На троны могущества
И совещаться
Стали священные:
Кто должен племя
Карликов сделать
Из Бримира крови
И кости Блаина. <…>
И трое пришло
Из этого рода
Асов благих
И могучих к морю,
Бессильных увидели
На берегу
Аска и Эмблу,
Судьбы не имевших.
Они не дышали,
В них не было духа,
Румянца на лицах,
Тепла и голоса;
Дал Один дыханье,
А Хёнир — дух,
А Лодур — тепло
И лицам румянец[65].
Ясень я знаю
По имени Иггдрасиль,
Древо, омытое
Влагою мутной;
Росы с него
На долы нисходят;
Над источником Урд
Зеленеет он вечно.
Мудрые девы
Оттуда возникли,
Три из ключа
Под древом высоким;
Урд имя первой,
Вторая — Верданди, —
Резали руны;
Скульд имя третьей;
Судьбы судили,
Жизнь выбирали
Детям людей,
Жребий готовят.
Помнит войну она
Первую в мире:
Гулльвейг погибла,
Пронзенная копьями,
Жгло ее пламя
В чертоге Одина,
Трижды сожгли ее,
Трижды рожденную,
И все же она
Доселе живет.
Хейд ее называли,
В домах встречая, —
Вещей колдуньей, —
Творила волшбу
Жезлом колдовским;
Умы покорялись
Ее чародейству
Злым женам на радость.
Тогда сели боги
На троны могущества
И совещаться
Стали священные:
Стерпят ли асы
Обиду без выкупа
Иль боги в отмщенье
Выкуп возьмут.
В войско метнул
Один копье,
Это тоже свершилось
В дни первой войны;
Рухнули стены
Крепости асов,
Ваны в битве
Врагов побеждали.
Тогда сели боги
На троны могущества
И совещаться
Священные стали:
Кто небосвод
Сгубить покусился
И Ода жену
Отдать великанам?
Разгневанный Тор
Один начал битву —
Не усидит он,
Узнав о подобном! —
Крепкие были
Попраны клятвы,
Тот договор,
Что досель соблюдался»
<…>
Знает она,
Что Хеймдалля[66] слух
Спрятан под древом,
До неба встающим;
Видит, что мутный
Течет водопад
С залога Владыки, —
Довольно ли вам этого?
Она колдовала
Тайно однажды,
Когда князь асов
В глаза посмотрел ей:
«Что меня вопрошать?
Зачем испытывать?
Знаю я, Один,
Где глаз твой спрятан:
Скрыт он в источнике
Славном Мимира!»
Каждое утро Мимир пьет
С залога Владыки —
Довольно ли вам этого?
Один ей дал
Ожерелья и кольца,
Взамен получил
С волшбой прорицанья, —
Сквозь все миры
Взор ее проникал.
Валькирий видала
Из дальних земель,
Готовых спешить
К племени готов; <…>
Любо скакать им
Повсюду, валькириям.
Видала, как Бальдр,
Бог окровавленный,
Одина сын,
Смерть свою принял:
Стройный над полем
Стоял, возвышаясь,
Тонкий, прекрасный
Омелы побег.
Стал тот побег,
Тонкий и стройный,
Оружьем губительным,
Хёд его бросил.
У Бальдра вскоре
Брат народился, —
Ночь проживя,
Он начал сражаться.
Ладоней не мыл он,
Волос не чесал,
Пока не убил
Бальдра убийцу;
Оплакала Фригг,
В Фенсалир сидя,
Вальгаллы скорбь —
Довольно ли вам этого?
Сплел тогда Вали
Страшные узы,
Крепкие узы
Связал из кишок.
Пленника видела
Под Хвералундом,
Обликом схожего
С Локи зловещим;
Там Сигюн сидит,
О муже своем
Горько печалясь, —
Довольно ли вам этого?
Льется с востока
Поток холодный,
Мечи он несет, —
Слид ему имя.
Стоял на севере
В Нидавеллир
Чертог золотой, —
То карликов дом;
Другой же стоял
На Окольнир дом,
Чертог великанов,
Зовется он Бримир.
Видела дом,
Далекий от солнца,
На Береге Мертвых,
Дверью на север;
Падали капли
Яда сквозь дымник,
Из змей живых
Сплетен этот дом.
Там она видела —
Шли через потоки
Поправшие клятвы,
Убийцы подлые
И те, кто жен
Чужих соблазняет;
Нидхёгг глодал там
Трупы умерших,
Терзал он мужей —
Довольно ли вам этого?
Сидела старуха
В Железном Лесу
И породила там Фенрира род;
Из этого рода
Станет один
Мерзостный тролль
Похитителем солнца[67]. <…>
Будет он грызть
Трупы людей,
Кровью зальет
Жилище богов;
Солнце померкнет
В летнюю пору,
Бури взъярятся —
Довольно ли вам этого?
Запел над асами
Гуллинкамби,
Он будит героев
Отца Дружин[68];
Другой под землей
Первому вторит
Петух черно-красный
У Хель чертога.
Гарм[69] лает громко
У Гнипахеллира,
Привязь не выдержит —
Вырвется Жадный.
Ей многое ведомо:
«Все я провижу
Судьбы могучих
Славных богов».
Братья начнут
Биться друг с другом,
Родичи близкие
В распрях погибнут;
Тягостно в мире,
Великий блуд,
Век мечей и секир,
Треснут щиты,
Век бурь и волков
До гибели мира;
Щадить человек
Человека не станет.
Игру завели
Мимира дети,
Конец возвещен
Рогом Гьяллахорн;
Хеймдалль в рог трубит,
Поднял он рог,
С черепом Мимира
Один беседует.
Трепещет Иггдрасиль,
Ясень высокий,
Гудит древний ствол,
Турс вырывается. <…>
Хрюм едет с востока,
Щитом заслоняясь;
Ёрмунганд гневно
Поворотился;
Змей бьет о волны,
Клекочет орел,
Павших терзает;
Нагльфар плывет.
С востока в ладье
Муспелля люди
Плывут по волнам,
А Локи правит;
Едут с Волком
Сыны великанов,
В ладье с ними брат
Бюлейста едет[70].
Что же с асами?
Что же с альвами?
Гудит Ётунхейм,
Асы на тинге;
Карлики стонут
Пред каменным входом
В скалах родных —
Довольно ли вам этого?
Сурт едет с юга
С губящим ветви,
Солнце блестит
На мечах богов;
Рушатся горы,
Мрут великанши,
В Хель идут люди,
Расколото небо.
Настало для Хлин[71]
Новое горе,
Один вступил
С Волком в сраженье,
А Бели убийца[72]
С Суртом схватился. —
Радости Фригг
Близится гибель. <…>
Сын тут приходит
Отца Побед,
Видар, для боя
Со зверем трупным;
Меч он вонзает,
Мстя за отца, —
В сердце разит он
Хведрунга сына[73].
Тут славный приходит
Хлодюн потомок,
Со змеем идет
Биться сын Одина,
В гневе разит
Мидгарда страж,
Все люди должны
С жизнью расстаться, —
На девять шагов
Отступает сын Фьёргюн,
Змеем сраженный —
Достоин он славы[74].
Солнце померкло,
Земля тонет в море,
Срываются с неба
Светлые звезды,
Пламя бушует
Питателя жизни,
Жар нестерпимый
До неба доходит.
Гарм лает громко
У Гнипахеллира,
Привязь не выдержит —
Вырвется Жадный.
Ей многое ведомо:
«Все я провижу
Судьбы могучих
Славных богов».
Видит она:
Вздымается снова
Из моря земля,
Зеленея, как прежде;
Падают воды,
Орел пролетает,
Рыбу из волн
Хочет он выловить.
Встречаются асы
На Идавёлль-поле,
О поясе мира
Могучем беседуют
И вспоминают
О славных событьях
И рунах древних
Великого бога.
Снова найтись
Должны на лугу
В высокой траве
Тавлеи золотые,
Что им для игры
Служили когда-то.
Заколосятся
Хлеба без посева,
Зло станет благом,
Бальдр вернется,
Жить будет с Хёдом
У Хрофта в чертогах[75],
В жилище богов —
Довольно ли вам этого?
Хёнир берет
Прут жеребьевый,
Братьев обоих
Живут сыновья
В доме ветров —
Довольно ли вам этого?
Чертог она видит
Солнца чудесней,
На Гимле стоит он,
Сияя золотом:
Там будут жить
Дружины верные,
Вечное счастье
Там суждено им.
Нисходит тогда
Мира владыка,
Правящий всем
Властелин могучий.
Вот прилетает
Черный дракон,
Сверкающий змей
С Темных вершин;
Нидхёгг несет,
Над полем летя,
Под крыльями трупы —
Пора ей исчезнуть.
Он [Гюльви-Ганглери] увидел три престола, один другого выше. И сидят на них три мужа. И приведший его отвечает, что на самом низком из престолов сидит конунг, а имя ему — Высокий. На среднем троне сидит Равновысокий, а на самом высоком — Третий. Тогда спрашивает Высокий, есть ли у него еще какое-то к ним дело, а еда, мол, и питье готовы для него, как и для прочих, в Палате Высокого. Ганглери сказал, что сперва он хочет спросить, не сыщется ли в доме мудрого человека. Высокий на это отвечает, что не уйти ему живым, если не окажется он мудрее.