«Какой же я был тогда дурачок», — подумал Финн. Нет бы записать, куда шел поезд и во сколько отправлялся. В памяти остались только какие-то отрывки их путешествия. Он был такой же маленький, как сейчас Дервал, а она вряд ли запомнит, что происходило с ними после ухода из дома дяди Тоби. Так почему же должен был что-то запомнить маленький мальчик? «И все же я мог бы записать хоть что-нибудь толковое», — досадовал на себя Финн.
Дальнейшее он мог только слышать. Вокруг теснилось столько взрослых, что ему ничего не было видно. Но его это не огорчало. Напротив, среди толпы Финн чувствовал себя в безопасности. Ему захотелось даже подольше побыть под защитой этих людей, но пароход остановился, раздались крики, и все почувствовали, как борт парохода стукнулся о пристань. С берега сразу перекинули сходни, и толпа зашевелилась.
«Ну, будь, что будет», — подумал Финн, крепко сжимая руку Дервал.
Он шел за толпой. Билеты больше не проверяли. Все спускались вниз, в длинное узкое помещение, где за длинными столами служащие в форме открывали чемоданы, проверяли багаж и ставили мелом на вещах пометки. Финн сразу пошел через зал к выходу, где еще один служащий смотрел, как пассажиры с чемоданами выходили наружу.
Он был очень высокий.
— Постой-ка! — окликнула он Финна.
Мальчик замер.
— Твои вещи не помечены, — сказал таможенник. Финн посмотрел назад, в набитый пассажирами зал. — А, твои родители идут следом. Нет ли у тебя в ранце контрабандных товаров? — И он постучал по крышке пальцем.
— А у вас, молодая леди? — Мужчина наклонился к Дервал, — Может, в вашем маленьком ранце спрятаны вино или спирт?
Дервал замотала головой. Из-под капюшона выбились светлые прядки волос. Таможенник ласково потянул за одну из них.
— Ладно, ладно, проходите, — сказал он и потрепал Дервал по голове.
Финн понял, что сейчас Дервал им очень помогла. Все любят маленьких девочек. И сразу испугался: а вдруг этот человек их запомнит?
Там, где кончалась лестница, около платформы пассажиров ожидал длинный поезд. Вагоны состояли из отдельных купе с выходом на обе стороны. Финн с Дервал сели на лавку. В купе уже было несколько человек. Вошли еще пассажиры и разложили вещи по сеткам. Скоро купе заполнилось. Поезд тронулся. Финн ни на кого не глядел. Он смотрел себе под ноги. Дервал прижалась к брату и тоже не поднимала головы. Сколько они ехали, Финн не знал, но вот поезд остановился, пассажиры стали выходить, и после всех вышли Финн с Дервал.
С платформы, на которой они очутились, вел мост на другую платформу, и там Финн увидел поезд дальнего следования. Он шел на запад. Финн понял, что на этот-то поезд им и надо. На светящемся табло он прочел название станции назначения, но тут удача от него отвернулась. Взобравшись на мост, ребята увидели толстого контролера, и, когда они хотели пройти мимо, он загородил им дорогу.
— Ты, сынок, куда? — спросил контролер.
— На этот поезд. — Финн показал вниз.
— А билет у тебя есть?
Финн обернулся и посмотрел назад. С высоким таможенником этот номер прошел, а здесь — нет.
— Без билетов ехать нельзя, — сказал контролер. — Вы с родителями?
Надо было что-то ответить, уж тут не увильнешь. Да что толку врать, когда глаза говорят правду?
Финн видел, что этого человека ничем не проймешь. Подавай ему билет, и все тут!
— Без билетов ехать нельзя, — повторил контролер.
— А можно, за нас заплатят там, куда мы приедем? — спросил Финн.
— Это кто же? Вас, что ли, будут встречать?
Никто их, конечно, встречать не будет.
— Пойдем, — сказал Финн сестре.
Они повернулись, спустились с моста и покинули станцию. Длинная лестница привела их на оживленную улицу. Здесь было очень много домов и магазинов.
«Что же теперь делать? — спросил себя Финн. — Что делать?»
— Мне хочется есть, — сказала Дервал.
ГЛАВА 3
В жизни одно событие всегда связано с другим. Все идет гладко, по порядку, но вот что-нибудь разбрвет цепочку, и, глядишь, уже все пошло-поехало, только держись.
Когда дядя Тоби обнаружил, что дети исчезли, он не очень огорчился, однако это повергло его в некоторое замешательство. Осмотрев детскую, он увидел, что ребята забрали почти всю свою одежду и школьные ранцы. Ему пришлось самому приготовить себе завтрак, и справился он с этим плохо: чай перекипел, хлеб подгорел. Тоби не умел хозяйничать и теперь недобрым словом поминал Финна.
Дядя Тоби жевал свой невкусный завтрак и гадал: что же подумают обо всем этом соседи? Совесть его не мучила. Он ведь всем пожертвовал ради детей. Давал им все, что нужно: кормил, одевал, учил (он же платил налоги!). Тоби искренне полагал, что себя-то ему упрекнуть не в чем.
И все-таки что подумают соседи?
Правда, это не очень тревожило Тоби. Ведь соседи знают, какой он прекрасный человек, и посочувствуют ему. Но куда могли подеваться дети? Впрочем, пускай их. Они вернутся, когда этот негодник Финн поймет, как чудовищно то, что он сделал. Он приползет на брюхе и будет проситься обратно. В этом дядя Тоби не сомневался. Придя к такому выводу, он решил больше не думать о детях. Пускай себе помыкаются. Посуду он мыть не стал, а сложил ее в раковину. Стоит соседям прослышать о его беде, и они придут ему на помощь — не откажутся вымыть посуду, убраться в комнатах, а может, даже и сготовить обед.
Его соседи прекрасные люди. Их помощь его ничуть не обидит, напротив.
Тоби немного опоздал на работу, но и это было не страшно. Опаздывал он крайне редко, да к тому же был убежден, что хозяин, мистер Пардон, им дорожит.
Поэтому он удивился, когда уже немолодая мисс Смит встретила его в сильном волнении.
— Вы опоздали, мистер Морган, — сказала она, — И надо же, чтобы как раз сегодня утром мистер Пардон уже три раза вас спрашивал.
— Меня задержали мои детки, мисс Смит, — объяснил Тоби. — Немедленно иду к мистеру Пардону.
— Да, идите сейчас же! Он как-то по-особому спрашивал о вас.
— Уверен, что нам удастся уладить все, что его беспокоит, — самодовольно заявил дядя Тоби.
Он знал себе цену. Другого такого знатока не сыскать. Он легонько постучал в стеклянную дверь кабинета мистера Пардона и вошел. Мистер Пардон посмотрел на него поверх очков. Он был худ и почти совсем лыс — лишь редкие пучки волос украшали его макушку.
— Вы опоздали, Морган, — сказал он.
— Прошу прощения, мистер Пардон. Мне пришлось задержаться дома. Обычная неблагодарность.
— Произошло нечто из ряда вон выходящее, — сказал мистер Пардон.
— Что такое?
— Сегодня утром я получил из Америки письмо от адвокатов. И если не ошибаюсь, больше всего это касается вас.
— Меня? — изумился дядя Тоби.
— Да, вас, — заверил Пардон. — И самое удивительное — они нашли в справочнике мою фамилию и решили поручить вести это дело именно мне.
— О чем вы говорите? — недоумевал дядя Тоби.
— Вы ведь были женаты на миссис Дав, не так ли?
— Был, — отвечал дядя Тоби. — К сожалению, она умерла.
— Печально, — сказал Пардон. — Но раньше она носила фамилию О'Флаэрти.
— Да, — подтвердил дядя Тоби.
— И от брака с Давом у нее было двое детей?
— Совершенно верно. Так в чем же все-таки дело?
— Адвокаты из Америки сообщают, что недавно умер ее дядя и завещал ее детям — если таковые имеются — порядочную сумму. В случае если детей нет или они умерли, наследником становится брат миссис Дав, Джеральд О'Флаэрти, проживающий в Америке. Что вы на это скажете? Речь наверняка идет о ней и ее детях, не так ли?
— О них. — Дядя Тоби опустился на стул. — Вне всякого сомнения. И большая сумма?
Мистер Пардон заглянул в письмо.
— Вложенные в какое-нибудь предприятие, деньги будут давать дохода тысячу фунтов в год. Адвокаты пишут, что такая сумма вполне обеспечит детей и даст им возможность получить образование.
— Да ведь это просто немыслимо, — вымолвил дядя Тоби. — Просто невероятное стечение обстоятельств!
— Иногда случаются странные вещи, — признал мистер Пардон. — Но тут-то чего странного? Раз мы установили, что дети те самые, раз имеются свидетельства об их рождении и другие необходимые документы, вы, как официально назначенный опекун детей, получите деньги в свое распоряжение. Поздравляю вас, Морган!
Пардона поразило выражение лица дяди Тоби— его маленькие глазки вылезли на лоб.
— Вам нездоровится? — спросил Пардон.
— Дети исчезли, — с трудом выдавил из себя дядя Тоби.
— Вы в своем уме?
— В своем. Сегодня утром, когда я встал, их уже и след простыл.
— Куда же они девались?
— Не знаю. Исчезли, и все тут.
— Вы заявили в полицию?
— Нет. — Дядю Тоби прошиб холодный пот.
— Не заявили? — Пардон потянулся к телефону.
— Я растерялся.
— Ну не совсем же вы потеряли голову! — возмутился Пардон, — Как же так? Надо было побеспокоиться.
— Я хотел прежде всего поговорить с вами, попросить у вас совета… — В голосе дяди Тоби звучало отчаяние.
— Ах так! Это разумно. — Пардон глядел на Тоби, подняв бровь. — Ну, так я звоню в полицию… Алло! Могу я поговорить с инспектором?.. Да, да. Вам, Морган, следовало сразу обратиться в полицию. Как же это вы так? И куда могли деваться ребята?..
Раз дело касалось денег, дядя Тоби готов был ухватиться за соломинку.
— Может быть, услыхав про наследство, ребят выкрали их ирландские родственники?
— Только этого не хватало!.. Алло, инспектор! Зайдите, пожалуйста, ко мне. Тут одно щекотливое дельце. Исчезли двое ребят… Благодарю вас. — Пардон положил трубку. — Вы говорите, ирландские родственники?
— Да. Родители всегда возили детей к ним на праздники.
— Ах так. Ну, раз налицо такое коварство, надо немедленно объявить детей под опекой суда. Вы официально являетесь их опекуном?
— Да, — подтвердил дядя Тоби. — Я был им как родной отец. Что стало бы с ними, не женись я на их матери? Где бы нашли они приют?