Люси отвернулась, закрывая руками лицо. Вот черт!
Я посмотрела на Ричарда — судя по выражению лица, он был не слишком мной доволен. Его можно было понять.
Как Люси повернулась, я не видела — только почувствовала. Ощутила движение воздуха. Ее рука ударила меня поперек лица. Я еще помню, как падала, но как ударилась об пол — не помню.
Глава 41
Проснулась я среди темноты и запаха чистых простыней. Заморгала на странные окна и пятна лунного света на полу. Я не узнала комнату. Как только я поняла, что раньше здесь не бывала, меня заполнило напряжение, как поднимающаяся вода. Когда я услышала, что у меня за спиной кто-то есть, напряжение подпрыгнуло еще на одно деление. Я старалась лежать тихо, но знала, что дыхание у меня изменилось. Если это человек, он может и не заметить, но сейчас в моем окружении было не так уж много людей.
— Анита, это Дамиан.
Я перевернулась на правый бок и почувствовала боль. Правая рука у меня была забинтована от кисти до середины предплечья. Болело не сильно, но я не помнила, как получила эту травму.
Вампир сидел на стуле у двери. Длинные рыжие волосы казались в темноте какого-то странного светло-коричневого цвета. Он был одет в жилет и брюки от очень приличного делового костюма — скорее всего сшитого на заказ. Цвет, наверное, темно-синий или очень темный коричневый. На фоне темной материи бледная кожа почти светилась.
— Который час? — спросила я.
— Только у тебя здесь есть часы.
Я подняла левую руку к лицу и нажала кнопку подсветки. В темноте свет показался слишком ярким.
— Боже мой, уже больше одиннадцати! Я четыре часа провалялась. — Я снова опустилась на кровать. — Никому не пришло в голову отвезти меня в больницу?
— Солнце только два часа как зашло, Анита. Я не знаю, какие были приняты решения до того. Мы с Ашером проснулись уже в этом подвале. Мы поели, а потом я сменил Ричарда у твоей постели.
— А где Ричард?
— Думаю, что в местном лупанарии, но точно не знаю.
Я глянула на него. Какой-то у него был отстраненный вид.
— И ты ни о чем не спросил?
— Мне велели оставаться здесь и охранять твой покой. Что еще мне надо было знать?
— Дамиан, ты же не раб. Ты имеешь право задавать вопросы.
— Мне доверили сидеть в темноте и охранять твой сон. Что еще может просить твой ручной вампир?
В его словах ощущался оттенок горечи.
Я медленно села, преодолевая слабость.
— И что ты хочешь этим сказать?
Я приподнялась и попыталась опереться о спинку кровати, но для этого подушек было мало. Тогда я попыталась переложить их правой рукой, но мне стало больно. Приятная, резкая боль.
— Я помню, как меня ударила Люси, но что случилось с рукой?
Дамиан оперся коленом на кровать и помог мне подложить подушки под спину.
— Ричард сказал, что Люси пыталась оторвать тебе руку.
От такой информации у меня мороз прошел по коже.
— Да, ничего себе оскорбленная женщина!
— Подушки так оставить? — спросил он.
— Да, спасибо.
Он направился к своему стулу.
— Не надо, — сказала я, протягивая ему руку.
Он ее принял. Кожа его была теплой на ощупь. А на ладони — чуть-чуть испарины. Вампиры могут потеть, но это случается с ними не часто. Я сжала руку Дамиана, глядя ему в лицо. Луна светила ярко, и его можно было рассмотреть. Бледная кожа почти светилась. Ярко-зеленые глаза казались при луне жидкой темнотой. Я потянула Дамиана за руку и усадила рядом с собой.
— Ты сегодня пил, иначе у тебя не была бы кожа теплой. Откуда же тогда пот?
Он отобрал у меня руку, отвернулся.
— Лучше тебе не знать.
— Но я хочу знать. — Я взяла его пальцами за подбородок, повернула к себе. — В чем дело?
— У тебя мало забот помимо меня?
— Скажи, в чем дело, Дамиан. Я серьезно.
Он испустил долгий прерывистый вздох:
— Так. Ты сказала. Дала прямой приказ.
— Говори, — сказала я.
— Я был рад сидеть в темноте и смотреть, как ты спишь. Думаю, если бы Ричард знал, насколько я рад, он бы поставил на эту работу Ашера.
Я наморщила лоб:
— Что-то я не улавливаю.
— Ты это тоже чувствуешь. Не так сильно, как я, Анита, но чувствуешь.
— Что именно, Дамиан?
— Вот это.
Он протянул руку к моему лицу, и мне захотелось потереться об нее. Мелькнул порыв притянуть его к себе на кровать. Не ради секса — просто прикоснуться к нему. Погладить эту бледную кожу, окунуться в силу, оживляющую его плоть.
Я сглотнула слюну и отодвинулась от его руки.
— Что же это, Дамиан?
— Ты — некромант, а я — ходячий мертвец. Ты дважды поднимала меня из мертвых. Один раз ты вызвала меня из гроба, второй раз — вернула от края истинной смерти. Ты направляла меня своей силой. Я — твое создание. Обет верности я принес Жан-Клоду, как Принцу города, и я чту этот обет, но за тобой я пошел бы даже в ад. Не по долгу — по желанию. Ничего для меня нет лучше, чем быть рядом с тобой. Ничто так не радует меня, как выполнять твои просьбы. Когда я возле тебя, мне трудно сделать почти любое важное дело — например, питаться или оставить тебя, не спросив твоего дозволения.
Я смотрела на него и не знала, что сказать — довольно типичная для меня сегодня ситуация. Но сейчас, когда мы сидели так близко в темной комнате, я должна была что-то сказать.
— Дамиан... я не хотела, чтобы так вышло. Мне не хочется, чтобы ты был кем-то вроде слуги-нежити.
— Я знаю, — ответил он. — Но я теперь понял, почему Совет Вампиров взял себе привычку убивать некромантов. Я служу тебе не из страха. Мне хочется тебе служить. Когда я с тобой, я куда счастливее, чем без тебя. Это как некоторая влюбленность... только намного страшнее.
— Я знала, что между нами есть связь. Я даже знала, почему она возникла. Но я понятия не имела, что для тебя это так сильно.
— До прошлой ночи я не понимал, что тебя тянет ко мне, как и меня к тебе. Ты ведь могла выбрать Ашера. Он тебя обожает, и ты помнишь, как делила с ним ложе. Но ты выбрала для поцелуя меня. Я не думаю, что это было случайно.
Я покачала головой:
— Не знаю. Ничего из прошлой ночи я не помню ясно. Мунин — это вроде как опьянение.
— Ты помнишь, что ты мне сказала?
— Я много чего говорила.
Но произнесла это я тихо, и очень боялась, что действительно помню ту фразу, о которой он спрашивает.
— Ты сказала: «Да не кровь мне пускай, а еби!»
Ага, именно так и было сказано. Даже от воспоминания мне стало так неловко, что я поежилась. Настала моя очередь отвести глаза.
— Это говорил мунин, — произнесла я. — Ты один из немногих знакомых мне мужчин, с которыми Райна не спала. Может, ей захотелось разнообразия.
Он взял меня за лицо и развернул к себе.
— Ты знаешь, что не в этом дело.
Я отстранилась.
— Слушай, у меня сейчас вроде бы мужиков через край. Я польщена, спасибо за предложение, но все-таки не надо.
— И насколько же ты счастлива, имея в своей кровати двоих мужчин? — спросил он. — Ты теперь спала с Ричардом, и метки вас связали еще теснее.
— Про эту возможность знали все, кроме меня? — спросила я.
— Жан-Клод запретил мне тебе говорить. Я считал, что у тебя есть право знать.
— Я этим утром ощутила, как проснулся Жан-Клод.
Я ощутила свирепость его радости, его триумф. — Я попыталась скрестить руки на груди, но раненая правая не хотела в этом участвовать. — Черт бы все это побрал!
— Слугой своей первой госпожи я был очень долго, Анита. И мысль быть твоим слугой, чьим бы то ни было, меня пугает. — Он притронулся к бинтам на моей руке. — Но я вижу, как тебя используют, как скрывают от тебя важное. — Он осторожно взял мою забинтованную руку, как больного ребенка. — Я принес обеты Жан-Клоду, но лишь твоя сила заставляет биться мое сердце, удары твоего пульса я чувствую на языке, как ягоды вишни.
Я убрала руку:
— Что ты хочешь сказать, Дамиан?
— То, что ты не должна быть единственной из троих, кто не знает, что происходит.
— И ты можешь мне об этом рассказать, — сказала я.
Он кивнул:
— Я могу ответить на твои вопросы. На самом деле, если ты прикажешь, я не смогу на них не ответить.
— Ты вручаешь мне ключи от своей души, Дамиан. Почему?
Он улыбнулся, сверкнув неясной белизной зубов.
— Потому что прежде всего я служу тебе, а потом уже всем остальным. Я пытался, но бороться с этим невозможно. И я оставил борьбу. Я отдаю тебе себя по своей воле, и даже охотно.
— Если я тебя правильно поняла, то не говорил ли Ашер вчера ночью, что если я пересплю с тобой, Жан-Клод тебя убьет?
— Да.
Я посмотрела на него пристально.
— Может быть, я и хорошая, Дамиан, но я не стою того, чтобы из-за меня умирать.
— Я не думаю, что он бы меня убил. Жан-Клод расспрашивал меня о том, что связывает меня с тобой.
— Расспрашивал?
— Да, и был доволен. Он счел это еще одним признаком роста твоей мощи некроманта. И был прав.
— Жан-Клод знал, что ты повинуешься мне помимо собственного желания, и не сказал об этом мне?
— Он думал, что это тебя расстроит.
— И когда же он собирался сообщить мне об этом маленьком фактике?
— Он — Принц города, и передо мной не отчитывается. Не знаю, были ли у него планы сказать тебе, и если да, то когда.
— Ладно. А какие еще силы я могу ожидать от этих меток?
Он лег с другой стороны от подушек, которые подкладывал под мою раненую руку, и оперся на локоть. Длинные ноги вытянулись вдоль кровати.
— Их физической силы, их зрения и слуха. Ты можешь обрести почти любую силу, которая у них есть, не жертвуя своей человеческой сущностью. Хотя, чтобы обрести ее полностью, тебе может понадобиться четвертая метка.
— Нет уж, спасибо.
— Вечная жизнь без необходимости умереть ради нее, Анита. Многих это соблазняло в прошлые века.
— Слишком много у меня было сюрпризов в последние два дня, Дамиан. Мне не хочется еще сильнее привязывать себя к Жан-Клоду.