказки эпизоды героического детства, чудесного сватовства и особенно родовой мести, ради осуществления которой они посещают верхний или нижний миры и побеждают злых духов и чудовищ. И Тафаки, и Рата побеждают детей в играх, и те, оскорбленные, открывают им печальную судьбу отца (этот мотив широко распространен в героических сказках и эпосе самых различных народов). Тафаки побивает убийц Хемы — духов понатури, находит кости отца, а затем добывает у дочерей Тангароа и глаза отца. Тафаки выполняет трудные задачи, сватаясь к королеве Тери, или добывает в жены женщину-духа, которая затем оставляет его из-за грубого отношения к их первенцу. Тафаки отправляется на ее поиски и воссоединяется с ней в небесном мире в соответствии с известной сюжетной схемой "чудесной жены" (сюжет 400 по указателю Аарне — Томпсона). Тафаки совершает путешествия в мрачную По или на небо по мифическому древу, паутине, веревке, радуге, с помощью ястреба. Ему служит добрыми советами слепая прабабка. Неудачным подражателем или недоброжелателем Тафаки выступает его брат Карихи. Соперничество брата и помощь прародительницы-колдуньи напоминают некоторые моменты цикла Мауи. В отличие от Мауи образ Тафаки является объектом героической идеализации. Немыслимо прикрепление к Тафаки плутовских эпизодов. Тафаки в некоторых местах фигурирует в ритуалах посвящения и культовых церемониях, следующих за смертью вождя.
В отличие от Тафаки Рата отмечен специфическими чертами мореплавателя, и сказания о нем полны мифологии моря, морской фантастики: он строит чудесную лодку с помощью духов, уничтожает гигантского моллюска, проглотившего его родичей, побеждает и других морских чудовищ. В образе великого мореплавателя Раты особенно ярко проявляется специфический полинезийский колорит. Аналогичные героические сказания имеются и о Вакатау — внуке Раты, и о других персонажах, не связанных с этим циклом. Таковы, например, локально ограниченные сказания об Аукеле на Гавайях, о Нгару на Мангаие, о Тура или Мата-Оро в Новой Зеландии, Ати на Раротонге.
От богатырских сказок такого рода трудноотделимы собственно исторические предания о расселении полинезийцев по островам и жизни первопоселенцев, о межплеменных войнах, которые порой вели к новым переселениям, и т. д. В числе великих путешественников — Хиро и Ру, имена которых совпадают с именами соответствующих богов. Популярны сказания о Купе, который покинул Центральную Полинезию, охотясь за кальмарами, и после долгих странствий открыл Новую Зеландию; Тои оставил свою родину в поисках пропавшего внука и тоже достиг Новой Зеландии, а Тонгана бежал с Таити и переселился на Раротонгу, потерпев поражение в распре со сводным братом Тутапу из-за плодов, оставленных покойным отцом. Наконец, Моикеха переселился с Таити на Гавайи вследствие того, что его оклеветали перед женой и она его отвергла.
Как сказано выше, некоторые предания не связаны с переселениями, а относятся к "династическим" распрям. Таковы, например, предания о борьбе Уми и Хакау — младшего и старшего сыновей Лилоа за власть на Гавайях. Побеждает младший, который рисуется типичным сакрализованным вождем-жрецом. Очень интересны предания о-ва Пасхи о борьбе ханау-еепе ("тощие", или "длинноухие") и ханау-момоко ("тучные", или короткоухие"). Ханау-еепе, поражение и истребление которых предание объясняет изменой одной из женщин племени (популярный мотив), обычно рассматривают как создателей монументальной скульптуры на о-ве Пасхи.
Особняком в полинезийском фольклоре стоят сказки о животных, не очень многочисленные и более популярные на западе, где лучше сохранились тотемические пережитки.
Предлагаемая читателям книга Катарины Луомалы — первая книга о полинезийском фольклоре, переведенная на русский язык. В 1950 г. в Издательстве иностранной литературы был опубликован перевод знаменитой книги упомянутого выше Те Ранги Хироа "Мореплаватели солнечного восхода". Это — общее введение в этнографию полинезийцев, написанное достаточно популярно, хорошим языком и пронизанное вдохновенной любовью к полинезийским народным традициям. Изложение мифов и преданий занимает большое место в книге отчасти потому, что фольклорными данными автор аргументирует свою гипотезу о путях расселения полинезийцев. Однако основные концепции этого блестящего знатока и пропагандиста полинезийской старины довольно спорны (см. выше), предания трактуются как прямое отражение исторических событий, без достаточного учета механизмов сложения фольклорных повествований и понимания специфики фольклорных жанров. Кроме того, со времени написания этой книги (1938 г.) наука накопила много новых материалов.
Профессор Катарина Луомала, работающая в том же самом американском центре изучения полинезийской культуры на Гавайях, является крупнейшим специалистом по фольклору Полинезии. В настоящее время она председатель Гавайского антропологического общества и вице-президент по Океании Международного общества по изучению повествовательного фольклора, автор множества ценных исследований полинезийской культуры. Ее книга (и, вероятно, не случайно) написана в той же манере, что и книга Те Ранги Хироа. Она популярна в лучшем смысле этого слова, т. е. популярность изложения сочетается с богатством информации и точностью научного анализа.
В книге К. Луомалы анализируется наиболее устоявшийся общеполинезийский пласт словесного народного творчества, древнейшие песни и сказания, которые, по образному выражению полинезийцев, разносятся голосами ветров. Отсюда и название книги. В первых главах К. Луомала уделяет большое внимание формам живого бытования фольклора и механизмам передачи фольклорной традиции, типам певцов и сказителей, роли бродячих "актеров" из союза ариои, типам песен, в частности описательной и любовной поэзии. Она хорошо улавливает связь песенных сюжетов и героев с определенными типическими ситуациями в быту полинезийцев, выявляет специфические местные черты, такие, как особая склонность к пейзажу и описанию морских путешествий. Последующие главы посвящены мифологии и космогонии (с упором на богоборческие моменты, даже с некоторыми преувеличениями), "низшей" мифологии духов-карликов и рассмотрению циклов Мауи (о нем у К. Луомалы есть отдельная очень серьезная книга), Тинирау, Тафаки (Та-хаки) и Раты. Ярко и выпукло описывая типы и характеры героев полинезийских сказаний, К. Луомала умеет объяснить, в каком смысле каждый из них был идеальным образцом для полинезийских сказителей и их аудитории. При этом она допускает иногда психологизацию, слегка модернизующую фольклорную поэзию. Книга К. Луомалы завершается очень полезными примечаниями, точно указывающими источники цитат и повествовательных версий, а также содержащими указания на литературу вопроса. Поскольку Главная редакция восточной литературы издала в 1970 г. обширный сборник "Сказки и мифы Океании", читатель сможет дополнить изучение прекрасной книги К. Луомалы и знакомством с важнейшими образцами фольклора Полинезии.
Е. М. Мелетинский
Голос ветра
Посвящается Марте Уоррен Беквит, другу и фольклористу
Глава I. Голос ветра
Над морем летят облака,
Летят, гонимые бурей,
И ветер полон легенд,
Рассказанных в дальних краях.
Многим полинезийцам свойственно поэтическое представление о том, что у ветров есть голоса и сами ветры приносят песни, мифы, сказки, легенды, новости и сплетни. Приведенные выше гавайские стихи модернизированы, что для данной книги является допустимым. Буквальный перевод последних двух строк будет примерно таким: "Правители страны Пелекане (Великобритании) слышат легенды или сказки, принесенные ветром". Поэт хотел сказать, что вести доносятся до самого края земли, далеко-далеко от Гавайских островов.
Говорят, принц, сочинивший песню, откуда взяты эти строчки, задумал ее как любовное послание к одной принцессе. Их матери, двоюродные сестры, с самого рождения детей подумывали о их брачном союзе, а сами молодые люди любили друг друга с детства. Однако королевский двор воспрепятствовал свадьбе: и жених и невеста были столь высокого происхождения, что их отпрыск превзошел бы родовитостью царствующего монарха. Впоследствии влюбленный поэт Луналило был избран ко