- Кто здесь сегодня? Ребята Антипова? - спрашиваю, пододвигая к птичке коробку с дорогими конфетами, оставленную в кабинете для гостей, и обнимая за талию. - Что хотят? - убираю за аккуратное ушко кудрявую прядь волос, чтобы видеть ее мягкие, зацелованные мной до припухлости губы, откусывающие шоколад.
- Бери выше! - плюхается Рыжий задницей прямо на стол. - Сам Вардан собственной персоной! Два часа в зале ждет. Ты, мать твою, Люк, где был-то? Сказал же - "скоро"!
- Где? - я не могу удержаться и слизываю с уголка рта воробышка каплю ликера. Притянув к себе ближе, игриво кусаю за точеный подбородок. - В магазине. Выбирали туфли и платья для моей Женьки.
- Чего? В магазине?! - Бампер резко подается вперед, недоверчиво щурясь. - Ты что, Люк, мозгами двинулся? - изумленно стучит себя пальцем по лбу. - Тут такие дела творятся: третий день Глеб названивает насчет "Бансая" и своих ребят. Вот Вардана прислал по душам поговорить, - не иначе Большой Босс авторитетно яйца накрутил, а ты с какой-то девчонкой милуешься...
Я достаю его так быстро, что он не успевает и глазом моргнуть. Наклоняю к себе за мощную шею, шипя в лицо:
- Осторожнее, Рыжий! Эта девчонка, что сейчас у меня на руках, - мать моих будущих детей. Ты все понял, друг? Или тебе пару раз съездить по шее, в надежде научить вежливости?
Бампер не был бы моим другом, если бы не мог читать по губам. Он тихо ржет, разминая затылок ладонью.
- Нет, ты все же придурок, Люк! Я сразу понял, как только увидел эту малышку в своей машине, что дело не чисто. Когда ты меня с сигаретой сделал. Когда просил затарить жратвой холодильник, понял, что Илюха, кажется, влип. Когда с ума сходил, не мог понять, в чем дело. Но чтобы аж так торкнуло... не ожидал. А ты шустрая, детка! - бросает он смешок нахмурившейся птичке и протягивает руку. - И до черта хорошенькая! Давай, что ли, познакомимся, сероглазая, как люди! Будет чем Шибуева уесть!
- А ты можешь быть куда вежливее и приятнее, чем кажешься, - вздыхает воробышек, выпрямляя спину. - Евгения, - протягивает Бамперу для пожатия руку и по-королевски великодушно улыбается, когда он вдруг, приняв напыщенный вид, галантно целует ее.
- Бампер. По протоколу - Виктор, будем знакомы. Друг будущего отца твоих детей и по совместительству компаньон в делах. Для своих можно просто - Рыжий. Приятно познакомиться, Евгения.
- Взаимно! - одергивает ладошку птичка и удивленно шепчет мне на ухо, не представляя, какой вид открывается сейчас на ее нежно-фарфоровую шею и скулу сглотнувшему слюну Бамперу.
- Илья, так ты и есть тот самый таинственный "ко" в приставке, да?.. А что Виктор имел в виду, когда упомянул Босса?
Моя девочка тревожится, и уловила нить разговора. Конечно, я сглупил, взяв ее с собой, но я просто не в силах сегодня с ней расстаться. Ни на минуту. К черту дела! К черту Вардана! К черту всех! Все что я хочу, это оказаться с ней вдвоем в нашей квартире и самолично снять с воробышка всю одежду. Медленно, зубами, одну за одной, пока ее голая атласная кожа от желания не покроется мурашками, и она не разрешит любить себя до тихого, сорвавшегося с приоткрытых губ стона "Илья...".
Моя нежная фарфоровая птичка. Такая хрупкая на вид, но такая горячая внутри. Отдающая себя любви без остатка.
К черту! К чертовой матери всех!
- Чей? - ловлю я на выходе из клуба нового охранника, легко притягивая к себе за грудки крепко сбитого в мышцах парня и заглядывая в глаза. Холодно смотрю, не мигая, ясно давая понять, что чувствую дрожь азарта, подогревающего его кровь.
- Глеба, - все же сдается он, когда мои пальцы ложатся на дернувшийся кадык.
- Хорошо, - я отпускаю его, отталкивая назад к дверям. - Передай патрону, пусть спит спокойно. На ближайшее время я выхожу из игры.
- Илюха! Подожди! - догоняет нас с птичкой у машины Бампер, вручая мне толстый конверт. - На, держи! Вардан передал.
- Отлично, - я оборачиваюсь через плечо и бросаю остановившимся у входа мужчинам скупой кивок. Вновь поворачиваюсь к машине. - Чего скалишься? - интересуюсь у Рыжего, усаживая воробышка на переднее сидение "Ауди" и поправляя на ее плечах отброшенный ветром на затылок капюшон куртки.
- Да так вот... - пожимает друг плечом, глядя на меня и закуривая сигарету. - Смотрю на тебя и удивляюсь, какой ты придурок. Ромео, мать твою!
- Зубы выбью, урод. Терпеть не могу шутников.
- Знаю, - огрызается Бампер, - потому затыкаюсь. Но девчонка хороша, - дергает подбородком, прищелкнув языком, когда я захлопываю за воробышком дверь и поворачиваюсь к нему. - Не для таких, как мы. Словно из другой жизни.
- Знаю, - теперь это уже мой ответ. - Потому и выбью, Витек, будешь пялиться. И на твою юродивость не посмотрю.
Он вновь смеется, хлопая меня по плечу.
- Да ладно, Люк! Я ж только рад, ты меня знаешь! Может хоть теперь бабы, лежа подо мной, не будут скулить о тебе.
- Говорю же - урод, - отворачиваюсь я, впрочем, не сдержав улыбку. - Чертов поршень....
- А то! Кто же спорит. Слушай, Илюха... - он останавливает меня за локоть, когда я намереваюсь обойти машину со стороны капота, чтобы сесть за руль. - Тут такое дело... - кривит рот, постукивая по стеклу пальцами.
- Что еще?
- Ирка объявилась. Вчера явилась в клуб при всей красе. Говорят, ее Яшка бросил.
- Плевать. Мне это не интересно.
- Да мне как бы тоже один хрен, просто предупредить хотел. Яшка тоже был. Как раз в тот день, когда ты улетел. Тебя спрашивал.
- Что хотел?
- Хотел сказать, что пытается спрыгнуть. Спрашивал, как до тебя достать.
- И что ты сказал?
- А как есть, так и сказал. И не скрипи зубами! Ты же не при себе был! Я сам чуть башкой не двинулся! А тут еще Кира истерику закатила...
- Ладно, Рыжий, забыли. Все?
- Да все уж! Давай, Ромео, - ржет Рыжий, отталкиваясь от машины и отступая назад. - Отчаливай!
Я сажусь за руль, завожу мотор, но, едва тронувшись с места, останавливаюсь. Приспускаю стекло двери, чтобы окликнуть Бампера:
- Рыжий, я вот что подумал...
- Да...
- Нам бы в бар аппарат для молочных коктейлей купить. Закажи на днях.
- Что? На кой черт, Люк? - морщит лоб Бампер.
- Надо, - ухожу я от ответа, замечая краем глаза, как улыбается птичка.
- А-а... - щерит рот Рыжий, поймав взглядом ее улыбку. Отступив еще на шаг, с укоризной наставляет на меня палец, а после стучит им у виска. - Говорю же - придурок!
***
Мне хочется вернуться домой, я взял с воробышка обещание жить со мной, но моей девочке нужны необходимые ей вещи, и я везу ее в Гордеевск, наплевав на приглашение Босса и, возможно, устроенную им по поводу моего дня рождения вечеринку.
- Пора, воробышек, познакомиться поближе с будущей тещей. Кажется, я не очень ей пришелся по душе, но сегодня готов постараться произвести нужное впечатление.
- Глупый, - смеется птичка. - Мама полюбит тебя, я знаю, - опускает ладонь на мой затылок и ласково поглаживает, а я едва сдерживаюсь, чтобы не закрыть от этой ее простой ласки глаза. - Она переживает, вот и все. Слишком много я принесла ей огорчений.
- Поцелуй меня! - вдруг просит, прогнав с лица улыбку, и я, наплевав на дорогу, касаюсь ее губ своими губами.
- Все, что хочешь, воробышек! Все, что хочешь...
***
Мы едем очень медленно, целуясь всю дорогу, пропуская сигналящие нам в спину, пролетающие мимо автомобили. Я давно разулась, забралась с ногами на сидение и теперь, развернувшись к Илье, обнимаю парня за шею, щекоча языком и покусывая его ухо.
- Женька, прекрати! Врежемся!
- Не-а...
- Сейчас остановлю машину и накажу!.. Сумасшедшая... - рвано вздыхает он, когда я, распахнув на нем куртку, просовываю пальцы под свитер и глажу твердую грудь и живот. Наклонившись, касаюсь шеи и груди губами. Проскользнув под рукой, спускаю губы ниже к животу...
- Женька...
- Размечтался! - вновь целую его в щеку и прижимаюсь к плечу. - Не здесь же!
- А где? - искренне удивляется он, заставив меня засмеяться от такой неожиданно мужской непосредственности.
- Дома.
- Обещаешь? - выравнивает дыхание Люков.
- Да-а...
Но меня хватает всего на несколько минут, и вот я снова урчу у его лица кошкой. Глажу жесткий ежик волос, все еще не веря, что это парень мой.
Мой, для меня и ни для кого больше!
- Черт! Птичка, давай развернемся! Не выдержу ведь!
- Выдержишь! - показываю я на приближающийся впереди дорожный указатель с надписью "Гордеевск" и уверенно замечаю. - Ты у меня сильный.
Он улыбается мне немного грустно. Криво приподнимает уголок рта, углубляя темную ямочку на щеке, шепчет, притянув к себе и целуя в висок:
- Да, я у тебя сильный, птичка, не сомневайся. Сильный во всем, что не касается тебя.
***
- О! Это еще кто тут у нас такой важный нарисовался?
Бабуля распахивает дверь квартиры и прижимает руку с дымящейся поварешкой к кухонному фартуку.
- Привет, бабуль! - я отрываюсь от Ильи и целую бабушку в щеку. - Как же я рада тебя видеть, - говорю, ни капли не кривя душой, пропуская Люкова через порог. - А это мы! Твоя любимая внучка и...
- Ваш будущий любимый зять.
Я закусываю губу и прыскаю от смеха. От важного тона, выбранного Ильей, пока бабуля приходит в себя, вместо платка обмахиваясь у лица поварешкой и неловко принимая из его рук цветы.
- Так уж и любимый, - охает она, но тут же находится с ответом. - Ну, это мы еще посмотрим!
Она долго сверлит его взглядом, пока мы раздеваемся. Затем семенит за нами в комнату, теребя фартук и, наконец, говорит, без стеснения подойдя к парню и заглянув в глаза:
- И где такого красавца отхватила, а, внучка? Хоро-ош! Небось от девок-то отбоя нет?
- Нет, - соглашается Люков.
- Ты мне это! Это вот... Смотри мне! - волнуется бабуля, вмиг суровея во взгляде и поднимая к лицу поварешку. - Наша Женя не потерпит! - смело наступает вперед, и я грозно подтверждаю, обнимая ее за плечи: