В общем, пацаны отправились на дело, а я побрел к дороге, ловить тачку. Вытянул, как полагается, руку и стою, голосую. Жду, значится, когда какой-нибудь «чайник» остановится. Проходит несколько томительных минут, а машины даже не пытаются притормозить рядом со мной! Меня охватывает легкая паника, грозящая перерасти в панический ужас. Думаю, что это за фокусы-покусы, нах?! Взял, на всякий случай, в руку деньги – может вид драгоценных бумажек все-таки заставит водителей обратить на меня внимание? Нет, все также проносятся мимо, обдавая меня водой из грязных луж, и даже не смотрят в мою сторону! Епрст! Им что, бляха муха, деньги не нужны?!
Я начал серьезно волноваться. Представляю: ребята, груженные тяжелыми сумками, выходят из подъезда, а машины нет! То-то же «смеху» будет! И самое главное, подведу ведь пацанов под монастырь! Не дай бог им еще из-за меня попасться! От отчаянья я уже чуть ли не на середину дороги выскочил, в попытке поймать хоть какого-то мудилу, простите, водилу за рулем! Наконец, с превеликими трудностями мне удалось это сделать!
«Тебе что, парень, жить надоело?! Нахрена ты под колеса бросаешься?!» – негодующе закричал мне красномордый от злости шофер, вдарив по тормозам. «А вас по-другому разве остановишь?!» – чертыхнулся я и уже примирительно продолжил – «Дяденька, поедемте в Сокольники, я вам хорошо заплачу. Но прежде, заберем моих друзей от подъезда. Они сейчас соберут вещи и выйдут».
Кстати, я нисколько не обманывал водителя – ребятам и вправду нужно было какое-то время, чтобы уложить похищенные вещи в сумки. Вскоре после того, как мы подкатили к дому, малолетние воришки выскочили со своими огромными баулами на улицу. Видно было, что парни находятся на серьезной «измене» – они судорожно крутили головами, озираясь вокруг. Даже перчатки забыли снять, идиоты!
От охватившего меня страшного беспокойства и реально замаячившей перспективы разоблачения я изгрыз себе все ногти на руках («А вдруг этот хуепутало отвезет нас прямиком в отделение?!» – мнилось мне). Но водитель, по счастью, даже предположить не мог, что столь юные джентльмены могут оказаться закоренелыми крадунами, и он помогает нам скрыться с места преступления.
Спустя час мы уже сидели на блатхате у лишенной родительских прав матери одного из моих подельников. Она взялась «выгодно толкнуть вещички», сворованные ее любимым сынишкой. Когда пацаны, весело смеясь, рассказали ей, как я «стоял на шухере», возмущению мамаши не было предела. «Ну, вы даете, мальчики! У него же зрение – минус пять! Он ничего дальше своего носа не видит! С таким близоруким кротом ни украсть, ни покараулить! Вы бы еще слепого поставили за ментами следить!».
Третья и, надеюсь, последняя квартирная кража, в которой я принимал участие, произошла так. Ко мне обратился детдомовский приятель, попросивший помочь ему вытащить кое-какие вещи из квартиры его хорошего домашнего знакомого. Ну и я, будучи неисправимым болваном, по наивности своей, согласился. Вообще-то глупость, как сказал один неглупый человек – это дар божий, но не следует им сильно злоупотреблять! Я же тогда в натуре фишку не сек абсолютно. Думал, как, товарищу-то, не пособить?
Правда, он мне так толком и не объяснил, почему мы должны проникнуть в жилище этого самого знакомого в его отсутствие? Сказал только, что тот в обиде ни в коем случае не будет, поскольку давно уже находится в колонии для несовершеннолетних, а любящие своего бандитствующего отпрыска родители, согласно устоявшимся традициям этой разбойничьей семейки, отдыхают от трудов неправедных во взрослой тюрьме.
Короче, холодным зимним вечером мы приехали на место будущего преступления и провели, выражаясь военным языком, тщательную рекогносцировку. При осмотре объекта нами было установлено, что входная дверь в халупу, несмотря на все наши попытки вскрыть ее, ни ломику, ни отмычке не поддается, и тогда мы приняли решение штурмовать нехорошую квартиру через окно, благо располагалась она на первом этаже, а окнами своими выходила на занесенный снегом пустырь.
По нашей задумке первым делом надо было аккуратно разбить стекло, после чего залезть в квартиру и провести экспроприацию всех необходимых вещей. Но легко сказать – аккуратно, а как это сделать так, чтобы соседи не обратили внимания на шум? Взяв в руки небольшой камень, я постарался тихо и максимально бесшумно расколоть стекло рядом со шпингалетом так, чтобы затем можно было, просунув руку, открыть все окно. К моему большому удивлению, стекло, будто сговорившись с неподатливой входной дверью, наотрез отказалось разбиваться!
Я попробовал долбануть камнем еще сильнее, но стекло только недовольно заскрипело под моим ударом. Здесь уже нашла коса на камень. Я понимал, что если расхреначить все стекло целиком, то вечерний его звон будет слышан на весь квартал, но и уйти не солоно хлебавши мы не могли. «Боишься – не делай, делаешь – не бойся!» – решил я, и, схватив булыжник поувесистее, метнул его что есть силы в ненавистное стекло! Вы не поверите, но оно, как ни в чем не бывало, осталось стоять на месте! «Бля, у них что там, пуленепробиваемые стекла установлены?!» – ошарашено подумал я.
Оставался лишь один, последний или, как нынче говорят, крайний вариант – ебануть по стеклу предусмотрительно взятым нами ломиком, в надежде на то, что против лома нет приема. И он, наконец-то, сработал! Правда, грохот от разлетевшегося стекла стоял такой, что я был совершенно уверен в том, что менты уже выслали группу захвата по наши продрогшие души!
Выждав для верности с полчаса, и убедившись в том, что легавые, как минимум, задерживаются, мы залезли через разбитое окно в квартиру, тут же плотно занавесив все окна. Свет в комнате решили не включать, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. Мало ли какой-нибудь сердобольный собачник потащит свою Жучку на прогулку просраться, и заметит подозрительное мельтешение у соседей! Орудовали с помощью небольшого фонаря и врожденной интуиции. Разговаривали, разумеется, исключительно шепотом. Быстро собрав все необходимые нам вещи, (помнится, я даже спросил на радостях у своего напарника: «Все забыли, ничего не взяли?») мы уже вознамерились было покинуть место преступления, как вдруг…
С улицы послышался какой-то подозрительный шорох, будто кто-то неведомый и грозный притаился под окном, время от времени притопывая ногами от холода на снегу. Мы так и обмерли, замерев на месте! Я неожиданно почувствовал, как у меня от страха на жопе зашевелились волосы! Мне кажется, я даже забыл, как дышать! А зубы у меня так лязгнули друг о дружку, что напомнили клацанье затвора на табельном милицейском оружии.
Услышав этот неприятный характерный звук, мой чересчур впечатлительный товарищ тут же ломанулся, опрокидывая в темноте мебель и спотыкаясь о приготовленные нами к выносу сумки, на кухню – прятаться в мусорный отсек под раковиной. «Долбоеб! Как будто легавые его там не найдут!» – с отвращением подумал я. Но надо было как-то выбираться из задницы, в которую мы, так неосмотрительно по глупости своей, угодили.
Ребята однажды рассказывали мне, что менты предпочитают ловить домушников с вещичками на выходе из квартиры, дабы факт кражи был на лицо. Делается это на тот случай, если человек вдруг заявит, что забрался в чужие апартаменты с целью просто переночевать на новом месте – тогда ему ничего кроме незаконного проникновения в жилище не предъявишь, ведь формально он ничего из квартиры не вынес.
«Значит, мусора устроили нам засаду под окнами и ждут, когда мы вылезем наружу!» – пронеслось у меня в голове. «Что же делать, что же делать?!» – лихорадочно соображал я. «Думай, Головастик! Ты же знаешь, что если спокойно и хладнокровно обдумать любую, пусть даже самую безнадежную ситуацию, то горшочек обязательно какую-нибудь толковую и готовую к употреблению мысль сварит! Не может быть такого, чтобы не было вообще никакого выхода – из любого капкана можно выскочить!».
Как же мне хотелось превратиться сейчас в незаметного для чужого глаза невидимку и съебаться, скрыться, исчезнуть, испариться из этой ужасной, гибельной квартиры! Однако, увы, это было невозможно! Я еще минут двадцать просидел, как истукан, стараясь вообще никак не шевелиться, и лишь напряженно вслушивался в завывания ветра за окном, а потом опять очень медленно, крадучись подошел к подоконнику. Но, что это?! Все тот же пугающий, леденящий сердце шум заставил меня отшатнуться в глубину комнаты – кто-то явно прятался под окном, ожидая, когда мы выйдем, чтобы взять нас с поличным! Я снова обреченно затаился…
Светало. Мой приятель на кухне не подавал признаков жизни. «Идиот, блядь! Наверное, залез в помойное ведро и не может теперь из него вылезти!» – с усмешкой подумал я. А между тем, надо было что-то предпринимать. Ну, не можем же мы, едрит твою размадрит, сидеть здесь до утра?! Если менты пасутся внизу – они все равно нас дождутся. Так что лучше ужасный конец, нежели ужас без конца! Перед смертью, как говорится, не надышишься! Я решительно шагнул к окну, резко отдернул занавеску и… сразу все понял!
Ебицкая сила! Как же мы могли купиться на такую фееричную хуйню?! Страшные звуки, которые на протяжении почти всей ночи сводили нас с ума, производил полиэтиленовый пакет, привязанный кем-то снаружи к ручке оконной рамы! Развеваемый порывами ветра, он периодически скребся об стекло, нагоняя нереальный ужас на едва ли не спятивших от страха домушников!
Я громко позвал своего подельника – он притащился в комнату не сразу, вероятно, ожидая увидеть меня в окружении злых и замерзших сотрудников милиции. А когда узнал в чем дело, радости у него было – полные штаны! Он даже позволил себе немного посмеяться, поражаясь нашей запредельной дурости, но смех его больше походил на рыдания – нервы у парня были ни к черту…
Глава 68
Что же вы стоите, братцы!
Закончилась наша вольница в интернате весьма славно и плачевно (это уж кому как нравится), а именно – кровопролитнейшей дракой с сотрудниками милиции! Причем это было такое грандиозное побоище, которое не только повлияло на всю нашу последующую н