Нарьялова тоже работает на зрителя. Этот зритель стоит в полутьме на краю круга и, видимо, притягивает ее как магнит. Девушка все время крутится у одного края танцпола, водит руками по шее, призывно вскидывает голову, поворачивается, стягивает вверх по стройной ноге подол серебристого платья, показывая взглядом для кого ее танец ... Интересно, догадывается ли Люков, что стал причиной нашей дуэли? Учитывая присутствие в зале его многочисленных подруг и громкое заявление Лизы, вполне возможно. Сегодня я для всех здесь "брошенка", неважно правда это или нет, но бросать гневные взгляды в сторону парочки мне совсем не хочется, и я намеренно избегаю смотреть на них.
Тело нельзя вести и контролировать, ему необходимо доверять слышать музыку и позволять отдаваться танцу насколько возможно, это знает любой танцор. Платье Нарьяловой ползет с плеча вниз, но сама девушка остается зажатой и неинтересной. Она стремится быть красивой, и это желание, как надетый на пальцы ноги тугой чулок, мешает ее телу раскрыться, сковывая движения...
... Я не ела с утра, но едва ли ощущаю вливающееся в меня спиртное, настолько я взведена в состояние танца. Я сбрасываю с ног сапоги и третий батл начинаю с широкого прохода по кругу, танцуя на мягких носочках и поигрывая бедрами. Дойдя до Лизы, многозначительно указываю пальцем на себя, затем на нее, намекая на свой ответ ей, но Зуев по-своему озвучивает мой посыл:
- Ты хочешь обнаженки, детка? Тебе уже нечего скрывать, поучись у меня!
Я опускаю голову, высоко вскидываю руку и начинаю пальцами скользить по запястью вниз, медленно спуская к плечу кольцо резинки рукава. Полностью оголив руку, ломаю линию сначала в кисти, затем в локте, в плече... А затем резким движением сдергиваю с себя свитер и отбрасываю в сторону, оставшись в джинсах и черной майке-топ, глубоко открывающей грудь и живот.
Он стоит в метре от меня. Я поворачиваюсь лицом к толпе, запускаю пальцы в волосы и неожиданно выхватываю фигуру Люкова неверными глазами в луче мелькнувшего света. Стоит и смотрит прямым взглядом, опустив подбородок и сжав губы в жесткую линию. Он сердится, почему-то приходит на ум при виде Ильи, и я спешу убраться прочь, выполнив двойную перекидку назад через мостик и вновь отдавшись водовороту танца.
Ди-джей сменяет композицию, я выполняю вертикальный поперечный шпагат, повторяю серию качей-шагов, тройной оборот, еще один вертикальный поперечный... Обхватив себя руками, запрокинув голову, с пальцев ног мягко падаю на раздвинутые колени и дугой прогибаю спину... С силой выбросив вверх ладони, встаю в положение стойки на руках и делаю широкий мах-развилку ногами в шпагат. Держу стойку уверенно, пока взгляд не ползет в сторону накренившегося горизонта и не вздрагивает локоть. Тогда я взлетаю на ноги и, гордо тряхнув волосами, ухожу к плейсу за очередной порцией текилы, уступив следующий сет Лизе.
Вот теперь меня ведет. Я чувствую это по косым световым лучам мельтешащих сканеров, то приближающим, то удаляющим от меня толпу. В ушах нарастает гул, пол расплывается и ободряющие крики, сопровождающие танец Нарьяловой, с новой порцией алкоголя кажутся глухими и искусственными. Дальше использовать акробатику опасно, я признательна телу за податливость и послушность, но когда одна мера отмерена, самое время вспомнить об имеющемся резерве. Батл продолжается, у меня еще есть чем порадовать зрителя, и я спокойно наблюдаю, как соперница делает ласточку, пытается то ли прыгнуть, а то ли просто повыше поднять ногу, дергаясь из стороны в сторону, и утомленно останавливается у края под спасительный окрик Зуева:
- О-ответ!
Она устала, понимаю, но упрямства в желании удержаться "на коне" во что бы то ни стало, девушке не занимать, и я благодарю ее за это широкой улыбкой.
К черту классику и авангард! Я обожаю Street Dance! Раскованные движения уличных девчонок Нью-Йорских трущоб - это по мне! Кто не видел настоящий хип-хоп, ребята? Самое время посмотреть, чем развлекаются танцоры на своих вечеринках! Я подхожу к ди-джею, сдергиваю с парнишки бейсболку и, одним движением убрав под нее волосы, нахлобучиваю пониже на глаза.
- Давай Run-DMC, парень! - кричу, смеясь в понимающее лицо и, притянув за шею, целую паренька в щеку. - Шикарную "Mary, Mary"! И не скупись на биты!
Парень показывает большой палец и рисует восьмерку плечами, и я начинаю. Начинаю с того, что избавляю спину от надоевшей спицы, вскидываю руки, поджимаю ногу и изображаю, как штормовой ветер сносит меня боком к центру танцпола...
Не знаю, сколько длится этот батл, Зуев не спешит останавливать меня. Мои руки, ноги, ступни - все живет ритмом и прыжком. Я чувствую себя достаточно взвинченной и решаю закончить танец ломаной перекидкой на руке.
Вновь алкоголь, уходящий пол из-под ног и ход Нарьяловой. Ромка сошел с ума, не иначе, потому что решает заострить ситуацию еще больше и кричит в микрофон, глядя блондинке в лицо:
- Ну же, девочка! Давай! Признайся нам из-за кого весь сыр-бор! Покажи того, кто предпочел тебя нашей сумасшедшей птичке и докажи почему!.. Даешь провокацию! - озвучивает свои намерения Зуев и рычит вместе с толпой:
- Да-а-а!
- Да! - пьяно скалится девушка, взбивает нетвердой ладонью поникшие локоны и выхватывает взглядом из толпы знакомую мне фигуру...
Я опрокидываю бокал под дружное эхо зала "О-о-о!", смотрю, как рука Нарьяловой уверенно ложится на твердое плечо Люкова, взбирается, лаская парня, к затылку, и думаю, что быть третьей лишней в таком красивом дуэте, как Лиза и Илья, не очень-то приятно, особенно на глазах у всех. И почему-то грустно улыбаюсь.
Я запрокидываю голову, сбрасываю кепку, закрываю глаза и запускаю пальцы в рассыпавшиеся по плечам волосы. Убираю их, взмокшие у шеи на грудь, и просто слушаю музыку. Пропускаю низкие вибрации и обертона модной композиции сквозь себя, плыву на волнах головокружения, пока вокруг продолжают нарастать удивленные крики и поощряющие танец девушки возгласы. Когда я все же решаюсь взглянуть на танцпол, я с удивлением обнаруживаю в его центре Нарьялову, покачивающую перед толпой обнаженным бедром.
Девушка медленно стягивает с себя тонкое серебристое платье, проводит руками по груди, плечам, спускает, не отводя глаз от Люкова, со стройной ноги чулок... и, оставшись в одном узком белье, к вовремя прозвучавшему от плейса Зуевсому "Ответ, птичка!", получает достойную порцию мужского внимания зала. Она, не колеблясь, использует при всех свой последний и главный козырь - модельное тело, и, вскрыв его, почти празднует победу.
Вряд ли я решусь на предложенный ею стриптиз, говорит ее взгляд. Толпа разогрета и что бы я теперь ни предложила - на фоне смелого Лизиного жеста обнажения, все покажется пресным и неинтересным. Соперница намеренно перевела танец-соревнование в куда более откровенную эротическую плоскость, зная, что неяркая, дерзнувшая принять этим вечером вызов Воробышек, едва ли последует ее примеру, и сейчас отходит к краю танцпола с высоко поднятой головой. Глаза всех присутствующих парней так и прикованы к ее пошатывающейся на некрепких ногах, манерно изгибающейся под их взглядами полуобнаженной фигуре, и лишь одни глаза - темные и колючие, гладят на меня.
Я не вижу лица Ильи, все размыто и нечетко. Насколько бы хорошо я не старалась контролировать тело, алкоголь делает свое дело, и стены зала, а следом и зрители, все дальше отступают на край периферического зрения. Не вижу, но чувствую взгляд кожей.
Интересно, тешит ли его мужскую самооценку наша глупая девчоночья дуэль?.. Возможно. А, возможно, ему все равно, и взгляд, вцепившийся в меня, - лишь взгляд стороннего наблюдателя, и только. Пусть и излишне внимательного.
Нарьялова останавливается и с вызовом опускает ладонь на грудь Ильи. Обернувшись за плечо, уверенно вскидывает на меня бровь и наверняка улыбается. Мне не надо видеть выражение ее лица, чтобы считать с него мимику - все и так предельно ясно озвучивает накалившийся между нами до предела эмоциональный градус. Но Ромка Зуев считает по-другому, а потому довольно орет в микрофон, донося до всех любопытных смысл несказанных Лизой слов:
- Я сделала тебя, птичка! Посмотри! Ты для него никто! - И добавляет уже от себя, чертыхнувшись в микрофон. - Твою мать, Люков! Какие девчонки! Зашибись! Ты в своем уме? Ну так что, Воробышек, будем отвечать?
Я медленно отступаю к своим ребятам и протягиваю руки под бутылку с водой, мелькнувшую в чьих-то пальцах. От обращенных на меня оценивающих взглядов и слов студента, меня так и бросает в жар, и я спешу остудить влагой лицо и шею. Провожу мокрыми ладонями по давно распущенным волосам.
Да, я для Люкова никто, что ж, никем и останусь. Но это будет завтра и в другой жизни, а сегодня и сейчас я намерена до конца отыграть навязанную мне роль и отстоять свое "брошенное" девичье достоинство. Возможно, в последний раз вынырнув на поверхность крепко затягивающего меня на дно алкогольного омута.
***
- Давай, золотко! Пойди погуляй где-нибудь, мне тут с друзьями пару важных вопросов перетереть надо. Привет, парни! Привет, Илюха! Чего такой хмурной, жизнь не радует?
Я отрываюсь от разговора с Бампером и Стасом и поворачиваю голову в сторону присевшего у бара Андрея.
- Да так, напрягает слегка. Здоров, Шибуев, - жму протянутую руку и киваю бармену. - Костян, капни человеку чего покрепче. Ну и? - сразу перехожу от приветствия к делу. - Что сказал наш папа-профессор?
- Конкретный какой! - отсмеивается парень. - Внятного - ничего. Обещал подумать. Кстати, Рыжий, - протягивает бокал и скалится Бамперу за мое плечо, - видел у входа твою новую "бэху", шикарная тачка, друган! Обкатать бы!
- Андрюха... - предупреждаю я друга, взглядом затыкая Рыжему рот. - Не мути. Я тебя спросил.
- Да устрою я тебе встречу с ним, не начинай, Люк! - выдыхает устало парень. - Ну у тебя и хватка, блин! Знаешь ведь, какой мой папаша упертый хрен. Медицина для него все, не станет он с бизнесом связываться. Сеть аптек под его именем - это до черта ответственности перед городом и перед болезными, не говоря о времени. А у него их и так со всей страны под завязку.