Мое тело почти такое же красивое, как у девушек из каталога "Викториаc Сикрет"! - сказала себе она, и поблагодарила Бога за такой подарок.
Затем она так же объективно рассмотрела свое лицо. Нормальное лицо, хоть и немного "ботанское", но мне ли жаловаться? Блестящие волосы свисали до середины спины, и имели точно такой же интересный оттенок, что и ее редкие лобковые. Прыщ на носу был не очень большим, и, несомненно, через пару деньков исчезнет. А сегодня? Майк будет так увлечен ее телом, что даже не заметит.
Она начала ощущать покалывание, даже еще не вытащив из сумочки карманный минивибратор "Док Джонсон". Ей нельзя задерживаться, иначе Майк заинтересуется, чем она занимается. Она включила вибратор на низкую скорость, затем напряглась и зашипела, коснувшись его кончиком правого соска, а затем окружности ареолы. Мощные, приятные волны, казалось, нахлынули ей на грудь изнутри. Нежный сосок сразу же набух. Казалось, он был наэлектризован и как-то связан с ее сознанием. Кончик вибратора продолжал рисовать круги, затем переместился к другой груди, потом обратно. Всего через минуту, теплые шары ее грудей, казалось, запульсировали, а набухшие соски стали вызывающе торчать.
Именно этого она и хотела.
Щелка между ног взмокла, и все же Веронике никогда не приходило в голову направить вибратор туда, ради реального самоудовлетворения. Это был бы грех. И он свел бы на нет ее мораль. На самом деле, Вероника никогда еще не испытывала оргазм, и вовсе не из-за фригидности, а из-за силы воли. Опять же, она считала, что незначительные грехи не мешают служить Божьей цели - разве это не достаточное доказательство ее веры? Ублажая Майка орально, она лишь демонстрировала собственное великодушие. Это не была какая-то похотливая необходимость с ее стороны. Она знала это, и знала, что Богу это тоже известно. Она берегла свой самый первый оргазм точно так же, как берегла свою девственность. То, что можно испытать лишь обрученной в глазах Бога, и взяв Иисуса в свидетели. Конечно же, немногие женщины обладали такой силой. Были даже редкие случаи, когда Майк тоже делал ей куннилингус, после чего Вероника лишь симулировала оргазм, прекрасно понимая, что такое воздержание лишь сильнее - еще сильнее доказывает силу ее веры.
Довольная и буквально гудящая всем телом от своей тайной радости, она вернулась в торговый зал, соски заметно выступали из-под форменной рубашки. Майк был на телефоне возле кассы. Арчи стоял на стремянке в отделе телевизоров и развешивал рождественские украшения.
Вероника тайно улыбнулась, глядя на профиль Майка.
Боже, КАК ЖЕ я его люблю...
Однако в данный момент Вероника не чувствовала себя ни ближе к собственному духу, ни ближе к Богу. Мелкие грехи, будь они неладны! Рано или поздно, Майк увидит свет ее любви, и они, как и положено, вступят в брак в глазах Господа. Ей в голову даже пришла смелая мысль: Может, в Рождество он сделает мне предложение!
Веронике было бы приятно знать, что ее мелкие грехи фелляции и тщеславия действительно будут прощены. Но вот что ей было бы неприятно знать: Сперва ей придется заплатить за те грехи, и она заплатит за них в считанные часы.
И заплатит по-крупному.
Глава 5
1
- Мам? Мам? Это я, Хелтон...
Хелтон сидел на металлическом стуле рядом с больничной койкой, печально глядя на высохшую фигуру своей 80-летней матери, Петунии Тактон. Прошлогодний инсульт отправил эту благородную женщину сюда, в интернат "Дэйзи-Чэйз". Это было место, которое Хелтон понимал с трудом, часть системы, по какой-то непонятной причине не дающая умирающим людям умирать. У входа он первым делом обратил внимание на ряды мусорных контейнеров, доверху заполненных покрытым бурыми пятнами бельем. Тревожная тишина периодически нарушалась нечленораздельным бормотанием, покашливанием и одинокими вскриками. Женщины преимущественно с избыточным весом, ни слова не говорящие по-английски, апатично толкали тележки с лекарствами от двери к двери. Некоторые двери были открыты, являя тощие, содрогающиеся под простынями фигуры с осунувшимися лицами и впавшими глазами. Они походили на трупы, только бормочущие. Так жить нельзя, - подумал Хелтон. В одной палате он увидел пребезобразнейшее зрелище: Толстая медсестра с косичками стягивала больничный халат с древнего старика. Из голых, белых как бумага ног торчали коленные чашечки, размером с грейпфрут. Что за извращенное шоу у нас здесь ТВОРИТСЯ? - задался вопросом Хелтон, глядя, как медсестра берет пальцами сморщенный член старика, а потом...
Потом начинает вводить длинную пластиковую трубочку ему в дырку!
Она толкала ее все глубже, глубже, и глубже. А затем, когда в старого бедолагу вошло фута два... трубочка стала наполняться мочой. Изумленные глаза Хелтона следили за мочой, бегущей по трубочке и заливающейся в пластиковый пакет.
Боже милостивый! В этом чокнутом месте они крадут у людей МОЧУ!
Хелтон не понимал это, и не хотел понимать. Его огромная фигура двинулась мимо медсестринского поста, над которым висели рождественские украшения. Какой-то парень в белой одежде спал, сидя перед телевизором. На экране кучка длинных, чернокожих парней в глупейших шортиках и маечках бегала взад-вперед по деревянному полу, гоняя мяч. На пробковой доске Хелтон заметил карточку, на которой было написано: "ТРЕБУЕТСЯ ПОМОЩЬ! ПОЖЕРТВУЙТЕ 10 ДОЛЛАРОВ НА СТРИЖКУ НОГТЕЙ НОГ У ПАЦИЕНТОВ! ОБРАЩАТЬСЯ В РЕГИСТРАТУРУ".
Густой поносный запах проследовал за Хелтоном в палату матери.
Ему было больно видеть ее такой, а еще больнее - заметить висящий у нее на кровати такой же пакет с бесцветной мочой. Отец небесный - они крадут мочу даже у МОЕЙ МАМЫ... Эта жуткая, пахнущая дерьмом дыра стоит шесть гребаных тысяч долларов в месяц, но мудрая Петуния никогда не хранила деньги в банке. Она прекрасно помнила "Банковские каникулы" времен Великой Депрессии и "того коварного тайного коммуняку Рузвельта". Тогда слишком много хороших людей потеряли все свои сбережения, а все потому, что доверяли своему правительству. Петуния была осмотрительной, поэтому хранила все свои деньги в тайнике. К черту правительство. Таким образом "Медикэйд" (гос. программа мед. помощи - прим. пер.) досталась оплата интерната в виде шести гребаных тысяч долларов в месяц. И Хелтону сейчас представился счастливый случай. Он никогда раньше не просил у матери денег - они редко были ему нужны - но он знал, что она сразу поймет, когда он объяснит ей всю сложность дела.
Он осторожно потрогал ее.
- Мам?
Морщинистое лицо, будто пыталось втянуться внутрь себя. Обвисшие веки затрепетали. Затем влажные глаза нашли лицо Хелтона.
- Хелтон, мой чудесный сынок, - голос проскрипел, как доски старой лодки. - Это Божий дар видеть тебя, но... о, дорогой сынок... ты же знаешь, что я просила не навещать меня. Просто не хочу, чтобы кто-то видел меня такой...
Хелтон сжал ее древнюю руку.
- Знаю, мам, и мне страшно жаль, что я не исполняю твои пожелания, но понимаешь... понимаешь... кое-что стряслось...
Несмотря на свою старость и дряхлость, женщина сразу же уловила смысл его слов.
- Господь Всемогущий... неужели что-то с моим замечательным внучеком Крори?
Хелтон с трудом сглотнул. Он все еще слышал те чудовищные звуки из двд-аппарата. Звуки, издаваемые головой бедного малыша, ходившей взад-вперед, взад-вперед.
- Да, мам, - смог лишь выдавить он.
Немощная женщина, казалось, постарела еще на год за считанные секунды. Пораженные катарактой глаза наполнились слезами.
- Твое лицо подсказывает мне, сынок, что мой чудесный внучек мертв...
Хелтон кивнул.
- ... и это был не несчастный случай.
Хелтону пришлось собраться с духом.
- Нет... это было хладнокровное убийство, мам, самое, что ни на есть, ужасное. Правда, то, что они сделали с Крори, настолько отвратительно, что я никогда не расскажу тебе, никогда.
Из впалой груди старухи раздался хрип. Она скорбно кивнула.
- Я поняла, сынок.
- Я знал, что ты поймешь, мам. У нас нет другого выхода, кроме как правильно отомстить. И думаю, с Божьей помощью я смогу. - Он внимательно посмотрел на нее. - Понимаешь, мам, то, что сделали с Крори, настолько ужасно, что есть лишь один способ, как поступить с этим...
Петуния Тактон поднесла "когтистую" руку к груди и застонала.
- О, сынок, я понимаю! Понимаю, о чем ты говоришь! Думала, что те дни прошли, но оказалось, это лишь пустые мечты. Мир не стал лучше, он стал только злее. Я верю в твое правосудие, поэтому... сделай, что должен.
- У меня есть грузовик, и я взял Думара с Микки-Мэком в помощники. Но, понимаешь, нам придется поездить, какое-то время. Придется выбраться во внешний мир, мам.
Женщина понимающе кивнула.
- Поэтому тебе понадобятся деньги. - С большим трудом Петуния наклонилась вперед, схватила Хелтона за воротник и, притянув к себе, прошептала: - Я разрешаю тебе взять столько, сколько нужно.
Хелтон понимал, что ему придется разговаривать шепотом. Если здешние люди узнают, что у его матери есть тайник с деньгами, то оплата интерната в виде шести гребаных тысяч долларов в месяц непременно возляжет на семью Тактонов.
Вот уж нахрен.
- Спасибо, мам. Я уезжаю, поскольку теперь мы сможем отстоять честь и достоинство нашей семьи. Когда закончим... я вернусь и все расскажу...
- Мой замечательный, чудесный сынок, - прохрипела старуха. - Никому бы не пожелала жить в таком ужасном состоянии, как я. Эти интернаты - не богоугодное место. И знаю, что мне недолго осталось. - Она схватила своими "когтями" Хелтона за руку. - Нет ничего важнее семьи, сынок, поэтому делай, что нужно, чтобы восстановить имя семьи. Да пребудет с тобой Господь, и если я отправлюсь на Небеса, прежде чем ты закончишь свое дело... знай, что я всегда буду улыбаться тебе оттуда...
Хелтон молча поцеловал мать в щеку и ушел.