о, если не договоримся полюбовно. Говорят, он у тебя тупой, как комод. И все-таки, Гончаров, если ты передумаешь и назовешь мне наводчика, то дай знать. Я тебя, родимого, тут же отпущу и еще в придачу дам денег. Ну, с Богом, раб Кистинтин!
С этими словами мерзавец взял пульт управления тельфером, а я подумал, что Ухов немного подзадер-жался.
- Фас, Най! Рекс, фас его, фас!
Щелкнули контакты лебедки, и под злобно-радостное рычание кобелей мое грешное тело медленно поползло вниз. Последним усилием я попробовал подтянуться и сделать нечто похожее на угол, чтобы потом перехватить трос руками, однако сил на это у меня не хватило, я только беспомощно, подобно червяку, извивался вокруг своей оси. Недаром нам говорила учительница первого класса - никогда не пейте, детки, водка до добра вас не доведет!
А между тем твари уже вцепились в мои роскошные волосы. Понимая, что это начало моего бесславного конца, я заорал тоскливо и обреченно.
Откуда он появился, я так и не понял. Брут налетел как ураган. Молча, без единого звука, он прижал своей тушей самого здорового кобеля к земле, после чего последовал характерный хруст сломанного позвоночника, а затем Най, или Рекс, конвульсивно отдрыгал свою последнюю чечетку. Второй барбос, видя такое дело, втихомолку, по-пластунски пополз к кустам, надеясь найти там укрытие от нелепой и страшной смерти, постигшей его брата. Однако его чаяниям и надеждам не суждено было сбыться. В два прыжка Брут настиг труса, и его участь была столь же плачевна. Он разделил судьбу своего братца.
- Поникли головы собачьи... - торжествующе продекламировал я. - И ты, Брут, вел себя как настоящий Брут! Сегодня ты получишь кусок настоящего мяса.
Разделавшись с кобелями, жалостливо поскуливая, он облизал мою физиономию и укоризненно уставился на остолбеневшего от ужаса Ланского, впрочем не имея ни малейшего желания причинить ему зло. Скоро поняв это, подлый Бориска мелкими шажками засеменил к крыльцу, а когда до него оставались считаные метры, он зайцем заскочил в дом и захлопнул дверь, предоставив мне по-прежнему свободно болтаться на чертовом тросике тельфера.
- Ну как ты, Иваныч? - спрыгнув с забора, заботливо осведомился Макс. Сейчас я тебя сниму. Потерпи чуть-чуть.
- Идиот, немедленно беги в дом и вяжи его в морской узел, пока он не позвонил своим дружкам! Только осторожнее, не сломай ему шею. Боре, таки да, есть что нам рассказать. А я пока повишу немного, мне не к спеху, - добавил я, когда Макс умчался наводить порядок и восстанавливать справедливость.
Отсутствовал он недолго, а когда вернулся, я велел ему сделать несколько снимков, и только потом он опустил меня на бренную землю. По его озабоченному виду я понял, что все обстоит не так гладко, как нам бы хотелось.
- Ну, что там у тебя? - сидя на собачьем трупе, спросил я, растирая правую ногу.
- Он, сука рогатая, успел позвонить своим кентам, - принимаясь за мою левую ногу, ответил Ухов. - Я его немного прижал, и он сказал, что через полчаса они будут здесь. Он не знал и не ведал, что я уже у него дома, поэтому позвал их с единственной целью - отстрелить твоего Брута и покончить с тобой. Это нам на руку, я один возьму их тепленькими.
- Ага, возьмешь, если до этого они не превратят тебя в сито. Сколько их едет?
- Если верить его словам, то двое, Шурик и Жорик.
- Это хорошо, если двое. Значит, Шурик и Жорик, а где наш Борик?
- На первом этаже в холле. Сидит на заднице в камине и обнимает решетку. Я его к ней наручниками прицепил, а пасть залепил скотчем. Его сотовый телефон лежит на мраморном столике в пяти метрах от него, а обычный я отключил.
- Это хорошо, - поднимаясь на четвереньки, одобрил я. - Значит, сделаем так. Перво-наперво попробуй поставить капкан, в который я попался, как глупый мышонок. А я тем временем возьму под контроль Ланского. Могут быть звонки, и на них нужно отвечать так, как мы этого хотим. Еще полчаса я тебе все равно не помощник, а там, в доме, от меня может быть польза. Жалко, что Брут так равнодушен к человечине.
- Порода такая. Ладно, Иваныч, бери своего пса и кондыляйте к плешивому. Это тебе на всякий случай, - в карман куртки он сунул мне пистолет. - Не спорь, однажды ты от него уже отказался и в результате повис, как кроличья шкурка на заборе. Когда у меня будет все готово, я дам знать. Времени у нас осталось двадцать две минуты, надо бы подсуетиться и все как следует подготовить.
Обняв собаку за шею, я с ее помощью кое-как взобрался на крыльцо и толкнул входную дверь. Ну а дальше дело пошло веселее, по паркету, покрытому лаком, он потащил меня, как половую тряпку, безо всякого труда и напряжения. Более того, не имея никакого приказания, он доставил меня прямиком к камину, в котором томился Ланской.
- Ну что, брат Борис, кажется, наши роли поменялись? - злорадно оскалился я. - Сидит за решеткой в темнице сырой вскормленный Венерой козел полковой. Что-то ты мне совсем не нравишься. Грустный какой-то. Не печалься, скоро прибудут твои товарищи, и мы славно проведем время. Хотя можно начинать прямо сейчас. Расскажи мне, кому из вас, Венере или тебе, пришла в голову такая блестящая мысль - ограбить собственный магазин? Ну что ж ты молчишь? Пятнадцать минут назад ты был куда как разговорчивей. Спой, светик, не стыдись.
- Господин Гончаров, предупреждаю вас, вы еще за все ответите!
- Ой, ой, ой! Как вы меня напугали, господин Ланской, я сейчас обделаюсь! И за что же мне предстоит отвечать, а главное - перед кем?
- Перед судом за то, что вы нагло ворвались в чужой дом, умертвили моих собак, а теперь измываетесь надо мной, ни в чем не повинным гражданином.
- Ой, какие песенки запел наш соловушка, - восхитился я его перевоплощению. - Да ты, наверное, совсем не помнишь того, как недавно травил меня собаками, и не просто травил, а, подвесив за ноги, ждал, когда злобные твари меня загрызут.
- Не было такого, это ваши грязные домыслы.
- И клеветнические инсинуации, - добавил я, ухмыляясь. - Не выйдет, товарищ хороший, не на того напал. Умываться я не собираюсь, а через пару часиков, когда мы тут с вами основательно разберемся, обязательно заеду в судебно-медицинскую экспертизу, где с моих ранок и укусов возьмут мазки на анализ и, как ты сам прекрасно понимаешь, в них обязательно обнаружат слюну твоих собачек. А что будет дальше, и говорить не стоит. Раскрутка пойдет по полной программе, начиная с сегодняшнего дня и заканчивая убийством Галины Гудко.
- Никакой Галины Гудко я не убивал.
- А разве я говорю, что ты это сделал своими руками? Нет, брат, на такое ты не пойдешь, не будешь убивать сам, а вот дружков своих обязательно подговоришь. Вот так и в случае со мной. Сам-то ты рук пачкать не захотел, но кентам своим раздолбанным сразу же протрубил: "Скорее, ребятки, мужичок у меня томится подвешенный, надо бы ему поскорее кровя пустить!" А знаешь, что самое интересное? Братанам-то твоим, которые непосредственно зарезали девчонку, дадут гораздо меньший срок, чем тебе, поскольку именно ты выступаешь в роли заказчика этого убийства и являешься главой банды. Вот такой вот компот получается, гражданин Ланской, мать твою за ногу. Чего сопли-то распустил? За все надо отвечать, за все надо платить. Но это не самое главное, в тюрьме тоже можно жить, как поется в песне: "А я Сибири, Сибири не боюся, Сибирь ведь тоже русская земля..." Хуже, Боренька, другое. Ты что же думал, что они меня пристрелят, вы на радостях раздавите бутылочку и на этом дело кончится? Нет, друг мой ситный, нет, миленький, так только в кине бывает. Бандит нынче совсем другой пошел, окультурили брата бандита. Они прекрасно понимают, что ты вляпался со своим бумажником по самые уши, и рано или поздно не Гончаров, так Петров снова на тебя выйдут, и тогда расклад будет не такой веселый, как сегодня. А где у них гарантия, что ты будешь молчать как партизан? Нет у них такой гарантии! Более того, зная твою мягкотелость, они почти уверены, что ты расколешься при первом же нажиме и выдашь их со всеми потрохами. А как ты думаешь, что для них рациональнее: грохнуть какого-то там Ланского или неизвестно сколько лет париться на нарах за ограбление магазина и убийство Галины Гудко? Так-то, царь Борис Михайлович. Они не только меня, они и тебя убивать приедут!
- Я наоборот... Я не хотел... - вдруг совершенно по-бабьи заревел Ланской. - Я... Господи, да как же так! За что? Я никогда никого не убивал... правда... Я не хотел, чтобы Галку убивали... Я был против... Это все Жорик с Шуриком, это они так решили, а я был против, но они меня не послушались... Козлы... А теперь и меня хотят, а я не хотел... понимаешь, не хотел!
- Может быть, может быть, но кто в это поверит?
- Ну а ты, ты-то мне веришь? - Как из могилы, из камина он протянул мне черные, перемазанные сажей руки. - Гончаров, ты мне веришь???
- С какой стати? - насмешливо спросил я. - Поверить такому ублюдку?
- Но как, как мне это доказать?! - уже не рыдал, а стонал он белугой.
- Даю шанс. Тебе нужно убедить нас в твоем искреннем раскаянии, что ты должен на деле доказать. Вполне возможно, что нам понадобится твоя помощь.
- Говори, я сделаю все, что ты скажешь.
- Все очень просто. Когда приедут твои подельники, ты по домофону спокойненько и весело пригласишь их войти, а если они спросят, где собака и мужик, которых надо порешить, то ты гордо заявишь, что с этим делом ты уже справился сам. Ну а дальше посмотрим по обстоятельствам. Я буду стоять на страже за твоей спиной и подсказывать. Только учти, к основанию твоего черепа будет приставлен пистолет. Одно твое неверное слово или интонация, и Венера может считать себя свободной женщиной. Я ясно выразился?
- Яснее некуда. Но переговорное устройство у меня в кабинете. Там же и монитор.
- Хорошо, немного погодя мы с тобой туда переберемся. А теперь скажи, но если ты сейчас соврешь мне хоть на полслова, то будешь об этом жалеть все оставшиеся тебе минуты, - твои братаны, Шурик и Жорик, знают о существовании твоей западни?