— Шанг-Да. Его зовут Шанг-Да.
Найли улыбнулся еще шире. Если он и дальше будет расширять свою улыбку, то скоро у него рожа треснет.
— Да, разумеется.
— А кто будет обыскивать меня? — спросила я. — Говард?
Найли покачал головой:
— Мой второй помощник немного запаздывает.
Он встал — на коленях у него ничего не было. Опять у меня паранойя.
— Пойдемте, мистер Зееман? Кстати, могу я называть вас Ричардом?
— Нет, — ответил Ричард голосом глубоким и низким, будто хотел еще что-то добавить.
Когда он проходил мимо меня, я тронула его за руку и заглянула в лицо, пытаясь сказать ему взглядом, чтобы не делал глупостей.
Найли взял Ричарда под другую руку, как влюбленный, вышедший на прогулку с подругой. И потрепал его по плечу:
— Ну-ну, какой же вы красивый мужчина!
Ричард глянул на меня, когда Найли его уводил. Много бы я дала, чтобы в этот момент видеть его глаза. Обычно плохие парни подбивают клинья ко мне.
Шанг-Да отодвинулся, чтобы Майло мог выйти из-за стола. Они пошли вместе, не касаясь друг друга, и напряжение между ними висело такое, что качаться можно было бы на нем, как на качелях.
Я осталась с Говардом и спиной к двери. Поэтому я пересела на место Майло, чтобы видеть вход. От этого я оказалась ближе к Говарду, и ему это не понравилось. Я почуяла на этом месте слабину.
— Насколько ты хороший ясновидец?
— Достаточно, чтобы тебя бояться, — ответил он.
Я сдвинула брови:
— Я же не из плохих парней, Говард.
— Я вижу твою ауру, — сказал он так тихо, что я едва расслышала за гулом голосов и стуком приборов.
Подошла официантка с бокалами воды и меню. Я ей сказала, что остальные вот-вот подойдут, но не знаю, все ли мы будем заказывать. Она улыбнулась и отошла.
Я снова повернулась к Говарду.
— Значит, ты видишь мою ауру. И что?
— Я знаю, насколько ты сильна, Анита. Я это чувствую.
— А я твоей ауры не вижу, Говард. Немножко я твою силу ощущаю, но не слишком сильно. Порази меня, покажи, что ты можешь.
— Зачем?
— Считай, что мне скучно. Для развлечения.
Он облизнул губы.
— Дай мне что-нибудь не злое. Не оружие, и ничего магического.
Это сильно ограничило мои возможности. В конце концов я сняла с шеи крест и подала ему на цепочке.
— Только не касайся меня, — предупредил он.
Я спустила ему в ладонь остатки цепочки, следя, чтобы не притронуться к его руке. Он сжал крест в кулаке. Глаза он не закрывал, но ресторана он в этот момент не видел, он смотрел куда-то мимо, и я почувствовала, как по моей коже мелкой рябью пробежала его сила.
— Я вижу женщину. Старую, это твоя бабушка. — Он моргнул и посмотрел на меня. — Она тебе это подарила, когда ты окончила школу.
Я кивнула:
— Впечатляет.
Этот крест я начала носить совсем недавно. Он мне был дорог, а за мои годы мне много крестов пришлось потерять. В последнее время я поняла, что мне нужно что-то особенное. Этот крест мне подарила бабуля Блейк с запиской: «Да будет вера твоя крепка, как эта цепь, и чиста, как это серебро». Да, мне теперь нужна вся чистота, которую я только могу добыть.
Глаза Говарда смотрели мимо меня, глядя на что-то в дальнем конце зала. Он на миг перестал дышать, будто неслышно ахнул.
Я повернулась посмотреть, что же так сильно привлекло его внимание.
Этот человек был под семь футов ростом и весить должен был более пятисот фунтов. Лицо его было совершенно лишено растительности, а не просто чисто выбрито. Ни ресниц, ничего — гладкая и нереальная кожа. Глаза серые почти до бесцветности, слишком маленькие для этого крупного лица. Одет он был в черную рубашку навыпуск поверх черных брюк, на ногах черные туфли. Кожа на руках и на лице неимоверно белая, будто он никогда не видел солнца.
Нельзя сказать, что я кожей ощутила его силу. На самом деле он, пока шел к нам, был слишком пуст, будто закрылся экраном.
Я встала. Отчасти из-за его размеров, отчасти оттого, что от этого человека ничего не исходило, будто его и не было. А я не люблю, когда кто-нибудь так тщательно себя экранирует — обычно такому человеку есть, что скрывать. И если это тот чернокнижник, что убил Бетти, тогда я точно знаю, что скрывает он.
Мужчина остановился прямо перед нами. Говард обхватил себя руками за плечи и представил нас:
— Лайнус, это Анита Блейк. Анита, это Лайнус Бек.
Голос у Говарда был неестественно высок, будто от страха. Да, он, кажется, очень многих боится.
Лайнус Бек улыбнулся мне. Когда он заговорил, его голос оказался до ужаса неподходящим высоким сопрано.
— Я так рад познакомиться с вами, Анита. Очень редко я встречаю коллегу по искусствам.
— Мы занимаемся разными видами искусств, Лайнус.
— Вы так уверены? — спросил он.
— Более чем. — Даже стоя, мне приходилось задирать голову, чтобы видеть его лицо. — Зачем это Найли нужны первоклассные ясновидец и чернокнижник?
Лайнус Бек улыбнулся, кажется, искренне.
— Вы знаете правильное название. Мне это приятно.
— Рада слышать. А теперь ответьте на вопрос.
— Как только я проверю, что на вас нет микрофонов, я отвечу на любые вопросы.
Глядя на эти огромные белые руки, я не испытывала никакого желания подвергаться их прикосновениям. На них не было волос, даже на предплечьях. Как у младенца. Что-то у меня в голове щелкнуло, и я посмотрела прямо на него. Может быть, это отразилось у меня на лице, а может, он прочел мои мысли. Хотя вряд ли.
— Своею мужественностью я пожертвовал много лет назад, чтобы лучше служить моему господину.
Я заморгала:
— Вы евнух?
Он слегка кивнул.
Я хотела спросить, зачем это надо было, но не стала. Ни один ответ не имел бы смысла, так чего воздух сотрясать?
— А у вас какой диагноз: социопатия, психопатия, шизофрения?
Он моргнул глазками, улыбка его растаяла.
— Заблуждающиеся говорили мне, Анита, что я безумен. Но я действительно слышал голоса — голос моего господина.
— Ну да, но сперва это был голос господина или химический сбой в работе мозга?
Он нахмурился:
— Я не понимаю, что вы говорите.
Я вздохнула. Наверное, он действительно не понимал. Чернокнижники обретают магию посредством демонических сил, а то и еще худших. Они продают душу за деньги, комфорт, утоление похоти, власть. Но некоторые из них в той или иной степени одержимы: люди, ослабленные каким-то дефектом. Душевной болезнью или даже каким-то недостатком характера. Некоторые из этих недостатков привлекают к себе Зло.
Из-за угла появился Найли с остальными мужчинами. Они с Ричардом больше не держались за ручки. У Ричарда лицо натянулось от злости. Лица Шанг-Да и Майло не выражали ничего, будто ничего и не случилось. Найли был весел и доволен собой. Лайнуса Бека он хлопнул по спине, и евнух поцеловал ему руку.
Наверное, я знала о евнухах меньше, чем мне казалось. Я думала, что они равнодушны к половым вопросам. Может быть, я ошибалась.
— Лайнус вас обыщет и проверит, что на вас нет микрофонов, а потом мы поговорим.
— Я не хочу, чтобы он меня трогал. Извините, Лайнус, ничего личного.
— Вы боитесь моего господина, — сказал он.
— Это точно, — кивнула я.
— Я вынужден настаивать, чтобы это был Лайнус — на случай, если при вас есть что-нибудь магическое, что может доставить нам неприятности.
Я сдвинула брови:
— Например, что? Священная ручная граната?
Найли оставил эту реплику без внимания:
— Лайнус должен вас обыскать, но если вам хочется, один из ваших людей может вас сопроводить.
Мне совсем не хотелось, но вряд ли удалось бы выговорить что-нибудь лучшее. Тут подошла официантка принять заказ, и я поняла, что проголодалась. В нашем деле приходится научиться есть посреди разгрома и крови, иначе лучше сменить область деятельности. Здесь завтрак подавали целый день, и я заказала блинчики и бекон в кленовом соусе.
— Как ты можешь есть? — удивился Ричард.
— Либо привыкаешь есть посреди бардака, либо надо искать другую работу, Ричард.
— Очень практично, миз Блейк, — отметил Найли.
Я повернулась к нему и сама почувствовала, как у меня губы сводит ледяной неприятной улыбочкой.
— В последнее время, мистер Найли, я стала очень, очень практичной.
— Это хорошо, — ответил он. — Очень хорошо. Стало быть, мы понимаем друг друга.
Я покачала головой:
— Нет, мистер Найли, я вас не понимаю. Я знаю, кто вы, знаю, что вы делаете, но не могу понять, зачем.
— И кто же я, миз Блейк?
Я улыбнулась чуть шире:
— Плохой парень, мистер Найли. Вы — плохой парень.
Он кивнул:
— Это правда, миз Блейк. Я очень, очень плохой.
— Значит, мы автоматически становимся хорошими парнями.
Найли улыбнулся:
— Я знаю, кто я, миз Блейк, и меня это устраивает. А вас ваше положение устраивает?
Я ответила после паузы, глядя все так же ему прямо в глаза:
— Мое душевное состояние вас никоим образом не касается.
— Вполне достаточный ответ, — сказал он.
— Давайте заказывать, — предложила я. Все сделали заказ, и даже Ричард. Когда официантка ушла, Лайнус, Ричард и я направились в туалет, чтобы меня обыскали на предмет микрофонов и магических мин.
У меня был только один вопрос:
— А в какой туалет нам идти?
Глава 35
Мы пошли в мужской. У Лайнуса оказались странно мягкие руки, будто в них не было мышц, только кости, мякоть и кожа. Может, он и еще кое-что отдал, чтобы служить своему господину. Жутковат он был, но тщателен. Он даже волосы мне перебрал пальцами, что многие делать забывают. И вел он себя вполне прилично, даже когда его руки были вблизи от деликатных мест. Ни разу он не дал Ричарду повода рявкнуть. И мне тоже.
Мы вернулись к столу. Еду еще не принесли, зато мне принесли кофе. После кофе мир всегда становится лучше.
Снова нам достались места спиной к выходу. Если бы первыми пришли мы, то эти места достались бы им, и тут трудно было возмущаться. Лайнус сел справа от Найли, и я поняла, почему мы не заняли кабинку. Лайнус бы туда не влез.