– Да я редко выхожу в поля. Только по исключительной надобности, – знахарь поставил бутыль самогона на стол, вернулся, закрыл дверь на засов, прошел к окошку, затворил внутренние ставни.
– Виталий? – Корсар тревожно взглянул на хозяина дома.
– Так, – пробурчал Болотник. – На всякий случай. Ночь на дворе, чтобы любопытные кикиморы не заглядывали. А то утащат нашего молодца, насильно женят на себе, да, Данила?
Треш смущенно кивнул, глядя на улыбающегося доктора. У него сейчас было много вопросов к знахарю, но хотелось задать их размеренно, по порядку, не спеша.
– К столу, гости дорогие. Пусть и незваные, но всегда милые, – показал рукой Болотник и сам сел на табурет массивных размеров.
Треш окинул оценивающим взглядом помещение. Оно почти не отличалось от того, которое он уже видел там, в Пади. Та же обшарпанная, покрытая известью печь с вечно свисающим с полатей ватным одеялом, топчан вдоль противоположной стены, крепкий, небольшой стол с парой табуретов и скамейкой между ним и окошком, низкий потолок, кухня с пестрой занавеской. Кругом на стенах и под потолком связки и пучки трав и кореньев, на полках горшки и банки. Всюду запах соломы, перебиваемый квашеной капустой в миске на столе. Тепло и как-то… спокойно.
Сам Болотник почти не изменился – вполне моложавый дед, крепкий, подвижный, морщин мало, только седые борода и усы повышают его возрастную категорию. «Да и с чего ему быть старее, если сейчас он моложе, чем в Пади… Получается, лет на пять. Я же в Зоне очутился, вернулся в 2023 год, – подумал Треш, глядя на знахаря. – Вот и не помнит меня, потому что еще не знает! А я-то пристал к человеку, помнишь – не помнишь. Блин!»
– Угощайтесь домашними харчами, – предложил хозяин, раскидывая по столешнице перед каждым гостем по миске. – Это вам не сухпайки жрать и одной водой запивать! Данила, чего сидишь, налетай.
– Спасибо!
– Спасибо скажешь, когда от пуза налопаешься. А потом баиньки. Как говорится, хлебнул, да и ложку на полати метнул.
– Не-е, Болотник, мы сюда не жратаньки и спатеньки пришли. – Треш взялся за деревянную ложку с резной ручкой. – Мы мимоходом, поужинаем и дальше двинем. Нам на Каменную гряду надо. В «Ессентуки».
– Ха, совсем безопасный путь выбрали! А не лучше бы было по суше? – хмыкнул дед пятидесяти семи лет, разливая по граненым стаканам самогонку.
– Так мы же тебя пришли повидать, Болотник, – пояснил сталкер, пытаясь воткнуть ложку в крупно нашинкованную капусту. – Корсар сказал, нужно поздоровкаться с хорошим человеком.
– Корсар-то мог так сказать, а вот что тебя сюда привело, сталкер? – Улыбка с лица знахаря исчезла, он стал серьезным и внимательным. – Не твоя ли девушка Злата?
Треш поперхнулся уже откушенным хлебом, закашлялся и мокрыми от слез глазами посмотрел на Болотника:
– Она здесь?!!
– Ешь-ешь, путешественник во времени, – хозяин крякнул, усмехнулся, затем перекрестился, что-то шепнул и уже вслух сказал: – Давайте намахнем за встречу, потом покушаем и поговорим. Сам с утра ничего не ел. Свинорылы на северной тропе гать повредили, ходил чинить ее. Весь день там…
– Болотник, обожди! – прервал знахаря покрывшийся пятнами сталкер, даже привстал с табурета. – Какая, на хрен, гать?!
– В моей избе прошу не выражаться!
– Прости… Что со Златой? Где она?
– Ну-у… В данный момент… – Болотник зыркнул на настенные часы-ходики с маятником. – В данный момент она уже должна быть в «Ессентуках». Она же не вы, ночами шляться по моим болотам! Вышла засветло, вечерком, дунула на юг…
– Куда-а-а? – Треш вытянулся струной и выразил крайнюю степень удивления.
– К Мамонту в гости решила наведаться.
– К Мамонту? Зачем?
Болотник усмехнулся, держа стакан на весу, посмотрел на Корсара, подмигнул, снова уставился на Треша, на его искаженную недоуменной гримасой физиономию.
– Тебя спасать-выручать. Оклемалась и рванула, зная, что ты в плену у Мамонта.
– Так я не в плену… я уже давно по Зоне ношусь в поисках ее… Я… Корсар? Ничего не пойму. Как так? Болотник, ты можешь нормально сказать, чо урывками какими-то?
– Давайте накатим, и все расскажу. Вот молодо-зелено, все вам невтерпеж, все сразу, быстро надо!
Корсар легонько лягнул под столом напарника, укоризненно взглянул на него. Треш облизнул сухие губы, кивнул и схватил свой стакан. Он сейчас готов был выдуть залпом весь этот бутыль самогона, пребывая одновременно и в необузданной радости, и в непонятках, и ощущая тревогу. Весть о Злате, о том, что она жива, но только что перед носом сталкера улизнула отсюда аж к Мамонту, в логово гада, туда, где сейчас наиболее жарко и опасно, – понимание этого всколыхнуло разум Стража. Сердце отчаянно заколотилось. Какое могло сейчас быть застолье, а тем более сон, когда Злата… «Она жива-а! Она здесь!»
– За встречу, братцы-кролики! За то, что есть еще в этой жизни настоящие друзья, хорошие люди, – Болотник кивнул обоим сталкерам. – Что Зона благоволит и мне, и таким, как вы. За вас, ребятки!
Они чокнулись, звякнув стеклом стаканов, намахнули, закусили капустой и голубикой. Потом заработали ложками, благо стол ломился от домашней еды. Вареная картошка, соленья, копченое сало, вчерашний гороховый суп в чугунке, краюха свежего ржаного хлеба с какими-то семенами, ягодный морс. После долгого скитания по Пади и Зоне эти кушанья показались Трешу райскими явствами. Он без разбора пихал в рот все, что хватала рука, и неотрывно следил за хозяином дома, ожидая его очередного слова, любой информации о Злате.
– Данила, ты сейчас мне всю плешь проешь, – не глядя на гостя, произнес Болотник, с хрустом кусая луковицу, глазами выискивая среди разнообразия еды нужный продукт. – Имей терпение, обожди немного.
– Ни мову-у, – промычал набитым ртом сталкер. – Я ые вавно ыфу… Жлату…
– Да я понял, что не злыдня ты ищешь, а свою девушку. Кстати, очень хорошая дивчина! Приятная, шустрая… Да и мозги на месте.
– Виталь, не томи, а? – проворчал Корсар, усердно поедая суп. – Ведь вконец извелся парень.
– Ща… Доем, пойду дров наколю для печки, руки помою, в баньке попаримся…
– Болотник, твою ж… – Треш дернулся и выпучил глаза, с трудом проглотив порцию еды.
– Вот нетерпеливый, жесть! – помотал косматой головой знахарь.
– Он Треш, а не жесть, – хохотнул Корсар.
– Ладно, слушай сюда, Данила-мастер! Кратенько тебе нарисую ситуацию, а потом можно мы спокойно потрапезничаем?
– Конечно! – Сталкер даже перестал есть, весь подобравшись и обратившись в слух.
Болотник вытер губы полотенцем, расправил усы, покряхтел и посмотрел на Треша.
– Недели три назад я бродил за Каменной грядой, как раз недалеко от «Ессентуков». Сбором ягод занимался, грибов. Там, знаешь ли, неплохие обабки встречаются. И чага отборная в березнячке.
– Ну-у… Да-да, что дальше? – не вытерпел Треш, даже мелко затрясся.
– Не перебивай его, – подтолкнул напарника Корсар.
– Хожу я, хожу с лукошком и ружьишком, гляжу издалека – Шрам возле пещеры околачивается. Ну, думаю, все артефакты ищет неугомонный наемник. Нехай ищет. Но на заметку я взял его, мало ли… От них, синих, чего угодно можно ждать. С предохранителя я ружо свое все же снял, место то обогнул, держась подальше. Тут еще и стая псов накатила, гоняя свинорыла. Потом их мимикрим спугнул, оглашая округу своим рыком…
Треш нетерпеливо заерзал, недовольно вздохнул, провел ладонью по лицу. Болотник заметил это, перехватил взгляд Корсара и продолжил:
– Спустя полчаса я все же решил глянуть то место. Я человек не особо любопытный, но мир познавать люблю. Возле пещеры той, кстати, очень хорошо упрятанной в склоне холма, со стороны и не догадаешься… гм… натоптано было изрядно: обрывки веревки, использованный медпакет, бандана окровавленная, окурки… Я было подумал, что Шрам этот от зверья оборонялся и малость пострадал, хотя выстрелов я не слыхивал. Ну, думаю, поди, в пещере спрятался наемник, уходя от столкновения с псами. Я и полез туда. И представляете, чего на глаза мне попалось?
– Злата?
– Она самая! Лежит, бедолага, без сознания, кровь на руке и ноге, за ухом гематома вот таких размеров. Но дышит редко, еле заметно. В кулаке зажата веревочка нательная, думал, крестик, а там кристалл прозрачный, величиной… ну-у…
– Такой? – Корсар торопливо выпростал из тельняшки на груди амулет Армады.
– Ага, точно такой. – Болотник кивнул, потер усы и стал разглаживать бороду. Все трое перестали есть, поглощенные историей и воспоминаниями. – Потом оказалось, что это твой амулет, Треш. Злата говорит, вы оба сжимали его в своих руках, когда угодили в тот портал, в штольне.
– Точно-о! – вскрикнул сталкер, соскочив с табурета. – Я же знал, я так и предвидел! Все правильно, кристалл Армады нас и вывел, сохранил нам жизнь, позволил пронестись через время и расстояние, явился ключом к этому порталу… Обожди, Болотник. – Треш снова сел и вытянул шею, всматриваясь в лицо знахаря. – А ты как не угодил в портал? Он все еще там, в гроте этом?
– Возможно. Не ведаю об этом. Не видел его как такового, я поглощен был дивчиной твоей, оказал ей первую помощь – это уж потом я капитально занялся ею здесь, в избе. Вон на том топчане лежала все это время. Маялась. Сильно ей досталось! Раны пулевые я быстро смог залечить, истощение ее тоже прошло, отпоил травками-муравками, а вот контузию…
– Что с ней? – Треш сжался в комок, напрягся, застыл.
– Да сейчас-то вроде нормалек, оклемалась. Но долго валялась, полмесяца приходила в себя, вспоминала. Память, видать, отшибло, в голове сумбур, боли. Потом шок начался, двое суток вообще держал ее связанной.
– Почему?
– Буянила, рвалась, кричала. Будто крысака бешеного отведала. Потом отошла. Я психоз ее вылечил, в сарае много разных целебных диковинок висит.
– Дальше что?
– Выходил, вылечил. Два дня последних все ходила, маялась, тебя вспоминала, рвалась уйти на поиски. Правда, по дому мне хорошо помогала. Готовила, убиралась. Даже с Буреломом подружилась.