Наиболее интересна Брихадараньяка-Упанишада (1,1–2). В ней описывается, как демиург по имени Смерть или Голод создал и принес в жертву коня, а из частей его тела сотворил мир. Творец этот отождествляется с жертвенным конем и с Праджапати. Судя же по сценам терзания коней в скифо-сибирском искусстве, демиург-терзатель первоначально представлялся в виде хищника — грифона или крылатого льва.
Священная книга иранцев — Авеста — складывалась начиная примерно с VII в. до н. э., когда где-то в Средней Азии развернул свою деятельность пророк Заратуштра. Созданию мира посвящена одна из его стихотворных проповедей-гат, составившая 44-ю главу Ясны (главной части Авесты). Пророк спрашивает Ахурамазду. Ответы бога не приводятся, но из текста ясно, что все в мире, включая свет и тьму, создал только сам Ахурамазда. Но угоден творцу свет, а не тьма и ее служители.
Преемники пророка, зороастрийские жрецы, подменили, однако, этот миф иным (более близким к народным верованиям). Он изложен (на основе несохранившейся части Авесты) в Бундахишне, а также в книгах «Затспрам» («Извлечения жреца Затспрама») и «Риваят», написанных после арабского завоевания. Как уже отмечалось, в Бундахишне много общего с Голубиной книгой (космогонический диалог, представление о «главах» животных, растений, рек и т. д., образы Мировой Торы, гигантской рыбы, мифологической птицы, Древа Жизни). Древний мотив космического гиганта представлен здесь в мифе о том, как при воскресении мертвых их тела будут заново собираться из природных стихий. Немало общего в Бундахишне и со славянскими апокрифами и космогоническими легендами, а также с родственными им евразийскими мифами. Это борьба доброго и злого демиургов, нападение злого бога на небо, низвержение его в нижний мир, грехопадение первой человеческой пары (превратившее ее, однако, в людей настоящих).
Авторы Авесты и пехлевийских книг избегают называть Ормазда и Ахримана братьями. Но об их родстве известно из других источников. А космогонический диалог происходит между Ормаздом и его пророком. Ведь древние боги-великаны (дэвы) были для Заратуштры и его последователей демонами, с которыми грешно общаться.
С мифом о создании мира неразрывно связан миф о его конце и преображении, изложенный в том же Бундахишне. Мир обновляется через космический пожар (индоевропейский мотив). Начавшаяся с возникновением мира борьба Ормазда и Ахримана завершается уничтожением или изгнанием за пределы мира всего злого, воскрешением перволюдей. Мир и человек становятся такими, какими были изначально (в замыслах Ормазда) и могли бы быть, не вмешайся злой бог в их создание. Подобный миф, видимо, был и у славян, но почти слился с родственным ему библейским. Ведь представления о борьбе доброго и злого богов, приходе Спасителя, грядущей космической битве, воскрешении мертвых, Страшном суде и т. д., чуждые первым книгам Библии, пришли к ее создателям из Ирана.
Иранскую традицию с иудео-христианской сочетал месопотамский пророк III в. Мани, основатель манихейства. Созданные им мифы о борьбе богов света и тьмы во многом напоминают зороастрийские. В книге «Кефалайя» (IV в.), излагающей беседы Мани с учениками, в частности, элементы космоса отождествляются с частями тела человека.
Современниками создателей Упанишад и ранней Авесты были Гесиод и орфики (последователи легендарного Орфея). Гесиод (VIII в. до н. э.) представил в своей «Теогонии» возникновение мира как последовательное порождение одних богов другими, первоисточником жизни выступает Хаос. Космогония, приписанная Орфею и сохранившаяся в нескольких изложениях, напоминает индийский миф о Золотом Зародыше. Из воды и земли (ила) рождается дракон Хронос. Он порождает мировое яйцо, из которого выходит солнечноогненный змей Фанес. Последнего римские митраисты отождествляли с Митрой. В орфическом гимне Зевсу части тела верховного бога отождествляются с элементами мира.
Германские (скандинавские) мифы были записаны лишь в средние века в Исландии, в двух книгах, называемых традиционно «Эддами». «Старшая Эдда» — сборник языческих песен, составленный, по преданию, ученым исландцем Сэмундом Мудрым (XI в.) и сохранившийся в единственной рукописи XIII в. Исландский же историк и поэт Снорри Стурлусон создал в XIII в. «Младшую Эдду» — учебник поэзии, содержащий, в частности, языческие мифы. История мира от его возникновения до грядущей гибели и обновления изложена в двух эддических песнях: «Прорицании вельвы» и «Речах Вафтруднира» — и во «Младшей Эдде». Во всех трех случаях миф раскрывается в диалоге. Один беседует с умершей пророчицей-вельвой или с великаном Вафтрудниром. Конунг Гюльви (Ганглери) — с тремя богами (Высокий, Равновысокий и Третий — видимо, Один, Тор и Фрейр). Этот диалог — состязание в мудрости, где ставкой служит жизнь. Такая форма мифа напоминает и Голубиную книгу, и диалог Вейнеймейнена с Виппуненом в «Калевале», и иранские космогонические диалоги.
Мир в эддическом мифе возникает из первоначальной бездны в ходе борьбы двух стихий — льда и огня. Изо льда появляется предок великанов и богов Имир. Один с братьями убивают этого гиганта и из его тела создают мир. Подробно описывается устройство мира, осью которого служит ясень Иггдрасиль. Первых людей творят из дерева, вдыхая в них душу, совместно добрые боги Один и Хенир и злой Локи (Лодур). (Это отчасти напоминает славянский миф.) Изначальный золотой век кончается порчей самих богов, соблазненных ведьмой Гулльвейг (Жаждой Золота), и войной между племенами богов — асами и ванами. В будущем еще больший моральный упадок людей завершится великой битвой богов и чудовищ и мировым пожаром, после чего в обновленный мир вернется золотой век, свободный от войн и алчности. Миф этот — индоевропейский (отраженный, в частности, в Голубиной книге, славянских легендах и Бундахишне).
Миф о космическом великане сохранялся и в средневековой Европе в виде представления о создании человека из элементов мира. Оно отражено, помимо славянских апокрифов, в латинских, германских и французских источниках X–XV вв. («Луцидарий» и «Сакраментарий» Гонория Отенского, поэма схоласта Эззо, Эмское право и др.)
Этому же индоевропейскому мифу, видимо, родствен китайский миф о первочеловеке Пань-Гу. Он родился из космического яйца, а из его тела возникли элементы мира. Своей змеевидностью Пань-Гу напоминает Фанеса орфиков.
Евразийский миф о двух или трех творцах мира и о ныряющем демиурге был усвоен, кроме славян, также индоиранцами. Об этом свидетельствуют приводимые ниже миф курдов-езидов, индийская и цыганская легенды. Из многочисленных неиндоевропейских версий этого мифа (обобщенных в работах В. В. Напольских) приведены несколько наиболее интересных: сванетская, грузинская, карело-финская, две мордовские, ненецкая, алтайская, две бурятских и гуронская. Примечателен, в частности, мордовский миф о создании человека из Божьего пота (точнее, из банного полотенца Бога).
Миф этот засвидетельствован в «Повести временных лет» под 1071 г., где летописец изложил верования славяно-финских волхвов, возглавивших восстание в Пошехонье, от Ярославля до Белоозера. При этом он не удержался от приписывания волхвам веры в антихриста. Интересен также бурятский миф, в котором мир творят не три бога, а три богини: богиня-мать и две ее дочери, добрая и злая.
Наше путешествие по следам Голубиной книги подошло к концу. Таинственная книга не дошла до нас в письменной форме — ни в языческой, ни в христианизированной. Но она оставила в славянской культуре неизгладимый след. Потому что сама несла в себе следы тысячелетней истории славян и их индоевропейских предков, следы многовековых связей славян с народами Евразии. Потому что она сохранила плоды духовных исканий всех этих народов, задолго до возникновения науки стремившихся постичь тайны возникновения и устройства мира. И хочется верить, что когда-нибудь будет открыта рукопись самой Голубиной книги. Ведь поистине рукописи не горят, если это рукописи священных и мудрых книг!
Пуруша — тысячеглавый,
Тысячеглазый, тысяченогий.
Со всех сторон покрыв землю,
Он возвысился над ней еще на десять пальцев.
Ведь Пуруша — это вселенная,
Которая была и которая будет.
Он также властвует над бессмертием,
Потому что благодаря пище перерастает [свое начальное состояние].
Таково его величие,
И еще мощнее, чем оно, [сам] Пуруша.
Четверть его — все существа.
Три четверти — бессмертное на небе.
На три четверти взошел Пуруша вверх.
Четверть его возникла здесь.
Отсюда он выступил повсюду.
Он распространился над тем, что ест пищу и что ее не ест.
От него Вирадж[49] родилась,
От Вираджи — Пуруша.
Родившись, он стал выступать
Над землей сзади и спереди.
Когда боги предприняли жертвоприношение
С Пурушей в качестве жертвы,
Весна была его жертвенным маслом,
Лето — дровами, осень — жертвой.
Его в качестве жертвы кропили на жертвенной соломе,
Пурушу, рожденного в начале.
Его принесли в жертву боги,
Садхья[50] и риши.
Из этой жертвы, полностью принесенной,
Гимны и напевы родились;
Метры родились из нее,
Ритуальная формула из нее родилась.
Из нее кони родились
И те [животные], у которых два ряда зубов;
Быки родились из нее,
Из нее родились козы и овцы.
Когда Пурушу расчленили,
На сколько частей разделили его?
Что его рот, что руки,
Что бедра, что ноги называется?
Его рот стал брахманом,
Его руки сделались раджанья[51],
Его бедра [стали] вайшья,
Из ног родился шудра.
Луна из [его] духа рождена,
Из глаза солнце родилось,