одобряют гигантские бонусы для управляющих банков, которые берут деньги ПСПА (Программа по спасению проблемных активов - прим. пер.)...
- О, заканчивай...
- К тому же, здесь нет унитазов, а ипотечная компания разрешила пользоваться домом всю неделю.
Парень был в чем-то прав. Просто скажем ипотечной конторе, что сюда вломились какие-то "наркоши" и сделали это... Хотя на самом деле, шеф Мэлоун думал совершенно о другом. Бувер закончил, и теперь вытирал зад по-собачьи об паршивый ковер. Маленький Бастер, между тем, тоже решил покакать. Если людям можно, то почему собакам нельзя? В голове у Мэлоуна будто раздался голос какого-то недовольного божества: Мы не дадим мучить и убивать этого милого щеночка.
- Что такое, шеф? - спросил Бувер, натягивая полицейские штаны. Он округлил губы, и выстрелил в коридор мощным зарядом табачного сока.
Бустер прыгал, радуясь мужскому обществу.
- Черт, Бувер. Боюсь, я не смогу это сделать. Взгляни на него. Разве это не самый милый щенок, которого ты когда-либо видел?
- Это же была ваша идея, шеф. И стоит сказать, идея хорошая. Лучший способ поймать убийцу щенков - это снять, как он ловит щенка. Потом мы отправим запись на телевидение, и он у нас в кармане. И пяти минут не пройдет, как кто-нибудь узнает больного ублюдка и сдаст его. И знаете здешних деревенщин? Его моментально сдадут.
Очень на это надеюсь... Мэлоун присел, чтобы погладить Бастера, и тот сразу же принялся лизать ему лицо. Мэлоуну на глаза навернулись слезы.
- Это же ради благой цели, шеф. Подумайте, сколько жизней других щенков спасет этот Бастер...
У Мэлоуна ком встал в горле.
- Идем, Бастер. Уверен, тебе понравиться поиграть на улице, а, мальчик?
Пес повизгивал, тявкал и прыгал, как угорелый.
Мэлоун открыл дверь кухни, и Бастер пулей выскочил наружу.
- Это - лучший способ, - попытался утешить шефа Бувер.
- Давай уже валить отсюда. Это место действует на меня угнетающе и... - Мэлоун, принюхавшись, усмехнулся. - Кстати, ты что такое ел?
- По-моему, свиные ножки с капустой. Съел три или четыре порции.
- Ну, ни ХРЕНА себе, Бувер!
Выйдя из дома, они сели в мэлоуновский "Севиль" 92-ого года и какое-то время молчали. Отъезжая, Мэлоун глянул в зеркало заднего вида и увидел скачущего за забором Бастера, как бы прощающегося с ними радостным лаем.
- Блин, мне нужно выпить.
- Жалко, что мы оба на дежурстве до самого утра, шеф. Копы на дежурстве не пьют... если только босс не разрешит. - Бувер подмигнул.
- Вот, дерьмо. Нам, наверное, будут звонить...
- Блин, шеф, не будут нам звонить. Перед самым-то рождеством? В нашем-то районе? Бросьте. Давайте пропустим по парочке в "Перекрестке". Скажем там, что мы не на дежурстве.
Мэлоун чувствовал себя возбужденным. Я только что приговорил щенка к смерти... УЖАСНОЙ смерти.
- Неа. Нам позвонят.
- Ладно, как скажете. Только я зуб даю, что никто нам не позвонит. Ставлю бутылку "Тёки" ( "Уайлд Тёки" - кентуккский бурбон - прим. пер.).
- Ты же на...
- 207-ая патрульная, слышите меня? - затрещала рация.
- Первое пари, которое я выиграл за долгое время - черт - а может и за всю жизнь, - сказал Мэлоун, включая микрофон. - Это 207-ая, Конни. Мы на Тротт-стрит. Говори.
- Ответьте кодом 3 на подтверждение сигнала 47 с Дракервуд-драйв в Пирс-поинт.
- Вот, дерьмо, - пробормотал Бувер. Он выплюнул из окна длиннющую струю табачного сока.
Мэлоун почесал голову.
- Блин, Конни. Сигнал 47? Это что за хрень?
- Поджог с человеческими жертвами, - ответил трескучий женский голос.
Мэлоун застонал.
- Выезжаем, - пробубнил он.
Бувер положил на приборную панель портативный навигатор и включил его.
- По крайней мере, Пирс-пойнт недалеко, - заметил он. - Но про Дракервуд-драйв я никогда не слышал.
- Я тоже. - Мэлоун снова включил микрофон. - Конни, что это? Частный дом или многоквартирное здание? Что?
Рация затрещала.
- Дракервуд-драйв, 619, Пирс-поинт, - пауза, затем: - Интернат "Дэйзи-Чэйз".
2
Огромный черный грузовик катил по черным дорогам, и когда часы пробили полночь, 22-ое декабря официально сменилось 23-им. Ночь, казалось, стала теплее, сквозь нависающие сверху ветви деревьев поблескивали звезды. Луна светила, словно некий кабалистический тотем.
В животе у Хелтона и его сидящего за рулем сына урчали предчувствия самого неприятного сорта.
- Тормози, Думар. Давай немного поедим и поспим.
- Не вопрос, пап.
Вероника уже спала на полу грузовика, прикованная за запястье к столу для "головача". Припарковавшись в уединенной роще, Думар заглушил мотор. Когда фары погасли, ночь словно проглотила грузовик. Лишь с одной зажженной свечей трое мужчин заняли сиденья в заднем отсеке.
Микки-Мэк потер промежность.
- Блин, дядь! Что-то в этих "головачах" есть...
Думар потер промежность. - Да уж, пап...
- Типа, моему члену так нравятся "головачи", что он остается полувставшим все время.
Хелтон кивнул и потер себе промежность.
- Но пусть это будет предупреждением для вас. Поскольку "головачи" столь приятны и гораздо лучше обычной "дырки"... иногда люди сбиваются с пути истинного. Они забывают, что "головачи" нужно устраивать лишь в виде мести за серьезное преступление. Но злоупотреблять "головачом" - как это раньше делал Кодилл - это самый страшный грех, который может совершить человек. Понимаете, парни?
Думар и Микки-Мэк кивнули... но затем все снова потерли себе между ног.
- Так что будем делать, пап?
- Да, дядь. Если вся родня этого парня Поли живет в Нью-Йорке и его окрестностях, почему мы не остались там? Кроме его жены у него больше нет родственников в нашем краю, а тот черный парень сказал, что ее нет в городе.
Сидящий на своем молочном ящике Думар наклонился вперед и вопросительно посмотрел.
- Думаете, Поли выбросит белый флаг?
Хелтон открыл пакет с рисовыми чипсами "Райсворкс Гумэй", который украл из особняка Марши. Вкус был странный, какой-то "пижонский", но Хелтону понравилось.
- Хотел бы я так думать, сынок, но он ни за что не отменит вражду, - Хелтон мрачно посмотрел на сына и племянника, - особенно когда увидит, что мы сделали с его мамашей.
На несколько секунд повисла тишина, а затем...
Троица взорвалась хохотом.
Микки-Мэк смеялся до слез.
- Мы трахнули его мамашу! В голову!
- По двое за раз! - гоготал Думар.
- А потом Друп... старина Друп!
- Я бы заплатил за то, чтобы посмотреть на рожу Поли, когда он увидит, как тот вреднючий пес жарит в башку его мамашу! - прохрипел Думар.
- Зуб даю, рожа у него будет та еще, парни! - проревел Хелтон.
- Огромные имплантанты торчат, - добавил Микки-Мэк, - а старина Друп наяривает, кончая ей в мозг!
Мужчины ударили по рукам.
Когда хохот стих, Думар спросил:
- Но если серьезно пап... ты действительно хочешь, чтоб Поли рассердился так... чтобы снова стал нам мстить?
- Думаю, обязательно отомстит, к сожалению.
- Но как, дядь? - поинтересовался самый молодой. - Все наши родственники живут в лесу, раскинувшемся на трех округах. Он не сможет их найти.
- Найдет, если захочет, - заверил Хелтон. - Нужно лишь задать нескольким людям несколько вопросов. - Он поднял палец. - Так что когда он это сделает, нам нужно быть готовыми.
Микки-Мэк застонал.
- Дядя Хелтон, ты хочешь сказать, что нам придется возвращаться в Нью-Йорк?
Думар тоже застонал и положил руку на живот.
- Блин, пап. Я никогда больше не хочу видеть то место.
- Даже смотреть страшно, - добавил Микки-Мэк. - Все эти дома до неба, весь этот шум, машины и автобусы, гудки, болтовня, хмурые, спешащие куда-то люди.
Все разговаривают на ходу по своим сотовым телефонам, - проворчал Думар, - сидят в странных забегаловках под названием "Старбакс". И вся эта грязь и дым в воздухе.
- Я тоже не хочу возвращаться туда, парни, - сказал Хелтон, все еще испытывая головокружение от воспоминаний. - Большие города противоестественны. Это не то, что Бог хочет для людей. Не гоже людям дышать таким воздухом и жить во всем этом цементе. Клятые дома такие высокие, что даже света белого не видно. И, блин, как же воняет там, где мы проезжали! Что это было за место? Чайнатаун? Пахнет, как в заднице у дьявола. - Хелтон покачал головой. - Но в зависимости от того, сколько продлится эта вражда... возможно, нам придется вернуться. А пока... - Здоровяк внимательно посмотрел на попутчиков. - Я подумаю. Понимаете, есть один родственник Поли - тот, о котором я забыл - который не слишком далеко от того места, где мы сейчас находимся...
- Правда, дядь? - недоверчиво спросил Микки-Мэк.
- Кто это, пап?
Но Хелтон лишь улыбнулся и ничего не сказал. Затем он пожелал родне спокойной ночи, задул свечу, и вскоре все крепко спали.
3
Поли действительно звонил свой любимой жене в ее номер "Беладжио" в Лас-Вегас, шт. Невада. И она действительно обладала знанием, которого столь страстно жаждал Поли.
- Мы тут отрываемся по-полной, только хотим знать, где живут родственники этого урода Хелтона. Не знаешь, его мамаша еще жива? - спросил Поли.
- Ну, да, Поли! - радостно и по-деревенски проверещала Марши. - Зовут эту увядшую суку Петуния Тактон. Она, типа, очень старая, и знаешь, что, дорогой? В прошлом году ее хватил удар, и ее отправили в интернат. Интернат "Дэйзи-Чэйз" в Пирс-поинт! Это в двух шагах от Пуласки!
При этих словах сердце Поли наполнилось искренней радостью. Также Марши упомянула, что Хелтон Тактон водит "большущий черный грузовик", что тоже могло оказаться полезным.
Поджог был поручен Арги. И, если честно, это был далеко не первый интернат, который он поджигал. Он запалил северную часть здания - простой, но эффективный отвлекающий маневр. Затем с помощниками похитил восьмидесятилетнюю Петунию Тактон - с мочевым катетером и всем остальным - из окна в южном крыле. Но перед этим они заехали на склад, чтобы взять... кое-что, что им могло бы потребоваться. В том числе несколько лопат.