— Сколько еще ублюдков там прячется? — полковник показал на скалы.
— Один, — торопливо сообщил Саймон.
— Выходите все! — не поверив, крикнул полковник в усилитель. — Немедленно!
— Сейчас выйду! — донесся со стороны скал голос Шидала. — Но у меня есть условие, и я на нем настаиваю! Вы должны обещать, что посадите меня в одну камеру с Саймоном Клиссом!
Господи, только не это! Неужели они согласятся?.. Саймон с мольбой смотрел на чиновников: пусть уж лучше сразу пристрелят, на месте… К счастью, представителям власти требование Шидала показалось чересчур наглым.
— Он еще будет ставить нам условия! — возмутился замминистра внутренних дел.
— Если хотите жить, сдавайтесь! — рявкнул командир десантников. — Через две минуты открываем огонь!
— Сдаюсь!
Из кустов вылетел пистолет Волынина — описал параболу и шлепнулся в траву. Потом появился Шидал с поднятыми руками, он шествовал с мрачным достоинством. На всякий случай Саймон попятился, чтобы быть поближе к десантникам.
— Саймон Клисс?.. — одновременно произнесли советник президента и представитель Космопола.
— Эксцессер из «Перископа»? — подхватил замминистра, впившись в Саймона долгим взглядом. — Да, это он! Только очень грязный… Помните голограмму?
— За его поимку назначена денежная премия, и мои парни должны ее получить! — заявил полковник. — Кто из ваших еще там сидит?
— Больше никого, — ответил Шидал. — Господа, я не преступник, а политический беженец с Манокара! Я здесь, потому что пытался обезвредить убийцу. Это я сбил аэрокар Саймона Клисса и прекратил бойню на островах, прошу вас это учесть!
«Ты меня сбил после того, как сдох мой бортовой бластер, — про себя дополнил Саймон. — Но об этом ты им не скажешь…»
— Прочесать местность! — распорядился командир десантников. — Дарлинг, Сергеев — по машинам!
Десантники цепью двинулись к скалам, два бота поднялись в воздух. Закат догорал.
— Вам инкриминируется как минимум незаконный въезд на Ниар и незаконное хранение оружия, — повернувшись к Шидалу, предупредил замминистра. — Ваше имя?
— Джениз Шидал. Я как раз собирался попросить у вашего правительства политического убежища… Видите ли, господа, без оружия мне никак нельзя — за мной охотятся агенты манокарских спецслужб. Я всегда был убежденным противником тоталитаризма и поэтому подвергаюсь преследованию со стороны реакционного манокарского режима.
Это Шидал-то — противник тоталитаризма?! Саймон даже рот приоткрыл. До чего убедительно врет! Пожалуй, если бы «Перископ» не приказал долго жить, шеф бы с радостью взял Шидала на работу (чего доброго, еще и Саймоном бы пожертвовал, чтоб заполучить такого перспективного сотрудника). Чиновники попались. Среди штатских, которые стояли за спинами высокого начальства, возник тихий ропот. «Все-таки человек прогрессивных убеждений, борец против тоталитаризма, диссидент… — донесся до Саймона чей-то возбужденный шепот. — Нельзя же с ним как с бандитом…»
— Почему вы сразу не попросили политического убежища? — Голос замминистра на градус потеплел.
— Мне было некогда, — Шидал попытался интеллигентно улыбнуться, и это у него почти получилось. — Я хотел остановить Саймона Клисса, пока он не взорвал всю вашу планету.
— Не верьте ему! — не выдержал Саймон. — Это убийца-садист, он хотел подвергнуть меня пыткам! Знаете, чем он мне угрожал?
— Он невменяем, — Шидал искоса поглядел на Саймона и с сожалением покачал головой. — Под наркотиками, поэтому все, что он говорит, — сплошной бред. Возьмите у него кровь на анализ, и сами убедитесь!
— Может, уберем поле, полковник? — повернулся к командиру десантников замминистра. — Похоже, никого тут больше нет.
Военный секунду поколебался, но потом властно махнул рукой. Призрачный купол исчез.
— Возьмите у этого парня кровь на анализ, — распорядился замминистра, указав на Саймона.
Тот все еще не терял надежды раскрыть доверчивым должностным лицам глаза на истинную сущность Шидала.
— Его надо посадить в тюрьму — только не в ту, где буду сидеть я, а в какую-нибудь другую! В стальную камеру, и дверь заварить, чтоб он оттуда не вышел… — Кто-то схватил Саймона за руку, в палец впилась игла — от неожиданности он на мгновение замолчал, но потом продолжил: — Он сказал, что уничтожит у меня на глазах все мои лекарства, потом изобьет меня, потом изнасилует, потом заставит съесть целую тарелку живых пауков…
— Господа, это же эксцессер! — перекрывая голос Саймона, заговорил Шидал. — Ложь — его профессия. Да разве мог я такое сказать?! Я всегда мечтал только о том, чтобы над моей родной планетой взошло солнце свободы и демократии!
— Из-за эксцессеров покончила с собой моя сестра, — метнув на Саймона полный неприязни взгляд, произнес комиссар полиции Айридоны.
— И нечего рассказывать нам всякие гадости про пауков! — добавила пожилая дама в строгом деловом костюме.
— Ну что? — спросил замминистра у врача, который смотрел, непонятно прищурившись, на экранчик портативного медавтомата.
— Я бы сказал, что вместо крови у него в жилах течет мейцан… — пробормотал врач и добавил что-то еще еле слышным шепотом.
Замминистра кивнул.
— Я надеюсь, что гуманное правительство Ниара предоставит мне политическое убежище, — опять начал Шидал. — Я признаю, что совершил несколько правонарушений, и готов отсидеть положенный срок в ниарской тюрьме. У меня есть некоторые средства, и я бы хотел нанять хорошего адвоката, с именем…
«Некоторые средства… — вяло усмехнулся Саймон. — Деньги за Джельду!» Происходящее смахивало на дурной сон: ведь он столько раз лгал — и ему верили, а теперь он искренне хочет сказать правду, предупредить их насчет этого типа, но все думают, что он врет, и отмахиваются. Ладно, тем хуже для них…
— …Отправить Клисса на военную базу, — расслышал он негромкий голос замминистра. — Я боюсь, в Хризополисе его растерзают, а нам нужно, чтобы он дожил до суда.
— Устроим, — отозвался полковник. — Послушайте, мои ребята рассчитывали на шайку специально подготовленных диверсантов или даже андроидов — а здесь один-единственный полуживой сукин сын, и это он взорвал завод, устроил экологическую катастрофу, убил сорок пять человек, выжег несколько десятков квадратных километров джунглей!
— Вы — военный человек, — заметил комиссар полиции Испанского архипелага. — У вас чем мощнее противник, тем больше разрушений он может произвести. А у нас иначе… Наиболее жестокие преступления чаще всего совершают такие субъекты, как Саймон Клисс, — эгоцентричные деградировавшие психопаты.
«Он настроен против меня, потому что я сорвал ему день рождения, — утешил себя Саймон, до глубины души задетый такой характеристикой. — Он необъективен».
Небо налилось темной зеленью, на западе светилась узкая темно-розовая полоска. Зарево вдали исчезло — видимо, пожар все-таки потушили. Новоиспеченный борец против тоталитаризма произносил импровизированную речь перед ниарскими чиновниками, призывая их всячески поддерживать манокарских диссидентов, которые подвергаются жестоким гонениям со стороны антинародного правительства.
«И ведь он выкрутится! — с грустью подумал Саймон. — Так же, как на Рошегене, после катастрофы в Рисахэи…» Выкрутится, а потом, спустя много лет, придет к воротам тюрьмы, чтобы встретить свою жертву… При одной мысли об этом у Саймона поджилки затряслись — пауков он всегда боялся, не говоря уж обо всем остальном. Надо, чтобы его приговорили к пожизненному заключению! Тюрьмы на Ниаре достаточно благоустроенные. Он сознается во всех своих преступлениях, даже в тех, которых не совершал… Тогда его никогда не выпустят на свободу, и Шидал до него не доберется.
Подбежавший десантник отрапортовал своему командиру, что неприятеля в окрестностях не обнаружено.
— В машину его, — распорядился полковник, кивнув на Саймона.
Двое рослых десантников потащили Саймона к боту. Врач с медавтоматом под мышкой пошел рядом.
Военная база — это хорошо… Десантники не позволят «живому сырью» растерзать несчастного эксцессера, и Шидала туда не пустят. А остаток своей жизни Саймон проведет в безопасной и надежной, как банковский сейф, тюремной камере!
Глава 20
На экране радара светилось семь огоньков — корабли «Галактического лидера». Внезапно один исчез.
— Нырнул в гиперпространство, — определила Тина.
Стив кивнул. Оставшиеся огоньки запульсировали ярче — яхта приближалась к эскадре. Вот исчез второй, третий… Зато на переднем экране внешнего обзора, на фоне тьмы, усыпанной багровыми точками, появился угловатый серебристый предмет сложной формы, он постепенно увеличивался в размерах. Замыкающий корабль эскадры. Тина поняла, что задумал Гонщик: пристроиться в хвост и совершить переход вместе с ним. В гиперпространстве стрелять по яхте никто не станет — оружие там, как правило, не действует (а иногда бывает, что действует, но эффекты получаются непредсказуемые). Четвертый, пятый, шестой… Огоньки пропали с радара, экраны внешнего обзора заполнило бесцветное ничто, лишь на переднем виднелась кормовая часть потускневшего и как будто деформированного крейсера. Маневр удался. Тина считала себя неплохим пилотом, но сейчас не могла не признать, что до Гонщика ей далеко.
— Что теперь? Просто идем за ними, да?
— Да. Если б я раньше знал, что у Генлаора база на Палионе…
Палиона была третьей с конца планетой в системе Близкого Солнца — комок замерзшего метана и камня. Формально она принадлежала правительству Ниара, а на деле — никому, потому что никто в ней не нуждался. То, что Генлаор именно там прятал свою эскадру, для всех стало неожиданностью. Точнее, не для всех, усмехнулась Тина: двое-трое высокопоставленных чиновников наверняка знали об этом, но получали от «Галактического лидера» щедрую мзду за молчание, а теперь за компанию с остальными громко удивляются — как, мол, получилось, что недосмотрели…
— Чему ты улыбаешься?
Она выложила свои соображения.