- Странно.
- Что случилось, Воробышек? - спрашивает остановившийся рядом Илья.
- Не знаю, - признаюсь. - Я точно помню, что выронила сумку здесь, а теперь ее нет. А там ключи от комнаты, от дома, паспорт и... - "джемпер, странно пахнущий тобой", едва не срывается с языка. - Неважно, - отмахиваюсь я. - Как думаешь, мог твой отец поднять ее? Даже не знаю, что и думать. Вряд ли в этом доме кто-то способен всерьез позариться на мое барохло. Разве что Роман Сергеевич из вежливости подобрал, чтобы не валялась бесхозной. Но тогда надо бы разыскать его.
- Чертов старый лис! - сплевывает себе под ноги Люков и решительно разворачивается к дому. - Догоняй, Воробышек! - командует за плечо, и я послушно увязываюсь следом.
Он стоит у массивных мраморных ступеней - хозяин огромного сказочного поместья, внимательно смотрит на нас и что-то коротко и недовольно замечает стоящей с ним бок о бок Ирине. Девушку просят уйти, догадываюсь я, но хладнокровия и выдержки ей не занимать и она игнорирует просьбу возможного тестя красноречивым молчанием. Картинно вздергивает голову, приоткрывает пухлый рот и, глубже запахнувшись в мех, затягивается длинной сигаретой. Мужчина рядом не может видеть выражение ее глаз, а жаль. Они так и загораются неприкрытым призывом и обещанием, при виде высокого светловолосого парня с колючим взглядом. Отсверкивают холодом, едва его рука находит мое запястье и придвигает к себе.
Ну да, вскидываю я глаза на хмурый профиль Ильи, мы же для них пара.
- Ну, как тебе понравился Валдай, Женя? - очень мягко обращается ко мне мужчина. - Чудный конь, не правда ли?
- Правда, Роман Сергеевич, - отзываюсь я. - Валдай замечательный! И вы были правы насчет Ильи - ваш сын отличный наездник.
- Где сумка? - без предисловий обращается к отцу Люков. - Я не вижу ее в твоих руках. Где она?
- В доме, - невозмутимо отвечает тот, словно этот факт сам по себе разумеющийся. - Где же еще? Твоя девушка вежливо согласилась поужинать со мной, надеюсь, ты не против? Я всего лишь помог.
- Еще как против, - отрезает парень. - Без твоей помощи обойдемся. У тебя гости, если ты не заметил, зря распыляешься. Давай, зови своего дворецкого или кто там у тебя на дверях. Пусть вынесет сумку, и мы сразу уедем.
- А потом? - между прочим интересуется мужчина, допуская в вопрос непонятный контекст, и Илья тут же сужает взгляд. Я так и чувствую волну холода, откатившуюся от парня, и невольно ежусь.
- Все что потом, тебя не касается, Большой Босс, - словно ворочая руками тяжелые камни, отвечает он. - А что касается, так это совет: спрятать подальше от меня своего наследника. А лучше запереть надежду рода под замком, потому что потом я не обещаю ему простой разговор по душам. Не в этот раз.
- Жаль, сынок, что ты меня не услышал, - огорченно выдыхает хозяин дома. - Как я уже сказал: вопрос с Яковом ты волен решать сам. Я не стану вмешиваться. Сейчас меня волнует обещанный мной ужин и Донг. Я уже сказал китайцу, что ты здесь. Думаю, он очень расстроится, если увидит Женю одну.
- Так Донг действительно у тебя? - недоверчиво спрашивает Люков у отца, и я вижу изумление, промелькнувшее в его глазах. - Впрочем, неважно, - тут же прогоняет непрошеное чувство. - Это ничего не меняет. Когда это ты успел Воробышек склонить к совместной трапезе? С чего вдруг? Она не голодна.
Господи, как глупо. Дернуло же меня признаться незнакомцу. Я чувствую (не настолько я наивна, чтобы принимать участие мужчины ко мне за чистую монету), что по большому счету безразлична ему. Что для седоволосого хозяина поместья родной сын куда важней ужина с какой-то незнакомой девчонкой. А те концы нитей, за которые он пытается ухватиться, в надежде остановить Илью, - пустой пшик, распознать который мешает личное упрямство. Я не могу дать ему желаемое и поспособствовать тому, что непонятно моему пониманию и меня не касается, кем бы он нас с Люковым не считал.
- Это совершенно неважно, - серьезно замечаю отцу и сыну. - Прошу вас, Роман Сергеевич, не берите в голову случайно сказанные мной слова. Так уж случилось, ничего непоправимого и страшного в том нет. Пожалуйста, верните сумку, нам с Ильей действительно хотелось бы уйти. Уже довольно поздно, а у нас еще куча незаконченных дел.
- Женя! - вдруг вскидывается мужчина и говорит так глухо и проникновенно, что мое сердце, в ответ на это простое обращение, пропускает удар. - Вспомни, девочка, что я тебе говорил. Разве я прошу многого? Ради Бога, пожалей старика.
- Чего вы хотите? - выдыхаю я.
- Желание. Одно единственное желание, обещанное мне. Знакомство с Валдаем состоялось, ты прокатилась... В ответ на наш уговор, я приглашаю тебя разделить с моей семьей радость встречи Нового года. Обещаю, тебе понравится праздник.
- Роман Сергеевич, - спешу я возразить, - я не сомневаюсь, что он окажется вполне достойным вашего дома, но я не давала слово согласия. Вы не правильно меня поняли...
- Я помню, - останавливает меня взмахом руки мужчина и нервно поправляет куртку, - но все равно надеюсь, что ты не откажешь.
Я не знаю, что сказать. Я слышу сердитое от Люкова: "Ты заигрался. Оставь ее в покое!", смотрю в темные, немигающие глаза его отца и вижу там разгорающееся пламя оголенной надежды. Невыносимо обжигающее и болезненное.
- Господи! Ну сколько можно выслушивать это! - нарушает наше молчание Ирина. - Довольно, Роман Сергеевич! Я вас не узнаю. Вы действительно думаете, что словили за хвост удачу?! - Она презрительно фыркает, а затем смеется. - Хватит, перестаньте заблуждаться! Вы ошибочно бьете поклон перед той, кто едва ли стоит внимания вашего сына, это я вам как его бывшая девушка говорю. Ни одного стоящего объятия за вечер, хотя бы показного, и это наш темпераментный Илюша?.. Не верю! Она не смеет его даже коснуться, не то решиться на большее. Не знаю, для кого Яшка с Ильей разыграли сегодняшний фарс, где нашли эту малолетнюю пигалицу, но меня им не провести, в отличие от вас. Из какого зачухонского городка ты взялась, девочка? Кого пытаешься обмануть? Драмкружок ущербных героинь сразу за углом вокзала, а здесь приличный дом, ориентируйся на местности. Так что протри очёчки, подбери копеечную сумочку и с вещами на выход. Скажешь охране, что ошиблась адресом.
Мне кажется, что отец Ильи сейчас ответит девушке. Скажет что-то ужасно грубое и отрезвляющее, но он молчит, пристально смотрит на сына, и я опускаю ресницы вниз. Я утыкаюсь взглядом в землю, сцепив губы, но вовсе не от смущения или растерянности, а от вспыхнувшего во мне гнева. Такую порцию оскорблений, как сегодня от голубоглазой красавицы, я, пожалуй, не получала никогда в жизни. Мне необходимо мгновение, чтобы прийти в себя.
Не знаю, чья это игра и кто в ней ведущий, но быть отброшенной на обочину самоуверенной королевой пешкой, мне вовсе не хочется. Что бы не думала про меня какая-то там Ирина - Илье я верю. Да пошло оно все к черту! Права была Танька Крюкова! Я действительно знаю себе цену и если уж Большому Боссу, как его здесь называют, вздумалось заполучить меня вместо снегурочки на праздник Белой ели - он меня получит. Такую, какой я могу быть. Но он ошибается, если думает, что я стану тянуть за собой Илью. Парень мне ничего не должен, что бы они все не думали.
Я не вижу, как Люков устремляется вперед, я только вижу его длинные сильные пальцы, перехватившие, взметнувшееся вверх, запястье девушки, и резкое движение на себя. И слышу голос, почти сломавшийся от сухости:
- Я тебя, кажется, предупреждал, Ирка, чтобы держала пасть на замке. Вижу, ты не расслышала...
- Да! - выдыхает Ирина в застывшее лицо. - И что? Запугивай Яшку, Илюшенька, не меня! Что смотришь? Ты забыл, как я выгляжу? - улыбается с вызовом. - Ну, посмотри! - растягивает пухлые губы и хочет прильнуть к нему, но я не позволяю ей этого.
Я встаю между парой и отвечаю достаточно холодно, чтобы отрезвить пыл девушки. Вскинув подбородок, решительно отстраняю ее от себя рукой.
- Из какого я городка - тебя не касается, Мальвина. Тебе достаточно знать, что таких змей, как ты, там травят собаками и загоняют в террариумы. Оставляют без ядовитых зубов и хвоста, чтобы зря не скалились. Зачухонцы, что с нас взять. А с особо опасных и зарвавшихся, и вовсе чулком снимают шкуру, отправляя в утиль. В следующий раз поостерегись называть кого-то ущербной пигалицей и указывать на дверь, "недевочка". Есть риск быть отлупленной копеечной сумочкой по кукольному личику до потери сознания.
Ирина что-то шипит в ответ, но я больше не слушаю ее. Я знаю, что Люков не даст ей достать меня. Я подхожу к замершему в выжидательной позе мужчине и спокойно говорю:
- Приглашение на праздник принято, Роман Сергеевич. Не знаю, выиграете ли вы от моего присутствия на нем, но на большее не рассчитывайте. На Илью я влиять не стану.
- По рукам, - без малейших колебаний, слишком быстро соглашается мужчина. Даже странно. Он находит мою ладонь и несильно похлопывает по ней. - Вот и чудесно, Женя! Тогда пойдем? - с готовностью поворачивается и кивает на двери. - Пицца, наверно, давно разогрета.
- Нет, подождите, - решительно останавливаю я радушного хозяина. - Приглашение, как я поняла, касалось позднего вечера, так что ранний ужин отменяется. Сейчас мне надо домой. Если я подъеду к половине десятого, будет нормально?
- Да, - растерянно хмурится мужчина. - Но ты...
- Я буду вовремя.
Люков-старший странно смотрит на меня; какой-то незнакомый мужчина, спустившись со ступеней дома, вручает мне в руки сумку, и со словами: "До свидания" и брошенным на Илью взглядом, я, наконец, ухожу по аллее.
***
Черт, чего он добивается? К чему этот, едва ли не слезный мелодраматический спектакль с желанием? Какая к лешему радость встречи в кругу семьи от присутствия на празднике незнакомой девчонки?.. Нет, я достаточно хорошо знаю Градова, чтобы усомниться в неудачном розыгрыше выпавших на его долю карт и заангажированном совестью гостеприимстве.