но, тоже сразу задремал и проснулся, только когда машина остановилась возле шикарного трехэтажного дома на берегу Невы.
— Приехали, идем, — Стас, как всегда, был краток.
Я осторожно разбудил Катю, которая поначалу совсем не хотела просыпаться, и мы вылезли из машины.
— Нам сюда, — Стас подошел к большим двустворчатым дверям и открыл одну из них, приглашая нас войти.
Внутри я увидел огромный холл с несколькими закрытыми дверьми и большую парадную лестницу. Поднявшись по ней на второй этаж, мы вошли в одну из дверей и попали в богато обставленную прихожую, украшенную позолоченной лепниной и большими зеркалами.
— Проходите, пока в приемную, — Стас указал на ближайшую деверь слева от меня. — А я пойду, доложусь хозяину.
Я вошел в указанную Стасом дверь и, если честно, офигел. Ниче се приемную отгрохали! Мой фамильный замок из прошлой жизни нервно курит в сторонке!
— Вот это житуха! Вот это я понимаю! — воскликнул я, вальяжно развалившись на мягком диване.
Катя скромно присела на краешек стула и опустила глаза в пол.
— Кать, ну ты что? Все будет хорошо. Эти негодяи тебя больше не побеспокоят. — Я вскочил с дивана и подошел к ней.
— Они Пашку убили… А у меня больше никого на всем белом свете нет, — ее плечи задрожали от беззвучного плача. — И идти мне некуда — ни дома, ни денег.
— Слушай, — я наклонился к ней и заглянул в ее заплаканное лицо. — Я сейчас с квартирой договорюсь, и сегодня переночуешь у меня, а завтра уже решим, как быть. Хорошо?
Катя перестала всхлипывать.
— Правда? — дрожащим голосом переспросила она. И потом, испуганно взглянув на меня спросила: — А вы ко мне приставать не будете?
Как же! Пристанешь к такой! Сразу без яиц останешься! Как вообще тот очкастый утырок выжил после того, как ее по лицу саданул?
— Ну какое приставать, Кать? Я вообще-то себя не на помойке нашел. С девушками веду себя прилично. В квартире три спальни. Выберешь себе любую.
В этот момент открылась дверь и в приемную вошел лакей в ливрее. Посмотрев на нас, он громким голосом объявил:
— Граф Боярский!
Затем с поклоном открыл дверь и замер. В комнату вступил широко улыбающийся мужчина в смокинге и с сигарой в зубах.
Твою ж мать! Ну нифига себе поворот! — ошарашенно подумал я, глядя на вошедшего графа.
От автора. Чтобы вы не скучали по Лизе, которая в это время заселяется в гостиницу на окраине города, еще один арт с ней:
Глава 9Лизу срывает с катушек
— Стас⁈ — офигевшим голосом спросил я, глядя на вошедшего в приемную аристократа в шикарном смокинге.
— Круто я вас развел⁈ — раскатистый смех бывшего таксиста разнесся по приемной.
Катя растерянно хлопала большими глазами, да и я, если честно, язык проглотил от удивления.
— Ты че, реально граф? — спросил я, когда ко мне вернулся дар речи.
— Ага, — раскуривая сигару, ответил Стас. — Самый охрененный граф из всех когда-либо живших графов!
— От скромности ты точно не умрешь, — усмехнулся я.
Стас довольно хмыкнул, выдохнул облако сигарного дыма и пригласил нас к себе в кабинет.
— Давай уже покончим с нашим делом, да я спать пойду, а то с ног валюсь, — сказал он, когда мы расселись по уютным креслам.
— Не понял, — снова удивился я, — так это ты квартиру сдаешь?
— Ага, — деловито ответил Стас. — Она прямо в этом здании, на третьем этаже. Дом принадлежит моей семье. И так получилось, что я — глава рода. Так что да — имею полное право сдавать свою жилплощадь кому захочу и когда захочу.
Охренеть, как у него все просто! А вдруг я преступник или террорист какой-нибудь? Так вот первому встречному сдать свои хоромы только из-за того, что у него есть деньги, не слишком смахивает на разумный поступок. Особенно если ты граф и глава рода, а значит от твоих действий зависит репутация семьи.
— Ты ведь меня совсем не знаешь. А точнее знаешь, что я и… кхм, — я многозначительно кивнул в Катину сторону, — могу запросто уложить человека, а после этого пойду и спокойно лягу спать. Нафига тебе так рисковать свей репутацией?
— Ну во-первых, пока вы… кхм, ты… там людей укладывал, я позвонил кое-куда и попросил навести о тебе справки. Я просканировал твой родовой перстень и к тому времени знал, кто ты такой. Так что сейчас мне уже многое про тебя известно.
Стас затянулся сигарой и, прищурившись, внимательно на меня посмотрел.
— Я знаю, что до последнего времени ты почти не влипал ни в какие истории и вел обычную амебную жизнь, и вдруг бац! — что-то случилось, и из овцы ты превратился в тигра. — Стас немного помолчал. — Для своих восемнадцати, ты слишком умен. И, если честно, я офигел, когда узнал, сколько тебе лет. Выглядишь ты на все двадцать пять, да и ведешь себя соответственно. — Он встал с кресла и подошел к окну, посмотрев на покрытые мраком здания противоположного берега Невы. — В тебе есть загадка. Ты мне интересен. В чем-то мы с тобой даже похожи. Поэтому я не против, чтобы ты пожил у меня в доме. — Он обернулся и пристально взглянул на меня. — Здесь ты и все, кого ты пригласишь, будете в безопасности. Дом под надежной охраной. Но сразу предупреждаю, я не меценат и благотворительность — это не мое. Так что гони семь лямов или выметайся на улицу. — Последнюю фразу он произнес довольно холодно и даже немного угрожающе.
Хм, справедливо! У меня вот сейчас прям от сердца отлегло. Я-то думал передо мной шизанутый граф, что только и умеет гонять на тачках и ловить адреналин. А в нем чувствуется рассудительность, хитрость и власть. Таких людей уважаю!
Я ухмыльнулся, запустил руку во внутренний карман пиджака и вытащил две толстые денежные пачки. Затем залез в карман брюк и извлек оттуда еще две. Положив их на стол перед Стасом, я повторил процедуру со следующими пятью карманами. В итоге на столе очутились четырнадцать пачек банкнот, в каждой из которых было, по моим расчетам, по пол миллиона, если, конечно, меня не надули в кассе казино.
Стас удивленно поднял бровь и громко крикнул:
— Савелий!
Через пару секунд в кабинет чинно вошел тот самый лакей, что объявил о появлении Стаса.
— Пересчитай, — граф Боярский указал на денежные пачки.
Савелий молча поклонился и, достав из секретера счетную машинку, сел за работу. В кабинете повисла напряженная тишина, прерываемая только шелестом купюр. Через несколько минут дело было сделано. Лакей встал и отрапортовал:
— Ровно семь миллионов, ваше сиятельство! — Он замер, выжидающе глядя на графа.
— Благодарю, Савелий, можешь идти, — махнул рукой Стас.
Когда лакей вышел, Боярский вдруг широко улыбнулся, потер руки и сказал:
— А ты полон сюрпризов, барон Гордеев!
Он подошел к встроенному в стену сейфу, открыл его и убрал деньги. После этого достал из стола три пластиковых прямоугольника и протянул мне.
— Ключ-карты от твоих апартаментов. Если трех будет мало, скажи, я еще сделаю. Вход — по отдельной лестнице со двора. Пойдем, покажу. — И он открыл дверь кабинета, приглашая нас на выход.
Мы поднялись по лестнице на третий этаж и вошли в прихожую, отделанную панелями из красного дерева.
— Охренеть, — присвистнул я, оглядываясь по сторонам.
Стас сдержанно улыбнулся.
— Располагайся. Экскурсий водить не буду. Думаю, сам во всем разберешься. Если что нужно будет, звони дворецкому Савелию: вон та красная кнопка на аппарате, — и он указал на винтажный телефон, стоящий на столике в прихожей. — Раз в день — уборка, будет заходить горничная, Настасья. Если я понадоблюсь — звони. — Он протянул мне визитку.
Еще раз внимательно взглянув на меня, он протянул мне руку.
— Ну что, Саня, бывай.
— Бывай, Стас. Спасибо за помощь! — я крепко пожал протянутую руку.
Граф Боярский подошел к двери, и, обернувшись на пороге, сказал:
— Надеюсь, я не ошибся на твой счет.
Надеюсь, что я на твой — тоже, — подумал я, задумчиво глядя вслед Боярскому. Ладно, надо осмотреться, и спать, а то устал как собака. Я обернулся на Катю. Она застенчиво мялась у порога. На ней были перепачканные синие джинсы и обтягивающая белая кофточка, местами порванная и грязная. Я скинул пыльные туфли и подождал, пока она снимет кроссовки.
— Ну что, пойдем посмотрим, на что я угрохал семь лямов. — Я ободряюще ей улыбнулся.
Из прихожей мы вышли в просторную гостиную, богато уставленную мебелью, устланную коврами и обитую красным деревом. На стене висел огромный плазменный телевизор, а с ним соседствовали картины в золоченых рамах. Всюду поблескивала позолоченная лепнина и множество изящных декоративных деталей интерьера.
Гостиная и кухня были отделены друг от друга длинной барной стойкой. Холодильник был забит под завязку, словно нас уже ждали. Посредине кухни стоял большой обеденный стол. Множество светильников на стенах, дополненные неоновой подсветкой, подчеркивали богатое убранство и одновременно делали обстановку по-домашнему уютной.
Слева от гостиной располагался рабочий кабинет и одна из трех спален. Справа — оставшиеся две. У каждой из спален была отдельная ванная комната и свой небольшой балкончик, с которых открывался восхитительный вид на Неву.
В общем обстановочка была норм и меня на первых порах вполне устраивала. Интерьеры были побогаче, чем в моем родовом замке из прошлой жизни, но простора мне не хватало. Ни тебе тренировочной комнаты, ни баньки, ни бассейна, ни винного погреба.
Ладно, пофиг. Как говорится, замок — дело наживное, а вот сон — жизненно необходимое. Я решил, что крыло с кабинетом и спальней будет моим, а Кате предложил выбрать из двух оставшихся опочивален. К слову говоря, все спальни были оформлены в индивидуальном стиле и своей цветовой гамме. В моей преобладали черные тона. Оставшиеся две были: одна — в розовой расцветке, другая — в темно-синей. Катя, естественно, выбрала розовую.
— Ну до завтра, что ли, — устало сказал я, широко зевнув. — Располагайся, не стесняйся. Если есть захочешь — холодильник знаешь где. В общем, чувствуй себя, как дома.