Джим и Луиза ждали их у фургонов. Оба они отказались участвовать в похоронах.
— Только не после того, что он сделал с Луизой и Джорджи, — огрызнулся Джим, когда Том предложил ему пойти туда.
Теперь Джим вопросительно посмотрел на отца, и Том кивнул:
— Все кончено.
Они заняли седла и повернули лошадей к побережью и к форту Провидения.
Понадобилось несколько недель, чтобы отремонтировать перевернутую «Суфи» и спустить на воду. Рахмад и его команда поставили ее на якорь в середине залива. Захваченные грузовые дау были уже готовы к долгому пути к Маскату, и их трюмы набили слоновой костью.
Дориан тяжело опирался на плечо Тома, когда с трудом шел к берегу. Рана, нанесенная Зейном аль-Дином, еще не зажила до конца, и Сара постоянно держалась рядом со своим царственным пациентом.
Когда все устроились в баркасе, Джим и Мансур на веслах повели его к «Арктуру». Верити и Луиза вместе с малышом Джорджем ожидали их на борту. Верити устроила прощальный банкет на складных столах на шканцах. Все они в последний раз ели и пили вместе, смеясь.
Но Руби Корниш следил за движением волн, ожидая начала отлива. Наконец он встал и с сожалением произнес:
— Прошу меня простить, ваше величество, но ветер и отлив установились.
— Еще один тост, последний, братец Том! — попросил Дориан.
Том встал, чуть заметно покачиваясь:
— Желаю быстрого и спокойного плавания! И пусть мы снова встретимся как можно скорее!
Они выпили и обнялись, а потом те, кто оставался в форте Добрый Знак, спустились в баркас. И уже с берега наблюдали, как «Арктур» поднимает якорь. Дориан стоял у поручней, его с двух сторон поддерживали Мансур и Верити. Вдруг он запел, и его голос был таким же сильным и прекрасным, как всегда:
Прощайте, прекрасные леди Испании,
Прощайте, прощайте, подруги.
Хоть в старую Англию мы возвращаемся,
Но встречи приходят на смену разлукам.
«Арктур» возглавил флот дау, ведя их через пролив. Когда материк превратился в низкий голубой силуэт на горизонте, Руби Корниш подошел к Дориану, сидевшему у поручней с подветренной стороны:
— Ваше величество, мы уже в открытом море.
— Спасибо, капитан Корниш. Не будете ли вы теперь так любезны взять курс на Маскат? У нас там остались незаконченные дела.
Фургоны приняли груз, Смолбой и Мунту привели волов с пастбища и запрягли.
— Куда вы отправляетесь? — спросила Сара.
Луиза покачала головой:
— Матушка, тебе лучше спросить об этом Джима, потому что я ответа не знаю.
Обе женщины посмотрели на Джима, и он рассмеялся.
— За следующий голубой горизонт, — сказал он, подхватывая Джорджа и сажая его себе на плечо. — Но не бойтесь, мы скоро вернемся с фургонами, которые будут трещать под тяжестью слоновой кости и алмазов.
Том и Сара стояли на парапете форта Добрый Знак и провожали взглядами фургоны, уходившие по извилистой тропе через холмы, во внутренние земли. Джим и Луиза ехали рядом с первым фургоном, а Баккат и Зама — немного позади них. Интепе и Летии шли рядом с первым фургоном, и рядом с ними суетились дети.
На седловине холма Джим повернулся в седле и помахал рукой. Сара сорвала с головы чепчик и яростно махала им в воздухе, пока процессия не исчезла за холмами.
— Что ж, Томас Кортни, мы снова остались одни, — негромко произнесла Сара.
— И мне это вполне по нраву, — ответил Том, обнимая жену за талию.
Джим смотрел вперед, и его глаза горели жаждой странствий. Джордж на его плечах верещал:
— Лошадка! Скачи, лошадка!
— Ёжик, ты родила какое-то чудовище! — заявил Джим.
Луиза наклонилась к мужу и сжала его руку, таинственно улыбаясь:
— Ладно, я надеюсь, что вторая попытка станет удачнее.
Джим остановил коня и вытаращил глаза, уставившись на жену:
— Нет, не может быть! Ты?..
— Ну да, Джим! — ответила она.
— Почему ты раньше ничего мне не сказала?
— Потому что ты мог оставить меня в форте.
— Да ни за что! — громогласно воскликнул Джим.