— Вы — наша новая… охрана? Вот Виллерт вас… если вы меня!..
— Мы не охрана, мы совсем наоборот, — возразила Тина. — Где рабочий кабинет Виллерта?
Девушка села и уставилась на них, засунув в рот указательный палец. Ее взгляд оставался чувственно-веселым и затуманенным — ни малейшего проблеска понимания или тревоги.
— По-моему, она под дозой, — прошептала Тина, переглянувшись с Гонщиком. — Стоило захватить нейтрализатор…
Последнее слово девушка поняла и забеспокоилась:
— Не надо нейтрализатор, я буду хорошей! Нейтрализатор — это… его придумали… чтобы всем ломать кайф!
— Тогда проводите нас в рабочий кабинет Виллерта.
Девушка поднялась на ноги и приблизилась, нетвердо ступая.
— Пошли. Это на пятом этаже, туда никому нельзя.
На полпути посреди лестницы она вдруг остановилась и спросила:
— А вы не убьете Виллерта?
— Как получится, — бросила Тина.
— Не убивайте его, он добренький! А то никто больше не даст мне «венерин сиропчик»…
От этих слов Тину передернуло: «венерин сиропчик», или сахелотрамин, был опаснейшим наркотиком — он повышал сексуальную активность и вызывал эйфорию, но при этом за два-три года превращал человека в идиота.
— Вам надо обратиться к врачу, сахелотрамин очень вреден.
— Да иди ты!.. — расхохоталась девушка. — У, зануды противные…
На ее тонком красивом лице, совсем еще юном, опять появилось бессмысленно-счастливое выражение.
— Что же вы с собой сделали… — прошептала Тина.
Новый взрыв серебристого смеха.
— По крайней мере, кое-что насчет Виллерта прояснилось, — буркнул до сих пор молчавший Стив. — Можно с ним не церемониться.
— Согласна.
На пятом этаже ему вновь пришлось открывать бронированную дверь: скрежетало и лязгало громче, чем в прошлый раз, а раздвинувшись, массивные створки неподвижно застыли. Запахло горелой изоляцией, потом в недрах стены зашипели автоматические огнетушители.
— Я там все разнес, — объяснил Гонщик. — Чтобы нас не заперли.
Они вошли в обширный кабинет, стены которого были увешаны множеством снимков, объемных и плоских, вперемежку. Вначале, окинув их беглым взглядом, Тина почувствовала, что эта подборка производит отталкивающее, тягостное впечатление, и лишь потом, рассматривая портреты и сценки по отдельности, уловила, в чем дело: их объединяла одна общая тема — уродство, боль, слабость. Чьи-то растерзанные останки в луже крови. Человек с растерянным, беспомощным лицом рассыпал коробки посреди оживленной улицы. Пожилая женщина сидит на унитазе и печально смотрит в одну точку (судя по обстановке, снимок сделан скрытой камерой в общественном туалете). Человек с выколотым глазом. На соседнем снимке сморкается, некрасиво сморщившись, знаменитая кинозвезда.
— Надо обладать весьма своеобразным вкусом, чтобы окружить себя такими картинками.
— Это точно, — согласился Стив — он уже успел включить компьютер.
Юная наркоманка разглядывала вернисаж, хлопая ресницами, с ее личика не сходило выражение животной чувственности и болезненной, лихорадочной веселости.
Спустя полчаса сверху донесся приглушенный звук.
— Возможно, хозяин вернулся, — заметила Тина. — Я его встречу.
На шестом, последнем этаже люди были. И не просто люди, а охранники, восемь человек. Кто развалился в кресле, кто сидел на полу, а один устроился на корточках около стены с мониторами и рассеянно вертел в руках бластер. Мониторы показывали внутренние помещения дома, на нижнем правом Тина увидала кабинет Руческела: Гонщик за компьютером, девушка растянулась на диване. Никто из охранников в ту сторону не смотрел. Впрочем, возникшего в дверном проеме киборга с парализатором они тоже не удостоили особым вниманием. Лишь после того как Тина парализовала парня с бластером, его сосед поднял на нее взгляд и вяло произнес:
— Кто-то сюда пришел…
Другой — на его лице блуждала блаженная улыбка — возразил:
— Да нет, это дерево выросло… С розовыми листочками…
На то чтобы парализовать всю компанию, у Тины ушло несколько секунд, после чего она взяла из рук первого охранника бластер и разнесла пульт. Экраны погасли. Глазок индикатора на рукоятке тоже погас. Тина бросила разряженное оружие и выскользнула в коридор. Издалека доносились приглушенные голоса, она пошла на звук. Оттуда тянуло сквозняком — значит, там выход на крышу, на площадку для аэрокаров.
— …Охрану пора менять! Марлюс, я плачу вам за то, чтобы вы делали все вовремя. Почему вы до сих пор не подобрали свежих людей? Эти уже готовы — они не просто бесполезны, они опасны! Вы их сегодня утром видели?
— А вы сами их видели, господин Руческел? — резким, раздраженным голосом осведомился другой. — Если вы хотите, чтобы я выполнял свои обязанности и обеспечивал должным образом вашу безопасность, не ставьте мне палки в колеса! Зачем вы даете охранникам наркотики? Полгода назад, когда мы их взяли, это были надежные люди, я сам их тестировал. А что теперь?! Приучать к наркотикам ценных специалистов — это значит выбрасывать деньги на ветер!
Его собеседник мягко рассмеялся:
— У меня есть деньги, Марлюс. На все хватит. Надо привязывать к себе людей, понимаете? Я даю им то, в чем они нуждаются, кормлю их с рук — и они будут служить мне не за страх, а за совесть, их никто не перекупит. А когда они выйдут в расход, мы подыщем замену… Кстати, вы должны были сделать это еще позавчера. Если они на дежурстве, пусть принимают мейцан, а «венерин сиропчик» и галлюциногены — в свободное время. Как только вы замечаете, что они начинают путаться в этом простеньком распорядке…
— Я больше не могу так работать, господин Руческел! — перебил Марлюс. — Это… это не знаю что… Вы знаете, во сколько обходится подготовка профессионального охранника?!
— Ерунда, Марлюс. Если вы хотите, чтобы я повысил вам зарплату, так и скажите. Вы мне нужны, хоть у вас и вздорный характер. Чтобы завтра же были новые люди, а этих уберите. Мне вас, что ли, учить…
— В настоящий момент ваш дом фактически не охраняется! Вашими стараниями…
— Ерунда, — со смехом повторил Руческел. — Не забывайте, что, кроме людей, у нас есть автоматика! Сюда никто не заберется, не будьте пессимистом. Итак, завтра утром вы мне представите наших новых охранников — свеженьких, протестированных. И не делайте такое лицо, словно я скормил вам ложку горчицы…
Тина выступила из-за угла.
— Не двигаться!
Представительный, благообразный Виллерт Руческел, портрет которого она уже видела на экране компьютера, и его хмурый приземистый собеседник смотрели на нее шокированно и настороженно. Кроме них, в коридорчике около лифта никого не было. Потом хмурый пробормотал:
— Ну вот, я же вам говорил…
Тина нажала на спусковую кнопку парализатора, и Марлюс отключился. На его лице застыло удовлетворенное выражение человека, в чьей правоте наконец-то все смогли убедиться.
— Руческел, вы пойдете со мной, — она толкнула хозяина дома по направлению к лестнице.
— Зачем же так грубо? — слегка дрогнувшим голосом спросил тот. — Вам нужны деньги?
Тина не ответила. Они спустились на пятый этаж.
— Дружок, какая сумма вас интересует? — попытался выяснить по дороге Руческел. — Я ведь не жадный…
Тина молчала. Увидав открытую дверь своего рабочего кабинета, Виллерт приостановился и театрально закатил глаза:
— Господи, да как же вы это сделали?.. Раз вы сумели сюда проникнуть, вы заслужили приз! Не толкайте меня, мы с вами поладим. Это ваш сообщник, да? — остановившись посреди кабинета, он кивнул на Гонщика за компьютером. — Приятно познакомиться…
От Тины не укрылся снисходительно-торжествующий взгляд, брошенный Виллертом на Стива: без специальной аппаратуры или интероператорского шлема не стоит даже пробовать взломать защиту чужого компьютера и добраться до секретных файлов. Руческел видел, что никакой аппаратуры у человека в маске нет. «Дилетант несчастный, дурак, — говорил его презрительный взгляд, — кто же так работает? Только время даром потеряешь…»
— И Лони здесь! — заметив девушку, продолжил Руческел. — Если она вам понравилась, могу подарить. Молодые люди, давайте побеседуем? Мне чертовски интересно, каким образом вы открыли эту дверь! Я бы хотел, чтобы такие способные ребята работали на меня, а не на моих конкурентов. Сколько вам заплатили? Давайте так: вы назовете сумму своего гонорара за это дельце, а я умножу ее на два и деньги выложу немедленно. Я умею ценить способных людей.
Он пытливо посмотрел на Тину, потом на Стива и, не дождавшись ответной реакции, пожал плечами:
— Думаете, я вас обманываю?.. Я человек слова. Если вы скажете мне, как справились с дверью, я заплачу вам пятьдесят тысяч галов наличными. И это только начало!
Лони рассмеялась, запрокинув голову.
— Нашел, — повернулся к Тине Стив. — Мы не ошиблись, это шеф «Перископа». Сейчас перепишу файлы. Они защищены от копирования, но я их все равно перепишу…
— Что?.. — Руческел нахмурился. — Так вы работаете на врагов «Перископа»? Не смейте этого делать, я же сказал, что заплачу! Молодой человек, вы меня слышите?! Что вы имеете против «Перископа», хотел бы я знать?
Проигнорировав вопрос, Стив вставил в ячейку кристалл для записи и откинулся на стуле, насвистывая.
— Да вы хоть понимаете, что вы отнимаете у людей? — медленно произнес побледневший Виллерт. — Подумайте, господа… Любого нормального человека постоянно угнетает сознание чужого превосходства, в глубине души он хочет увидеть богатых, сильных и знаменитых униженными, раздавленными — и «Перископ» выполняет его заветное желание! Подумайте, как это гуманно! Те, кто вас нанял, заботятся только о своих мелких интересах, а я забочусь обо всем человечестве! Мы нужны людям, и они не простят вам гибели «Перископа»! Разве вам самим никогда не хотелось посмотреть, как кто-то, кто якобы лучше вас, попал в автокатастрофу или стал всеобщим посмешищем? Разве это не согрело бы ваши сердца? Давайте будем откровенны, господа!