В восточном углу Северо-Сибирской низменности, где река Оленек, сливаясь со своим притоком Буром, близко подходит к Кряжу Чекановского, находится застывшее озеро из битума. 120 километров в длину, больше 15 метров в глубину, миллиарды тонн ценного сырья — словом, богатейшая природная кладовая. Все это богатство находится на поверхности: приходи, бери, пользуйся! Обследования показали, что из озера можно добывать нефть и разные химические вещества.
Каким образом возник этот природный клад?
Геологи объясняют его происхождение следующим образом.
На этом месте миллионы лет существовало древнее теплое море. На дно его осаждался ил. В массе ила, смешанного с различными органическими и минеральными осадками, происходили сложные биохимические и термические процессы. В результате формировались мельчайшие частицы нефти.
С течением времени пропитанные нефтью породы поднимались. Затем море исчезло, а они так и остались на поверхности земли.
Среди природных фабрик солей известен не только наш Баскунчак, подобные озера есть и в других частях света.
В Турции, в средней части Анатолийского плоскогорья, находится Туз-гель — Соленое озеро («Туз» — соль, «гель» — озеро). Оно действительно полностью оправдывает свое наименование: все здесь насыщено солью — и вода и окружающая местность.
В прошлые геологические эпохи, много миллионов лет назад, обширная территория, занимаемая ныне Турцией и другими смежными странами, была дном огромного моря Тетис. С течением времени его размеры сократились, на месте древнего Тетиса осталось лишь Средиземное море и ряд соленых озер. К их числу относится озеро Туз.
Этим и объясняется большая соленость озерной воды и то, что вокруг расстилается обширная соляная пустыня с поверхностью, покрытой слоем соли. Стоит подуть ветру — и тотчас же заклубятся облака соленой пыли или закрутятся белесые от соли вихри.
Как не быть здесь пустыне со скудной и чахлой растительностью из галофитов[11], когда в течение года выпадет всего около 180 миллиметров осадков! Земля совсем не плодоносит. Ближайшие человеческие поселения отстоят отсюда на десятки километров.
Соленость озерной воды действительно огромна — 320 промилле, что в десять раз больше, чем в океане, и значительно превосходит соленость Мертвого моря.
Рыб конечно в озере нет. Но берега его оживляют заросли солелюбивых растений. Среди них тростник, который местные жители заготавливают как топливо и сырье: из него изготовляют циновки, корзины и другие предметы; им кроют крыши и кормят скот.
Если невооруженным глазом смотреть на озеро, можно ослепнуть от белоснежной поверхности; лишь местами, будто в полыньях среди ледяного покрова, ветер всколыхнет и зарябит окна воды.
В конце лета эти окна-отдушины исчезают, и тогда вся поверхность водоема покрывается сплошной корой соли. Толщина ее местами достигает двух и более метров.
В это время наступает самый разгар добычи поваренной соли.
Озеро снабжает солью всю Турцию. Ее примитивным способом заготовляют в больших количествах, на верблюдах и автомашинах развозят по стране.
В западной части Ливии, в районе, отгороженном от мира песками Ливийской пустыни, можно увидеть с самолета несколько небольших голубых пятен, окруженных стройными пальмами.
Эти оазисы, вкрапленные в беспредельные просторы пустыни, кажутся чудом природы. Вызывает удивление то, что их до сих пор не поглотили пески и не иссушило палящее солнце.
Самое большое среди голубых пятен называется Кабр Аун, что означает «Могила Ауна». Такое имя дали озеру жители оазиса.
Люди, живущие здесь испокон веков, влачат жалкое существование. Главная деревушка, где они обитают, носит то же самое мрачное название — Кабр Аун. Это — скопище примитивных хижин из сухих пальмовых листьев, где насчитывается едва ли более сотни человек.
Кто эти люди? На этот вопрос никто не может дать точного ответа.
Этнологи считают, что их следует отнести к негроидной расе. Но обитатели Кабр Ауна с этим не согласны.
— Мы — арабы, — говорят они, — потомки великого Ауна, который похоронен здесь.
Кем был этот легендарный Аун? Тоже неизвестно.
В нескольких десятках километров от Кабр Ауна, в Аджальском оазисе Феццана, живут другие коренные обитатели этого края — арабы. Они прозвали кабраунцев дауадами — «поедателями червей». Истинные мусульмане, по их мнению, не должны употреблять сомнительную пищу, и потому дауадов они причислили к категории «нечистых».
Правда ли, что кабраунцы являются «поедателями червей», как их окрестили феццановские арабы? Да, это в некоторой степени соответствует действительности.
Озеро Кабр Аун, на берегах которого проживают дауады, фактически служит почти единственным источником их существования. В озере водятся крошечные рачки красного цвета. Они-то и служат основным продуктом питания дауадов.
Рачков вылавливают сачками, перемешивают с водорослями и травой и сушат на солнце. Полученную массу, приобретшую к этому времени черный цвет, закапывают на полгода в землю. После этого считается, что пища пригодна к употреблению. Вряд ли ее отважится отведать европеец, ибо от этого яства исходит не очень-то приятный аромат.
А дауады довольны своим продуктом. Для них он является ежедневным рационом. Когда есть возможность, то к пище из рачков добавляют тертые финики и острый перец.
Что делать этим людям, если больше нечем питаться? Вокруг — пустыня, пески, а крошечные участки возделываемой земли не в состоянии прокормить и третьей части населения оазиса. Лишь песка хватает в избытке, но его-то есть не станешь!
Любопытно отметить, что ловля рачков — монополия женщин. Целые дни проводят они у озера, занимаясь добычей этой живности. Тут же неподалеку дети, за которыми надо присматривать.
Мужчины в женские дела не вмешиваются, особенно в ловлю рачков. У них есть вековое предубеждение — если проявить к этому делу какой-нибудь интерес, то это может вызвать гнев озерных духов. Вдруг те пошлют мор на рачков! Как тогда жить!
Женщина же — существо доброе. Духи уважают женщин и никогда не позволят в их присутствии совершить что-либо плохое.
Время от времени дауады снаряжают караван из нескольких осликов. Нагрузив животных продуктами, изготовленными из рачков, они везут свой товар на продажу в соседние оазисы.
Но товар приобретает совсем иное качество. Это уже не продукт, а снадобье, обладающее «волшебными» свойствами.
Стоит дать его, как уверяют дауады, отведать человеку, которого любишь, как «снадобье» начнет оказывать магическое действие. По этой причине товар пользуется спросом.
Обменяв его на чай, сахар, зерно и другие нужные продукты и вещи, дауады возвращаются домой.
Есть у них еще один источник дохода, хотя и небольшой.
В удалении от деревушки Кабр Аун находятся еще три горько-соленых озера — Фреджа, Hex Нуна и Труна. Летом с их поверхности испаряется много влаги, и тогда берега покрываются тонкой коркой каустической соды (едкий натр). Дауады ломают корку и куски собирают в кучи. Раз в году сюда прибывают скупщики этого нехитрого товара, за гроши приобретают озерный дар и увозят в Триполи. Там его применяют при дублении кож.
В жизни дауадов, целиком проходящей в условиях жестокой борьбы за существование, иногда наступают черные дни, а вернее, не дни, а даже годы. По каким-то неведомым причинам озеро оскудевает рачками. Пищи становится мало. Не из чего готовить и «волшебное снадобье», нечего везти на продажу.
Тогда дауады собирают скудные сбережения, покупают верблюжонка и приносят его в жертву озерным духам. Пока кровь заколотого животного медленно стекает в озеро и ярко горит жертвенный костер, дауады молятся своему божеству. Воздев руки к небу, они поют печальные песни, смысла которых не знает ни один европеец.
Но что иное может звучать в их песнопениях, как не призыв к могущественному божеству с просьбой о том, чтобы снова стало богато озеро, имеющее для них значение жизненного клада.
Об этом чудеснейшем уголке Крыма — Сакском озере, находящемся у города Саки — и замечательных целебных свойствах его отложений писали еще древнегреческий ученый Птолемей и древнеримский писатель и ученый Плиний Старший. И еще известно, что грязями озера с лечебными целями пользовались скифы. Может быть, этот район — один из самых древних курортов мира.
Все это было в прошлом, но ныне здесь располагается курорт мирового значения. Его здравницы прячутся в огромном тенистом парке, поражающем обилием цветов, живописными прудами, фонтанами. А рядом — теплое, ласковое Черное море.
Само же озеро — скромное, тихое, разделенное перемычкой на две части; восточная часть — склад драгоценной лечебной грязи, западная — склад сырья, добываемого для местной солевой и химической промышленности.
Озерная грязь — черная, маслянистая, блестящая, пахнущая сероводородом — делает чудеса, побеждая, казалось бы, самые неизлечимые недуги.
Быстроходные автобусы без устали развозят по разным направлениям пассажиров, прибывающих на Кавказские Минеральные воды для отдыха и лечения. Люди спешат в Кисловодск, Пятигорск, Ессентуки, Железноводск, где находятся прославленные на весь мир здравницы.
Кавказские Минеральные воды — один из самых удивительных районов на всем земном шаре. Здесь природа была удивительно щедра, подарив человеку животворную влагу своих недр в виде многочисленных минеральных источников. И все они поразительно разнообразны, о чем постаралась сама природа.
Но лечат здесь не только ваннами и питьем целебных вод. В двенадцати километрах от Пятигорска, у оживленной трассы, лежит скромное, малозаметное Тамбуканское озеро. Массы л