Старичок потоптался, поморгал и заговорил примирительно:
- Ну, нет так нет. Ругаться-то зачем? Сказали бы попросту, я разве не понимаю…
«Что это я? - ахнул про себя Яр. - При чём здесь старик?»
- Извините, папаша. Не успел билет купить, спешил…
- Ну и ладно, - покладисто отозвался старичок. - Не успел так не успел… - Он присел напротив Яра. - Если разобраться, то кому они нужны сейчас, эти билеты? Ты, главное, скажи по-человечески, я и пойму… А то вроде как тот мальчонка. Я подхожу, а он бежать…
- Какой мальчонка? - замирая, спросил Яр.
- Да шустренький такой, в рубашечке апельсиновой… Я говорю: «Ну куда ты скачешь-то? Я тебя разве буду ловить? Ты скажи по-хорошему да езжай дальше…» Ну, притих, успокоился…
- А где он сейчас?
- Тут он и есть, в соседнем вагоне прилёг…
Яр поднялся и по-кошачьи пошел к тамбуру.
…В соседнем вагоне так же слабо горел жёлтый свет и дребезжали стекла. Вагон подпрыгивал на стыках. В такт этому подпрыгиванию вздрагивали мальчишечьи ноги - они торчали из-за спинки ближнего сиденья. Пыльные, в белых царапинах на загаре. В стоптанных полуботинках без шнурков. Яр вспомнил, что из шнурков Игнатик сделал тетиву для лука… Он перегнулся через спинку.
На голой скамейке - голова на согнутых руках - спал светловолосый остролицый мальчишка.
Яр смотрел на него с ощущением потери и усталости. И с невольной ласковостью. Пацанёнок в порванной оранжевой майке был слегка похож на Игнатика.
Так продолжалось полминуты. Мальчик поднял веки, встретился глазами с Яром. Секунду лежал неподвижно, потом метнулся к выходу.
Яр постоял и пошёл следом. Он чувствовал себя виноватым. На ходу он подумал: «А Игнатик-то, наверно, и не в рубашке, он же курточку с собой взял. Зря я гонялся…»
Он опять прошёл поезд насквозь. Последний вагончик заканчивался площадкой с навесом и перильцами. Под кромкой навеса горел яркий фонарик.
Мальчик был здесь. Он вскочил на перила, ухватился за витой столбик и быстро сказал:
- Я могу спрыгнуть на ходу. Мне ничего не стоит.
Голос у него был тонкий, но не испуганный, а сердитый.
- Не надо, - отозвался Яр как можно спокойнее. И сел на откидное сиденьице у двери.
Мальчик стоял, покачиваясь. Глядел сверху на Яра.
- Что вам от меня нужно? - спросил он потише.
- Ничего. Я искал не тебя. Я ошибся, извини… И не бойся.
Мальчик прыгнул на трясущийся пол.
- Я не боюсь ничего, не в этом дело, - сказал он очень серьёзно.
- Зачем же убегал?
Мальчик сказал нехотя:
- Я тоже ошибся. Я думал, что пристанете с расспросами. Не люблю, когда много спрашивают.
- Я не буду, - пообещал Яр.
Мальчик сел на откидную скамеечку у другого косяка. Поставил на неё пятки, обхватил колени. Стал смотреть перед собой. Фонарик ярко светил ему на макушку, а лицо было в тени.
Из-под вагона убегали рельсы, они тускло отражали ещё не совсем погасшее небо. Уплыл назад тёмный городок с острыми башнями и редкими огоньками. Мальчик тихо спросил:
- А вы кого искали?
- Такого же мальчика… Понимаешь, он уехал не попрощавшись…
- Понимаю. А далеко уехал?
- Сказал, что до станции Мост.
- Куда? - звонко спросил мальчик. Опустил ноги и повернулся к Яру.
- До станции Мост…
- Ну, вы даёте… - пренебрежительно сказал мальчик.
- А… что такого я сказал?
Мальчик пожал плечами.
- Я не здешний, - объяснил Яр. - Я многого не знаю.
Мальчик снисходительно спросил:
- Вы по правде верите, что такая станция есть?
- Да… По крайней мере, верил до сих пор… А куда же идёт поезд?
Мальчик усмехнулся:
- Куда-нибудь…
- Но всё-таки? С какой станции он отправится обратно?
- А зачем ему отправляться обратно…
Яр понял, что дальше спрашивать не стоит. Он беспомощно сказал:
- Тогда я не знаю, как быть. В поезде я его не нашёл… Где же искать, если станции Мост нет?
- Да уж лучше сойти где придётся, - посоветовал мальчик. - Там, где место покажется подходящим.
- Пожалуй, я так и сделаю, - устало сказал Яр. Его стала давить сонливость.
- Так и сделайте, - сказал мальчик.
Яр встряхнулся и опять посмотрел на него. Мальчик снова сидел, обняв коленки. С локтя у него падали тёмные капли.
- Что это у тебя? На руке…
- А… Поцарапался, когда бежал. Там проволока торчит у тормоза.
- Ну-ка покажи… Ничего себе «поцарапался»!.. Дай, я хотя бы платком перетяну. Это ты из-за меня пострадал.
Мальчик скосил глаза на локоть.
- Ладно, перетяните.
- И промыть-то нечем…
Мальчик задумчиво сказал:
- Раньше раны смолой замазывали. Или порохом посыпали…
- Порохом?
«А в самом деле, он же стерильный», - подумал Яр. Вынул и положил на колени пистолет. Вытащил обойму.
- «Викинг», - не удивившись, сказал мальчик. - Хорошая штука, надёжная.
Яр достал патрон, зажал в закаменевших пальцах пулю, раскачал, выдернул. Высыпал на ладонь серые зёрнышки.
- А в патронах для карабинов порох чёрный, - задумчиво сказал мальчик.
Яра что-то толкнуло:
- В учебных патронах?
Мальчик будто затвердел. Глухо молчал.
- Ну, извини, ты ведь не любишь лишние вопросы. Как бормотунчик, - сказал Яр. - Давай руку.
Мальчик подставил локоть. И, обмякнув, тихо проговорил :
- Они были не учебные. Просто они почему-то не срабатывали, когда нужно. Будто холостые…
Яр присыпал порохом глубокий чёрный порез, достал платок, разорвал на полосы. Вспомнил Альку - как он поранил ногу в фонтане, а Данка бинтовала.
«А может быть, они всё-таки живы?»
Он стал перевязывать мальчику руку.
- Вам не жаль патрона? - спросил мальчик. - Их же всего семь в обойме.
- Что поделаешь…
Над бинтом, у самого плеча был у мальчика широкий шрам: пятно бугристо съёжившейся кожи.
- Где это ты так? - спросил Яр. - Ох, прости, я опять с вопросом…
- Ничего. Это ожог.
- Понятно… А можно ещё вопрос?
Мальчик кивнул.
- В Городе, - сказал Яр, - есть узкая улица между стенами. Она ведёт от площади с колоколами к башне. Как она называется?
- Так и называется: Башенная, - спокойно разъяснил мальчик, опуская на локоть трикотажный рукав. Но, кажется, опять насторожился. Съёжился.
- Тебе не холодно?
Он вздохнул:
- Мне не бывает холодно. Я даже не знаю, что это такое…
- А грустно бывает?
Мальчик опустил голову лбом на колени.
- Это похоже, - сказал Яр. - Грусть и холод.
- Тогда понимаю…
Мальчик посмотрел на темнеющее небо, и глаза его блеснули под фонарём.
- Сейчас летний воздух над всем полуостровом, - сказал он. - Завтра будет иначе. Даже снег пойдёт к вечеру. Вот будет у ветров работа - разносить его… Но вы не бойтесь, это случайный летний снег, здесь бывает такое. Я вам говорю, потому что вы не здешний.
- Спасибо… А ты умеешь делать бормотунчиков?
- Умел. У нас все умели… А вы умеете играть на барабане?
- Умел… У меня в детстве был игрушечный барабан.
- Тогда послушайте: какой марш барабанят колёса?
- Ну, этого я не знаю…
- Сбор на площади, шеренги по пять, - сказал мальчик. - А вот и огоньки.
Поезд шёл вдоль мохнатого от зарослей склона. Вверху замелькали то ли факелы, то ли маленькие костры.
«Один, два, три… четыре, - машинально сосчитал Яр. - Или пять?» Огни то вспыхивали, то терялись.
- Я пойду. Спасибо, - сказал мальчик.
- Куда?
Мальчик вскочил на перила. Яр испуганно качнулся к нему.
Мальчик легко прыгнул. И его словно отнесло ветром. Он встал, покачиваясь, на упругих верхушках кустов. Будто совсем невесомый. Помахал Яру. И побежал вверх, не проваливаясь в чащу.
…Яр всю ночь провёл на площадке. Даже поспал, навалившись на тряскую стенку вагона.
Потом он ехал ещё полдня - голодный, утомлённый и почти спокойный. Он знал теперь, что Игнатика в поезде нет и поиски будут долгими. И начинать их надо там, где подскажет инстинкт. Если подскажет…
Поезд пошёл по высокой зелёной насыпи. Вдоль неё развертывался городок. Было в нём что-то знакомое, как в Орехове. Скорость заметно снизилась на подъёме. Яр застегнул куртку и прыгнул вниз, на травянистый склон.
3
Это был городок или посёлок с ласковой тишиной на улицах. Кирпичная церковь с голубями на обветшалой колокольне. Домишки с узорчатыми карнизами, длинные дощатые заборы. Вдоль тротуаров стояли клёны, в них было много покрасневших листьев.
Слабо пригревало солнце.
На косом навесе маленького деревянного крыльца лежал, свесив голову, громадный кот с зеленовато-серой шкурой. Домик с круглым итальянским окном и кот показались Яру знакомыми.
- Кис-кис… - шёпотом сказал Яр.
Кот изо всех сил зевнул и отвернулся.
Яр Улыбнулся. Он был спокоен, как человек, вернувшийся после трудного рейса в родные места. У него появилась уверенность: теперь всё пойдёт как надо. Он даже предчувствовал, что будет дальше. За одним из поворотов откроется море, он спустится к берегу, там стоит готовый к отплытию баркас. Два молчаливых рыбака распустят парус. При тихом ветре баркас пересечёт бухту, и на ступенях маленькой пристани Яр увидит одинокого уставшего Игнатика. Возьмёт его на руки и скажет:
- Больше не убегай, глупыш… Помнишь, я хотел покатать тебя под парусом? Поехали…
Да, он верил, что так и будет…
Сначала ничто не говорило о близости моря. Но вот кончились деревянные домики, потянулся бульвар с белой каменной балюстрадой. На балюстраде густо сидели улитки. Это было похоже на уголок в курортном городке. Началась улочка с домами из ракушечника.
Быстро завечерело. Стал опускаться медленный снег. Это был тёплый ласковый снег, солоноватый на вкус. Он ещё больше успокоил Яра. А море - Яр это чувствовал - было совсем рядом.
Яр оглянулся и не заметил ни одного прохожего. И не надо, сам найдёт путь к берегу, без расспросов. Скорее всего, следует свернуть в этот переулок, сойти по сбитым ступенькам на каменистую тропинку, обогнуть двухэтажный домик с балконом…