Бастионовец часто закивал.
– Хорошо! Ты не бойся. Если все сделаешь, как я велю, если все расскажешь, то отпущу. По чесноку. Свяжу, маленько огрею по башке, но обещаю оставить живым. Договорились?
Опять молчаливая тряска головой.
– Оружие на пол… во-от та-ак… Рацию… Гранату… Пистолет… Молодец! Теперь хватай своего дружка и наружу… Да-да, хватай за ноги… Живей шевели колготками… Во-от… Молорик! Тащи сюда… Да, именно к этому. Отлично… Теперь закрывай дверь. Стой!
По ступеням сбежал Паут, обомлел от вида двух трупов и пленного, похвалил сталкера и заскочил внутрь здания.
– Теперь закрывай. Так. Хорошо. Ну, а сейчас рассказывай, брат «Бастиона», что это за подвал и есть ли в нем подземные ходы?
– Это энерго… – начал дрожавший легионер, но Треш болезненно ткнул его в кадык стволом «Вала».
– Ты мне тут песни не пой, орелик! Как тебя величать?
– Синус я… Не убивайте меня… Я… Я уйду из группировки… Я…
– Слушай сюда, Синус-Косинус. – Треш прищурил глаза и говорил сквозь зубы, а оружием надавил в щеку сектанта. – Если хоть слово соврешь, я нажимаю спусковой. И твои мозги полдня стекать будут по этой стенке. Слышишь?
– Да-а-а…
– Что здесь находится на самом деле?
– Здесь подземный бункер… Вход в объект N. – Фанатика аж колотило от страха.
– О как! Отлично. – Сталкер бросил мимолетный взгляд на Паута, который следил за коридором, плохо освещенным редкими тусклыми лампочками, но все же прислушивался к диалогу рядом. – Что в этом бункере?
– Там… там…
– Еще раз скажешь «там», пристрелю!
– В нем какое-то оружие… Я толком не знаю… Разработка ученых еще до… ну, до…
– Я понял. Как глубоко?
– Так совсем не глубоко… Просто далеко… Там ходов мили две.
– Мили? Ты же не европеец. А кто, откуда?
– С Калининграда я. Саня… Александр.
– Чо ты его мурыжишь? – не выдержал Паут, скривившись. – Кто, откуда. От верблюда! Не все ли равно? Ты точнее про объект узнай, про это изделие. А потом в расход его.
– Паут, рот закрой, – вспылил Треш, – не ты его схомутал, не ты допрашиваешь, не тебе брать грех на душу. И какая тебе разница, что за объект? Ты другим заинтересован, вот и жди своего. – Сталкер снова обратился к сектанту, ссутулившемуся в углу коридора. – Вот, что, Саня-Синус. Я, как и обещал, тебя отпущу. И этот злой дядечка мне не указка. Это он с радостью тебя пристрелил бы или зарезал, а я не такой.
– Ага, я кнут, а ты пряник, типа того! – съязвил наемник.
– Задолбал, уйди отсюда, наемник! – громко бросил через плечо Треш. – Иди, проверь помещения. А то фанатики вылезут щас, жопу-то надерут нам, ох, надерут!
Паут сморщился, сделал вид, что все понял и пошел проверять, но сам превратился в одно большое ухо. Даже бешеный стук сердца стал мешать ему.
– Итак, Саня. Сколько вас здесь, в подвалах, и сколько вообще в городе?
– В городе рота братьев… гм… бойцов. Здесь… э-э… пять «двоек» убыло по тревоге, две в охранении… – Легионер искоса поглядел на кровавые следы на полу, поправился: – Были две. «Тройка» дежурит на той стороне, во внешнем периметре. И «двойка» осталась на воротах… объекта.
– А кто-то кроме этих бойцов еще находится в здании? Например, офицер или незнакомец какой-нибудь. Или новичок.
– Пленный есть, – вспомнил сектант.
– Пленный? А чего молчишь, назвав только своих братьев? Пулю захотел в ухо?
– Н-нет… нет-нет… Забыл.
– Что за пленный? Где?
– Наемник. Говорят, Шрамом кличут. Он маску носит во всю морду, потому что… потому что изуродован… тоже так говорят.
– А чего вдруг его пленили и почему здесь держат, прям возле секретного бункера?
– Не знаю. Пришел, сказал, что его послал сам генерал. Что нужно посадить его в карцер и охранять как зеницу ока.
– Сам пришел и так сказал? – удивился Треш.
– Так точно.
– Слышь, сталкер, – отозвался из коридора Паут. – Так мы же с тобой его в оптику и видели. Сам шел. Свободно.
– Ага, пришел сюда и сам, типа, попросился в карцер? Чо за бред? Синус, ты ничего не путаешь, а то я вмиг распутаю твои мысли? – Треш снова потряс «Валом» перед лицом пленника.
– Клянусь! Это правда.
– Во дела-а, еще не родила! Прям гений, парадокса друг. Паут, ты что-то понимаешь? Я ни черта.
– Да хрен его знает, что им там в башку пришло.
– Кому?
– Генералу этому. И Шраму.
– Шраму-у! – Треш выправил осанку, весь как-то подобрался, просветлел лицом, вздернул брови. – Слышь, Синус-Косинус, а ты его сам-то видел?
– Кого?
– Пленника этого. Шрама.
– Со стороны да.
– А изнутри? – напряженно хохотнул Паут.
– Ты лицо его видел? – снова спросил сталкер. – Там рана на щеке есть? Вот здесь…
– Я же говорю, он в маске-респираторе. Таком, как на вашей шее. И только сбоку видел, братья вели его в карцер.
– Та-ак, тригонометрический мой, – сталкер спохватился, дернул пленного за плечо. – Сейчас поведешь нас к карцеру, покажешь этого гаврика, а там решим, что будем дальше делать. И помни, Саня-Александр, ошибешься или обманешь – карма будет мгновенной, начиная с яичек. Ясно излагаю?
Сектант поник и кивнул.
– Пошли. Ты впереди, я следом. Паут, ты прикрываешь тыл.
– Так там одни жмурики за закрытой дверью!
– В вашей Зоне, как показывает опыт, такие жмурики часто становятся ходячими. Вперед!
Они миновали Г-образный коридор, две лестницы вниз и очутились перед железной дверью с видеокамерой над ней. Треш с «Вала» уничтожил объект наблюдения, кивнул пленному на дверь. Тот набрал в легкие воздуха и постучал.
– Кто? – послышалось издалека.
– Брат Синус. Пароль «Евро».
Треш кинул косой взгляд на Паута, оба усмехнулись.
Дверь, несмотря на массивность и ржавчину, отворилась без скрипа. Сталкер сразу дал внутрь короткую очередь, заскочил туда, послал еще две влево. Свистнул. Паут, стороживший пленного, подтолкнул того стволом винтовки.
– Обожди, обобрать надо их, – наемник бросился к трупам двух легионеров.
– Так это же мои ценники, ты сам учил! – Треш ехидно осклабился, изучая этаж.
– Дык… Я же для тебя, – пробурчал Паут, ловко орудуя над телами убитых.
Подвальные серые помещения отдавали сыростью и затхлостью. Правда, влажный воздух немного разбавился пороховыми газами после стрельбы, но все же сумрак отталкивал, а смрад щекотал ноздри.
– Надень респиратор, – посоветовал Треш наемнику, сам натягивая маску.
Он с автоматом наготове обошел весь этаж, встретив только две двери. Над обеими крутились видеокамеры. Сбив выстрелом одну из них и прицелившись в другую, сталкер вздрогнул от включившейся трофейной рации, которую он забрал у пленного.
– Кто ты, брат? Покажи свое истинное лицо, – раздалось в динамике.
– А ты кто такой? Брат мне или не брат? – пошутил Треш.
– Я офицер Хард. И в тебе я вижу врага «Бастиона». Ты не тот, за кого себя выдаешь. Тогда кто же ты на самом деле?
Сталкер смотрел на глазок камеры, держа рацию возле респиратора, и лихорадочно соображал, тянут ли они время, собирая силы и направляя их сюда, или все же действительно не знают, с кем имеют дело. Разъяснил ситуацию Шрам. По крайней мере, его голос раздался в эфире.
– Треш, кончай этот цирк! Это же ты, больше там некому быть. Я знаю, ты пришел за мной. Если и дальше так сильно хочется, то попробуй, возьми меня. Если раздумаешь за те две минуты, что я тебе дам, то мирно обсудим наши отношения на взаимовыгодных условиях.
Треш взглянул на Паута, застывшего с озабоченной физиономией в углу коридора, куда камера не дотягивалась своим видеоглазом. Наемник отрицательно помотал головой. Что он имел в виду, Треш не понял, но язык-помело сам уже начал нести околесицу.
– Взять тебя, Шрам? Твою щеку я уже взял, помнится.
– Сцука! – прошипела рация.
– Я еще не кончил, моя милая рваная щечка! Слушай сюда, дырявый гандон… Никуда я больше бегать за тобой не буду, хватит, пол-Зоны истоптал, гоняясь за таким трусом, как ты. Теперь я буду диктовать условия, а ты будешь бегать за мной по всему городу. Молить, чтобы я выслушал тебя, дырокол ты бракованный.
– Это с каких еще хренов? Ты ничего не попутал, сталкерюга?
– Ну, если я тебе не только щеку порвал, но и мозги, – Треш заметил ухмылку Паута и его жест большим пальцем, означающий «клево!», – то пусть рядом стоящий офицер Хард разжует тебе прописные истины. Смотрите, братцы-кролики, каков расклад. Во-первых, я здесь не один. Да, орлы? – сталкер сделал знак Пауту и пленному.
– Так точно, командир! – сразу сообразил наемник, громко отчитавшись и понимая, что его не видно видеокамере.
Пленный потерялся, хлопая глазами, но его грубо подтолкнул Паут, и Синус гаркнул:
– Я с вами, братья!
«Идиот!» – подумал Треш, но вслух продолжил:
– Без боя мы не сдадимся. Да и не сдадимся вообще. Учитывая наши силы и трофеи, а также защищенность подвала, держаться мы сможем не меньше часа. Во-вторых, за это время прибудет подкрепление от «Пепла» и вояк, тогда вам полный крындец настанет. Ну а в-третьих, где-то здесь секретный объект N, или, правильнее сказать, объект сто один. Он нужен и воякам, и пепеловцам, и, похоже, всем группировкам Зоны. Но еще важнее он вам, «Бастиону», которому ты, Шрам, продался как последняя крыса. И пока вы чешете сюда, вскрываете бункер и пробиваетесь, я найду… уже нашел проход к секретному изделию. А уж дальше – дело техники и политики. Взорвать мне его или оставить. Вот так, порваная щечка! Кстати, ты же где-то здесь. Видать, и тебе недолго осталось.
– Тварина! – раздалось в динамике. – Смотри, не облажайся, сталкерюга. Как бы не надсадился.
В эфире послышались короткая возня и приглушенная брань, после чего снова заговорил Хард. Этот момент напряг Треша, какая-то смутная мысль начала буравить мозг, но не успела развиться.
– Сталкер, не стоит пугать нас. Нам достаточно двух выстрелов «Шмеля», чтобы выбить вход в подвал и выжечь внутри него все живое, включая вас.