В итоге, продолжаем путь, перемещаясь от одного населённого пункта до другого. Первое время, постоянно жду, что сзади появятся машины преследования или в небе замаячит вертолёт. Но похоже, мой разум сильно переоценивал возможности и дисциплинированность китайских силовиков — им плевать на угнанное такси. Что относительно логично — они предполагают, что мы никого не убили на территории Китая. А трупы на тайваньском медицинском судне — не их проблема. Возможно поэтому, наш поиск свёлся к формальности. Или у них просто не отлажена связь.
Прерываю свои размышления, увидев впереди высыпавшую на асфальт толпу людей. Притормозив, оцениваю ситуацию — перед большим здание гостиницы, что стоит в стороне от дороги, стоит не меньше сотни людей. Что интересно — в основном европейского вида.
Сначала думаю, что их стоит объехать, но потом останавливаю автомобиль и выбираюсь наружу. Несколько человек оборачиваются на затормозившее такси, но сразу отворачиваются. Осторожно приблизившись к ним, слышу разноголосицу языков — похоже мы наткнулись на скопление туристов. Слух сразу вычленяет фразы на русском.
— Жёстко они с ними. Это уже перебор какой-то.
— Да нет. Сколько они над нами стояли? Пусть теперь получат по полной, суки.
— А ты как думаешь, их там совсем затаскали или можно попробовать?
Вклинившись в толпу, протискиваемся вперёд и я застываю на месте, обозревая картину. На газоне перед отелем валяется с десяток окровавленных тел, у которых полностью отсутствуют признаки жизни. А вот метрах в двадцати от них, над несколькими голыми женщинами разного возраста, ожесточённо работают китайцы. Половина занята процессом совокупления, вторая ждёт своей очереди, наблюдая. Поморщившись, на автомате озвучиваю вопрос.
— Какого хера тут происходит?
Стоящий справа от меня мужчина, разглядывающий женщин разложенных на траве, вздрогнув, бросает на меня взгляд и внезапно отвечает.
— Да, «генизлы» были у нас в отеле. Как свою силу потеряли — их взяли в оборот. Сначала вроде хотел местным военным сдать, но те всё никак не приедут, а китаёзы распалились и решили устроить самосуд.
Разглядев мою одежду, удивленно интересуется.
— А ты здесь откуда, в такой форме-то?
Хмынув, быстро формулирую ответ.
— Был по обмену в больницы Цюаньчжоу. Как всё началось — здание раздолбали, остальные наши погибли, руководство тоже мертво. До Москвы дозвониться не могу — никто не отвечает. Вот, думаю, как выбраться.
Мужик усмехается, косясь в сторону происходящего на газоне.
— Ну ты и встрял, конечно. У нас тут бритиши связались со своим консульством — сегодня вечером должен прийти рейс и всех желающих вывезут. В Лондон правда, но там всё лучше, чем здесь. А то глядишь, узкоглазые войдут во вкус и примутся резать всех белых, без разбора. Ты если хочешь — давай с нами. Документы только отдай координатору и анкету заполни.
Кивнув ему, уточняю, где находится тот самый координатор и спустя пару секунд мы с Аней уже удаляемся в сторону отеля. Проходя мимо газона, ловлю на себе умоляющий взгляд женщины лет тридцати, к которой пристраивается новый китаец и стискиваю зубы. Тут мы ничем не поможем, при всём желании. Пусть, огнестрельное оружие я вижу только у пары азиатов, вокруг наверняка есть и другие вооружённые люди. К тому же наш боекомплект ограничен парой магазинов к каждому из пистолетов — максимум, что потянем, это короткую перестрелку.
На входе в отель нас встречает охранник, который быстро отстаёт, получив объяснение от Ани на английском. Правда, почти сразу передумывает и направляется следом за нами, обещая показать, где находится нужный нам сотрудник.
Доведя до кабинета на первом этаже, заходит внутрь вместе с нами и принимается что-то объяснять клерку, сидящему за столом. Замечаю, как тот пару раз бросает жадные взгляд на Аню и определяюсь с моделью поведения — вытащив нож, зажимаю левой рукой рот охранника, правой перерезая горло. Парень за столом было открывает рот, но затыкается сразу же, как только ему в лицо нацеливается дуло пистолета, который уже достала Свортова.
Дождавшись, пока охранник прекратит дёргаться, опускаю тело на пол и заперев дверь в помещение, принимаюсь перерывать паспорта, сложенные стопками на столе. Через пять минут останавливаюсь на двух польских паспортах — брат и сестра, относительно похожие на нас. Разница есть, но её можно списать на изменившийся возраст. А в случае с Аней сыграют свою роль и цветные волосы. Безусловно, поляки поднимут шум по поводу пропажи документов, но, как минимум, несколько дней мы сможем их использовать.
Клерка связываем, оставив на полу и убираемся из комнаты, прихватив с собой пистолет охранника, вместе с запасным магазином. Помимо этого, забираем тонкую стопку банкнот, что обнаружились в бумажнике клерка и бутылку воды, стоящую на столешнице.
На правом рукаве остались пятна крови, так что прикрываю его пиджаком позаимствованным всё у того же клерка. До выхода из гостиницы добираемся без особых проблем — стоящие за стойкой китайцы, бросают заинтересованные взгляды, но остановить нас не пытаются. Хотя, если бы не представление снаружи, сомневаюсь, что вышло бы выбраться так же удачно.
Добравшись до автомобиля, забираемся внутрь и я медленно сдаю назад, отъезжая от здания отеля. Добравшись до первого поворота, направляю туда машину и разогнавшись, быстро удаляемся в сторону. Рассматривающая паспорта Аня, цокает языком.
— Для границы может и сойдут, если быстро доберёмся.
Снова сворачивая, только теперь в левую сторону.
— Как и для местных патрулей, если встретятся. Надо только сменить одежду — медицинский костюм никак не подходит для польского туриста. Да и рукав весь в крови.
Возможность переодеться представляется минут через двадцать — остановившись около небольшого магазина с одеждой, разбиваем стекло и быстро выбираем себе одежду. Аня облачается в новые джинсы и футболку со свитером. Я выбираю всё те же джинсы и рубашку с пиджаком. Единственная проблема — незаметно таскать под ним сразу два пистолета довольно проблематично. Поэтому, тот, что мы забрали у охранника, отправляется в бардачок — по размеру он самый большой из всех имеющихся и спрятать его сложнее всего.
Впервые, позаимствованные документы приходится использовать на заправке, куда мы заезжаем заправиться — пара обнаружившихся там полицейских, требуют предъявить паспорта или айди-карты и долго изучают польские документы, после чего интересуются, куда и зачем мы едем на такси. Объясняем, что машину купили у местного жителя, который не захотел везти нас сам, по соображением безопасности. А добираемся в Макао, куда должен прибыть самолёт из Польши для эвакуации туристов, оказавшихся в Китае.
Пара китайцев коротко переговариваются между собой на мандаринском, после чего возвращают паспорта. Впрочем, я позволяю себе расслабиться, только когда мы отъезжаем на несколько километров от АЗС, всё это время ожидая атаки с их стороны.
Через несколько часов, подбираемся к Гонконгу, который не так давно покинули и объезжаем его стороной. Легенда с взятым в аренду или купленным автомобилем, прокатывает ещё несколько раз. Обычные гражданские паспорта, без специальных документов «генизлов», к счастью не вызывают у азиатов агрессии.
Впрочем, всё меняется, когда нас уже в сумерках тормозит пара патрульных около Гонконга. Услышав про купленную машину, оба переглядываются и я сразу напрягаюсь, но силовики благополучно возвращают нам паспорта и шутливо берут под козырёк, желая приятной дороги на английском. А когда возвращаемся назад, уроды начинают действовать — один хватает Аню, опрокидывая её на землю, а второй выдёргивает из кобуры пистолет, направляя его на меня.
Матеря себя последними словами, поднимаю вверх руки, остро сожалея, что способностей больше нет и я не могу нашпиговать его битым стеклом. К счастью, полицейский отвлекается на звук выстрела с другой стороны машины, за которой девушка схлестнулась с его напарником. Пользуясь представившейся возможностью, вытаскиваю оружие и успеваю выстрелить первым. Первая пуля попадает в бронежилет, заставляя полицейского отшатнуться назад. Он тоже выпускает пулю, которая проходит вплотную к моей голове и я сразу сам нажимаю на спусковой крючок. На этот раз, свинец пропахивает тому щёку, а третья пуля, наконец входит в лицо, ударив под правый глаз. Патрульный оседает на асфальт, а я на адреналине стреляю ещё дважды, попадая в шею и бронежилет.
Быстро обоогнув машину, из-за которой снова слышатся выстрелы, вижу, как Аня выбирается из под трупа полицейского с простреленной головой. Ещё одно пулевое ранение у этого мужика в ноге, плюс ранена рука. Поднявшаяся девушка, с яростью пинает его голову.
— Сучья падаль!
Опустив пистолет, вгоняет ещё одну пулю ему в висок и несколько раз бьёт ногами по трупу.
Путь продолжаем только через десять минут, когда моя спутница приходит в себя и переодевается в запасной комплект одежды, позаимствованный нами в том же магазине. Полицейские пистолеты забираем с собой. Внутри их автомобиля находится и автомат, к которому так и тянутся руки. Но это слишком приметно — если у нас заметят такое оружие, то никакие польские паспорта не выручат.
Ночь проводим, забившись в узкий проулок между домами. Перед сном, Аня, несмотря на усталость, пробегается по новостям, тихо пересказывая их мне. Ситуация для «генизлов», мягко говоря нерадостная — кланы уничтожают по всей планете. Массовые аресты, убийства, изнасилования — «семьи» страдают по полной. Девушка показывает мне видео штурма цитадели одного из крупнейших немецких кланов, которые отказались сдаваться и приняли бой. Сначала большой комплекс пытаются взять штурмом, а когда попытка проваливается под шквальным огнём крупнокалиберных пулемётов, накрывают здание ракетными ударами с вертолётов. В итоге, от масштабной постройки остаются только дымящиеся руины.
Что-то похожее происходит по всему миру. Только, в большинстве случае, никто не предлагает «генизлам» сдаться — их просто убивают. Могу поспорить, через несколько дней, на планете останется не больше нескольких процентов «изменённых». В Латинской Америке трупы «генизлов» и вовсе возят по улицам городом, прицепив к автомобилям. Человечество вовсю отрывается на тех, кто долгое время жил в параллельной реальности, считая себя элитой общества.