ть, пока Зама не обеспечит подкрепление — мужчин и оружие.
— Они будут здесь в течение часа, — заверил он девушку.
— К тому времени Баквато уже будут уничтожены!
Она потребовала дать ей подзорную трубу, но Джим отказался:
— Тебе лучше не смотреть на это.
Сквозь трубу он видел блеск стали на солнце, боевые щиты и подпрыгивающие перья головных уборов. Даже его пробрало холодом от ужаса, когда он увидел выбежавшую из пыльного облака женщину Баквато, прижимавшую к груди младенца. За ней гнался высокий воин с перьями на голове. Он догнал несчастную и ударил ее в спину. Острие его ассегая вышло из ее груди. Джим видел, что сталь порозовела от крови. Женщина упала в траву. Воин наклонился над ней, потом выпрямился, держа в одной руке ребенка. Он подбросил младенца в воздух, а когда тот падал, убийца точно надел его на острие ассегая. Потом, размахивая маленьким телом как знаменем, он умчался назад в пыль и дым.
Наконец примчался Зама, сопровождаемый Смолбоем, Клаасом, Мунту и другими погонщиками. Джим быстро убедился, что их мушкеты заряжены и готовы к стрельбе. Все эти люди отлично умели обращаться с оружием, но Джиму еще не приходилось испытывать их в серьезной схватке. Он выстроил всех в линию, и они погнали лошадей вперед, но сначала шагом, чтобы сберечь силы животных. Джим держал Луизу рядом с собой. Он бы, конечно, предпочел отправить ее обратно в лагерь, но понимал, что незачем и предлагать такое.
Приближаясь, они уже слышали крики и рыдания, доносящиеся из лагеря лози, и дикие победоносные вопли нгуни. Земля в облаке дыма и пыли была усыпана телами мертвых женщин и детей. Они выглядели обломками разбитого корабля, выброшенными штормом на морской берег.
«Убили всех», — подумал Джим.
Его гнев достиг высшей точки.
Он взглянул на Луизу. Она побледнела от ужаса при виде кровавой бойни. А потом вдруг Джим увидел, что по крайней мере один из Баквато еще жив.
В центре разгромленного лагеря выступали из земли гранитные камни. Они образовали нечто вроде естественного укрепления. И за ним высилась тощая фигура Тегвайна с дубиной в одной руке и копьем в другой. Его тело покрывала кровь — его собственная и вражеская. Его окружили воины-нгуни. Они как будто играли со стариком, словно кошки с мышью, веселясь при виде его храбрости. Они пританцовывали вокруг него, издеваясь и смеясь над стариком.
Тегвайн вновь обрел немного сил и ярости давно ушедшей молодости. Его пронзительный воинственный клич прозвучал громко, и Джим увидел, как один из нападавших пошатнулся от удара копья прямо в лицо. Он схватился рукой за рану, между его пальцами полилась кровь. И этот успех решил все.
Нгуни решительно двинулись к старику.
К этому времени цепь всадников уже находилась в сотне шагов от периферии лагеря. Но нгуни так увлеклись убийствами, что никто из них даже не заметил приближения отряда.
— Сколько их там? — осведомился Джим у Луизы.
— Я вижу не больше двадцати.
— Небольшой отряд, разведчики, — решил Джим. И тут же крикнул своим людям: — Вперед! Стреляйте, как в бешеных шакалов!
Все разом бросили лошадей вперед легким галопом и ворвались в лагерь. Прямо перед ними один из нгуни тыкал ассегаем молодую женщину, стараясь заставить ее перевернуться так, чтобы пронзить ей живот, но она каталась и извивалась на земле, как угорь, уворачиваясь от блестящего наконечника.
Его настолько поглотила жестокая забава, что Луиза почти наехала на него, прежде чем он поднял голову.
Джим не совсем понимал ее намерения, и, к его неожиданности, Луиза вскинула мушкет и выстрелила. Полный заряд картечи ударил в покрытую потом грудь нгуни, отшвырнув его назад.
Луиза выхватила из петли на седле второй мушкет и повернула к Джиму; они вместе налетели на группу воинов, окруживших Тегвайна. Луиза выстрелила снова, и еще один нгуни упал. Даже в остроте момента Джим ощутил благоговение перед ее безжалостностью. Перед ним предстала совсем не та девушка, которую, как ему казалось, он знал. Она только что убила двоих мужчин, холодно и умело, не позволяя проявиться ни одной из эмоций, бушевавших в ней.
Воины, осаждавшие Тегвайна, услышали за спиной выстрелы. Громоподобные звуки были им незнакомы, и когда они обернулись к линии всадников, на их лицах, запятнанных кровью жертв, явственно отразились изумление и замешательство. Джим выстрелил всего через несколько секунд после Луизы. Тяжелая картечь врезалась в обнаженный живот одного из нгуни, мгновенно сбив того с ног, и раздробила руку тому, что находился рядом. Его ассегай выпал из обессилевших пальцев, и рука повисла, наполовину перебитая над локтем.
Раненый посмотрел на перебитую руку, потом наклонился и, левой рукой подхватив упавшее оружие, тут же бросился на Джима, пораженного его храбростью. К этому моменту оба мушкета Джима оказались разряжены, и ему пришлось выхватить пистолет из кобуры на луке седла. Пуля врезалась в горло нападавшему нгуни. Он издал булькающий звук, кровь выплеснулась из раны. Но его пример вдохновил остальных воинов. Они опомнились от изумления, оставили в покое Тегвайна и кинулись к всадникам, горя жаждой крови; погремушки на них странно гудели при каждом шаге босых ног и каждом взмахе рук.
Зама и Баккат выстрелили одновременно, и каждый убил по одному нгуни. Еще двоих сбил залп погонщиков, но даже раненые нгуни продолжали дико и яростно наступать. Они уже приблизились к всадникам почти на расстояние удара их коротких ассегаев.
— Отходим! — крикнул Джим. — Отходим и перезаряжаем!
Шеренга всадников развернулась и галопом вылетела за пределы лагеря.
Атака нгуни захлебнулась, они не могли догнать лошадей.
Отъехав в вельд, Джим остановил своих людей.
— Спешиться и перезарядить! — приказал он. — Не отпускать поводья! Нельзя сейчас упустить лошадей.
Все с готовностью повиновались. Намотав поводья на руки, мужчины стали заново заряжать мушкеты горстями картечи.
— Смолбой и его парни могут валять дурака, — негромко сказал Джим Луизе, насыпая порох на полку второго мушкета, — но сейчас они вполне управляемы.
Луиза действовала почти так же быстро и аккуратно, как Джим, и перезарядила свои мушкеты лишь не намного позже него. Нгуни ободрились, увидев, что чужаки стоят на месте. С дикими криками они пустились к ним бегом, быстро преодолевая разделявшее их расстояние.
— Мы хотя бы отогнали их от жертв, — сказала Луиза, запрыгивая в седло.
Джим сел на Друмфайра, но остальные еще занимались перезарядкой. Джим понял, что Луиза права. Все оставшиеся враги присоединились к погоне и мчались к ним через луг. Тегвайн остался один у гранитных камней, явно тяжело раненный, но все еще живой.
Баккат закончил перезарядку и с обезьяньей ловкостью вскочил в седло. Он подъехал к Джиму; остальные продолжали возиться с мушкетами.
— Закончите — следуйте за нами, — крикнул им Джим. — И поспешите!
Потом он обратился к Луизе и Баккату:
— Вперед! Мы угостим их пороховым дымом, чтобы поубавить аппетит.
Они втроем поскакали навстречу банде убийц.
— Они не боятся! — сказала Луиза, невольно восхищаясь.
Нгуни неслись как стая охотничьих собак, прямо под выстрелы.
Когда между ними осталась всего сотня шагов, Джим остановил коня. И они прицельно выстрелили. Двое нападавших рухнули на землю; третий упал на колени и схватился за живот. Сменив мушкеты, выстрелили снова. Джим и Баккат сбили каждый по воину, но на Луизе уже сказалось напряжение. Мушкет был слишком тяжел для нее, она морщилась от болезненной отдачи. И ее второй выстрел прошел слишком высоко. Остальные нгуни с диким воем приближались. Из них уже немногие оставались на ногах, но их лица горели дикарской яростью, они высоко поднимали свои черные боевые щиты.
— Назад! — крикнул Джим.
Тени от щитов нгуни уже почти достигли всадников. Они повернули и поспешили туда, где Зама, Смолбой и остальные наконец справились с перезарядкой и сели в седла. Проносясь мимо них, Джим крикнул Смолбою:
— Не подпускайте их слишком близко! Стреляйте с расстояния! Мы перезарядим и вернемся!
Пока группа Джима перезаряжала в очередной раз мушкеты, он видел, что Смолбой следует его приказу. Возница и его люди придержали лошадей на расстоянии выстрела, дали залп, потом снова двинулись вперед. На этот раз они действовали неплохо: еще два воина упали в траву.
Когда и их мушкеты опустели, Смолбой остановил атаку и повел всех назад.
К этому времени Джим и его команда закончили дело и уже сидели на лошадях. Ряды всадников опять промчались навстречу друг другу.
— Отличная стрельба! — ободрил Смолбоя Джим. — Теперь наша очередь.
Воины-нгуни увидели их и остановились. На мгновение они застыли небольшой неуверенной группой. К этому времени они уже поняли бессмысленность нападения на этих чужаков, сидевших на спинах быстрых неведомых животных, скорость которых намного превосходила человеческую. И сообразили, что главная угроза — грохочущее оружие, испускающее дым и убивающее людей издали с силой страшного колдовства. Один из нгуни кинулся бежать. Но Джим заметил, что воин не бросил щит и ассегай. Не составляло труда понять, что он собирается снова сражаться. Его сотоварищи словно вдохновились примером. И тоже повернулись и побежали.
— Спокойно! — предостерег Джим своих людей. — Не позволяйте им заманивать себя в ловушку!
Тегвайн предупреждал его, что это излюбленная тактика нгуни: они делают вид, что убегают, или даже притворяются мертвыми, чтобы обмануть врага.
Один из нгуни, бежавший медленнее других, упал, намного отстав от других. Джим быстро подъехал к нему. Он уже с расстояния увидел, что это не юнец, а мужчина с седыми прядями в волосах и вьющейся бородой; на голове у него красовался убор из перьев, с правой руки свисали коровьи хвосты как символ славы и бесстрашия. Нгуни внезапно вскочил и бросился к Джиму. Он вполне мог вонзить свой ассегай в бок Друмфайра, если бы Джим не выстрелил ему прямо в лицо.