— Э-э, нет, — сказал Кузнец. — Не худо бы еще замести следы, — он намотал веревку кольцами через локоть и весь моток швырнул через стену. — Пусть думают, что ты спустилась по ту сторону, — подмигнул он Марии. — Там и искать будут. А теперь пошли.
Полевая дорога вывела их в лес. На серебристой от лунного света поляне они расположились передохнуть. Перекусили холодной говядиной, хлебом и редькой, густо присыпанной солью.
— Это вам на дорогу, — сказал Кузнец, подавая Метеору сверток с запасом еды. — А мне пора обратно. К рассвету надо быть дома. Да незамеченным.
— Большое спасибо за все! — воскликнули Метеор и Мария. — Добрый вы человек.
— Мне отец говорил: «Торопись на доброе дело, а худое само поспеет», — засмеялся Кузнец. — Счастливого пути, молодые люди. Что бы такое подарить вам на память?
— А мы и так взяли, без спросу, — улыбнулся Метеор.
— Что? — удивился Кузнец.
— Вашу веселую песенку…
Выйдя с поляны на дорогу, они разошлись в разные стороны: Кузнец — к городу, а Метеор и Мария — своим путем.
В Город Сутулых Людей они пришли на рассвете. Солнце едва поднялось над горизонтом. Первое, что бросилось в глаза Марии и Метеору, — это одинаковой высоты дома: все одноэтажные. Маленькие оконца прикрыты жалюзи. За оградами росли низкие акации, на листьях их лежал слой дорожной пыли.
На длинной и скучной улице не встретили ни души. Так добрались до квадратной городской площади. Торчали плохо уложенные булыжники, о которые то и дело можно было споткнуться. Тут же находилась коновязь. Лошади, выпряженные из телег и фургонов, лениво жевали мягкими губами сено, брошенное под ноги, или лакомились овсом из мешков, подвязанных к мордам. По сторонам площади стояли домишки с вывесками. Это были магазинчики и лавчонки. Они и образовывали торговую часть города. Домишко с покосившейся и выгоревшей вывеской «Трактир и Гостиница «Тихий колокольчик» лепился в самом углу площади.
Метеор слегка толкнул дверь. Слабо звякнул колокольчик. Вошли, огляделись. В низеньком зале с плохо побеленными стенами и с трещинами на потолке стояло несколько грубо сколоченных столов, к ним были приставлены тяжелые табуреты, — и ни единого посетителя.
Из боковой двери, прикрытой занавеской, вышел пожилой сутулый человек в несвежем переднике. Голова его была опущена. Он как бы смотрел на свои коричневые штиблеты с белесыми пятнами — следами изношенности.
— Что угодно гостям?
— Нам бы чего-нибудь поесть. Еще мы хотим снять у вас недорогое жилье, — сказал Метеор.
— Вчерашняя похлебка с бобами и бараниной, — предложил хозяин, не подымая головы. — Насчет жилья — тоже возможно: угловая комната свободна. Только задаток беру на десять дней вперед.
Метеор согласился, хотя понимал, что при этих условиях у них почти не останется денег. Но он и Мария надеялись, что, начав работать в этом городе, на пропитание заработают.
Позавтракав похлебкой и запив ее терпким напитком из шиповника, они поблагодарили и расплатились. Хозяин, сгорбившись, повел их темным и узким коридорчиком, и вскоре они подошли к какой-то двери.
— Это ваша комната, — сказал он и удалился.
Комната была скорее чуланом. У стен стояли две широкие лавки, прикрытые домоткаными одеялами, посредине — стол с плохо подогнанными суковатыми столешницами. У стола — два табурета. У двери висел рукомойник из позеленевшей меди, под ним таз из оцинкованного железа. Подслеповатое окошко выходило на небольшой захламленный двор.
— Прекрасная комната! — искренне воскликнула Мария. — У нас с тобой есть крыша над головой — это главное. Все остальное ерунда!
— Конечно, для начала совсем неплохо, — согласился Метеор. — Все остальное будет зависеть от нас. Да и что нам нужно?! — Он был рад, что Марию не обескуражила убогость их жилья.
После полудня, узнав у хозяина, где находится магистрат, они отправились туда. Надо было получить разрешение на выступления. Но прежде всего следовало отыскать подходящее помещение.
По дороге им попадалось уже много прохожих. Но странное дело — все они были сутулы и, как хозяин трактира, смотрели себе под ноги.
— У нас так ходят только те, кто наказан за дурные поступки, — заметила Мария. — А тут все такие. В чем дело?
— Узна́ем, — ответил Метеор.
Здание магистрата было очень длинным, но тоже одноэтажным. Мария и Метеор долго шли по коридору, наконец увидели дверь с табличкой «Разрешения и справки».
За широким письменным столом сидел сутулый человек в очках и ножичком затачивал цветные карандаши. Сколько их, пятьсот штук или, может, вся тысяча, — сосчитать было трудно. Он едва выглядывал из-за этой разноцветной баррикады. Гора стружек тоже лежала перед ним.
— Я слушаю вас, молодые люди, — человек в очках отложил ножичек. Голову, однако, не поднял.
— Мы пришли из далеких мест, — сказал Метеор. — И хотим работать в вашем городе. Мы акробаты, жонглеры, гимнасты. Вы дадите нам разрешение?
— Разрешение я вам дам. Но из этой затеи у вас все равно ничего не получится.
— Почему? — спросила Мария, присаживаясь на краешек стула, чтобы как-то увидеть лицо человека в очках.
— Прежде всего потому, что у нас в городе все здания одноэтажные. А как я понимаю, вам необходимо помещение высокое. Кроме того, на ваши представления никто из горожан не пойдет. Они не привыкли поднимать головы и распрямлять спины. Да и едва ли возникнет интерес у них к вашему, как вы его называете, искусству.
— А разве в вашем городе нет театра и не бывает веселых ярмарок с шапито? — спросил удивленный Метеор.
— Нет. И не бывает, — ответил человек в очках.
— Почему? — поинтересовалась Мария.
— Потому что мы — Город Сутулых Людей. И никто не умеет и не станет задирать голову.
— Но почему все-таки? — не выдержал Метеор.
— Все по одной причине, — ответил человек в очках. — И ее вы узнаете в свое время.
— От кого?
— От меня же. А разрешение я вам дам, — с этими словами он подписал какую-то бумажку и не глядя протянул Метеору.
— Зачем же она нам, если выступать негде? — упавшим голосом спросил Метеор.
— Это всего лишь бумажка, — пожал сутулыми плечами человек в очках. — Она вам разрешает то, чего вы все равно осуществить не сможете. Почему же мне не дать ее?.. А пока прощайте. У меня много работы. Тут на несколько лет хватит, — и он кивнул на гору еще не заточенных карандашей…
Опечаленные, Мария и Метеор вышли из магистрата.
— Что будем делать? — спросила Мария.
— Не знаю, право, — сказал Метеор.
Так в раздумье они добрели до окраины, за которой начинался глухой пустырь, а за ним — поля.
В высокой траве валялись старые кирпичи. Из земли торчали остатки фундамента каких-то строений. Полевые ромашки росли меж проржавевшей арматуры. Все вокруг говорило о том, что сюда давно никто не заглядывал.
— Смотри! Смотри! — вдруг воскликнула Мария.
Метеор глянул по направлению ее руки. Там, вдалеке, на холме, возвышалось цилиндрическое здание без крыши и без окон.
Сквозь сводчатые ворога Мария и Метеор вошли внутрь и очутились в огромной, как стадион, чаше. Она была замкнута сплошной круглой стеной, показавшейся им издали зданием. Сверху вниз к выложенному большими плитами кругу ярусами спускались скамейки. Всюду царило запустение, стены кое-где обвалились, штукатурка осыпалась, меж выбитых кирпичей пророс бурьян, в расщелинах выщербленных плит торчал папоротник. И над всем висел огромный круг голубого неба. Видимо, когда-то давно это был цирк или место, где давались театральные представления.
— Это то, что нам нужно, — прошептал Метеор.
— Но как все это восстановить, расчистить?! Разве мы вдвоем осилим? Нам целой жизни не хватит! — сокрушалась Мария.
— Мы должны это осилить, — твердо сказал Метеор. — Идем в город.
Всю дорогу Метеор молчал, и Мария поняла, что он что-то обдумывает, но спрашивать не стала. Миновали городскую площадь и трактир «Тихий колокольчик», прошли мимо станции, где останавливались почтовые кареты с рожком, намалеванным на дверцах, затем по каким-то переулкам подошли к мосту через реку. За ней снова начинался город. Они долго ходили по улицам и переулкам. Наконец остановились возле одноэтажного, с довольно высокими окнами дома, который располагался за узорной железной оградой. Металлическая калитка была распахнута. На фасаде дома висела большая табличка с надписью «Учебное заведение».
— Подождем немного, — предложил Метеор.
— Кого? — удивилась Мария.
— Тех, кто здесь учится.
— Хорошо, подождем, — покорно согласилась Мария, видя, что расспрашивать дальше не имеет смысла.
Через какое-то время зазвонил медный колокольчик, послышалось шарканье множества ног. Вскоре распахнулась дверь, с ранцами на спине стали выходить дети. Они были разных возрастов — малыши и старшеклассники, но странное дело — никто из них не спешил, не было ни одного бегущего. Спины были сутулы, а глаза устремлены в пол. Правда, все это не так было заметно, как у взрослых жителей этого города, но все же…
— Странные дети, — сказала Мария. Она сказала «дети», хотя среди старшеклассников были и их ровесники.
Группа таких ребят и девушек стояла в стороне. Они о чем-то негромко и вяло разговаривали, вовсе не интересуясь двумя незнакомцами, которые с любопытством смотрели на них. И тогда Метеор подошел к ним.
— Здравствуйте, — сказал он.
Ему негромко ответили и стали разглядывать, будто только сейчас заметили.
— Вы не здешний? — спросил один юноша. — И эта девушка тоже? — кивнул на Марию.
— Да, мы впервые в вашем городе, — ответил Метеор. — Пришли сегодня на рассвете. А как вы догадались?
— Очень просто, — сказал юноша, с трудом поднимая голову. — У вас слишком ровная спина, и смотрите вы прямо перед собой или же вверх. В нашем городе такие люди всегда пришлые.
— А почему у вас все сутулые и смотрят только под ноги? — спросил Метеор.
— Не знаем. Так п