мон — старшина! — шепнул я Батонычу. — Но ребята все равно боевые!
— Товарищи, мне бы в госпиталь… — печально сказала Светлана.
— Света, вы ранены? — повернулся к ней всем корпусом Батоныч.
— Нет, я — нет! Но там раненые!
— Сегодня у нас ни одного «трехсотого» не было, острой необходимости в вашей помощи нет! Посидите, пожалуйста, с нами! — попросил Владимир Петрович.
— Но у меня там антибиотики…
— Никуда они не денутся! Пригодятся! Но — потом…
— Ладно, посижу с вами немного… — проворчала Сморкалова.
— Нехорошо сидим! — Я решил взять инициативу в свои руки, а то вместо доброй мужской пьянки у нас тут уже целых пять минут какие-то взаимные торжественные приветствия. — Димон, ты захватил?..
Дима кивнул.
— Так доставай!
— Это мы мигом…
Бравый старшина, отложив в сторону РПК, сбросил с плеч рюкзак и начал выставлять на стол бутылки с коньяком, вакуумные упаковки с колбасой, ветчиной, сыром, соленым салом. Гаврилов, жестом фокусника, сдернул ткань с тарелок и мисок — в них оказались соленые огурцы, вареная картошка, квашеная капуста, какие-то грибочки, моченые яблоки. Захаров, непроизвольно облизнувшись, выставил рядом с нашей внушительной «батареей» свой взнос — тоже коньяк, судя по надписи — грузинский.
— А у нас с собой было! — весело сказал Очкарик, потирая руки. — Посуда где, тащ генерал?
— Матвеич! — нарочито строго рявкнул Батоныч.
Через краткий миг на столе стояли жестяные кружки. И Бат своею рукой разлил по ним янтарный напиток.
— Ну, за возвращение! — произнес я тост.
— И чтобы наши ряды продолжали крепнуть! — добавил генерал-майор, подмигивая Коляну и Димону.
Кружки сошлись, издавая не звон, а какой-то деревянный перестук. Коньяк, выставленный Захаровым, оказался на удивление отменным. Покатав его на языке, я неторопливо проглотил, с удовольствием ощущая, как теплый комок скатился вниз по пищеводу и взорвался в пустом желудке маленькой бомбочкой.
— Эх, красота! — резюмировал я, подцепляя кусочек ветчины. — Читал однажды сценарий свадьбы… Там тосты всякие, слова тамады, то, се… А в скобках: «выпили, закусили».
— Да-а… — затянул Бат. — До свадеб еще дожить надо. Это только после войны…
— А я слышала, что недавно сыграли свадьбу прямо в блиндаже! — неожиданно сказала Света.
— Был такой случай, — кивнул комдив. — И водочки нашли, и борщик сварганили. Даже танцы устроили под гармошку! Вот только до первой брачной ночи дело не дошло — накрыло молодоженов одним снарядом.
— И умерли они в один день… — пробормотал Колян.
— Давайте не будем о грустном, — вздохнула Сморкалова.
— Володя, наливай! — скомандовал я. — Между первой и второй… Давайте за присутствующую здесь даму!
И вторая порция согрела организмы. Сто грамм помогли летчикам и танкистам внутренне «разжаться» — в землянке будто потеплело. На лесенке снова простучали сапоги, и в землянку вошли Лерман с Наметовым.
— О, товарищи командиры, вы вовремя! — обрадовался я. — Серега, потери есть?
— Нет, тащ комиссар, ни одной царапины! Как десять дней назад в поезде… — улыбнулся осназовец.
— Анатолий Абрамович! Выполнил задание? — усмехнулся генерал. — Штрафную обоим, живо!
Николай Баранов твердой рукой плеснул в свободные кружки.
— Нет, нет, что вы! — стал отнекиваться Лерман, но Светлана лично поднесла чарки, и дисциплина дала трещину.
— А за что пьем-то? — поинтересовался старлей Наметов.
— За встречу — выпили! — сказал Батоныч.
— За даму — выпили! — подхватил я.
— Так за победу, товарищи! — провозгласил генерал.
— За НАШУ победу! — привычно добавил я.
— За победу! — повторили все вразнобой и выпили.
И ведь хорошо пошло!