нает. Я уже пытался пробить его по имени и фамилии, но безуспешно. Наумовых у нас хоть пруд пруди, а вот имени такого, даже похожего, нет. Скорее всего, это какой-нибудь Вася, пожелавший называться на заморский лад Рихардом.
Далее, Клара Ивановна Токарева, соседка сверху. От нее мне удалось выяснить не так уж и много. В частности, она рассказала то, что младший брат Николая Ивановича, дядька Виктора Степан Иванович Скороходов, проживал в Ярославле, а может быть, проживает там и по сей день. И еще она высказала предположение, что в наш город семья Скороходовых переехала именно оттуда.
- Чем были вызваны такие предположения?
- То же самое я спрашивал у нее трижды, но ничего вразумительного она ответить мне не могла, - сокрушенно вздохнул Лихачев.
- Ясно, спасибо, Вадим Андреевич. И какие на этот счет у тебя будут соображения? - откинувшись на спинку кресла, спросил Требунских.
- Мне кажется, что нашу Алену следует поискать в Ярославле.
- Правильно тебе кажется, Вадим Андреевич, - снимая трубку телефона, одобрительно кивнул полковник. - Да, слушаю. Да, я. Нет, ты нас ничем не удивил. Мы ожидали похожего результата. Продолжайте в том же духе. Там тебе новый материал подбросили. - Закончив разговор, Требунских аккуратно положил трубку и несколько минут изучающе смотрел на аппарат.
- Что там, Петр Васильевич? - не удержался Потехин. - Криминалисты звонили?
- Они самые. Пуля, извлеченная из черепа прибрежного трупа, аналогична всем ранее найденным пулям. Что вы на это скажете? Ничего? Тогда скажу я. Кому-то из нас нужно немедленно лететь в Ярославль. Какие будут предложения?
* * *
Одиннадцатый класс сегодня заканчивал занятия в четырнадцать часов десять минут. Однако, поставив себя на место нерадивых учеников, я начал их поджидать уже с двенадцати. Ошибся я всего на четверть часа. Именно в это время великовозрастные школьники решили оставить уроки и немного прогуляться по свежему воздуху. В компании двух одноклассниц Руслан Пулатов и Павел Белоконь отправились в сторону лесопосадки. По ходу следования они прикупили несколько бутылок пива и пачку дорогих сигарет. Не замечая за собой наблюдения, возбужденно и разнузданно делились своими впечатлениями по поводу обманутой ими училки и самой директрисы. С предельным комфортом устроившись на скамейках под навесом, они повели разговор о жизни и о тяготах образования. Момент был неподходящим, но другого могло и не быть.
- Кто вы такие и что здесь делаете? - выходя из кустов, как можно строже спросил я. - Немедленно отвечайте, или я буду вынужден препроводить вас в отделение.
- Да пошел бы ты, дядя, подальше, - захлебываясь от восторга, ответил Пулатов. - Тоже мне проводник выискался! Канай отсюда, пока мы тебя здесь не закопали.
- Зря ты это сказал, парень, - хищно поглядывая на смельчака, с сожалением заметил я. - Сказано было: не зная броду, не суйся в воду. Девчоночки, ступайте-ка по домам уроки делать, а то и вам перепадет по первое число.
- Павлик, ты слышал!? Он наших телок прогоняет! Старый козел, ты меня достал! - Сделав пару киношных вывертов, Пулатов устрашающе завертел зрачками и с диковинным визгом кинулся на меня.
- Ну вот, говорил же тебе: не зная броду, не суйся в воду, - окуная его мордой в снег, назидательно повторил я. - Девки, я говорю вам вполне серьезно. Немедленно уходите отсюда, или вам придется провести в милиции несколько неприятных часов. Белоконь, а тебя это не касается, - подсек я рванувшего следом за ними Павлика. - У меня с вами предстоит долгий и задушевный разговор.
- Какой еще разговор? - выбираясь из снега, ошарашенно спросил он.
- Мужской и серьезный. Я рад, что ты не такой горячий, как твой дружок.
- Какое вы имеете право нас бить? Что мы такого сделали?
- Во-первых, сбежали с уроков. Во-вторых, за глаза оскорбляете своих учителей, в-третьих, пьете пиво. В-четвертых, обманываете старших. Ну а в-пятых, вы только что хотели меня покалечить. Достаточно?
- Достаточно, - отряхиваясь и поднимаясь на ноги, ответил Пулатов. - И тебе сейчас будет достаточно, - грозно пообещал он, но и вторая его атака закончилась полной конфузней. Потирая локтевой сустав, он жалобно заскулил. - Что вам от нас нужно? Мы будем на вас жаловаться родителям и учителям.
- Не возражаю, но думаю, что в данном случае это бесполезно. Ваши родители обязательно примут мою сторону. Ну а поговорить я с вами хотел о вашем товарище и однокашнике Александре Шаврине. Знаете о таком?
- Конечно знаем, - ухмыльнувшись, ответил Белоконь. - Только с нами он последнее время не общался, нашел себе другую компанию, вот с нее и спрашивайте.
- Подождите, расскажите, когда и почему случился ваш разрыв?
- В начале июля мы с Русланом уехали из города. Он отправился к родственникам в Краснодарский край, а я в деревню к бабусе. Сашка оставался один. Когда мы вернулись назад, то от нашей былой дружбы не оставалось и следа. Нет, мы частенько встречались, как и прежде, проводили время, но той откровенности между нами уже не было. Он что-то таил и не хотел нам говорить. Больше того, в отличие от нас, у него появились деньги, а какая может быть дружба между нищим и богачом? У него и запросы стали совершенно другие. С нами и с нашими девчонками он начал разговаривать свысока, а первого ноября купил себе машину. Тут уж вообще он стал для нас недосягаемым. Встречались мы теперь только в школе и по дороге домой. А двенадцатого декабря он исчез, вот и все, что мы можем о нем сказать.
- Негусто, - про себя и вслух отметил я. - А что вы можете сказать о его новых товарищах? Наверняка вы, хотя бы одним глазом, их видели.
- Ну, видели, - нехотя ответил Белоконь. - Только не товарищей, а товарища. Мы в тот день, в первых числах октября, возвращались домой, а на скамейке возле подъезда его поджидал этот хмырь. Сашка мне его представил, какой-то Дима, а фамилию его я не запомнил. То ли Бурков, то ли Курков, что-то в этом духе.
- Как он выглядел и сколько ему лет?
- Где-то нашего возраста. Длинный такой, на бледную моль похожий. Они тогда с Сашкой базар устроили. Длинный требовал чего-то, угрожал. Дело до драки дошло. Мне показалось, что этот Дима обкуренный. Позже я спросил об этом Сашку. Он ответил, что ничего не хочет о нем слышать и что в ПТУ не только покуривают, но и ширяются.
- Хорошо, Павлик, чем кончилась та драка?
- Ясное дело, Саня его как следует обработал, так, что тот умылся красными соплями и бегом убрался прочь со двора. Больше я его не видел.
- Почему ты обо всем этом не рассказал Любови Иннокентьевне Шавриной?
- А зачем? Говорю же вам, больше я этого Диму никогда не видел.
- Как ты думаешь, в каком ПТУ он может учиться?
- Да откуда ж мне знать?! У нас их вон сколько... Под сотню наберется. Вы лучше расспросите об этом Санькину подругу Вику Егорову.
- Это которая его невеста?
- Нет, это продавщица магазина "Салют". Для невесты она старовата, а в качестве любовницы вполне годится. Последнее время он кувыркался только с ней.
Поблагодарив друзей за информацию, через полчаса я входил в торговый зал магазина "Салют". Вика Егорова оказалась полненькой двадцатипятилетней блондинкой с наивными голубыми глазами и повадками опытной хищницы. На мой вопрос о том, знает ли она, кто окружал Александра Шаврина последнее время, она ответила отрицательно.
- Неужели он вам не говорил о существовании Димы? - задал я наводящий вопрос.
- Неужели вы думаете, что, кроме как обсуждать Диму, нам нечем было заняться? - пошленько улыбнувшись, ответила она. - Хотя подождите! Действительно, был какой-то Дима, о котором Санька и слышать не хотел. Кажется, его фамилия Гурко.
- Ну вот и прекрасно, - похвалил я собеседницу. - У вас отличная память. А может быть, вы вспомните и о том, где он учился?
- Вот этого-то я точно не вспомню, хоть режьте меня на куски. Не вспомню, потому как просто этого не знала. А что, это так важно?
- Это очень важно. Мне просто необходимо его найти.
- А это может как-то помочь в поисках Сашки?
- Думаю, что да.
- Тогда слушайте. Один раз, еще до Сашкиного исчезновения, мы вечером случайно встретились с ним в баре ресторана "Фрегат". Тогда он подсел за наш столик и, похихикивая, начал требовать у Саньки какую-то половину. А когда Сашка наотрез ему отказал, он стал грозить какой-то расправой. Такого Шаврин стерпеть не мог, он схватил его за шиворот и выкинул из бара. Больше он не появлялся, а совсем недавно, когда Санька уже исчез, я увидела его снова, и в том же самом баре. Не подойти я не могла. Я отозвала его в сторонку и спросила, где мой Сашка. Он даже разговаривать со мной не захотел. Сказал, что не знает никакого Шаврина, а если я и впредь буду его доставать, то он примет такие меры, что мало мне не покажется. Вот и все, что я могу сказать по этому делу. Извините, но я бы не хотела, чтобы он узнал о нашем разговоре. Я одна воспитываю пятилетнего ребенка.
- Не волнуйтесь, - направляясь к выходу, успокоил я Вику. - Это не в моих правилах.
* * *
До вечера еще далеко, а стало быть, и свидание с Дмитрием Гурко откладывается на несколько часов. За это время я могу познакомиться и даже подружиться с соседями и собутыльниками по гаражу Георгия, или Жоры, Костромского. Как их там? Слева дядя Леша, а справа Евгений Львович Губковский. Наибольший интерес представляет Губковский, а значит, знакомиться нужно с дядей Лешей. Но прежде всего следовало бы четко обозначить, чего я от него хочу и в чем его подозреваю. Начнем со шкатулки и с газеты, помеченной двадцать четвертым ноября. Кто мог схоронить ее в смотровой яме, если гараж куплен Шавриными первого ноября?
- Вообще-то устроить тайник мог сам Костромской, а что шкатулка обернута более поздней газетой, можно объяснить тем, что Шаврин случайно ее обнаружил и заменил упаковку. Как вам, Константин Иванович, такой расклад?