— Необходимо вызвать полицию! — провозгласил Мэт, приодевшись. — И скорую помощь! Телефон 911?
— Ты очень возбужден, дорогой! — привстав на цыпочки, погладила его по лбу Оксана. — Мы не в Штатах! Кто эти люди? Может, они и есть переодетые милиционеры?
— В частное жилище ночью врываются только бандиты! — категорически заявил Мэт.
— Ты так давно не был в России, дорогой! Здесь все время стирали грани: между богатыми и бедными, между мужчинами и женщинами, между городом и деревней. Ничего не удалось! Кроме стирания грани между бандитами и милицией. Так что ты, вполне возможно, прав. А потому давай мы с тобой переберемся к тете Миле. Видишь, они уже начинают шевелиться.
Бесстрашная Эмилия встретила их на границе участков. За ее спиной маячил неопознанный Антрекот.
— Что случилось? — встревоженно спросила Эмилия. — Сосед говорит, шум у вас!
— Ага! — поддакнул Юрка. — Я слышу: шум! Женя говорил, гости приехали. Я — к тебе! Мало ли что? А его самого нет! А когда он будет? А где чечены?
— Там чечены? — изумилась Эмилия. — Ты откуда знаешь?
— Да я так, фигурально. Ходили днем какие-то, — завилял Антрекот. — Рожи жуткие!
— У чеченцев жуткие рожи? — спросил Фэдич. — Я не рассмотрел.
— Да нет! Это я фигурально! — окончательно запутался Юрка.
— Пойдем ко мне, позвоним Влекомову! — распорядилась Эмилия.
Компания направилась к ее дому. Антрекот растворился в белесой ночи.
Влекомов воспарял, делал круги, осуществлял мягкую посадку, осязал почву и задыхался в благовонных струях, скакал в прерии и проникал в тайники. Проще говоря, как-то не до того ему было.
И смежил он веки, и отдался ощущениям. И были они прекрасны, полукруглы и исходили свыше. И он ухватился за них обеими руками, чтоб не исчезли. А они толкали его вниз, а он устремлял их вверх. И они падали на него изнеможенные, и он блаженствовал и свирепел — и сфонтанировал.
И только тогда услышал мелодию своего мобильника: «Розпрягайте, хлопци, коней та лягайте спочывать…»
«По-моему, это меня запрягли, — мелькнула наконец здравая мысль. — Так же затрахать можно!»
Влекомов потянулся к своей поющей сумке.
Блаженство, в настоящий момент действительно находившееся сверху, капризно поежилось и сдвинулось в сторону. Получив некую степень свободы, Влекомов извлек из сумки бодро напевающий мобильник и нажал куда надо.
Неуместная мелодия прекратилась, раздался еще более неуместный голос Эмилии:
— Жень! Влекомов! Слышишь? Где ты?
— Тута! Тута! — четко ответил Влекомов на поставленный вопрос. — Что случилось?
— На Оксану и Мэта напали! Чеченцы вроде. В твоем доме!
— Что? — подскочил на постели Влекомов. — Чеченцы напали на Оксану и Мэта? Что с ними?
— Лежат без сознания! — доложила Эмилия.
— О Боже! Я выезжаю немедленно! Врача найдите! Но их не похитили? — испугался Влекомов.
— Да кому они нужны! — пренебрежительно и очень вразумительно отвечала Эмилия. — Мы тебя ждем! А их свяжем для спокойствия. Приезжай скорее! — прокричала Эмилия.
Глаза Влекомова остановились из-за титанических умственных усилий понять ее речи.
В этот момент Хо Чу тронула его за плечо:
— Что произошло?
— Ко мне сегодня на дачу приехали родственники из Америки. Ночью на них напали чеченцы. Родственники без сознания. Я должен срочно выезжать в Чащу!
— В лес? В тайгу? Почему? — удивилась Хо Чу.
— Так надо! Это племянница с мужем! Он в НАСА работает. И вдруг такое случилось! Они там, в Чаще.
— Из Америки? Ты уверен, что они не связаны… со спецслужбами? — взглянула на него прекрасная Хо.
— Ты меня допрашиваешь как на Лубянке! — усмехнулся Влекомов и потянулся за брюками.
— Ты знаешь Лу Бяня? — обрадовалась Хо. — Тебя склонила к сотрудничеству Лю? Она ведь работала с тобой!
— Лю работала со мной в Пекине, — кивнул Влекомов. — Ты ее знаешь? Тоже восхитительная девушка! — ударился в воспоминания Влекомов, не успев застегнуть штаны. — Мы на Великой стене были перед отъездом. У меня диплом есть с фотографией, где мы с ней на Стене!
Хо посмотрела на него с легким сожалением и решила:
— Я еду с тобой!
Самое трудное оказалось — разбудить Кирюху. Он ведь тоже времени не терял даром, выдохся и к трем часам ночи вышел на заслуженный отдых. Незаслуженно прерванный.
Когда дите наконец стало соображать на уровне трехлетки, папа ему объяснил, где оно должно его ждать через полчаса с машиной.
Что удивительно, дитя исполнило уговор. Правда, сидя за рулем, дремало.
Папочка ткнул его в бок:
— Подвинься, я поведу!
Дитя, почти не разлепляя век, сдвинулось вправо и вдруг вытаращило глаза — увидело Хо Чу.
Несмотря на свойственное возрасту обилие эротических снов, такой прекрасный сон ему еще не снился.
Дитя протерло глаза и глупо улыбнулось:
— А девушка с нами?
— С нами, с нами! Займись своими снами! — успокоил его папочка.
И дитя заснуло, блаженно улыбаясь.
Влекомов тронул машину.
— Развлекай меня, пожалуйста, разговорами! — попросил он Хо Чу.
Именно этого вида развлечений она и жаждала: все прочие уже были испробованы, а о деле пока ни слова. Пора к нему переходить. Тем более товарищ сам просит.
— Ты не думаешь, что это нападение как-то связано с космическим аппаратом, который приземлился на твоем владении? — спросила Хо. — Кстати, ты мне об этом еще ничего не рассказывал, а мне интересно! Рассказывай!
И до самой Усть-Ижоры Влекомов излагал, с небольшими купюрами, историю предмета, свалившуюся (а не свалившегося) ему на голову.
Самое удивительное, на Хо Чу наибольшее впечатление произвело не само событие, а пояснения Влекомова относительно садоводческих товариществ:
— У меня, как и у всех, участок маленький, всего шесть соток. Еще пару соток под огород прихватил. Домик небольшой, три на шесть метров, с двух сторон веранды пристроены метров по пятнадцать. Там у нас много более внушительных построек двухэтажных, кирпичных.
— И такой участок может получить каждый? — недоверчиво уточняла Хо.
— Конечно. Почти каждая семья имеет.
— А вы говорите, бедно живете, — задумчиво заметила Хо, и глаза ее блеснули.
«Нет, точно — они Сибирь у нас оттяпают! — подумал Влекомов. — Их миллиард в долинах двух рек живет, им землица требуется».
— Да ведь у нас не лес, как у вас, — попробовал он утешить Хо. — У меня там лес и глина. Многие завозят нормальную почву для грядок, песок, удобрения. А из меня садовод — как солист Большого театра. Воздух еще наберу, а выдохнуть как следует не сумею. Дачник я: смена обстановки, свежий воздух, легкая физическая работа.
Хо вздохнула.
Небо слева от дороги стыдливо зарумянилось, словно девица, возвращающаяся домой после ночи греха.
— А чеченцы действительно такие ужасные? — сменила тему Хо Чу. — Террористы-самоубийцы и прочее. Ваше телевидение и радио даже пол-Китая запугали!
— Уроды везде есть. Мне в чеченцах многое нравится. Например, поражает, что многие из них очень правильно говорят по-русски, когда у них берут интервью телевидение или радио, у простых людей, пусть даже сельской интеллигенции. Во всяком случае, говорят грамотнее многих русских политиков. А одного президента бывшего и его премьера я бы к ним на выучку послал. Боюсь, правда, способностей таких у них не окажется. Да — и держатся с достоинством. Но у некоторых вместо достоинства — наглость от недоразвитости, фанатизм.
Таким требуются деньги и власть любой ценой. А с простыми людьми, при взаимном уважении, общий язык можно найти.
Они уже были недалеко от Новинки. Однако ничто человеческое не было чуждо Влекомову, как и Карлу Марксу. И потому вскоре он испытал естественную потребность. Покосился на спящего Кирюху, на задумчивую Хо Чу и стал выбирать место для кратковременной остановки.
Вон впереди кустики близ дороги густые. Там какая-то машина стоит. Но ничего, места на земле всем хватит. Для неотложных нужд.
Шефу «Моссада» было даже смотреть противно на начальника русского отдела:
— Как вам не стыдно! Вы же бывший кагэбист! Вы позорите две самые авторитетные службы в мире! И подводите наших американских друзей, которым мы обещали дать хотя бы информацию!
— Генерал! Я активизировал нашу агентуру! — отвечал вспотевший «кагэбист». — Мы вышли на депутата парламента России Иванова.
— А на Феликса Эдмундовича Дзержинского вы не выходили? — саркастически осведомился шеф.
— Он такой же Иванов, как я Дзержинский, — парировал «кагэбист». — Сейчас именно он возглавляет кампанию против передачи аппарата комиссии ООН. Но у него есть слабые места. Прекрасный набор слабостей. Результаты должны быть вскоре.
— А информация, анализы, материалы? — чуть смягчился шеф «Моссада».
— Наша агентура в России получила новые точные инструкции. Я уверен, и здесь на днях будет заметный прогресс! — бодро заверил начальник русского отдела.
— Ну что ж. Несколько дней у вас пока есть, — меланхолично заметил шеф.
Мэтью и Оксана Фэдич, возглавляемые толковой и неустрашимой Эмилией, прихватив бельевую веревку для связывания злоумышленников, двинулись к бунгало Влекомова.
Мэтью сжимал прихваченный на всякий случай гвоздодер, очень убедительный инструмент при диалоге с подобными типами.
Перед крыльцом Мэтью отодвинул замешкавшуюся Эмилию и вышел вперед. Дверь на веранду была открыта, дверь в комнату тоже. А безжизненных или хотя бы полуживых тел не наблюдалось. Наблюдался бардак. Вошедшие переглянулись.
В это время на второй линии, возле антрекотова дома, взревел мотор, и то, что взревело, унеслось прочь. Ваххабиты оказались более живучими, чем можно было ожидать после фэдичевского рукоприкладства.
Именно так. Еще полчаса назад Руслан заморгал и стал тупо рассматривать потолок, потом перевел взгляд на стену и слабо улыбнулся. Фотообои, занимавшие всю стену, изображали горную речку, милые горы и синее небо над ними.