Случилось ли все это на самом деле, не привиделось ли переутомившемуся топографу, естественно, неизвестно. Не исключено, что вся история была сочинена самим Тамашем Патаки с целью привлечь внимание к своей персоне. Возможно, даже найти мецената среди аристократии с пожеланием профинансировать последующие экспедиции. Принесло ли данное новаторство хоть какую-то пользу смелому исследователю тропических областей Большой Суши — не выяснено.
Пользовать собак в качестве носильщиков дело не новое, и Жуж Шоймар не изобрел тут велосипеда. Благо, он не увлекся этой идеей совсем уж всерьез; все-таки кроме собак у нас есть и люди-носильщики. Хотя могло быть хуже, то есть в собачках мог бы оказаться перевес. Помнится, при подготовке некий пришлый эксперт пытался навязать Шоймару идею о том, что именно наличие собак позволило когдатошней экспедиции Петефи Кардана добраться до среднего течения Иррациональной. Без собак, мол, он бы не дошел. Ценность собак вроде как в том, что они могут волочь на себе продовольствие, а в случае надобности вполне получается зажевать их самих. Вообще-то тут надо считать. В каком-нибудь толстуне конечно же много мяса (речь о питательности и вкусовых свойствах сейчас не идет), но сколько он сам пожирает белка в течение суток? Донесет ли песик хотя бы то, что обеспечит его собственное пропитание? Очень хорошо, что Шоймар в конце концов послал данного горе-консультанта искать край Сферы Мира. Возможно, теперь это нас спасло от дополнительных трудностей, ибо собачки становятся неуправляемы: не слушают поводырей, останавливаются на тропе, садятся и с места не сдвинуть. Разве что электрической плеткой. Да и то вначале воют-визжат, упираются, а уже потом все же чешут за передними псинами. Дьюка Ирнац и Маргит Йо с помощниками просто с ног сбились бегать вдоль колонны и «подбадривать» четвероногих. Лично наблюдал, как гвардеец Киль Зриньи чуть не изжарил песика своим электрошокером. Что характерно, песик-то был как раз из спокойных, даже с кличкой соответствующей — Бутон. Но упирался, чтобы не идти, до жути долго.
Не надо быть семи пядей во лбу или иметь контакт с Выдувальщиком Мира, дабы понять, что собаки чего-то страшно боятся. Да и что взять с четвероногих, если люди не лучше? Конечно, извиняюсь, что по старой, въевшейся воспитанием привычке идентифицирую туземцев с людьми. Но ведь я все же врач, а с точки зрения анатомии между нами и ими никакой разницы нет. Черты лица, цвет кожи — все это так мелко на фоне одинаковых кишок и костей, что… Впрочем, я не об этом.
Двуногие носильщики из племени поклонников Песчаного Великана ведут себя нисколько не адекватней четвероногих. Правда, их покуда не приходится подгонять разрядником — хватает убедительной жестикуляции Дьюка Ирнаца с некими односложными словами на языке марайя. Или на каком-то близком, который они также разумеют. Чего конкретно боятся марайя, нам, остальным, не понять, а Дьюка помалкивает. Ну а уж с собаками вообще никто говорить по-настоящему не способен. Но собаки, в конце концов, ладно. Они тут животные пришлые, к тропическим лесам да болотам привычки у них нисколечко. А вот туземцы? Отчего перепуганы эти дети сельвы, которые тут родились и, если Выдувальщик Сферы еще милостив, и им не «подфартит» познать остальной мир через плеть работорговца, то тут когда-то и отдадут свое дыхание обратно Выдувальщику? Чего у них-то не так?
Ладно, мое дело маленькое: покуда нет эпидемий и повального травматизма, топать вместе со всеми и трудить спину не хуже рабов-носильщиков.
Мы опоздали на немного. И слава Выдувальщику Сферы, что опоздали вообще. Что бы случилось с нами самими, если бы явились точь-в-точь? То же самое, что и с теми, кто жил здесь. Разве что с растянувшейся на некоторые минуты агонией. Мы ведь все-таки вооружены получше аборигенов. Возможно, мы бы даже отбились. Не исключено.
Деревню перетрясли и перевернули вверх дном. Кто-то долго старался. А может, и недолго вовсе. Может, это самое бедствие налетело как смерч, смело и умчалось. Как узнать подробности? Джунгли не дремлют. Они уже отвоевывают назад потерянную когда-то территорию. Вся былая работа туземцев по выкорчевыванию и расчистке, все курам на смех. Джунгли легко и непринужденно берут реванш. Окончательный.
Выяснить, когда случилось нападение, невозможно. Понятно, что не вчера. Пожалуй, и не три-четыре дня назад. А вот неделю или полторы-две, уже не определить. Но вряд ли больше. Для Топожвари-Мэш опоздание на несколько суток — это абсолютная мелочь. Почему и говорю, опоздали мы на немного.
Впрочем, мы-то ошарашены, но не так уж чтобы слишком. В конце концов, мы эту деревню никогда в глаза не видели и даже не до конца верили, что таковая существует. А вот наш новый проводник Яльмодалло, тот явно в шоке. Правда, поверенный шамана, это все же не первый попавшийся туземец, так что свою растерянность он пытается маскировать напыщенностью. И вообще-то благо, что не очень умело. Наш бравый ротмистр присматривает за этим доторором весьма внимательно. Ясное дело, с туземцами требуется держать ухо востро. Что с того, если мы прикончили тварюку, которая могла слопать их племя целиком? Ведомо ли в этой суровой местности, где всё пожирает всё, такое понятие, как благодарность? Если наш боевой профессор доверился этим вроде бы потомкам рибукаров в полной мере, то что ж с того? (Он даже велел оставить им на попечение покалеченного марайя, которому я был вынужден сделать ампутацию ноги.) Может, у Шоймара временное помутнение? В конце концов, этот поверенный шамана Кадидадалло может быть таким же проводником, как и предыдущие, от речного народа. В этих джунглях доверяй, но проверяй. А лучше — вообще не доверяй. Благо, хоть компасы тут работают и пока общее направление движения за проводником совпадает с южным. То есть, наличествует, так сказать, техническая проверка. Ну а насчет деревни, так тут как проверить?
С другой стороны, проводник о ней вроде как говорил. Мол, и припасы там пополним, потому как племя тех марайя с доторорами не ссорится. С доторорами, мол, вообще мало кто из соседей ссорится, ибо о страшном Ие-Чи-Ри-Ки-Ки слыхивали многие. Как и о том, что только шаманы дотороров умеют его обуздывать. Короче, мы, в некотором роде, рассчитывали на небольшую передышку. Все же легче путешествовать по сельве, устраивая привалы в населенных местах. Спокойнее как-то.
В общем, наш новый проводник в растерянности. Говорит, что еще до появления Ие-Чи-Ри-Ки-Ки их люди наведывались сюда, и все, мол, было нормально. Приблизительно месяц назад, как мы поняли. Ныне деревня вымерла.
Но она не брошена жителями. Если б так, тогда еще полбеды. В смысле, это б все едино насторожило: почему да зачем? Но все же тут бы можно было насочинять не только причины внешнего характера. Мало ли, что у этих аборигенов на уме? Они люди суеверные. Колдун, который в каждой нормальной деревне завсегда наличествует, что-то невразумительное нагадал, вот и снялись с места. В конце концов, здесь у них что, какие-то монументальные постройки? Хижины из бамбука, скрепленные кое-как, а крыши — вообще лиственные. Такую соорудить — полдня делов. Или, может, дошли слухи, что тигро-змеиная тварь снова промышляет в лесу, вот и умотали от греха подальше. До тех времен, когда всесильные дотороры ее утихомирят.
Однако деревня не брошена, она попросту разрушена. Лишь некоторые хижины стоят, как ни в чем не бывало, разве что проросли насквозь новым бамбуком. Другие можно найти среди беловатых папоротников с трудом. Угловые опорные бревна торчат нетронутыми, а некоторые даже зазеленели.
— Никаких взрывчатых веществ, да и вообще технически сложного оружия тут не применялось, — доложился Маргит Йо, очень внимательно осмотрев окрестности. — Даже простейшего пожара и то не было.
— Думаете, на них напали такие же туземцы? — спросил Жуж Шоймар. — Конечно, я не в курсе, но неужели они тут ведут друг с другом столь тотальные войны?
— Нет, не туземцы, — махнул головой Дьюка Ирнац. — В конце концов, ни стрел, ни копий, ни даже проломленных палицами черепов я не нашел. Ну или пока не нашел. Я, конечно, не ручаюсь. Может, если прочесать квадратный километр сельвы, то что-то подобное и найдется. Но мне все же кажется, что нет.
— У вас есть предположение? — насторожился Жуж Шоймар.
— Предположение-то у меня есть, — кивнул Дьюка Ирнац, — только вот смутно мне кажется, что у нашего Яльмодало есть даже объяснение. А быть может, и у остальных марайя тоже.
— Так спросите! — вспылил Шоймар. — Чего резину-то тянуть?!
— Не кипятитесь, профессор, — явно наигранно ухмыльнулся Ирнац. — Вы помните о здешних табу? Нам даже про это их чудище тигроголовое рассказали, только когда мы нажали посильнее. К тому же имелось чем шантажировать. У нас был их зараженный пацан — последняя надежда, так сказать. Тут не принято говорить об опасности. Мистика, понимаете? Если ты об этом не говоришь, то этого как бы нет. Верно я излагаю? Ну вы ж специалист по древним культурам, лучше меня обязаны разбираться.
— То есть добровольно они нам о своих подозрениях не поведают?
— Не-а.
— Веселенькое дело… — Шоймар откинул противомоскитную сетку и сплюнул на потоптанный папоротник. — Ладно. А вы сами что думаете, Ирнац?
— Думаю, на эту деревню напали какие-то животные и всех поистребили. Поголовно.
— Наш давешний Ие-Чи… тигрозмей? — завершил начальник экспедиции, не рискнув называть чудище полным именем. Конечно, вовсе не по мистическим поводам. Просто не хотел волновать болтающихся поблизости носильщиков-туземцев, слишком уж ушки у них были на макушке.
— Нет, я бы грешил на что-то гораздо меньшее.
Вообще-то мысль о нападении животных зарождалась и у меня тоже. Да, наверное, и у некоторых других. В конце концов, в разных местах мы обнаружили кости. Причем даже не обязательно было изучать анатомию в медицинском колледже, чтобы догадаться, что это кости человека. Некоторые из костей явно пережевывали и обгладывали. Конечно, могло случиться и так, что это было не причиной, а следствием. То есть аборигены перебили друг друга, а уже потом на пир пожаловало зверье. О чем-то в этом роде я и размышлял, покуда наш ротмистр и проводник не опровергли версию о нападении людей.