— Она готова отправиться с нами и снять весь материал, выложив его в сеть сразу, как мы дадим согласие. Без монтажа — просто серию видео, записанных на телефон. А вот её муж против — требует, чтобы та осталась дома, не рискуя своей жизнью.
Семейный спор продолжается ещё около десяти минут — всё то время, пока азиатка переодевается и пакует вещи. В итоге, она целует разъярённого мужа и что-то ему тихо сказав, следует за нами, к выходу из квартиры. Как скоро выясняется, ключи, которые он подхватывает со столика в прихожей — отнюдь не от того седана, что стоит перед домом. Спустившись на подземный паркинг, который здесь всё-таки имеется, мы забираемся в массивный чёрный внедорожник. Я усаживаюсь за руль, Аня размещается рядом, а заднее сидение занимают журналистка и бывший сотрудник лаборатории.
Через минуту выезжаем через автоматические ворота на улицу и принимаемся колесить по дворам, постепенно подбираясь к нужной нам части города. Женщина, смотря в телефон, что-то говорит с заднего сидения и ответившая ей Аня, поворачивается ко мне.
— Только что убили императора Японии, который призвал нацию к сопротивлению. Токио тоже охвачен уличными боями. А в Сибири зафиксировали несколько ядерных взрывов, ориентировочной мощностью до ста килотонн.
Сибирь? Место, где размещается ещё один подземный комплекс с похожей установкой? Это "ядерщики" решили перестраховаться, уничтожив его, или армия так грубо действует, пытаясь прорвать оборону "генизлов"? Собираюсь озвучивать этот вопрос, но корреспондент снова начинает что-то говорить и Аня дублирует данные мне.
— Польская армия заявила о том, что выходит из борьбы, признав бессмысленность сопротивления. Они сложили оружие первыми из всех сражающихся стран, сейчас столкновения продолжаются только в Варшаве и Кракове, где действуют многочисленные отряды добровольцев. Но без поддержки техники, они обречены на гибель.
Хмыкнув, давлю на газ, проезжая мимо очередного жилого дома. Пока всё идёт к очевидной победе "ядерщиков". Думаю, к вечеру этого дня, половина стран мира капитулирует, прекратив сопротивление. А потом коалиция кланов додавит всех остальных, установив полный контроль над планетой.
Аня переговаривается с женщиной о чём-то ещё, а я пытаюсь сориентироваться в улицах Гонконга. Где-то в стороне грохочет серия взрывов. Приоткрываю окно и слышу вой падающих снарядов — по городу начала работать артиллерия. Надо отдать должное командованию НОАК — несмотря на колоссальные потери, они всё равно не оставляют попыток достать противника. Хотя, как я подозреваю, вводить в Гонконг новые части, эти парни остерегаются. Да и нет у них столько солдат — китайская армия, конечно, самая многочисленная в мире, но её основная масса — пушечное мясо. Тупые необученные стрелки, без должного обеспечения техникой. А те, кто что-то умеет — уже задействованы на территории всего Китая. По крайней мере те, что решили подчиниться приказам военной клиники, сместившей партийное правительство.
Мысли о потерях НОАК, разом улетучиваются, когда один из снарядов попадает в соседний жилой дом, выбивая из него фонтан осколков. Ещё несколько падают поблизости. Какого лешего они взялись обстреливать этот район?
Пытаюсь ускориться и через несколько мгновений, причина становится ясна — в одном из дворов стоит несколько единиц бронетехники, а на земле — изувеченные трупы солдат. Небольшое соединение военных встретилось с "генизлами" в бою и вполне предсказуемо погибло. Видимо, артиллеристы ведут огонь, отталкиваясь от их последних координат. Максимально быстро проскакиваю этот двор, огибая "бэтры" и едем дальше, удаляясь от сектора обстрела. Проехав ещё десяток дворов, наконец выбираемся на относительно крупную улицу. Навигатор показывает, что она ведёт в район порта, так что решаю попробовать отправиться по ней. Дворами и улочками, мы можем добираться до нужного места ещё несколько часов. А небо и так постепенно светлеет.
Глава XXII
Нам везёт — проспект пуст и у нас получается добраться практически до самого порта, без малейшей помехи. Единственное препятствие, встретившееся уже на подъезде к океану — уничтоженная бронетехника, перегораживающая дорогу. Сначала бью по тормозам, опасаясь, что здесь остался кто-то живой, но быстро понимаю — движения впереди не видно. Только покорёженные бронетранспортеры, некоторые из которых сожжены и трупы солдат, разбросанные по дороге.
На то, чтобы обогнуть препятствие у нас уходит около двадцати минут — приходится объезжать по второстепенной улице и дворам, пару раз пересекая скверы. В конце концов выбираемся к порту и тормозим недалеко от пирса.
Выбравшись наружу, окидываю окружающее пространство взглядом. Яхт здесь действительно много. Только вот, я не имею никакого представления о том, как ими управлять. Аня интересуется этим же вопросом у старого азиата, который предложил план. Мы с девушкой предполагаем, что раз у него возникла такая идея, то старик должен управляться с такого рода техникой.
Услышав ответ бывшего сотрудника лаборатории, Свортова только усмехается. Повернувшись ко мне, переводит.
— Он считал, что раз мы “генизлы” из России, то обязательно должны уметь управляться с яхтами. Мол, денег у всех “генизлов” полно, а славяне обожают роскошь и океанские яхты с частными самолётами.
Молча качаю головой. Интересное у старика мышление. Только вот, теперь не совсем понятно, как быть дальше? Попробовать отыскать яхту с экипажем? Если тут таковые и есть, то члены команды наверняка задраились в каютах и ждут, пока закончатся бои за город. Да и как их отыскать?
Медленно бредём вдоль пирса, разглядывая покачивающиеся на воде судна. В городе продолжают громыхать взрывы и слышится отдалённая стрельба. “Генизлы” и НОАК всё ещё продолжают уничтожать друг друга.
Остановившись около одной из яхт среднего размера, Аня показывает на неё рукой.
— Там мелькнуло чьё-то лицо внутри.
Присматриваюсь к иллюминаторам, но пока никого там не замечаю. Если внутри и есть кто-то, то он уже убрался внутрь. Оценив расстояние между берегом и яхтой, разбежавшись, прыгаю и оказавшись на борту, устанавливаю мостик между судном и берегом, по которому на борт поднимаются остальные.
Беглый обыск не приносит результатов — Ане всё-таки показалось, на борту никого нет. Зато обнаруживается ключ, который на мой взгляд предназначен для запуска двигателя. А рядом с ним валяется и снятый кем-то размагничиватель. Название последнего узнаю, забравшись в сеть.
После быстрого штудирования найденной информации, решаю, что мы можем управиться самостоятельно. По крайней мере, если все бортовые системы заработают, как надо. В таком случае система навигации сама проложит курс до Тайваня и нам останется только придерживаться маршрута.
Отвязав канаты, фиксирующие судно около берега, поднимаем якорь и предпринимаем попытку запуска оборудования. Как выясняется — бортовые системы работают корректно. На пару с Аней разбираемся в системе навигации, выставив в качестве точки назначения порт на Тайване, после чего я завожу двигатель и нагнувшись, переключаю рычаг в положение “передний ход” — вроде бы это так называется в морском лексиконе.
Спустя мгновение яхта начинает двигаться и мы чуть не тараним соседнее судно. Из бухты выбираемся после долгих двадцати минут лавирования на воде. Вдалеке мелькают силуэты пары вертолётов, но их экипажи, к счастью, не интересуются одиночной яхтой, неуклюже пытающейся выбраться на океанский простор.
Наконец, оказавшись в море, с энной попытки ложимся на нужный курс и приступаем к разгону. В процессе приходится активно пользоваться информацией из сети и помощью наших местных сопровождающих. По мере того, как удаляемся от города, сигнал ухудшается, но Свортова обнаруживает аппаратуру для подключения к спутнику и скоро мы обзаводимся собственной локальной сетью вай-фая. Кем бы не был предыдущий владелец яхты, он явно не привык обходиться без интернета.
Когда выводим судно на максимальный уровень скорости, становится понятно, что мы уже весьма прилично отошли от Гонконга. Теперь из потенциальных угроз остались только самолёты ВВС Китая или его же военно-морской флот. Но, как я предполагаю, вероятность наткнуться здесь на один из кораблей НОАК, крайне невелика. Если у китайцев была такая возможность, они бы уже бросили всё что смогли в бой. Раз с моря Гонконг не обстреливали — значит все корабли задействованы в других местах.
Другое дело, что при наблюдении со спутников, одиночная яхта идущая к Тайваню может кому-то показаться крайне подозрительным объектом, который необходимо уничтожить. В данном случае, остаётся уповать на хаос, которые сейчас должен царить во всех армейских и силовых структурах — кому будет дело до одинокого судёнышка, когда весь мир накрыла волна хаоса и крови.
Когда ложимся на стабильный курс и яхта требует минимального внимания, азиатка просит начать интервью. Снимает на мобильный телефон, прямо здесь — в рубке. Первым начинаю говорить я — Аня выступает в качестве переводчика, а старый азиат встаёт за штурвал, держа курс.
Сначала коротко излагаю всю историю — от момента нападения на наш особняк и появления “ближника” отца в моём офисе до прибытия в Гонконг. Рассказ, как ни странно, занимает всего около двадцати минут. Дослушав, репортёр принимается задавать дополнительные вопросы. Интересуется практически всем — что именно нам обещали Накагава, почему я уверен в том, что Пётр оказался предателем, а не пытался спасти наш клан.
Ответы на них занимают вдвое больше времени — не меньше сорока минут. Хотя, как мне кажется, успевает пройти добрые несколько часов.
В конце она задаёт, как мне кажется, ключевой для неё вопрос — зачем мы направляемся к Тайваню и каковы наши цели. На этом моменте слегка заминаюсь, но после короткого обсуждения с Аней, решаем, что можно изложить ей правду. Тем более, что весь полученный материал она должна опубликовать не раньше, чем мы окажемся около нужного нам сухогруза.