Рабиш - не он… Клиф - не он… Билл - не он. На всякий случай привожу Сятю к Мартину и снова слышу:
– Нье он.
Созваниваюсь с Эриком и Диком. Под пустячным предлогом договариваюсь о встрече, трачу драгоценное время на болтовню о пустяках, с надеждой смотрю на Сятю, но троглодит категоричен: Эрик - не он, и Дик - не он.
Лонг звонит мне сам. Как ни в чем не бывало, болтает о пустяках. Его голос весел и дружелюбен. И я отвечаю ему так же - весело и дружелюбно. И мой голос при этом не дрожит. А мои стиснутые кулаки Лонг, или кто он там на самом деле, не видит…
С ним я встречаться пока не собираюсь - Сятя уверенно сказал, что это "нье он", так что Лонг подождет. Вначале я должен найти того человека, который вывел меня из спортивного зала с "живой" водой, и который, представившись Пауком, провел мою вербовку. Он - маоли, сомнений нет, а Сятя уверял меня, что сходу отличит маоли от обычного человека. Но то ли Сятя ошибся, то ли оперативника-маоли нет в моем окружении, потому что к вечеру непроверенными остаются всего двое: Том и Виктор.
С Томом встречаюсь в его ресторане, в директорском кабинете. Почти не удивившись, слышу от Сяти привычное "нье он" и соглашаюсь выпить с Томом коньяку. Мне нужна передышка. Я опять на грани нервного и физического истощения - ведь после "Огненной Серии" я так и не сумел отдохнуть. Больше того, я уже вторые сутки без сна. Но все это ерунда. Главное, я расстроен, что с поиском маоли зашел в тупик, ведь это был мой единственный шанс выйти на Паука. А что делать теперь, я не знаю. Перед тем как встретиться с Томом я пытался снова наладить контакт со Стином и Григом, но потерпел неудачу - похоже, мой ген маоли впал в кому.
И вот я бездумно сижу на черном стильном диване с бокалом коньяка в руках, а первый из отпущенных мне двух дней проходит. Я почти физически ощущаю, как истекают его последние минуты.
– Как там твои женщины? - вяло спрашиваю Тома.
– Могло быть и хуже, - откликается он. - Саби уже обо всем почти забыла, а Жанна, конечно, еще в стрессе, но… Знаешь, Брайан, эта история помогла нам разобраться в наших с ней отношениях… Короче, мы решили пожениться.
– Поздравляю. На свадьбу пригласишь?
– А как же. И тебя, и Лонга, и Мартина, и Билла. Вы ж для меня теперь как братья. - Том замолкает и внимательно вглядывается в мое лицо. - У тебя что-то стряслось? Я могу помочь?
– Что? А… нет, все в порядке, я просто устал. - Покачиваю бокалом с коньяком и смотрю, как красиво преломляется свет в янтарном, солнечном напитке. - Хотя знаешь, а ведь ты и вправду можешь помочь. Мне бы нужен портативный генератор помех. Небольшой, чтобы я мог постоянно таскать его при себе, и чтобы никто не мог подслушать, о чем говорю я и мой собеседник.
– Есть у меня такая игрушка, - кивает Том. - Радиус действия невелик, всего три метра, но в этих пределах защита от прослушивания гарантирована. Разве что кто-то умеет читать по губам, но можно закрывать рот рукой.
– Отлично. Ты можешь дать мне его прямо сейчас?
– Конечно. - Том лезет в сейф и достает компактную черную коробочку. - Держи. Может, что-то еще?
– Бластер с полной зарядкой.
Том протягивает мне бластер.
– И мне бы надо поговорить с Виктором, - добавляю я.
– Сейчас? - Том машинально смотрит на часы. - Он, наверное, спит.
– Придется разбудить. - Я тоже смотрю на часы: полпервого ночи. Из отпущенного мне Пауком срока остается чуть меньше тридцати шести часов…
– Я выяснил то, что ты просил, - говорит мне Виктор. - Действительно была ставка на аутсайдера, а конкретно на "Бешеных Псов". Очень большая ставка - сто шестьдесят тысяч, так что выигрыш по ней составил аж четыре миллиона кредитов! Кому-то сильно повезло.
– А кому именно, ты узнал?
– Некоему Дику Ричардсону…
– Кому?!
– Ты знаешь его? - догадывается Виктор.
– Еще бы. Это бывший гонщик из клуба "Диких Кентавров", а ныне шестерка некоего черного купца Эрика Стронга. А кто из букмекеров принимал ставку? Случайно не Ирвин?
– Нет, другой.
Виктор называет фамилию, но мне она ни о чем не говорит. И все же у меня появляется зацепка - Дик.
– Спасибо тебе, Вик, коньяк за мной, - бормочу я, а потом вспоминаю еще кое о чем. - А как ты получил экстренный допуск в мою квартиру? Это Игроки сделали его тебе?
– Нет, я сам. Да это несложно. Просто взламываешь полицейский архив, в котором хранятся коды экстренных допусков во все без исключения жилые помещения Мегаполиса, и разыскиваешь нужный адрес.
– А ты можешь разузнать для меня несколько экстренных допусков?
– Без проблем. Говори адреса.
Когда мы с Сятей тихонько проникаем в квартиру Дика, он безмятежно дрыхнет в своей кровати, к счастью, один. Включаю лежащий в кармане генератор помех, чтобы Игроки не смогли подслушать наш разговор, и громко говорю:
– Подъем!
Дик ошалело вскакивает, трясет головой, отдает команду домашней системе зажечь свет и с удивлением смотрит на меня.
– Брайан? А ты что?… Как ты вошел?…
Не отвечая, делаю знак Сяте. Троглодит подплывает к Дику, и у того на обнаженной груди начинают плясать голубоватые искры. Раздается низкое басовитое гудение - Сятя принялся разрушать межклеточные связи внутренностей Дика. Троглодит действует очень осторожно - процесс хоть и довольно болезненный, но еще не опасный для жизни.
У Дика глаза чуть не вываливаются из орбит, он начинает задыхаться, хрипеть и царапать ногтями горло - похоже, Сятя начал с органов дыхания. Отсчитываю про себя десять секунд и жестом останавливаю троглодита, позволяя Дику немного отдышаться.
– Что… это… значит… Бра… йан? За… что? - сипит Дик и смотрит на меня с мольбой. - Что я тебе сделал?!
Странно, но я не чувствую к Дику ни жалости, ни ненависти. Я сейчас абсолютно спокоен. Собран. Сосредоточен. Я не получаю удовольствия от того, что вижу боль и страх в его глазах, но и сочувствия во мне тоже нет. Я просто делаю свое дело. Как Лонг. Как Паук. Как Григ и Стин… Что ж, похоже, я все-таки выучился играть в эти игры…
– Ты сейчас будешь отвечать на мои вопросы. Быстро и не задумываясь. Понял? - говорю Дику.
– На какие вопросы? - чуть не плачет он. - Что ты такое затеял, а?
Поворачиваюсь к троглодиту.
– Сятя, он не понял, объясни ему еще разок.
На этот раз Дик с воем валится на пол, прижимая руки к животу.
– Я понял! Понял! Понял!
Останавливаю Сятю и смотрю Дику в лицо.
– Вопрос первый. Откуда ты узнал, что "Бешеные Псы" станут победителями?
– Мне сказал Лонг!
Усмехаюсь невесело - Лонг. Все-таки Лонг. Он по уши замешан в этом деле и рядом со мной оказался вовсе не случайно. Но кто он такой - всего лишь оперативник или сам Паук?
Ах, Лонг, Лонг! Ты - последний человек, которого я хотел бы видеть среди своих врагов. Но, к сожалению, врагов не выбирают. Друзей - да, а вот врагов - увы - нет…
– Что именно он сказал тебе? - спрашиваю Дика.
– Что "Бешеные Псы" придут первыми, и чтобы я сделал на них ставку.
– И это все? - буравлю его подозрительным взглядом.
– Матерью клянусь! - Дик всхлипывает и садится на полу, подтянув ноги к лицу. - Он и деньги мне на ставку дал.
– То есть? Ты ставил не свои?
– Моих только одна четверть. Остальные дал Лонг.
– Выигрыш вы с ним поделили? - полуутвердительно говорю я.
– Сразу же, - кивает Дик.
– То есть тебе достался миллион - одна четверть выигрыша, - задумчиво тяну я. Что-то в его словах настораживает меня. Что-то здесь не так, вот только я пока не соображу что…
– Мне миллион, а Лонгу три, - говорит Дик и смотрит с тоской. - Ты отберешь у меня деньги, да?
– Отберешь у меня деньги… - эхом повторяю я. - Деньги отберешь… Отберешь деньги…
Догадка крутится буквально под рукой, никак не желая окончательно оформиться.
– Брайан, - окликает меня Дик, и мои мысли рассыпаются окончательно.
– Ну, чего? - с досадой отзываюсь я. Вот ведь не вовремя перебил, гуманоид зачуханный!
– Ты… ты убьешь меня? - Дик дергает щекой и косится на Сятю.
– Нет, не убью, - цепляю на лицо виноватую улыбку и протягиваю ему руку. - Ты меня прости, Дик, я ошибся.
Он нерешительно смотрит на мою руку, а потом все же пожимает ее. Но делает это не искренне, а из боязни разозлить меня. Помогаю ему встать и хлопаю по плечу.
– Поехали в кабак, пропустим по рюмашке в знак примирения. Я угощаю.
– Можно и не ехать, у меня дома все есть, - возражает Дик.
Вскоре мы с ним сидим за накрытым столом и пьем водку, а Сятя мирно пристроился в уголке и вроде как дремлет.
Наш разговор летает туда-сюда. Я расспрашиваю Дика о Лонге и Эрике. Осторожно расспрашиваю, без нажима, вроде к слову пришлось. Он охотно рассказывает. Выясняется, что настоящего имени Лонга ни сам Дик, ни Эрик не знают - они, как и я раньше, уверены, что Лонг и есть настоящее.
Дик, как гостеприимный хозяин, бдительно следит, чтобы моя рюмка не пустела. Впрочем, он и сам пьет, как лошадь, а потом начинает хвастать выигранным миллионом и мечтать, как потратит его с умом.
– Не разбазарю на всякое дерьмо, - пьяно трясет пальцем перед моим носом Дик, - а в дело вложу. Акций куплю… Разбогатею… А потом… Потом куплю этот долбаный клуб, понял?
– Какой клуб?
– "Диких Кентавров", какой же еще! Вот где они у меня все будут! Вот! - Дик демонстрирует мне сжатый кулак.
Эк, его обида-то крутит. Уж сколько времени прошло, а он все помнит, все простить не может, как его из клуба вышвырнули - грубо, опозорив в прессе и отобрав все регалии. Впрочем, чисто по-человечески я его понимаю.
– Тренера взашей! Да и лидеров этих сраных к такой-то матери!
Он входит в раж, перечисляя, как поквитается с обидчиками, а я подливаю масла в огонь:
– Роберта, стрелка вашего, точно надо гнать пинком под зад. Он, гад, в последнем заезде Мартину вилку на пару с Аргонавтом сделал.