– Умеет гонять на лошади, на телеге, управлять мобилем, летать на дельтаплане… я ничего не пропустил?
– И на химере, на спор! – Коржик закончился, Тия в качестве благодарности ткнула Гикки носом в плечо, и он сиял от восторга. – На нашей прошлой, которая Иноходец!
Это имя понравилось Марко куда больше, чем постоянно звучащее в словах ведущего «Лошадь».
– С ней как сейчас, нормально все? – Марко поймал себя на мысли, что ему очень важно знать про судьбу выбывшей химеры. Все-таки Тия пришла на ее место. И если бы не это несчастье, то они бы в жизни не попали на гонки.
– Не его, а меня спрашивай. – В разговор вступил мужчина, который раньше отмалчивался. Узкое, худое лицо, рыжеватые волосы с залысиной, пенсне на носу, светлая строгая рубаха… ужасно похоже на школьного медика. – Двое суток с ней возился. Я Алекс.
– Он ветеринар, наш Алекс. – Видно было, что Мхит изо всех сил пытается быть радушным хозяином и все разъяснять, чтобы Марко не чувствовал себя чужим. – Но я думал, что вы уже знакомы. Он же осматривал Красотку перед стартом?
– Осмотришь ее, ага, – буркнул Алекс. – Я к Левичу подходил, но он сваливал все на Николу, а тот вечно занят. Так никто осмотр не согласовал.
– А почему ты ко мне не подошел? Ну, если нужно было? – удивился Марко.
Алекс усмехнулся.
– Кто ж наперед знал, что ты такой нормальный.
– Ты не обращай внимания, – затараторил Гикки. – Алекс – он на вид такой чуть-чуть злой, а на самом деле классный, мы его очень любим, и с химерами умеет ладить, и вообще. Это его Штефан все время злит, вот он и бурчит.
– Да ничего не злит. Нудный он просто, – Алекс вновь усмехнулся. – Эта химера сделана по специальному заказу, ее осматривали лучшие алхимики и ветеринары, знаешь, сколько она стоит? Да тебе и в жизни такого не заработать.
Он так похоже изобразил Штефана, что все рассмеялись. И тут же притихли, переглядываясь. Нехорошо обсуждать других людей в их отсутствие, но Марко уже не в первый раз заметил, что это сближает людей. Превращает их в подобие… заговорщиков, что ли. В общем, тех, кто связан общей тайной, которую нельзя раскрывать, разве что под страхом смерти.
И стоило только начаться этому разговору, как внутри Марко пробудилось любопытство. Специальный заказ? Сколько стоит? Он и раньше подозревал, что в вызывающем поведении Штефана должна быть скрыта какая-то причина. И вот она, почти что на ладони.
– Так значит, по специальному заказу, – пробормотал он, ни к кому не обращаясь. – Это многое объясняет.
– Ага, – Мхит кивнул. – Объясняет, что пороли его мало в детстве и все позволяли. Теперь ходит, людей не замечает. Словно мы здесь не работаем на благо команды, а так – прислуга.
– Иной раз так удивляется, когда ты у него на пути попадешься, что с трудом смех сдерживаю. – Гикки изобразил на лице карикатурное удивление.
– Нет, что ты! – Волец ткнул его в бок. – Там не удивление, а искреннее недоумение, что ты существуешь и смеешь преграждать ему дорогу!
Второй «хозяйственник» тоже попытался изобразить Штефана, и вышло еще смешнее. В основном потому что именно этот момент Тия выбрала для того, чтобы напомнить о себе. Шагнув к Волецу, она застыла перед ним, склонив голову набок. Вид у химеры при этом оказался задумчивым и загадочным.
– Красотка изобразила лучше всех, – заключил Алекс.
– А мне его жалко, – сказал (сказала?) Кай. – Вот мы здесь сидим и шутим. Пьем вкусный кофе и едим булочки с корицей. А он там один. Сидит и скучает. Я вот как ни посмотрю, он либо один, либо с Борзым. Так ведь совсем от людей отвыкнуть можно.
Марко вспомнил эпизод, невольным свидетелем которого он стал. Про то, как Штефан общался с Борсаем. Открыл рот, чтобы пересказать остальным, да только тут же закрыл. С одной стороны – они ведь с ним делились слухами и информацией, так что ничего такого, а с другой – в этом было что-то неправильное. Настрой не тот. Судя по хмурым усмешкам, которыми остальные встретили слова Кай, то и его рассказ скорее обсмеют, чем поверят в то, что Штефан может быть обычным человеком, который способен на ласку и любовь.
– Что-то хотел сказать? – спросил Мхит.
– Спросить, – Марко улыбнулся. – А вы часто здесь собираетесь?
– Да почти каждый день. Дела сделаны, чем еще заниматься? Личного времени хватает, если работаешь нормально, а не скучаешь полдня, надеясь все в последний момент сделать. Так что приходи, как захочешь. И Красотку приводи обязательно.
– Она сама вперед меня побежит, – Марко посмотрел на то, как Кай и Гикки в четыре руки наглаживают Тию. – Еще пинками отсюда выгонять будете.
– Пинками не будем. Но часов в десять все отсюда сами разойдутся. Потому что потом Левич может устроить обход. И тогда уж точно попадет всем. Комендантского часа у нас нет, зато командный имеется. После десяти все должны быть по своим углам. А там – читай, думай, спи, но только другим не мешай. Ты разве не в курсе?
– Как-то нет, – Марко вздохнул. – Мы с Тией обычно раньше спать приползали. Первые дни у нас были…
– Суровые? – подала голос Кай.
– Если не сказать хуже!
Теперь он точно понимал, что это девушка. Единственная, кто пожалел Штефана. Да и Тию она гладила совсем не так, как Гикки. Не механически и с напором, а медленно, задумчиво и подолгу задерживаясь на тех местах, где химере особенно было приятно. Та разве что не повизгивала от удовольствия.
Дальше, к счастью, разговоры переключились со Штефана и Марко на общекомандные байки. Как выигрывали, как проигрывали, как готовились. Многие имена казались незнакомыми, а часть юмора слишком специфичной, чтобы сразу понять шутку, но Марко получал удовольствие. Все эти истории, начинающиеся с «А помнишь?», были тем хороши, что под них можно было тихонько сидеть, слушать, чувствовать себя среди друзей и молчать, если никто ничего не спрашивал. Идеальное времяпрепровождение! Его очень не хватало в жизни Марко, как выяснилось.
И когда ближе к десяти, распрощавшись со всеми, Марко и Тия шли назад, в свой угол, он точно знал, что непременно сюда вернется. Может, даже завтра! А почему нет?
Мысль об отце, которая мучила Марко в последние дни… не исчезла совсем, нет, но потускнела, будто отодвинулась на второй план. Даже удалось заснуть почти сразу, не ворочаясь и не сбивая одеяло.
Утром Тия разбудила хозяина, ткнув его носом в щеку.
– Что случилось? – Марко рывком сел на койке и почувствовал, как сердце забилось быстро-быстро. Как будто от кошмара проснулся. Обычно химера, наоборот, охраняла его сон. Если же будит – значит, где-то опасность. Или…
Снаружи доносились какие-то крики, лязг, шум.
– На нас напали? Конец света? Лагерь переезжает?
Тия фыркнула и мотнула головой. Мол, откуда я знаю? Пойдем вместе, разберемся!
Марко быстро натянул штаны и вытащил из сумки, засунутой под койку, свитер. Он до сих пор толком не разобрал вещи после приезда. Да и куда их развесишь? Ни шкафа, ни вешалки ему не выделили… а в низкую тумбочку помещались только самые нужные штуки: говорун, картонный планшет с рукописными заметками и алхимический планшет со схематичными записями трансляций, кошелек, стопка белья и полпачки шоколадного печенья с фундуком для Тии, купленного еще в городе.
Химера ухватила Марко за край свитера и потянула наружу. Ну, пойдем же! Сколько можно ждать?
Тот даже засмеялся:
– Вот это напор! Иду, иду, ладно.
Даже зубы не почистил и не умылся, выбрался наружу и зажмурился от солнца. Оно только вставало над горизонтом, и оранжевые лучи прорезали утреннюю дымку, как огненные клинки. А на площади посреди лагеря было людно и шумно. Там выросли низкие широкие прилавки, затянутые яркими тканями. На них выгружали что-то съедобное, судя по запахам, а еще какие-то блестящие штуковины, одежду и книги. Чуть подальше, за прилавками, несколько человек собирали что-то вроде передвижной сцены или помоста.
– Торговцы приехали! – крикнул пробегающий мимо Гикки. Он выглядел бодрым и свежим, как будто проснулся уже несколько часов назад. Должно быть, «хозяйственники» вставали одними из первых. – Бродячая ярмарка дядюшки Крокера! Видел его дирижабль?
Марко помотал головой и нырнул обратно в шатер. Кто ж ходит на ярмарку без кошелька? И привести себя в порядок не помешает… хотя чистку зубов можно даже отложить на послезавтрака.
Тия гордо сопела. Мол, не зря разбудила. Нельзя проспать такое веселье, никак нельзя. Тем более что от прилавков уже тянуло кофейным ароматом. Марко улыбался и чувствовал себя как маленький деревянный голем из сказки, попавший на Поле Чудес.
Однако минут через десять восторг его несколько угас. Все дело в ценах. Такое ощущение, что ярмарка дедушки Крокера брала уроки у алхимиков, работающих возле врат.
Пара пончиков стоили как целый торт в городском магазине. Ошейники для химер и попоны с красивыми вышивками выглядели феерично, но за них хотели целое состояние. И, самое обидное, ни на одном товаре не указывали цены. Приходилось спрашивать продавца, тайком ужасаться дороговизне, краснеть и смущаться. Объяснять, что ты прямо сейчас покупать не будешь, немного подумаешь, и, может, позже… И позорно ретироваться.
Тем временем Тия обнаружила прилавок со специями и замерла, навострив уши, возле мешка со стручками ванили. Она зажмурилась и засопела – сначала почти беззвучно, а потом все громче и громче, как маленькая паровая турбина. Марко вздохнул и подошел к прилавку.
– Скажите, а… стручок ванили сколько стоит?
Низенькая круглая продавщица рассмеялась, будто покупатель очень удачно пошутил.
– Ты, милок, хотел спросить – мешочек ванили?
– Нет, – Марко чувствовал, что у него краснеют уши. – Именно один стручок.
– Ладно, могу одну связку уступить. Только тебе, дорогой. Там штучек семь. Пойдет?
Вытащила горсть стручков из мешка, ловко обвязала красной ленточкой и стала заворачивать в кусок серой оберточной бумаги.
– Вы не сказали, сколько она стоит, – Марко уже хотел провалиться под землю от стыда.