Крещеные сказители с острова Хао (архипелаг Туамоту) добрее в своем синкретизме и смотрят сквозь пальцы на религиозную неотесанность Раты. Они рассказывают, как в сотрудничестве с духами Рата строил лодку и закончил работу после того, как духи его проучили. Эти христианизированные туамотуанцы, по всей видимости, отождествляют Рату с тем человеком, которого чужеземцы знают под именем Ной. Ведь, подобно Рате, Ной тоже был знаменитым мореплавателем и имел замечательный корабль. Но говорят, что Ной в отличие от Раты был очень благочестив. Однако и Рата, считают туамотуанцы, стал таким, когда духи преподали ему урок, как подобает строить лодку. А после того как Рата со своей семьей пережил Великий Потоп, добавляют они, три его сына воздвигли столь высокое сооружение, что могли навестить на небе своего бога Атеа. Однако Атеа разгневался, разрушил сооружение и смешал языки строителей, и они стали говорить по-разному. Впоследствии сыновья Раты стали предками нынешних рас.
Рата не был образцом вождя, как его дед Тафаки. Он начинал свою карьеру как порывистый, упрямый, тупоголовый невежда в отношениях с богами и людьми. Сказители изображают его как неумного, беспечного, слабого в учении, невежественного человека. Но ему свойственны теплота и непосредственность, контрастирующие с холодной и пристойной чопорностью Тафаки. Рата в отличие от Мауи не был злобным или злонамеренным. И его простодушные нарушения религиозных и социальных обычаев не вызывают особенного возмущения. Рата — не ведающий своей огромной силы, недостаточно тонкий и сообразительный, но симпатичный гигант. Обиженные им духи и люди недолго препятствуют Рате в его делах — только чтобы успокоить оскорбленные чувства и выразить возмущение небрежностью Раты. А затем они с удовольствием помогают ему построить лодку, которая нужна Рате для того, чтобы вернуть потерянных родителей и добыть славу, убивая демонов в океане и на островах Границы Лунного Света и у Берега Облаков.
Некоторые сказители с Мангаревы, Пукапуки, Тонга, островов Эллис и частично Туамоту не связывают Тафаки и Рату родственными узами. Насколько я понимаю, они поступают так не из каких-то принципиальных соображений. По-видимому, современные сказители просто забыли об этом родстве. На других островах знатоки родословных соединяют их в генеалогиях различных семей. Рата, по словам одного жреца с Раротонги, подобен "почке, вырастающей на ветке дерева", а его генеалогия говорит о том, что "выросло из нее много ветвей, много потомков". От Папы, Матери-Земли, и Атеа, Безграничного Пространства, этот раротонгский жрец ведет длинную линию до семьи Мауи. Через одиннадцать поколений после Мауи идет Каитангата, Людоед, чья жена-людоедка ошибочно думала, что его имя соответствует его натуре и ее пристрастиям к определенной пище. Затем следует их сын Хема, который был брошен в кучу мусора на некоей таинственной земле и впоследствии спасен своим сыном Тафаки. Сыном Тафаки был Вахиероа. На языке маори это имя означает "длинное полено" и напоминает о той охапке дров, которую Тафаки, переодетый рабом, положил к ногам жены, когда нашел ее вместе с маленькой дочерью на высочайшем из небес. У Вахиероа и его жены Тахити-Токерау (Северный Таити) был сын Рата. Через двадцать шесть поколений после Раты жил Тараро-арихи, вождь Мауке, острова к северо-востоку от Раротонги. Тараро-арихи умер в 1909 году. Среди других высокопоставленных потомков Раты были король Помаре с островов Общества, а также король Калакауа и королева Лилиуокалани с Гавайев. Вахиероа, подобно своему деду Хеме, был схвачен демонами. Рата, следуя примеру своего деда Тафаки, спас отца. Иногда в плен попадает и мать Раты, так же как порой — Тафаки.
Хотя рассказы о событиях, приведших к исчезновению Хемы или Вахиероа, занимают нередко больше, чем вечер, они всего лишь долины между вершинами интереса, которыми являются приключения Тафаки и Раты.
Любопытно, что долгие исчезновения Вахиероа и Хемы, мирных домоседов, преданных своим семьям, связаны с весьма обыденными поручениями. На Раротонге и островах Эллис, а также в Новой Зеландии говорят, что причиной бедствий Вахиероа было желание его беременной жены отведать запретного или редкого лакомства. Эта популярная тема доставляет удовольствие слушателям обоего пола. Женщины удовлетворяются тем, что возрастает их престиж как продолжателей рода. Что касается мужчин, они видят в этой истории приемлемые общественностью алиби для отлучек из дому, от скуки обыденной жизни, с целью достать вожделенное лакомство. С другой стороны, они надеются, что эта история сделает жен более скромными в их капризах во время беременности.
По маорийской версии, желание жены Вахиероа съесть какую-то птичку из дальних краев привело к тому, что он попал в лапы к Матуку-Танготанго, мифической морской птице-людоедке. На островах Эллис рассказывают иначе: из-за того что Тахити-Токерау перед рождением сына поела угрей (они почти всегда табу для женщин), на эту землю обрушилась приливная волна и смыла в океан всех, за исключением Раты. А сказители с Раротонги говорят, что кара за это нарушение запрета была растянута во времени. Сначала у маленького Раты появилась сыпь в паху. А потом пострадали его родители. Когда они собирали водоросли — лекарство от сыпи, волна унесла их во власть Пуны, морского бога и отца угрей. Гавайский отец пропал, отправившись за подарками к рождению Раты. Как рассказывают на Маркизских островах и Туамоту, заботливые родители собирают для Раты определенный вид крабов, который очень любят дети, и в это время их похищает Матуку-Танготанго, главный приспешник Пуны. Матуку — это гигантская черная цапля, символ ночи.
На Туамоту рассказывают, что Пуна жаждал отомстить Тахити-Токерау, водяной нимфе, за обман. Она не пошла за него, как обещала, а отдала Пуне свою младшую сестру Хуареи. Сама же Тахити-Токерау стала женой земного жителя Вахиероа (или Вахиверо), который сказал о ней: "Красота ее лица сияет подобно лунным лучам, ее волосы подобны роскошным черным перьям фрегата, а глаза ее подобны глазам голубки".
Этот туамотуанский сказитель рисует драматическую сцену нападения Пуны на родителей Раты. Счастливая молодая пара в сопровождении друзей, с горящими факелами в руках ловит ночью на рифах крабов для своего малыша. Рата в это время дома, под надзором старой бабки. А молодые весело распевают, когда зажигают новый факел или приминают верхушку горящего факела. Первый певец объявляет, какое действие должно произойти; второй голос начинает говорить о свершившемся действии, но умолкает, давая хору закончить фразу. Затем следует припев, последняя строка которого — переход к следующему стиху. Ее повторяет первый голос. Собственное имя факела — Торино-те-ипо — означает "сокровище, стянутое спиральной скруткой". Имеется в виду пучок сухих кокосовых листьев, стянутый по всей длине полосками коры.
Первый голос:
Сделай из листьев факел,
Факел Торино-те-ипо.
Второй голос:
Вот факел сделан из листьев...
Хор:
Факел Торино-те-ипо, о!
Припев:
О факел!
О факел,
Бросающий красные блики на риф!
Дай факелу моему загореться...
Первый голос:
Дай факелу моему загореться!
Моему Торино-те-ипо!
Второй голос:
Вот и горит мой факел искрясь...
Хор:
Это Торино-те-ипо!
Припев:
О факел!
О факел,
Бросающий красные блики на риф!
Надо примять верхушку факела моего...
Повторив строчку, первый голос начинает третий — и последний — стих. Песня кончается тем, что Матуку и его приспешники появляются из мрака над морем и швыряют в воду горящие факелы. Вахиероа сталкивают с рифа, и Матуку откусывает ему голову. Два ящероподобных чудовища хватают Тахити-Токерау и утаскивают живой в Корорупо. Оно находится в местности, называемой Границей Лунного Света, и является частью Малого Вавау, в Нижнем Гаваики. Это подземный мир, расположенный под родным домом Вахиероа и Тахити-Токерау, который находится в Большом Вавау в Верхнем Гаваики. Глаза Тахити-Токерау вырвали и стали освещать ими то помещение, где ее младшая сестра Хуареи, жена Пуны, плела циновки. Головой пленницу воткнули в землю, так что ноги ее торчали наружу, и младшая сестра вешала на них свои корзинки. А дома Куи боялась лишиться и внука. Поэтому Рата рос, не зная ни имен своих родителей, ни их судьбы, ни даже того, что у него были родители. Но когда он немного подрос, ему обо всем рассказали товарищи, завидовавшие его умению играть в разные игры.
Когда магическим заклинанием, которому научила его Куи, Рата заставлял свою игрушечную лодочку плыть за лодочками товарищей, едва касаясь воды, он напевал хвастливую песенку:
Обгоняй, обгоняй,
Обгоняй их все!
Начинается плаванье Раты.
Глиняный кораблик мчит вперед!
Однажды его товарищи ответили ему:
Лодочку, Рата, гоняй, гоняй!
Никогда не будет отец отомщен,
Проглоченный птицей Матуку...
А матери ноги торчат из земли
Возле отхожего места,
Куда Хуареи ходит!
Товарищи издеваются над Ратой, который медлит с отмщением: "Твоя лодочка очень хороша, мчится, еле касаясь воды. Она вполне пригодна для того, чтобы поплыть на ней и отомстить за твоего отца Вахиероа, проглоченного птицей Матуку-Танготанго, и за твою мать Тахити-Токерау, которая валяется в отхожем месте у дома Хуареи!"
По версии сказителя с Туамоту, которую мы уже цитировали, Рата не знает, что у него есть родители: Куи никогда не упоминала о них. Рата идет к Куи и спрашивает: "Кто мой отец? Кто моя мать?" Куи отвечает: "Я тебе и отец и мать". — "Как же ты создала меня?" — спрашивает Рата. Куи отвечает: "Это так. И больше вопросов не задавай".