Порядок жизни в городе диктуется не только историей и общественным строем, но и многоступенчатым устройством столицы. Чем выше ярус, тем более заоблачны цены на недвижимость. Дождевая вода – бесценный ресурс, который собирают до капли, особенно в средних ярусах – нижним до реки недалеко, а в самых верхних есть многочисленные слуги, чтобы решать проблему водоснабжения. Сыновья элиты служат в гвардии на самом высоком ярусе, седьмом, а пьянствовать и безобразничать ходят на пару-тройку ярусов пониже. Торговец, имеющий лавку в четвертом ярусе, с презрением смотрит на неудачника, торгующего во втором. А между дворянином, чей особняк в пятом ярусе, и лордом, который может остановиться на ночлег в седьмом, пролегает пропасть.
Вообще говоря, неприятное место, этот ваш Минас-Тирит XXV века III Эпохи, особенно если смотреть на него взглядом следопыта с Севера – уроженца того самого Средиземья, которое мы все так любим. Где опасность за каждым кустом, и кроме своей смекалки и сноровки, да отваги верного товарища рассчитывать не на что, где
На улицы мирных селений,
Неся с собой холод и жуть,
Ползут безымянные тени,
Но мы преграждаем им путь3.
Именно такими глазами смотрит на город своих предков главный герой романа – законный Король Гондора, пока стоит в карауле или взимает пошлину с торговцев. И искренне недоумевает от увиденного всё то время, пока инкогнито присматривается к стране, которой будут править его далекие потомки. Но он, разумеется, не знает будущего своего славного рода, в отличие от нас с вами, уважаемый читатель. И нам предстоит следовать за стражником Таургоном по мостовым Минас-Тирита, по рынкам и тавернам, по казармам и тренировочному двору, по кабинетам власти и под сводами библиотеки, старательно забывая на это время всё, что мы помним из «Властелина Колец».
С чем мы встретимся в этом путешествии? С завязанными в хитрый узел несколькими романами взросления, переплетенными с парой педагогических поэм. С длинной повестью о дружбе и не-дружбе и немногочисленными, но яркими историями любви. О последних – особый разговор, потому что главные герои любят Гондор больше, чем своих близких. Это довольно страшно, если вдуматься, но для потомков правителей Нуменора – вполне естественно. Мне хочется верить, что найдутся люди, которым важно читать о любви героев к чему-то большему, нежели их ближайшее окружение. И знаете, что самое интересное? Эти герои – не ходячие символы, не идеальные образы, а совершенно живые, настоящие люди, со своими слабостями и недостатками.
Если вам нравится следить за судьбой персонажей, которые растут, меняются, ошибаются и принимают последствия своих ошибок, когда-нибудь с трудом признают свои провалы и делают нелегкий выбор, не зная наверняка, к чему он приведет – эта книга для вас. И когда она поможет вам задуматься не только о вымышленном мире Средиземья, но и о мире, в котором мы живем сейчас, и о самих себе – вот тогда я, пожалуй, успокоюсь за судьбу романа «Гондору не нужен Король». Может кому-то Король и не нужен, главное, что есть и те, кто ждет, когда он вернется.
Людмила Смеркович (Скади)
Ланцелот. Работа предстоит мелкая. Хуже вышивания. В каждом из них придется убить дракона.
Мальчик. А нам будет больно?
Ланцелот. Тебе нет.
1-й горожанин. А нам?
Ланцелот. С вами придется повозиться.
Садовник. Но будьте терпеливы, господин Ланцелот. Умоляю вас – будьте терпеливы. Прививайте. Разводите костры – тепло помогает росту. Сорную траву удаляйте осторожно, чтобы не повредить здоровые корни. Ведь если вдуматься, то люди, в сущности, тоже, может быть, пожалуй, со всеми оговорками, заслуживают тщательного ухода.
Е.Шварц «Дракон»
ДОРОГА НА ЮГ
2408 год Третьей эпохи
– Эй, охотник!
Арахад обернулся. По улице Тарбада к нему спешил купец. Одежда, а еще больше рост и скуластое лицо выдавали в нем гондорца.
Поистине, на ловца и зверь бежит. И кто сказал, что эта поговорка про леса?
Дунадан остановился.
– М?
– Охотник, а не ищешь ли ты работы?
Вот так, сразу, напрямик. Посреди улицы. Удачный день сегодня.
– Представь себе, ищу, – кивнул дунадан.
– Ну так пойдем, поговорим.
Арахад снова кивнул и направился вслед за гондорцем к постоялому двору.
Всё оказалось даже проще, чем предполагал отец.
Последние годы в Тарбаде творилось что-то странное. Раньше устроиться охранником до Минас-Тирита было не просто сложно, а очень сложно. Гондорские купцы предпочитали свою охрану, взять лишнего, даже хорошего воина, скупились – и явно не потому, что опасались, что он окажется одним из разбойников Дунланда и наведет головорезов на обоз. Просто «авось обойдется» и «не нужны нам чужаки».
Так что уйти можно было только с тарбадским купцом, и то… охраны слишком мало, вся надежда на удачу, на то, что снимешь всех дозорных разбойников и шайка просто не узнает об обозе. Тяжелая, рискованная работа; за орками гоняться проще. И унизительная – платят гроши. Но всё это стоит того, чтобы добраться до Минас-Тирита так, что никто не задаст тебе вопроса, откуда ты взялся и что здесь делаешь.
Но с недавних пор… что стряслось у них там на юге?! Гондорские купцы забегали как ошпаренные, а вот тарбадские, наоборот, разлюбили Минас-Тирит. Но этого мало! Гондорцам понадобилась охрана – и хорошая! Теперь они брали очень мало своих, у большинства – арнорцы же, которым за дорогу на север не платили вообще ничего, только кормили: дескать, вы и так домой возвращаетесь в нашей приятной компании, за что же тут платить?! Зато обратно… телеги были нагружены так, что едва не сыпалось с них, число их возрастало вдвое, и охраны было – залюбуешься, можно отбиться от кого угодно.
Так что зимой Араглас собрал детей. Юная Сильмариэнь по обыкновению сверкала глазами и мечтала о настоящем деле, Алдарион был готов принять любую волю отца, а Арахад хмурился: решение вождя, каким бы оно ни было, означает резкие перемены, и хочется верить, что к лучшему.
– Вы знаете завет Аранарта, – сказал Араглас. – Когда-нибудь один из нашего рода взойдет на трон в Минас-Тирите. Мы триста лет повторяем это. Но чуда не произойдет, и послы Гондора не явятся в наши пещеры с призывом «приди править нами».
Арахад понял, что его жизнь разделилась на две части: до этого дня – и остальную.
– Отправляйся, – сказал отец. – Пойми меня правильно: я не жду, что ты пришлешь ко мне таких гонцов. Но ты должен узнать, что нужно, чтобы эти слова Аранарта перестали быть словами. Отправляйся и проведи в Минас-Тирите столько времени, сколько тебе понадобится для ответа.
…«Драный петух» золотился свежим деревом: этому постоялому двору на южном берегу Сероструя и пяти лет не было. Хозяин был гондорцем (все постояльцы, что неудивительно, тоже). Какая сила закинула его в Тарбад? Чем стал плох родной юг?
Петух на вывеске выглядел весьма решительно: не каплун, которому место на вертеле, а боевой птиц, растерявший перья в безжалостных схватках. Что хотел сказать хозяин такой вывеской? Что бы он ни имел в виду, сказано было громко: даже в лесах знали про эту гостиницу. Хочешь в Минас-Тирит, так иди в «Драного Петуха». Приметная вывеска известна всему Тарбаду, дорогу покажет любой.
Собственно, Арахад сюда и шел. Но вот работа нашла его раньше, чем он пересек мост.
Им принесли густого пива, какую-то снедь.
– Итак? – спросил дунадан, едва пригубив и пока не притрагиваясь к еде.
– До моста через Снежанку, – купец даже и на кружку не посмотрел, – медная монета в день. Потом уже совсем наши земли, спокойные, там только за еду.
– Так, – сказал Арахад.
– Если нападут, то по серебряной за каждого убитого разбойника.
Дунадан пристально смотрел на него, вынуждая продолжить.
И купец нехотя договорил:
– И серебряная за схватку.
Арахад молча кивнул, отпил. Если он что-то понимал в торговле, у этого купца пока не нанят ни один арнорец в охрану: нет установленной цены. Ну а раз первый из нанятых требует монету за схватку, то и остальным ее платить придется.
Хорошо начинается дорога: и купец тебя сам нашел, и ты по лишней монете для своих выторговал.
Недаром Маэфор с парнями сидит в домике на северной окраине, как в схроне. В прямом смысле слова: не даром.
Гондорец продолжал:
– Если будешь ранен, то опять же серебряная. Ну и лечение, и что там потребуется…
Арахад опять кивнул.
– Ну а если…
– Не убьют, – перебил охотник. – Так что не терзайся мыслями о своем золоте.
– Согласен? По рукам?
– С вас, кровопийц, всё равно больше ничего не получишь, – совершенно беззлобно сказал Арахад, и купец не обиделся, – так что да.
Они ударили по рукам.
– Когда выходим?
– А вот когда еще с десяток-другой твоих найду. Знакомые есть – приводи. Скажешь: к Ингольду.
Дунадан сделал большой глоток пива. Он, конечно, знал, что у гондорцев распространены имена… ну, древние, но вот как-то к такому готов не был. Ингольд, значит? Спасибо хоть не прямо «Финрод».
– Тебя самого как зовут?
– Таургон.
И, в общем, это даже правда.
Купец взялся за пиво, сделал добрый глоток.
– Кровопийцы, говоришь? Это ты настоящих кровопийц не видел.
Он пододвинул дунадану тарелку с хлебом, бужениной и прочим.
– Да что я вообще в жизни видел, – пожал плечами охотник. – Разве что орков.
– Есть такие люди, которые страшнее любого орка. Бессердечнее. Безжалостнее.
Арахад, жуя, пожал плечами: дескать, ну, схожу в ваш Минас-Тирит, посмотрю на эту диковину.
Итак, всё еще удачнее. Никаких хитростей не понадобится. Маэфор с ребятами просто придет к Ингольду.
Ну и имя. Сколько времени уйдет, чтобы привыкнуть к такому?!
Разговор Маэфора с гондорцем оказался гораздо короче, и Ингольд понял, что ему очень повезло, что это Таургон привел к нему старшего товарища, а не наоборот. Цены назначены, пришедший их не повысит. А вот доведись ему начинать с разговора с этим сумрачным северянином, явно съевшим собаку в деле охраны обозов… н-да, никакого «после Снежанки – только за еду» не выторговал бы.