Отбросив доску, Марк наскоро отряхнул исцарапанные руки, подобрал портфель и взял у Дядюшки Джи пахнущего дымом «Пустынного Орла». Без патронов пистолет стал ощутимо легче.
— А теперь идёмте, дети мои. Только постарайтесь не наступать на букашек, а то мало ли…
Предупреждение было явно излишним. Во всяком случае, для Фишера, который и близко не собирался подходить к тварям, способным взрезать челюстями бронированное стекло. Инстинктивно сбившись в кучку вокруг вновь раскурившего сигару Луизианского Льва, американцы двинулись к Дарье Вольф.
Та стояла, забросив винтовку на плечо, и ждала.
Глава 17Павел
«Харлей» покрывал слой пыли. Я наскоро обмахнул сиденье крагами и устроился верхом. Сидеть было чертовски комфортно. Жерар одним прыжком взлетел на бензобак и привычно разместился в передней части, на замшевой подушечке. Подушечка была оборудована петлями для собачьих лап, а по бокам простёгана серебряной тесьмой и оторочена бахромой. Бес подёргал петли, проверяя прочность, после чего обернул ко мне озабоченную мордашку.
— Забыл спросить… А ты вообще-то хоть раз ездил на мотоцикле? Не на скутере или мопеде, а на настоящем двухколёсном монстре вроде этого?
— Обижаешь! — возмутился я. — Да я всю деревенскую ссылку практически жил на бабушкином ИЖаке.
— Ух ты! Что за модель?
— ИЖ сорок девять. От деда остался. Зверь-машина. Сначала-то он, конечно, ходить отказывался. Всё-таки аппарат в годах. Пришлось весь девятый класс чинить. Зато уж в десятом и одиннадцатом я оторвался! Катался на нём как барин. Хоть в школу, хоть про-сто так. Места там глухие, гаишников можно только по телевизору увидеть. Рули куда хочешь, ни одна сволочь не докопается.
— Это хорошо, — успокоился Жерар. — Тогда заводи. Надеюсь, аккумулятор хоть чуть-чуть живой.
Аккумулятор, конечно, разрядился, но не досуха. Провернуть пару раз стартер его хватило, а больше было и не надо. Схватился и заработал мотор. Могучее урчание двух V-образно расположенных цилиндров забилось под сводами гаража.
— На ключах брелок, — крикнул Жерар. — Ворота открываются с него, дистанционно. Первая передача включается вверх. Рванули, Паша!
Я качнул «Харлей» вправо, убрал пяткой подножку, дал газ, и мы рванули.
Этот мотоцикл был не чета бабушкиному «ИЖ-49», хоть лишь немногим моложе. Мощи в нём было как в танке. До гаражных ворот я долетел, ежесекундно вставая на зад-нее колесо под счастливый визг Жерара. Сердце бешено колотилось. Промчавшись под не успевшими полностью открыться жалюзи, стальной конь вымахнул на свободу. Складывалось ощущение, что он и сам изрядно соскучился по движению. Почти без моего участия «Харлей» вырулил на крайнюю левую полосу и, рявкая, устремился вперёд.
— Надо заправиться! — проорал бес.
— Не учи дедушку кашлять, — отозвался я, без напряжения обошёл громадину жёлто-го «Хаммера», вернулся на полосу ровно перед ним, показал водителю «фак» и прибавил оборотов. Светофор, по всем правилам обязанный включить красный цвет, продолжал ми-гать жёлтым, давая мне время проскочить перекрёсток.
Дальнейшая поездка напоминала фантастический сон. Мы катили на юго-запад, наслаждаясь движением по неожиданно пустынному шоссе. Длиннохвостые фургоны загодя сворачивали к обочине. Наглые водители дорогих иномарок вдруг становились предельно дисциплинированными. Постовые ДПС при нашем приближении чувствовали необходимость посмотреть в другую сторону или вообще присесть отдохнуть в патрульной машине. Солнце пряталось то за облачка, то за стоящий вдоль дороги лес. Внезапно куда-то испарились рытвины, дорожные рабочие и даже насекомые — за всю дорогу об очки не разбилась ни одна мошка.
Когда впереди показался знак, сообщающий, что мы приближаемся к Старой Кошме, я даже слегка расстроился. Двести километров показались двадцатью.
— Куда сейчас? — спросил я, притормозив возле закусочной с чисто водительским на-званием «Полный Привод».
Жерар потянул носом воздух, напитанный ароматами горелого жира, облизнулся.
— По идее, самое время чего-нибудь съесть. Но травиться в придорожных тошниловках наподобие этой мне совсем не хочется. Так что давай-ка мотнём сразу на завод. В рабочих столовых обычно кормят сытно и более-менее дёшево.
— Хорошая идея, — одобрил я. — Беда в том, что мне неизвестно, где здесь завод.
— Чувачо-ок, — укоризненно протянул пёс, — ну, ты что запамятовал? Это город металлургов и машиностроителей. Заводов — как опят на пеньке. Впрочем, нас интересует всего один. Конкретно, СКЗСиСМ. Старокошминский, орденов Ленина, Трудового Красного Знамени и Знак Почёта, завод среднего и специального машиностроения. Ныне про-сто «Хайдаровский Агрегат».
Я припомнил печальную судьбу Хайдарова-доп, чей агрегат отведал твёрдость Дашиного колена, и поневоле ухмыльнулся.
— Отлично. И где мы будем его искать? Блин, псина, говорил я тебе, надо брать машину с водителем. Сейчас проваландаемся тут до ночи.
— Отставить панику, рядовой Дезире! — весело тявкнул бес. — Правь пока прямо, только не разгоняйся. Генерал Жерар будет подсказывать, где и куда сворачивать.
— Разве ты здесь бывал? — озадачился я.
— Глупо было бы… В смысле, ни разу. Но ведь для чего-то существуют картографические интернет-службы? «Google Maps» и тому подобные.
Мне оставалось лишь пристыжено отвести глаза. Сам я пользовался интернетом только для просмотра видеороликов на Ю-тьюб. Да на некоторых других сайтах, о которых в приличном обществе не упоминают.
— Ну, трогай, — скомандовал лохматый проводник. — Ориентир номер один — вон тот дальний путепровод с плакатом «Единой России». После него метров через сто должен быть отворот направо. Туда и свернёшь.
Мы проехали под путепроводом и свернули направо. Километра полтора тащились вдоль унылого бетонного забора, а затем, миновав сосновый перелесок, выехали к большому пруду. Дорога раздваивалась. Грунтовка уходила вдоль берега, другая, асфальтированная, — на длинную плотину, засаженную тополями. На противоположном берегу виднелись строения и трубы фабричного вида.
— Туда? — спросил я.
— Туда, — подтвердил Жерар.
Стосковавшийся по скорости «Харлей» покрыл остаток пути за считанные секунды. Сразу за плотиной дорога вновь сворачивала — теперь уже направо — но нам туда было не нужно. А нужно нам было к заводоуправлению, белому зданию с колоннами, украшенному по фасаду гипсовыми барельефами орденов. Управу отделяла от плотины внушительная площадь со стелой посередине. Блестящий шпиль горделиво увенчивал аппарат, похожий на гибрид ракеты и сразу всех искусственных насекомых конструктора Мочало.
— Это что, космический спутник? — потрясённо спросил я.
— Да, чувачок. Только не космический, а ионосферный. И не спутник, а разведывательный беспилотник. Средним и специальным машиностроением в СССР называлась оборонка. Но это старьё, его лет сорок назад прекратили выпускать. Хотя у натовцев таких, кажется, до сих пор нету.
— Дела… — протянул я. — Слушай, получается, мы в запретной зоне?
— Получается так. Только в бывшей. Ты что, не заметил на въезде в город остатки за-бора из колючей проволоки?
— Не-а.
— Ну ты Зоркий Сокол! — хихикнул бес. — Ладно, двигай на стоянку. С мотоциклом нас на территорию завода всё равно не пропустят.
— А без мотоцикла пропустят?
— Ой-ой-ой! — Жерар схватился за голову. — Тебе, похоже, встречным ветром остатки мозгов выдуло. Когда это комбинатор входил на запретную территорию там же, где остальные граждане?
— Да постоянно, — возразил я на это провокационное и насквозь лживое заявление. — Постоянно! Гражданина, более законопослушного, чем комбинатор, просто не сыскать. К сожалению, бесы, ифриты и прочая нечисть изо дня в день принуждают нас поступать иначе.
Я подогнал «Харлей» к парковочной зоне, огороженной толстыми цепями на столбиках. Между прочим, там стоял чёрный «Гелендваген», очень похожий на Хайдаровский. Уже что-то.
Рядом с въездом на парковку виднелась табличка: «Только для служебных машин». И пусть наш мотоцикл не был по-настоящему служебным, но вручённые охраннику пять-сот рублей превратили его в таковой скорее, чем любое заклятие Сулеймана. У того же охранника я оставил каску и узнал, где расположена лучшая на «Хайдаровском Агрегате» столовая. И как в неё можно попасть, миновав проходную.
Оставив заводоуправление слева, мы прошли вдоль Г-образной пристройки, обогну-ли её и попали на задний двор, где с удовлетворением обнаружили предсказанную охран-ником невзрачную дверь. Из-за двери пахло съестным. Заперта она не была. За дверью находился тесный коридорчик, заставленный картонными коробками и алюминиевыми ящиками без крышек. В ящики были навалены картофельные очистки, хлебные корки и другие продукты, аппетитные только для поросят.
Мы быстренько проскочили мимо ящиков, затем мимо двери, ведущей на кухню и двери, ведущей в мойку, и оказались в чистеньком обеденном зале. Судя по тому, что зал был пуст — в нём орудовала лишь уборщица, — на обед мы опоздали. Впрочем, надежду терять не следовало.
— Милая сударыня, — окликнул я работницу скребка и швабры. — Скажите, пожалуй-ста, может ли усталый странник получить здесь хотя бы тарелку супа?
Уборщица обернулась. Это была пухлощёкая казашка лет сорока. Или китаянка.
— Нельзя с собаками! — воскликнула она.
— С какими собаками? — притворно удивился я. — Это же игрушка. Плюшевая. По-смотрите сами!
Поднятый за шкирку Жерар с готовностью изобразил плюшевую игрушку. Висел абсолютно неподвижно, только хлопал глазками. За тарелку супа этот проглот изобразил бы и не то.
Очарование внешности йоркширского терьера, помноженное на бесовский гипнотизм, действует на женщин убийственно. Не смогла устоять и уборщица.
— Ой, какой лапка! Да отпусти ты его, парень. Задушишь.
Я покорился. Жерар немедленно сел на задницу, склонил голову на бок, одно ушко вздыбил, другое опустил и умильно улыбнулся. А напоследок для надёжности «пальнул контрольный»: поднял согнутую правую лапку, изобразив зайчика. Готово. Из уборщицы теперь можно было вить верёвки.