История Раты — это продолжение древней борьбы между детьми Матери-Земли и Отца-Неба, борьбы, в которой Человек, бог войны, натравливает своих братьев друг на друга ради достижения собственных целей. В данном случае Человек вынуждает своего лесного брата Тане (являющегося также покровителем красоты и мастеров) объединиться с ним и построить лодку для боя с их морским братом Тангароа. Рата — представитель человечества и родич богов — ставит свою упрямую волю выше природы и использует других людей для достижения цели. Он чувствует, что его цель достаточно велика, чтобы оправдать все средства ее достижения.
Эта история заключает в себе также кошмар и мечту корабельщика. Кошмар — это дерево, поднявшееся после долгой и утомительной работы каменным или раковинным инструментом. Мечта — это инструменты, работающие сами собой, и части человеческого тела, способные действовать независимо от сознания мастера. Но когда инструменты и части тела бунтуют, это снова кошмар. Какое табу было нарушено? Не лучше ли отказаться от этого дара, чем навлекать на себя предостережения и наказания богов? Персонификация орудий встречается в нескольких версиях мифа. На Гавайях менехуны — это лесные духи, которые сначала противодействуют, но в конце концов помогают Рате. У них два вождя. Один — дух кораблестроения, второй — дух, в котором персонифицируются топор или тесло, подобный туамотуанскому Таваке. Гавайцы дают этому персонифицированному топору подходящие имена — Пожиратель Пыли и Пожиратель Лишних Частей. Эти двое суть проявления бога Ку, покровителя и продолжателя жизни. Они были среди тех духов, которых неистовая богиня Пеле изгнала за отказ помочь ей уничтожить жизнь, освободив раскаленную лаву и напустив ее на Лохиау — возлюбленного богини. Она изгнала непокорных, и они стали бродягами и духами — покровителями всех странствующих, особенно в лесах и морях. Позднее их функции расширились и некоторые стали покровителями корабельщиков.
Полинезийские сказители любят противопоставлять Рату, неотесанного человека-богатыря, этим крошечным благовоспитанным божкам. Но, так же как и Рата, эти божки в душе своей бродяги, они быстро кончают раздоры и начинают тесно сотрудничать. И не только в построении лодки. Иногда после завершения своей земной карьеры Рата присоединяется к пантеону лесных духов! Гавайцы, например, теперь уравнивают его с Ку-Подлеском, который известен также под именем Делающий Стружку. На островах Кука Рату также считают лесным богом.
Не так на островах Туамоту, хотя и здесь, как и на других архипелагах, произносят заклинания Раты и рассказывают истории о нем, когда строят лодки. Туамотуанцы считают Рату, скорее, морским, а не лесным. Они верят, что он еще плавает по Лабиринту на корабле духов. Некоторые одинокие мореходы видели его корабль и даже слышали хор духов, плывущих на нем:
Это Рата, Рата плывет!
Это Рата, Рата плывет!
Сердце его отважно стучит,
Он землю высматривает впереди,
Он занимает место достойное —
Гордо выпрямившись, стоит.
Это Рата, Рата плывет,
Это Рата, Рата плывет!
Примечания
Глава I. Голос ветра
"Над морем летят облака" — строчка из песни, приведенной в гавайском и английском вариантах в работе Натаниэля Эмерсона (Nathaniel В. Emerson, Unwritten Literature of Hawaii, — "Smithsonian Institution, Bureau of Americam Ethnology", 1909, Bull. 38, стр. 108-110).
Общие сведения по поводу традиционного в Полинезии (включая о-ва Чатам) деления на эры или эпохи см. в статье К. Луомалы "Полинезия" в "Литературной энциклопедии" (The Encyclopedia of Literature, ed. by Joseph T. Shipley, vol. 2, New York, 1946, стр. 772-789).
Александр Шанд в своей работе о народе мориори пишет: "В долгие зимние ночи, чтобы нарушить их монотонность, они чередуют декламацию и пение, повторяя предания Ко Матан-гиао (Ко Matangiao) и другие легенды, что не только помогает закрепить в памяти народные предания, но и служит развлечением для участников этих собраний. Песня сменяется песней или рассказом; один начинает, другой продолжает, и так длится всю ночь, вплоть до рассвета, так что никто не может заснуть. Видимо, поэтому для таких ночных собраний избирались дома, стоящие в отдалении от других. Ко Матангиао — это название всех легенд и преданий, дошедших с Гаваики, в отличие от Хо-коронго-тиринг (Hokorongo-tiring "Слышимое ушами") — собрания преданий и легенд о событиях, происходивших после того, как лодки отправились на о-ва Чатам... " (A. Shand, The Моriori People of the Chatham Islands, — "Polinesian Society", 1911, Mem. 2, стр. 11-12)..
Уехав из Гонолулу, я в 1945 г. написала туда д-ру П. Баку (Peter Н. Buck) письмо, в котором просила его перевести для меня термин "Ко Matangiao". В письме, датированном 18 сентября 1945 г., он ответил: "Я не знаю точного значения "Маtangiao" на диалекте мориори, но могу высказать предположение, что Matangi означает "ветер", ао — "облака" и комбинация их может означать "облака, гонимые ветром". Если теперь осмыслить это в более рациональных выражениях (что не лишено риска), то можно сказать, что события, относящиеся к более позднему периоду, после отъезда с Гаваики, о которых можно было услышать (hokorongo) ушами (tiring), нашли отражение в Хокоронго-тиринг, тогда как события предшествующего периода столь стародавние, что можно образно сравнить их с облаками (ао) в небе, гонимыми ветрами".
Основным введением в полинезийскую этнографию является книга П. Бака [Peter Н. Buck (Те Rangi Hiroa), Vikings of the Sunrise, ed. 1, New York, 1938; ed. 2, Christchurch, N. Z., 1954]. [Русский перевод: Те Ранги Хироа (П. Бак), Мореплаватели солнечного восхода, М., 1950. ]
"И я в пучину тебя опустил" — песня с таким рефреном приведена П. Баком в его работе, посвященной этнографии Мангаревы ("Bishop Museum", 1938, Bull. 157, стр. 356). Д-р Бак пишет, что он перевел строки из этой песни достаточно свободно, чтобы лучше передать истинные чувства, выраженные в первоисточнике.
"Шелестящие духи Запада" — переведено с маорийского Дя; оном Уайтом (J. White, The Ancient History of the Maori, vol. 2, Wellington, N. Z., 1887, стр. 32). В этом томе приведен также маорийский текст.
"Единственная связь, оставшаяся меж нами" — эти строки приведены в книге Эдварда Шортлапда на языке оригинала и в его довольно свободном переводе (Е. Shоrtland, Traditions and Superstitions of the New Zealanders, London, 1854, стр. 175). Его замечания относительно ветров и облаков, многообразно связанных с различными лицами и местностями в фольклоре Новой Зеландии, могут иметь параллели почти повсюду в Полинезии.
"Едва наступает вечер" — строки взяты из той же книги Дж. Уайта (т. 2, стр. 33-34). Они приведены там также и на маори.
"Скажи мне, о птица, летящая высоко" — строки взяты из книги П. Бака, посвященной этнографии Мангаревы (Mangareva, стр. 330-331), где они даны на диалекте Мангаревы и в английском переводе.
"Ты — это месяц, Который больше не взойдет" — строки из той же песни.
"Из Гаваики пришла мать голода" — строки взяты мной из статьи Самюэля Эльберта, где они даны на маркизском и в английском переводе (Samuel Н. Elbert, Chants and Love Songs of the Marquesas Islands, French Oceania, — "Journal of the Polynesian Society", 1941, vol. 50, стр. 67).
Что касается истории Тоа, Хуку и Мауи, то об их значении в культуре островов смотри: Те Ранги Хироа (Peter Н. Buck) в работе по этнографии Манихики и Ракаханга ("Bishop Museum", 1932, Bull. 99, стр. 14-27). Дана также ссылка на вариант, опубликованный ранее.
"Пока он спал, он видел сон" — песня приведена на стр. 16.
"Родословная ведет в прошлое" — этот отрывок составляет часть введения в генеалогию, которую тонгаревец повторяет на Малой Земле (at a Land Court). Исходный текст вместе с частью переведенных на английский язык отрывков дан Те Ранги Хироа (П. Баком) в его работе по этнографии Тонгаревы "Bishop Museum", 1932, Bull. 92, стр. 20-21). Так как многие архаизмы остаются неразгаданными даже самими тонгаревцами, то понятно, почему английский перевод неполон. "То, что понимание слов, быть может, забыто, никоим образом не снижает их ценности как ортодоксального текста. Повторяющий их испытывает удовольствие и удовлетворение от того, что произносит все правильно, и его слушатели воспринимают звучание слов не только как знатоки — они верят в достоверность родословной, которую он перед ними последовательно развертывает".
"Xaту-мата, скала прощания!" — дважды приводится П. Баком на мангаревском и английском языках (Mangareva, стр. 148, 228).
"Когда он становится владельцем земли" — также на мангаревском и английском языках дано в работе П. Бака о Мангареве (стр. 199-200).
"Я прошу, чтобы ко мне пришло Высшее знанье, полное знанье" — взято из работы Перси Смита (S. Percy Smith, The Lore of the Whare-Wananga, — "Polynesian Society", 1913, Mem. 4, pt 2, стр. 189-191, 207-208). Оттуда же взяты строки "Чьи это мои топоры Тафаки?" Оба текста даны на маори и английском.
О маорийских преданиях на языках английском и маори см. работу: J. White, The Ancient History of the Maori, vol. 1-4, Wellington, N. Z., 1887-1888.
"Один народ, Один боевой клич" — на мангаревском и английском в работе П. Бака о Мангареве (стр. 56).
"Очень потешные люди, Эти веселые чужеземцы" — дано на диалекте Восточного острова в английском переводе Альфреда Метро (A. Metraux, Ethnology of Easter Island, — "Bishop Museum", 1940, Bull. 160, стр. 355).
"Песнь пришельца" — в мангайском и английском вариантах с обширным комментарием дается в работе: W. Wyatt Gill, Historical Sketches of Savage Life in Polynesia; with Illustrative Clan Songs, chapter 31, "The Drama of Cook", Wellington, N. Z., 1880, стр. 180-185).