Как ни странно, старуха рассмеялась.
- Ха! Это все, на что вы, глупцы, способны? Погодите, мой сын Хелтон доберется до вас! Он и его родня оттрахают ваши мозги так, что превратят их в кашу!
- Раз, два, три... Опускаем!
Чудовищная масса вновь поглощает голову.
- Мне хочется просто убить ее сейчас. Ненавижу эту старую "дырку".
- Да, босс, но именно по этой причине мы и не должны убивать ее.
- Да, да, ты прав. Ладно, парни! Раз, два, три... Поднимаем!
Голова появляется вновь, на этот раз вид у нее чуть хуже, чем в предыдущий.
Закадровый голос командует:
- Садите Мельду обратно на кресло, - кряхтение, - Да, вот так. Кристо, загружай ее в "Виннебаго".
- Сию минуту, босс.
- Спасибо, Мельда.
- О, обращайся, Поли! Мне нравится ощущать голову в своей "киске"!
- Она еще жива, док?
Ухоженный палец проникает в кадр и касается горла старухи.
- Погодите... погодите... да!
- Отлично!
Блестящая от слизи голова кренится, слышится хриплое дыхание, но, наконец, старуха собирает остатки сил и снова смотрит прямо в камеру.
- Хелтон, дорогой мой сынок! Не обращай внимания на то, что эти клятые дьяволопоклонники делают со мной. Я - старая, и мое время ушло. Но я прожила чудесную жизнь. Я знаю, что ты примешь меры, сынок. Знаю, что доберешься до этих парней и покажешь, где раки зимуют. Отследишь и трахнешь их злые головы так, как никто еще трахал! Тактоны никогда не проигрывали вражду! Заставь нашу семью гордится тобой, как ты делал всегда...
Но тут ее голос тонет в зловещем шуме: не то бензопилы, не то газонокосилки.
Кадр будто рушится, и в нем появляется измельчитель пней "Алпайн". Он опускается медленно, очень медленно. Сперва лишь касается макушки старушечьего черепа, снова поднимается, затем опускается вновь. Раздается страшный скрежет металла об кость. Кровь, мозги и кусочки черепа летят, словно гуляш из незакрытого блендера.
Измельчитель пней опускается все ниже и ниже, потом исчезает из кадра, оставляя лишь рваный обрубок шеи.
Шум мотора смолкает. Наступает жуткая тишина.
- Нравится тебе такая стряпня, а, Хелтон? - спрашивает закадровый голос, а затем раздается отрывистый хохот...
***
Вероника рухнула, как подкошенная, даже не досмотрев "фильм" до конца. Она лежала на полу в позе эмбриона и дрожала. Однако Хелтон, Думар и Микки-Мэк продолжали стоять. Они смотрели, выпучив глаза от шока. От того, что они только что увидели на экране - несмотря на наличие солнечного света - воздух вокруг будто потемнел.
Какое-то время все молчали.
Хелтон пустил по кругу бутылку какого-то пижонского спиртного под названием "Текила Асомбросо", которую он стащил из особняка Марши. Каждый сделал по большому глотку.
- Пап? - заговорил первым Думар. - Бабушка Петуния была лучшей на свете старушкой, и я...
Хелтон прервал выражение соболезнования взмахом руки.
- Не нужно никаких слов, парни. Наша работа уже предопределена.
По лицу Микки-Мэка лились слезы.
- Дядя Хелтон! Мы должны отомстить им еще страшнее, мы должны...
Хелтон жестом снова заставил его замолчать.
- Как я уже говорил вам раньше, недалеко отсюда есть еще один родственник Поли. Совсем недалеко.
Микки-Мэк ударил кулаком по столу.
- Тогда едем! Прямо сейчас!
Лицо у Хелтона было темным, как воздух вокруг.
- Да, мы поедем. Но нужно дождаться вечера. А пока необходимо вернуться в тот большой магазин, тот, что называется "Хоум Депо"...
Глава 15
1
Последующие несколько часов Вероника пребывала не в совсем вегетативном состоянии. Это была какая-то временная частичная кататония, заставившая ее таращиться пустыми глазами на металлические стены грузовика. Казалось, что мужчины сейчас ехали по городу, а не по лесу. И время от времени Вероника смотрела сквозь лобовое стекло, но почти не обращала внимания на гирлянды рождественских огней. А потом в голову ей пришло единственное слово: "Рождество".
Она не знала, что оно значит.
Веронику уютно покачивало, когда грузовик переключался с одной скорости на другую. Неужели они паркуются? Блуждающий взгляд заметил вскользь что-то знакомое: золотые... арки? Но почему они кажутся ей знакомыми? Когда они разворачивались и парковались, что-то еще привлекло ее внимание. Большая желтая вывеска с черными буквами: "БЕСТ БАЙ". Вероника зашевелилась.
Грузовик остановился.
Показалась другая часть вывески: "ХОУМ ДЕПО".
Вероника захныкала.
- Микки-Мэк? Видишь он там? С желтыми, похожими на радуги штуками?
- Да, дядь.
- Это известный ресторан. Никогда не ел там сам, но знаю людей, которые ели... Он называется "Мэк-Доналдс". Пойди туда и возьми нам какой-нибудь жрачки. А то меня уже тошнит от бобов, спагетти и картофельных чипсов. К тому же, городские "харчи" помогут Вероннерке поднять настроение. Вот тебе деньги...
- О, у меня же есть немного денег, дядь. Позволь мне поучаствовать...
- Не, парень. Воспользуйся мамиными деньгами. Это - то, чего она хотела. А тем временем мы с Думаром отправимся в "Хоум Депо".
- Хорошо, дядь.
Парень вылез из грузовика. Обеспокоенное лицо Хелтона нависло над Вероникой.
- Вероннерка? Дорогуша? С тобой все в порядке?
Вероника, открыв рот, кивнула.
- Извини, что я показал тебе этот ужасный фильм, но, как я уже говорил, мне нужно, чтоб ты поняла, почему мы делаем это...
Вероника кивнула.
- Мы скоро вернемся. А ты пока можешь попробовать вздремнуть.
Вероника кивнула.
Хелтон вздохнул, и вместе с сыном, наконец, вылез из грузовика.
"Макдональдс", - рассеянно подумала она. "Хоум Депо"...
В мозгу у нее будто что-то щелкнуло.
"Бест Бай"...
Она поднялась на ноги - по крайней мере, насколько позволял наручник - хотя не понимала, почему это делает. Попыталась посмотреть сквозь лобовое стекло, но в таком сгорбленном положении она видела лишь край наполовину заполненной парковки. День был в разгаре. Вытянув шею... она заметила движение...
Фигура в голубой рубашке - знакомой голубой рубашке - поспешно двигалась между рядов припаркованных машин. Хотя ей даже в голову не пришло, что голубая рубашка этого человека идентична ее собственной. Это был худощавый мужчина с "шипастой" прической. В голове зазвучали шепотом другие знакомые ей слова. Он засовывал листки бумаги под "дворники" каждой машины. И по какой-то невероятной случайности, порыв ветра подхватил листок с одной из машин и отнес прямиком на лобовое стекло черного грузовика.
Очевидно, это была рекламная листовка. Вероника принялась читать: "В КАНУН РОЖДЕСТВА ОТКРЫТО ДО ПОЛУНОЧИ! ПРАЗДНИЧНАЯ РАСПРОДАЖА ТОЛЬКО В "БЕСТ БАЙ"!
Затем листок затрепетал и улетел прочь.
"Бест Бай", - подумала Вероника. Она смотрела, как тип с "шипастой" прической петляет между припаркованных машин, и по какой-то неведомой причине ей в голову пришло имя: Арчи...
Вероника снова села, испытывая смесь удовлетворения и замешательства, если такое душевное состояние вообще возможно. Если б она осталась стоять еще немного, тот тип в голубой рубашке - Арчи - увидел бы ее, когда помещал листовку под "дворник" грузовика.
Она тупо посмотрела вверх, когда вернулся Микки-Мэк. Он поставил на пол охапку белых пакетов, пахнущих фастфудом.
- ЗдорОво, Вероннерка! Тебе уже лучше?
Вероника уставилась на него.
- Принес тебе немного жрачки. Наверное, к такой ты более привыкшая - городская еда. Пахнет неплохо, да?
Вероника кивнула.
Микки-Мэк сел на складной стул, но перед этим Вероника успела разглядеть на спинке стула багровые разводы. Ей не пришло в голову, что это - засохшая кровь.
Микки-Мэк потер промежность без видимой причины.
- Не беспокойся, Вероннерка. Как обещал дядя Хелтон, скоро ты пойдешь домой. Он бросил на нее проницательный взгляд.
- Знаешь, Вероннерка, а у тебя клевые сиськи. Можешь еще раз показать их мне?
Вероника покачала головой и задрала рубашку.
У Микки-Мэка вздулись щеки.
- Блин, девочка! Они с каждым разом становятся только лучше. Мы называем такие "Рождественские сиськи"! - Он потер себе промежность уже более осознанно. - Слушай, кажется, ты была не прочь "настроить" наши "петушки". Как насчет того, чтобы "настроить" мой прямо сейчас.
Вероника кивнула.
- Блин, ты такая хорошая девочка! - Микки-Мэк вскочил на ноги, извлек из штанов зловонный пенис и, не колеблясь, сунул его Веронике в рот.
- Да, взад-вперед, вот так, как мы тебя учили...
Последовало ритмичное чмоканье. Пенис тут же отвердел. И Вероника ни разу не поморщилась, когда с каждым толчком он проникал ей в горло дальше гланд.
У Микки-Мэка участилось дыхание.
- Блин-блин-блин! Это просто... это просто лучший "отсос", который мне когда-либо делали... - Промежность у него напряглась. - Понимаешь, это чертовски здорово, что мой член стремится к чему-то естественному. А все те "головачи", которые мы устраивали? Черт, приятная, конечно, штука, но все-таки... есть в траханьи голов что-то неестественное, - но затем он запнулся. - Вот, дерьмо! Я не должен был говорить это! Дядя Хелтон надерет мне задницу, если узнает, что я говорил это. Так что... Вероннерка? Как насчет того, чтобы это был наш секрет, а? Не говори дяде Хелтону, что я упоминал про "головачи". Ладно?
Вероника кивнула, поскольку рот у нее был занят.
Теперь Микки-Мэк дышал сквозь зубы.
- И знаешь, твой "отсос" такой приятный... что я просто обязан получить "кончун". Можно, это тоже будет нашим секретом, Вероннерка? Я кончу тебе в рот, но ты же не скажешь дяде Хелтону? Ладно?
Вероника кивнула, отсасывая с механической точностью.