— Это длинная история, дядя. Придется подождать нашего возвращения в форт. Если, конечно, мы доберемся до дома через эту дьявольскую гущу.
В тот вечер после ужина вся семья осталась сидеть в столовой. Сара стояла позади стула Тома, положив руку мужу на плечо. Время от времени она терла следы комариных укусов на его лысой макушке. Когда она это делала, Том прикрывал глаза от тихого наслаждения.
На другом конце стола сидел Дориан; по одну сторону от него находился Мансур, по другую — кальян.
Верити никогда не смотрела на себя как на семейную женщину, но после прибытия в форт вдруг начала находить глубокое удовлетворение в домашних делах и заботе о Мансуре. Они с Луизой, почти во всем отличавшейся от Верити, привязались друг к другу с самой первой встречи. И теперь они тихо ходили по комнате, убирая со стола тарелки, подавая мужчинам бесконечные чашки кофе или присаживаясь рядом с мужьями и слушая их разговор, время от времени высказывая свое мнение. Но главное внимание Луиза уделяла мастеру Джорджу.
Шел тот час дня, который вся семья любила больше всего.
— Рассказывай об этом Бешвайо, — приказал Дориан, и Джим засмеялся.
— А! Ты не забыл!
Он подхватил с пола сына и посадил к себе на колени.
— Ты уже достаточно пошумел сегодня, парень. И сейчас я расскажу тебе одну историю, — сказал он.
— Сказка! — воскликнул Джордж и сразу затих.
Он положил золотую кудрявую голову на плечо Джима и сунул в рот большой палец.
— После того как вы с Мансуром отплыли на «Мести» и «Эльфе», мы с Луизой нагрузили наши фургоны и отправились в джунгли, чтобы поискать слонов и постараться наладить отношения с племенами ради торговли.
— Джим так говорит, словно я с удовольствием туда отправилась! — возразила Луиза.
— Ну же, Ёжик, будь честна! Ты точно так же хотела побродить в неведомых местах, как и я! — улыбнулся Джим. — Но позволь мне продолжить. Я знал, что с севера идут большие боевые отряды нгуни со своими стадами.
— Как ты это узнал? — поинтересовался Дориан.
— Мне рассказал Инкунзи, и я послал Бакката на север, чтобы разобраться в следах.
— Бакката я хорошо знаю. Но Инкунзи? Я лишь смутно помню это имя.
— Тогда позволь тебе напомнить, дядя. Инкунзи был главным пастухом у королевы Манатаси. Когда я захватил ее стада, он пошел со мной, лишь бы не расставаться с любимыми животными.
— Ну конечно! Как я мог такое забыть, Джим? Прекрасная история!
— Инкунзи и Баккат повели нас во внутренние районы, чтобы найти другие яростные племена нгуни. Иные из них оказались злобными и опасными, как гнездо ядовитых кобр или львы-людоеды. Должен сказать, с ними у нас произошло некоторое выяснение отношений. А потом мы наткнулись на Бешвайо.
— Где ты его нашел?
— Примерно в двух сотнях лиг к северо-западу отсюда, — пояснил Джим. — Он вел своих людей и стада вниз по кручам. Наша встреча оказалась весьма благоприятной. Я как раз обнаружил трех больших слонов. Я не знал, что Бешвайо следит за нами с ближайшей вершины холма. Он никогда прежде не видел верховых людей или мушкетов. Для меня та охота оказалась более чем удачной. Я сумел выгнать слонов из зарослей на открытую местность. Потом верхом преследовал их по очереди. Баккат перезаряжал ружья и подавал мне. Я сумел убить всех трех, проскакав на Друмфайре пару миль галопом. Бешвайо за всем этим наблюдал. Потом он рассказал мне, что, вообще-то, собирался напасть на фургоны и перебить всех нас, но, видя, как я скачу и стреляю, передумал. Он откровенный плут, этот король Бешвайо.
— Он скорее настоящее чудовище, — поправила его Луиза. — Потому-то они с Джимом и сошлись.
— Неправда! — усмехнулся Джим. — Это не я его завоевал. Это Луиза. Он никогда не видел таких волос, как у нее, или чего-то похожего вот на этого сорванца, которого она как раз родила. Бешвайо любит животных и сыновей.
Они оба нежно посмотрели на мальчика, сидевшего на коленях отца. Джордж оказался не в силах долго слушать историю. Тепло отцовского тела и звук его голоса всегда оказывали на него сильное снотворное воздействие, так что теперь он крепко спал.
— К тому времени я уже достаточно хорошо знал язык нгуни, Инкунзи меня научил, и я смог поговорить с Бешвайо. Как только он отказался от своих воинственных намерений и не дал своим воинам напасть на фургоны, он поставил свой крааль рядом с нами, и так мы стояли несколько недель. Я показал ему красивые ткани, стеклянные бусы, зеркала и прочие безделушки. Ему все это очень понравилось, но он очень опасался наших лошадей. Я как мог убеждал его, чтобы он сел на одну из них. Бешвайо бесстрашен, но не в том, что касается верховой езды. Однако его очаровала сила пороха, и мне пришлось ее демонстрировать при каждой возможности, как будто его еще требовалось убеждать после той охоты.
Луиза попыталась забрать мальчика у отца и отнести в постель, но, как только она к нему прикоснулась, Джордж тут же проснулся и издал протестующий вопль. Пришлось потратить несколько минут и усилий всей семьи, чтобы его успокоить, и только после этого Джим смог продолжить рассказ.
— Когда мы познакомились поближе, Бешвайо пооткровенничал со мной и рассказал, что у него серьезные разногласия с другим племенем нгуни, амахинами. Это была хитрая, бессовестная шайка негодяев, они совершили непростительное преступление, украв несколько сотен животных Бешвайо. Этот грех усиливался еще и тем, что заодно они убили с десяток его пастухов, среди которых были два родных сына Бешвайо. Бешвайо не мог отомстить за сыновей и вернуть животных, потому что амахины спрятались в неприступной естественной крепости, созданной веками в крутом откосе. Бешвайо предложил мне награду в две сотни голов первоклассного скота, если я помогу ему напасть на крепость амахинов. Я ответил, что поскольку теперь смотрю на него как на своего друга, то с радостью готов помочь ему бесплатно.
— Ну да, бесплатно, — мягко улыбнулась Луиза, — если не считать исключительного права торговли с его племенем. А еще права охотиться на слонов на всей территории их владений и бессрочного договора о взаимопомощи.
— Ладно, мне, наверное, следовало сказать не «бесплатно», а «за небольшую плату», — согласился Джим. — Но давайте не будем придираться к словам. Я взял с собой Смолбоя, Мунту и остальных парней, и мы вместе с Бешвайо отправились к логову амахинов. Я увидел, что это огромная скала, стоящая отдельно от основного кряжа, и ее окружают крутые склоны. Единственным путем подхода оставался каменный мост, настолько узкий, что по нему могли пройти в ряд всего четыре человека. За ним наблюдали с высоты на противоположной стороне, так что амахины могли засыпать любого атакующего камнями и ядовитыми стрелами. Уже около сотни людей Бешвайо там погибло. Я нашел подходящее место на главном хребте, откуда мои ребята могли бы обстрелять защитников крепости. Амахины оказались крепкими ребятами. Наши мушкеты слегка поубавили в них пыла, но не помешали как следует встретить тех, кто попробовал пройти по мосту.
— Уверен, в этот момент ты нашел решение неразрешимой проблемы, ты же великий военный стратег, — засмеялся Мансур.
Джим усмехнулся в ответ:
— Не совсем так, приятель. Я ничего не мог придумать, поэтому, естественно, сделал то, что все мы делаем в подобных случаях. Я послал за своей женой!
Все три женщины зааплодировали этому перлу мудрости с таким веселым смехом, что Джордж сразу проснулся и добавил свой голос к общему шуму. Луиза подхватила его, помогла сунуть в рот большой палец, и малыш опять погрузился в забытье.
— Я никогда прежде не слыхал о римских осадных «черепахах», пока Луиза не объяснила мне, что это такое. Она читала об этом у Ливия. Хотя многие воины Бешвайо имели щиты из сыромятной кожи, король считал это не слишком мужественным. У них каждый воин сражается как бы сам по себе, не являясь частью отряда, и в моменты наиболее серьезной опасности они имеют обыкновение бросать свои щиты и незащищенными кидаться на врага, полагаясь только на боевую ярость, на то, что враг испугается и убежит с поля боя, не тронув нападающего. Бешвайо поначалу был поражен столь трусливой тактикой, когда мы заговорили об этом. По его мнению, за щитами прячутся только женщины. Однако ему отчаянно хотелось отомстить и вернуть украденный скот. В общем, его воины быстро сообразили, как нужно повернуть щиты, держа их над головой, чтобы получилось нечто вроде панциря черепахи. Мои люди непрерывно обстреливали амахинов, а воины импи под «черепахой» помчались через мост. Как только они очутились у подножия крепости, мы поспешили туда же на лошадях, стреляя на ходу. Амахины никогда прежде не видели лошадей, а тем более кавалерии, но уже ощутили на себе силу огнестрельного оружия. И сломались при первой же атаке. Многие амахины бросились вниз с утеса, а остальным помогли это сделать воины Бешвайо.
— Но позвольте добавить, что женщины прыгать не стали, — сообщила Луиза Саре и Верити. — Они остались в крепости вместе с детьми, и вскоре после окончания битвы большинство из них нашли себе мужей среди воинов Бешвайо.
— Разумные существа, — кивнула Сара и погладила Тома по голове. — Я бы тоже так поступила.
Том подмигнул Джиму.
— Не слушай свою матушку. У нее доброе сердце. Жаль только, что язычок у нее слишком острый. Продолжай свою историю. Я ее уже слышал, но уж очень она хороша.
— В общем, день оказался удачен для всех, — снова заговорил Джим, — кроме воинов-амахинов. Мы вернули все украденное стадо, кроме пары десятков животных, которых амахины успели съесть, так что король был в восторге. Мы с ним выпили просяного пива из одной кружки, предварительно пустив в нее каждый по нескольку капель своей крови. Так что теперь мы кровные боевые братья. Мои враги — его враги.
— Слушая все это, я понял, что должен предоставить защиту болот между фортом и рекой Умгени тебе и твоему кровному брату Бешвайо, — сказал Дориан. — И да поможет Господь Херминиусу Коотсу, когда он попытается там пройти.