Его ученики сказали ему: «Двадцать четыре пророка говорили в Израиле, и все они сказали о тебе». И они все говорили: «Мы — только несущие новости. Истинный тот, грядет. Последний, Высший. Мы несем вам только весть». В этом различие между пророком и Христом. Христос — это кульминация всех ожиданий, всех чаяний, всех мечтаний, всего, что может быть придумано об ином мире; Христос — это кульминационная точка, он — вершина, Эверест. Пророк — показывает, он указывает вам путь, он несет, весть, что Тот — грядет; пророк — это посланник. Двадцать четыре пророка объявляли, что Христос грядет, последняя точка, омега, в которой все человечество и все сознание человечества, достигнет вершины.
Его ученики сказали ему: «Двадцать четыре пророка говорили в Израиле, и все они сказали о тебе». Он сказал им: «Вы отстранили от себя того, кто жив перед вами, и вы сказали о тех, кто мертвы».
Зачем вспоминать этих двадцати четырех пророков? Вы не смотрите на меня. Вы все еще говорите о двадцати четырех пророках, которые мертвы. Они говорили обо мне, вы говорите о них, а Я — здесь! Они утратили меня, потому что смотрели в будущее, вы утрачиваете меня, потому что смотрите в прошлое, а Я — здесь!»
Иисус сказал: «Я бросил огонь в мир, и вот я охраняю его, пока он не запылает».
Это должно быть понято очень глубоко, очень сознательно. Это очень легко — говорить о смерти, потому что вы — мертвы, в вас есть то же качество, в вас есть подобие смерти. Очень трудно смотреть на Иисуса, потому что тогда вы должны быть живыми. Только подобное может почув¬ствовать подобное, подобное нужно узнать. Как можете вы знать свет, если вы — тьма? Как можете вы знать любовь, как можете вы знать жизнь, если вы ими не являетесь? Вы упускаете Иисуса, потому что вы не жили. Вы живете тупой, мертвой жизнью. Ваша жизнь — на минимуме, а Иисус существует в ее максимуме. Вы существуете, как альфа, а он — как омега.
Вы — лишь «А», а он — «Я», он — конечная кульминация. Вы продолжаете говорить, даже перед ним вы про-должаете говорить чепуху. Бы¬ло бы лучше, если бы ученики молчали; было бы лучше, если бы они просто оста-вались с ним, но они задают дурацкие вопросы. На эти вопросы может ответить ученый, нет нужды идти к Иису-су. И ученых всегда много, они дешевы, в них нет недостатка. Иисус случается только иногда — кульминацион-ная точка роста человечества приходит тогда, когда круг подходит к своей вершине. Он — редкость, а вы задаете дурацкие вопросы, занимаетесь детскими забавами. «Двадцать четыре пророка говорили в Израиле, и все они ска-зали о тебе». Иисус просто отвергает все целиком. Он говорит: «Глупости! Не задавайте глупых вопросов. Вы отстранили от себя Живого — задавая вопрос, вы отстраняете от себя Живого».
Как можно задавать вопросы Иисусу? Можно смотреть, можно пить его, можно есть его, можно позволить ему войти в глубочайшую сердцевину, в сокровенную сущность вашего существа. Можно раствориться в нем, и по-зволить ему раствориться в вас.
А вы задаете вопросы! А вы спрашиваете о пророках! Они говорили, теперь вам нужно подтверждение от Ии-суса. Вам нужна справка от Иисуса, чтобы он тоже сказал: «Да, они говорили обо мне!» Вы не можете увидеть Иисуса непосредственно? Вам нужна справка? Если Иисус — не тот, что вам даст справка? Даже если Иисус го-ворит, а он говорит пос¬тоянно: «Я — тот, кого вы ждали», — вы продолжаете задавать дурацкие вопросы снова. Где-то в глубине есть сомнение, вопрос возникает из сомнения. Ученик, который спрашивает, должен смотреть на Иисуса, чтобы видеть, как он отвечает.
И это — трюк разума. Если Иисус говорит: «Да, я — тот, о ком провозглашали пророки», — тогда вы вспом-ните, что те же пророки говорили, что тот, кто является истинным Тем, не будет этого заявлять, он не скажет «Я — тот». А если Иисус скажет, «Нет, я — не Тот», — тогда вы уйдете и скажете: «Он сам говорит, что он — не Тот».
Присмотритесь к этому трюку, с помощью которого вы хотите бежать от Него. Люди спрашивают: «Вы реали-зованы?» Если вы говорите:
«Да», — они скажут: «В Упанишадах сказано, что если некто говорит „Я реализован“, — он не реализовался. Если вы говорите „Нет“, — они скажут: „Тогда все в порядке. Тогда нам нужно идти и искать того, кто реализо-вался. К чему тратить время с вами?“
Разум — в поисках того, как уклониться, а вопрос — дурацкий, вот почему Иисус на него не отвечает. И во-прос — это трюк. Очень тонким образом Иисус говорит кое-что еще, а ученики спрашивают о чем-то еще. Он не отвечает прямо, потому что если он ответит прямо, что бы он ни говорил, вы его оставите. Вы готовы оставить его в любой момент. Удивительно, что вы его не оставили, почему вы медлите. Может быть, это из-за неопреде-ленности его ответов, потому что он не говорит ни да, ни нет. Может быть, это пото¬му, что вы не понимаете его способа изложения, и не решили, что делать. Если он говорит: «Да, я — Тот», — вы начинаете сомневаться: «Как может реализовавшийся говорить: „Я — Тот?“
Иисус сказал им: «Вы отстранили от себя Живого». Я — здесь, а вы говорите о пророках, о мертвых.
«Вы отстранили Живого, который перед вами, и говорите о мертвых».
Это происходит постоянно. Если я говорю что-нибудь, и вы — индуист, и это написано в вашей Гите, вы ки-ваете головой: «Да, правильно». Вы не киваете мне, вы отстранили Живого, вы киваете вашему индуизму и ва-шей Гите. Если я говорю нечто против вашей Гиты, вы не кивнете, вы скажете: «Он, наверное, не прав, в Гите написано другое». Если вы смотрите на Живого, тогда если я говорю нечто против Гиты, ошибается Гита, а не я. Если я говорю то же, что и Гита, Гита права, потому что я это говорю.
Но дело не в этом. Если я говорю что-нибудь еврею, его еврейский ум становится встревоженным. Евреи были встревожены всеми этими беседами. Они присутствуют здесь, здесь их много. Они писали мне длинные письма — в тридцать страниц — что это не так. Вы не понимаете евреев. Если я говорю что-то против вашего еврейского ума, вы немедленно отвергаете меня, а не еврейский ум. Если я говорю нечто подходящее, вы меня при¬нимаете, но это — не приятие, вы просто обманываете себя. Если я под¬тверждаю ваши умозаключения, тогда вы прини-маете меня. Ваш ум оста¬ется центром.
Вот что говорит Иисус: «Вы отстранили Живого». Смотрите на меня, я здесь. Взошло солнце, а вы говорите о ночи: «Скоро будет утро, будет восход, и темнота исчезнет». Вы продолжаете говорить о тех, кто живет в темноте, вы говорите обо мне, а я — здесь, а вы не смотрите на меня!» Очень трудно быть бдительным! Когда индуисты, иудеи и христиане обижаются, помните, что это — не вы, это условности. Оставьте условности в стороне.
Посмотрите, как похожи ученики и враги. Они не очень отличаются, основного различия нет. Евреи говорили Иисусу: «Ты — не Тот, кого обещали всегда, двадцать четыре пророка дали нам знаки, по которым мы можем судить. Ты — не Тот, у нас есть критерии от мертвых, чтобы судить Живого». Они говорили: «Мы не верим в тебя. Докажи это знаками; сделай мертвого живым, воскреси его!» А Иисус не мог даже спасти себя на кресте, как он может воскрешать мертвых? Он не смог избежать даже своей смерти. На кресте было доказано, что он — не Тот, кого обещали. Что делают ученики? Они верят, что он исцелил больных, они верят, что он воскрешал мерт-вых, они верят, что он не умер на кресте, и через три дня после смерти его видели некоторые люди.
Но и те, и другие зависят от мертвых. Критерии определяются мертвыми, как будто Иисус должен был следо-вать двадцати четырем мертвым пророкам, а не действовать спонтанно. Если вы скажете, что он никогда не тво-рил никаких чудес, иудеи будут счастливы. Они скажут: «Да, это то, что мы говорили». А христиане будут несча-стны, ведь если он не творил чудес, тогда он больше не Христос.
Самого Христа еще не достаточно? Такой, какой он есть, он — не Свет? Такой, какой он есть, он — не Исти-на? Такой, какой он есть, он не принес красоту, неведомую красоту в этот мир? Нет, у вас есть критерий, он дол¬жен отвечать вашему критерию. Если он отвечает, или вы думаете, что он отвечает, тогда все в порядке. Если он не отвечает, или вы думаете, что он не отвечает, тогда он — не тот человек. Все это одно и то же: и те, и другие живут с мертвыми — и ученики, и враги. Никто не смотрит непосредственно, прямо на явление, которым явля-ется Иисус.
Он сказал им:
«Вы отстранили от себя того, кто жив перед вами, и вы сказали о тех, кто мертв». Иисус сказал: «Я бросил огонь в мир».
Почему он говорит это? Потому, что старые пророки говорили, что он должен принести мир, вечный мир.
Он говорит: «Нет! Я бросил огонь в мир, и вот я охраняю его, пока он не запылает. Я не принес никакого мира».
Он противоречит, чтобы увидеть, согласятся ученики или нет; он противоречит, чтобы увидеть, как они реа-гируют, что они скажут. В действительности, он не противоречит, потому что мир может прийти только после огня.
Когда мир в огне, и старое сгорело и умерло, только тогда может взрасти новое. Новое появляется, когда ста-рое умерло. Старое должно перестать быть, чтобы было новое; мертвое должно исчезнуть, чтобы появилось жи-вое.
Он не противоречит, он не может противоречить; нет возможности, потому что пророки действительно гово-рили о нем — но он противоречит ученикам. Многие должны были оставить его тогда, так как «Древние говорят, что он принесет мир, а этот человек говорит: „Я принес огонь“, он — как раз противоположное. Мы и так уже в огне, зачем приносить еще огня? Мы уже горим, мир уже в огне, в пламени и несчастье, в беде и муке. Зачем при-носить еще огонь? Нам нужен мир».
Но помните, мир не может прийти к таким, как вы, мир — не для вас. Дело не в мире, дело в вас: вас все будет тревожить; такие, как вы есть, вы творите мучения вокруг себя. Мука — это не случайность, которая с вами про-исходит, это — рост. Так же, как на дереве появляются листья, к вам приходят тревоги: они — часть вас. Вы мо-жете обрезать листья, но это не поможет, это будет просто подрезка, вместо одного листа появятся че¬тыре новых, тревог будет больше. Пока вы не сгорите целиком, пока вы не исчезнете, тревоги будут приходить. Индуисты, в частности, Патанджали, использовали два слова для трансформации: одну они называли сабидж самадхи, транс-формация с семенем, а другую — нирбидж самадхи, трансформация без семени. И первая — это ничто, потому что семя оста¬ется, оно будет прорастать вновь и вновь, семя не сгорает. Вы несете в себе семя; дерева нет, но оно поя-вится, так как вы несете в себе семя. Вы можете подавить себя полностью, тогда дерево исчезнет, вы станете се-менем.